Призрачный Легион

У меня так и не хватило смелости подойти к ним тогда. Вот ведь черт, смелости! Когда я чего боялась? А тут... Самое правильное, что нужно было сделать, это просто подойти и надавать по морде. Или напинать. Простая, естественная реакция. И забить на это. Я не садистка и не стала бы смотреть как их режут... Хотя, возможно, мне и полагалось посмотреть. Я не знаю, как должна вести себя порядочная девушка на моем месте. Нужно, наверно, спросить у Орлы. Поведение Саши она, кажется, не одобрила. Мне вообще не хотелось об этом думать тогда. Какое мне было дело, сдохнут они или нет? Какие-то англичанишки. Однако воспоминания о том дне настойчиво лезли в голову. И Зенону, они, похоже, тоже не давали покоя. Он посмотрел на меня как-то странно. - Тебе это необходимо, Лин? - спросил он. - Ты о чем? Да мне вообще по .... что с ними будет. Сказала, и сама удивилась, насколько эти слова прозвучали фальшиво. Значит, мне не все равно? Не знаю, куда бы завел нас этот разговор, если бы у нас не появились новые собеседники. Вот, а казалось, такое спокойное место! И чего все сюда прутся? Особенно те, кого не так уж хотелось бы видеть. Не поймите меня неправильно. Дело не в том, что будто бы мы, поляки, плохо ладим с русскими. И кстати, мне этот парень, Матвей, командир одного из русских ударных отрядов, не был противен. А вот Анджей при его появлении сразу напрягся. У него были на то причины, но об этом в другой раз. Нет, ничего плохого о Матвее сказать было нельзя. Он был превосходным бойцом, и это все знали. И многие девушки считали его классным парнем. Мне он красивым не казался. Не люблю брюнетов. Да и лицо у него какое-то обезьянье. Но дело не в этом. Он был слишком самоуверен, даже нагл. Халька его не выносила, относя как раз к тому типу мужчин, которых она называла «похотливыми козлами». Еще бесила его манера держаться со всеми запанибрата. Вот и сейчас. Подошел к нам с двумя приятелями и довольно развязано спросил: - Чего там ваши расшумелись? Что, рабов поделить не можете? Неужели из-за них такой ажиотаж? - Тебе-то что за дело? - не очень приветливо откликнулся Зенон. - Да так, знаешь, надеялся, что и нам что-нибудь перепадет. - Вы что, - изумилась я, - будете покупать рабов?! - И даже двух, детка. Но похоже, желающих больше, чем я думал. Они, что, и правда, собираются их всех купить? - Нет, порвать на сувениры. А вам-то зачем? - поинтересовался Зенон. - А что? Удобно. Столько есть грязной работы, которой в лом заниматься. - Но их и кормить надо, не так ли? - А зачем, - хмыкнул Матвей. Остальные двое усмехнулись. Зенон нахмурился. - Я не считаю, что это повод для шуток. - Ага. Скажи это своим подружкам из Легиона. То-то они там сейчас изгаляются. И эта отмороженная больше всех. Ей бы личный раб не помешал как раз, может, пооттаяла бы немного. Любому другому, кто посмел сказать такое, не поздоровилось бы. Но Матвей вряд ли вполне отдавал себе отчет в своих словах, воспитывать его в этом отношении бесполезно, он просто придурок, и всем это известно. Анждей, однако, сделал угрожающее движение в его сторону. Зенон положил ему руку на плечо. - Если вам и правда нужны рабы, - сказал он спокойно. - То поторопитесь. А то у нас с ними личные счеты. - Да ну? - присвистнул Матвей. - А поподробнее можно узнать? - Перебьешься! - Анджей был уже на взводе. - Да, ладно, я из вежливости спросил. Значит, нам ничего там не обломится? Не хотелось бы переходить дорогу Польскому Легиону, верно ребята? Непонятно было, придуривается он или говорит серьезно. Никогда они нам, впрочем, дорогу не переходили, если не считать личного конфликта Матвея и Анджея Старшего. Более того. Те двое, что пришли сейчас с ним - Кирилл и Артем, с нами