В ласковых объятиях...

2007 год. Петербург. Военный госпиталь  — Иван Михайлович Булатов? — совсем неуверенно прошелестел рядышком тонкий, будто детский голосок.  — Я, — кивнул мужчина, отрываясь от кроссворда, принесенного коллегами. Честно говоря, разгадывать там было особо нечего, но за широким газетным листом хорошо прятать лицо, на котором буквально написаны планы побега из этой богадельни. Ну и что, что сквозное ранение тканей бедра? На нем же как на собаке!  — Я ваш лечащий врач. Ну, не совсем врач, я пока интерн, но я буду очень стараться! Булатов вздохнул тяжело, понимая, что в этот раз местные медики подставили его по-крупному. Напротив стояла молоденькая и изумительно хорошенькая девчонка, в чьих серых глазах просто-таки светилось человеколюбие и желание помогать и исцелять. И этой крошке подсунули такого матерого пациента как он? Сбежать в этот раз просто не получилось, из неких, даже медицине неизвестных недр потрепанного Булатовского организма невесть откуда выползла Совесть. И оказалось, что все прошлые годы эта приблуда не просто где-то в глубинах темной Батиной души отсиживалась, а вполне интенсивно там тренировалась грызть неуступчивого носителя. Короче, Булатов понял, что если из-за него эта милая девочка-колокольчик разочаруется в выбранной профессии и в людях, то он себе не простит. Пришлось отлежать весь положенный срок в отделении строгого режима, то бишь в хирургии, честно выполняя все врачебные предписания. Благо его интерн была девушкой старательной, заботливой и знающей. Кстати, рана зажила лучше, чем многие ее предшественницы, но Батя решил, что связи тут нет. И через законные две недели ушел из отделения своими ногами и не прихрамывая. Его лечащая девочка, звали ее Марина Николаевна, кстати, проводила пациента до выхода и с благодарностью приняла очаровательный букет на прощание. Eй казалось, что о таком первом пациенте можно только мечтать, даже странно, что после выписки Булатова зав. отделением долго жал ей руку, называл мужественным человечком и выписал премию. 2009 год. Петербург. Военный госпиталь Марина Николаевна уже считалась полноценным врачом, часто тянула в одиночку двойную-тройную нагрузку и избавилась от многих розовых иллюзий, столь свойственных романтичной юности. В частности, было девушке теперь известно обо всех легендарных постоянных пациентах отделения, среди которых лидировал Иван Михайлович Булатов, командир некого засекреченного подразделения спецназа. Тот факт, что с Мариной два года назад он обошелся невероятно мило в отделении посчитали чудом и когда два года спустя непоседливый (точнее, неполёжливый, если позволите) пациент вновь оказался в отделении, его снова поручили Марине. В надежде, что чудо повторится. Марина сразу поняла, что шансов нет, тем более, что за два года она несколько повзрослела, изменилась и теперь не похожа была на девочку-ребёнка. Но это не отменяло того факта, что пациенту следовало получать лечение в полном объёме и положенное время. Если пациент против — его проблемы. Иван Михайлович в первый момент серьезности положения не оценил и по старой привычке попытался слинять из отделения через окно коридора, едва выйдя из бессознательного состояния. Увы, для того, чтобы приникнуть к заветной свободе следовало пройти по коридору мимо ординаторской, где как раз заполняла истории болезни пациентов дежурящая ночью Марина. Физически затолкать его обратно в палату женщина вряд ли смогла бы, но и не потребовалось. Марина просто пригласила пациента в ординаторскую на чай, где оказалось, что под халатом маскируется прелестная фигурка, с презервативами у медработников перебоев нет, а против легкой и необременительной связи дама совершенно не возражает. В принципе, аргументов в пользу полноценного лечения хватило бы и так, но эта стерва от медицины подстраховалась и когда довольный и размякший Булатов устроился уже с ней в обнимку на диванчике, прикидывая, что пора бы и в палату, дабы даму не компрометировать, нанесла решающий удар.  — Иван Михайлович, а вы ведь так и не спросили мою фамилию. Исправлю эту маленькую оплошность, я Марина Николаевна Снежная. Да-да, очень правильно вздрагиваете. Мы ведь оба не хотим, чтобы этот инцидент стал известен моему брату, правда? А то будут скандалы, напряги в отряде. Оно вам надо?  — Понял-понял. Лежу и не отсвечиваю, до конца срока. И этот разовый случай…  — Ну почему сразу разовый? Мне тут, знаете, тоже на дежурствах скучновато. Кроме вас все пациенты приличные. 