***
Джон был единственным, кто никогда не спрашивал, что случилось. И, конечно, он оказался единственным, кто узнал правду о том, почему левая рука Шерлока была чёрно-синей, почему тот хромал и почему его лицо было всё в синяках. И вовсе не потому, что его сбил велосипедист, который ехал слишком быстро, и, как мы узнаем, это не имело никакого отношения ни к французам, ни к украденным драгоценностям.***
В тот день, когда Джон вернулся домой, он, бросив взгляд на разбитую челюсть, свежие красные царапины и хромающую походку мужа, жестом пригласил его сесть. – Иди сюда, ты, и дай мне посмотреть. Шерлок сел, и Джон осторожно осмотрел его лицо и руку, прежде чем опуститься на колени и снять с Шерлока носок. Он положил его ногу к себе на колени и прижал большие пальцы к подошве. Шерлок поморщился. – Кто-то на неё наступил? – В каком-то смысле. Джон изогнул брови, но ничего не сказал. Некоторое время он продолжал массировать ногу, потом встал, нежно поцеловал Шерлока в лоб и улыбнулся. – Я думаю, что ты будешь жить. Хочешь чаю? Шерлок нахмурился и последовал за ним на кухню. – Хорошо. Хорошо. Если тебе нужно знать. Меня сбила с ног лошадь, которая бросилась бежать.