даже в приятельских отношениях. Особенно с Зеноном. Кирилл был одним из тех, что бежали из плена вместе с ним. Сначала он, также как Марти и Нелу, пристал к нам, но потом перебрался к своим. Ему было всего восемнадцать, даже меньше, чем мне. Другой, Артем, в Легионе никогда не был, но дружил с Зеноном. И мне он очень нравился. Приятный такой, скромный парень, не хам, как некоторые. Я просто не представляю, что объединяет его с Матвеем, как он может ему подчиняться... Но, да это не мое дело. - Послушай, может, оставим им этих англичан, раз уж они им так нужны? - спросил Артем, - Там, вроде, и американец есть, может им обойдемся? - Нам двое нужны, забыл? Для Христана тоже. Кроме того, думаю, их красавица американцев еще больше «любит». Может, она и с ним захочет поквитаться. - Тогда лучший способ - это как раз отдать его Христану, или еще лучше вам, - угрюмо заметил Зенон. - Ладно, пойдем, посмотрим, как там. Может, и подберем вам кого-нибудь. - С чего это нам им помогать! - возмутился Анджей. - Просто не хочу, чтоб там устроили свару. Все как с ума посходили. Нам с Анджеем пришлось пойти с ним, а как же иначе? *** Страсти вокруг нынешних пленников - будущих рабов или покойников - между тем накалялись. Там уже полвзвода собралось - наши все, балканцы, итальянский отряд и даже скандинавы. Ну, и из других подразделений кое-кто. Мы даже подойти не успели, Халька ринулась нам навстречу. Лицо у нее было крайне мрачным. - А вот, наконец, и ты, Лин. - сказала она. - Тебя мы только и ждали. Мне это совсем не понравилось. - Что вы затеяли? Зачем все это представление? - Это не представление, а акт справедливости, - возразила стоящая поблизости Иза. - Пусть получат, что заслужили! - Да вы тут никак обкурились, девочки, - фыркнул Матвей. - Какой еще акт справедливости? Да никто ни за какие грехи не заслужил того, что вы сделаете с этими парнями, когда они попадут к вам в руки. Ну, двум мы поможем. - Они собираются, купить их, Халя, - объяснил Зенон. - Еще чего! - возмутилась Халька. - Извини, что порчу вам удовольствие, но это наше право, - притворно вздохнул Матвей. Халька посмотрела на него с колоссальным презрением. - Ладно, полагаю, больше таких ничтожеств не найдется, кому нужны были бы рабы. - То есть, ты и нас относишь к ничтожествам? Эту реплику подал Константин, командир одного из балканских отрядов. Уж его-то ничтожеством никак не назовешь, его даже Халька уважает. Она даже растерялась немного. - А вы что, собираетесь покупать тоже? - Да и, представь, двоих. Чему вы удивляетесь? У нас мало людей, а кто-то же должен работать. Это у вас есть кому, а у нас почти все зависают в отрядах на дальних рейдах, те, кто остаются, не справляются. - Слушай, - обратилась к нему Халька, - будешь выбирать, не бери... знаешь, кого... Меня затошнило. Нет, не в состоянии я была дальше это выслушивать. Почему, не знаю, не могла и все. Да еще все на меня пялились, будто я главное действующее лицо, и от меня чего-то ждут. Как меня это достало! Поэтому я так и не подошла к ним тогда. Повернувшись, чтобы уйти, я увидела Веслава. - Слушай, Лин, - обеспокоенно начал он, - надо поговорить. Мне все это не нравится, то что здесь назревает. Боюсь, как бы наши девчата слишком далеко не зашли. - Я о том же, - кивнул Зенон. - Я бы этих ублюдков своими руками перестрелял, - вставил Ольгерд, - но надо бы сделать это по-тихому, а то... - Я-то здесь причем? - Но ведь главные претензии у тебя? - Да плевала я на это! У меня претензии только к двум, ну к трем, остальные мне вообще ничего не сделали. Никому и в голову не приходило, что у Зенона тоже могут быть какие-то претензии к англичанам. То, что его избили и пытали, было в порядке вещей. Думаю, наши на