2011 год. Петербург. Военный госпиталь Снежного давно перевели на Дальний Восток, сестричка за ним вроде не уехала и пациента Булатова взяла в очередной раз навсегда. Шантажировать его было уже нечем, Булатов просто предвкушал свою сладкую месть, но… Рукопашный бой Марина Николаевна за эти годы явно подучила, причем не только с помощью Барса. А сам Батя, хоть и мужчина, и офицер, был явно не в той форме, чтобы хоть как-то отбиваться. Два проникающих в брюшную полость, огромная кровопотеря, чудом не начался перитонит. Короче, месяц пришлось отлежать без особых поползновений (в ординаторскую не считается), а если честно, то и ещё пару недель не помешало бы. 2013 год. Петербург. Военный госпиталь На этот раз Марина сразу и без разговоров продемонстрировала пациенту боевой пистолет, который держала очень спокойно и уверенно. Булатов в очередной раз поразился тому, какие разнообразные навыки приходится осваивать отечественным медикам и пару дней вел себя благоразумно, не желая добавлять в своё потрепанное тело лишних пулевых дырок, хватило и того, что четыре из него уже вытащили. Потом благоразумие иссякло, а шило в брюках напомнило о себе и Булатов постарался сбежать через окно туалета, ибо в его собственной одиночной камере окно было наглухо закрыто и забрано решеткой, а в ту крохотную форточку, которую открывали для проветривания, не пролезла бы даже рука. Увы, разработать план было куда проще, чем исполнить, на выходе оказалась взведенная растяжка неизвестной конструкции и в леске Батя позорно запутался. Рисковать не хотелось, знающий Марину уже несколько лет Батя и не сомневался, что граната боевая. 2016 год. Петербург. Военный госпиталь Своего хронического лечащего врача Булатов дожидался даже с некоторым предвкушением, богатая фантазия и неординарный подход Снежной к его проблеме делали пребывание в больнице куда интересней, даже несмотря на то, что перемещения в ординаторскую как-то плавно сошли на нет, возраст и совесть уже наглеть не позволяли. Вариантов у Бати было не так и мало, хотя, пожалуй, трудновато даже в военный госпиталь затащить танк или оборудовать пулеметное гнездо у поста, но Марина Николаевна продолжала удивлять. В палату она всего лишь принесла две тоненькие папочки с историями болезни. Каплея Ионова и младшего лейтенанта Умановой, попавших под взрыв вместе с Батей. Травмы у обоих были серьезными, врачебная комиссия вполне могла посчитать их основаниями для списания бойцов, особенно если чуть подправить некие записи. И если Иван Михайлович не будет выполнять все предписания… Продолжать не понадобилось, Батя был человеком умным и с фантазией, он представил себе реакцию Кота, Умы и Багиры на списание бойцов и согласился быть паинькой. 2017 год. Мурманск. Военный госпиталь — Эм… Доктор, а вы уверены, что это необходимо? — осторожно спросил Руслан, косясь на эту ненормальную. Контр-адмирал Булатов, еще даже не отошедший от наркоза, мирно лежал на койке, подключенный к мониторам и даже не подозревал, какую маньячку ему сосватали в лечащие врачи. Беспомощного, тяжело раненого человека примотать к кровати вязками, пристегнуть руку наручниками и еще смастерить непонятную сигнализацию со светошумовыми гранатами! Зачем? — Абсолютно, — безмятежно мурлыкнула Марина Николаевна. — Зачем? Он без сознания! В тяжелейшем состоянии! Думаете, попробует встать и пройтись? — Нет. Сбежать. — Без сознания?! — Кому мешают такие мелочи! — Вам к психиатру не надо? — рявкнул было Лекарь, но… В палате прогремел взрыв, вылетел сноп искр, женщина устало закатила глаза и вернулась обратно, перехватив пациента уже возле окна. — Больной, место! Лежать! Постельный режим на неделю. Еще раз встанешь без санкции лечащего врача, боевые гранаты присобачу! — Опять ты! Снежная, какого черта! — Я ваш лечащий врач, товарищ контр-адмирал. Так что лежать придется!  — Мы в Мурманске! В Мурманске! Я думал, что тебя хоть здесь не будет!  — Перевели на усиление местных филиалов. Не повезло.  — Согласен, — пробурчал Булатов, возвращаясь в кровать и натягивая одеяло. Если честно, было как-то плоховато, знобило и голова болела, так что мысль о том, чтобы покинуть лазарет прямо сейчас была глуповата. Пару дней лучше полежать. А за это время придумать план, позволяющий свести Марину и Лекаря. И медику будет не до него.