их месте поступили бы так же. То, что было необходимостью, не являлось ни подлостью, ни преступлением. - Может, их и стоит казнить, - продолжал Веслав, - но вот это издевательство... Они, вроде, не отморозки, случайные люди. - Похоже на то, - согласился Зенон. - Но девчонок наших попробуй унять, - заметил Ольгерд. - Разве что... На что-нибудь другое направить их пыл. - Болгары покупают двоих, - задумчиво произнес Зенон, - ну, и эти тоже... Остаются четверо. Если среди них окажутся те трое... То черт с ними. Но не надо, чтобы остальные это видели. Ну, а еще с одним... придумаем. - Так. А если не окажется? - Ну тогда не знаю, значит судьба такая. Да и неизвестно еще, кому больше повезет. - Я могу взять одного, - вдруг предложил Зенон. - Чего уставились? Раз нет другого выхода. Резня нам действительно ни к чему. - А раб тебе «к чему»? - Да что я его не прокормлю, что ли? - И как ты себе представляешь раба в Легионе? Да еще раба-англичанина? - Ну, как-нибудь... - Ох, не нравится мне это все, - вздохнул Ольгерд. - Но раз уж заварили кашу... К нам подошли Ярослав с Малогжатой и ее сестра Кася с мужем. Кася - одна из самых красивых женщин у нас, это все знают. Ее муж, Роман, русский, вот она и живет с ним во Взводе, а Малогжата с нами. Она постарше Каси и не такая красивая, но она такая родная! Ее муж Ярослав один из наших негласных лидеров. И, возможно, самый шикарный мужчина из всех, кого я знаю, жаль, что женат. Ярослав и Малгося в свое время много натерпелись от англичан. У 29-летнего Ярослава волосы с проседью, но чувства юмора и жизнелюбия он не потерял. А у Малгоси, похоже, самая большая проблема на сегодня, где бы взять краску для волос, а то уже никто не верит, что она блондинка. Халька обычно посылает ее к Зенону. Он-то ведь, по мнению Хальки, откуда-то берет краску. Или хоть дождаться, пока у Зенона косы отрастут до такой степени, что можно будет отрезать Малгосе на шиньон. Сейчас Малгося была чем-то явно расстроена и, похоже, не краской. - Видели, что творится, - мрачно спросил Ярослав. - Да уж. - Я не знаю, наверно, это правильно, - быстро заговорила Кася, покосившись на меня, - но я рада, что тех мальчиков все же купили... они совсем юные, может удастся их... перевоспитать. - Я бы не стал рассчитывать, - махнул рукой Ярослав. - Но, думаю, им все же больше повезло, чем тем, кого Матвей выбрал. Кася раздраженно передернула плечами. - Он-то, конечно, постарался... Он хоть и наш, да не люблю я его. И еще выбирал так... И зачем только некоторые люди подчеркивают, как много в них есть от животных. Я подумала, что в данной ситуации от животных есть в каждом из нас, но промолчала. Малгося, которая до этого молча куталась в шаль, вдруг заговорила. - Это ужасно. Видели того парня, которого Халина чуть не пристрелила за то, что придвинулся к своему другу? Вот его Матвей купил... А до этого... когда болгары там выбирали, он заговорил с ними, невероятно, и как осмелился? Знаете, о чем просил? Купить его друга. Говорил, что тот хороший человек, и с ним не будет никаких хлопот, что он не солдат, случайно здесь... Брр, невыносимо такое слушать. Орла тоже в шоке. И Матвея - Матвея! - он умолял о том же самом. Ему даже Мив крикнула: «Спятил? Лучше проси, чтобы он его НЕ купил!» Ну, тот замолчал, конечно, просто обвел всех глазами, так, будто искал, кого еще попросить... ну мы ушли. Мив и Орла обе ирландки, ирландки коренные, из гэлтахтов, только Орла с севера, а Мив с запада. Они совершенно не походят друг на друга. Мив более решительная и резкая, более практичная. Красавицей ее вряд ли можно назвать, черты лица у нее грубоваты, кожа обветрилась, русые волосы вечно спутаны и болтаются как попало. Она крепкая, сильная и немного нескладная, похожая на мужчину. Она отлично стреляет, но в рейдах не участвует, считая, что война не женское дело. Мив надежный человек, и она нам совсем своя, но Орла... Орла другая. Ее тоже не назовешь красавицей, она маленькая и хрупкая, волосы у нее черные с проседью, коротко остриженные. Кожа у Орлы очень белая, потому что она все время в нее что-то втирает, а глаза черные и ярко блестят. Она только кажется хрупкой, но, возможно, она даже более сильная и смелая, чем Мив. Просто Орла более... добрая, что ли? Хотя в наши дни это, скорее, недостаток. - Так его не купили? - спросил Зенон. - Того парня, за кого он просил? - Нет. - Он уже в крови, как покойник, - вступил в разговор Роман. - Кто его возьмет! Мне стало как-то зябко. Зенон стоял, закусив губу. Наконец он решился. - А ты, Яр, не стал бы возражать? - Против чего? Рабов в нашем Легионе? Но это личное дело каждого, мне все равно, если под ногами не будут путаться. - А ты, Малгося? Та только рукой махнула. Мол, без разницы. - Лин? - До фонаря. - Тогда я, пожалуй, возьму одного, - сказал Зенон. - Если уж никто не против. *** Но, оказывается, его опередили. Когда он, по его же рассказу, пришел на торг, там осталось только два потенциальных раба. Подростков взяли балканцы, двоих англичан - Матвей и американца - скандинавы. Им, оказывается, тоже нужен был раб. Того светловолосого купила... Мив. По ее словам, в подарок Орле. - Ей, бедняжке, так нужен мужчина, - сказала она. Всерьез ли она это говорила или нет, но из своей покупки устроила настоящее представление. Оценивала будущее приобретение по всем правилам, заставила встать на ноги, со всех сторон ощупала, проверила зубы, и все это под сдержанные смешки зрителей. Смешки перешли в хохот, когда въедливая Мив приказала своей жертве расстегнуть ширинку, объяснив это тем, что не собирается покупать подруге кота в мешке. Надо видеть товар лицом! Даже стоявшая мрачнее тучи Халька не могла не улыбнуться. В конце концов, когда Мив окончательно задергала и дезориентировала беднягу, она приняла решение купить его. В общем, Зенон поспел, что называется, к шапочному разбору. Было только два варианта. Первый - не покупать никого. Но Зенон не привык менять своих решений. А второй вариант заключался в том самом неудачнике, который так неосмотрительно попытался вывезти меня на разведку третьего дня. Что до его приятеля, то он как вариант не рассматривался. Из всех пятерых он более всех зверствовал и над Зеноном и надо мной. Поэтому его смерть представлялась вполне закономерной, если бы не одно «но». Он должен был умереть один, один заплатить за всех, а это как-то не совсем правильно. Представляю себе его состояние, когда всех его товарищей увели, и он остался сидеть на земле в одиночестве. Солнце к тому времени практически закатилось, хотя несколько его лучей еще освещали горизонт, до темноты оставались считанные минуты. Похоже, несчастный был обречен на расправу, несмотря на то, что настроение толпы сменилось на гораздо более благодушное. Это ничего не меняло: правило есть правило. Видимо, пленник это понимал. На окружавших его людей он не смотрел. Из ненависти? Не хотел их видеть? Или из гордости, из боязни, что во взгляде промелькнет мольба? Он смотрел на небо, на ту его часть, что еще была освещена солнцем. Мужество всегда мужество, особенно перед лицом смерти. Люди приумолкли, здесь умели такое ценить. Можно презирать ничтожного раба, но человека, который, не смотря на то, что вот-вот умрет, держится с достоинством, должно уважать. Остатки солнечных лучей соскользнули за горизонт. В этот момент от толпы отделилась миниатюрная фигурка Орлы. - Мне хотели сделать подарок, я слышала, - сказала она. - Хочу ответить тем же.