Двойной черный с бергамотом

Вы когда-нибудь могли представить себе, как Акутагава Рюноске нежно и трепетно прижимается к груди любимой девушки, словно маленький и беззащитный котёнок? Как сильно он сжимает её в объятиях, желая, как можно больше сократить расстояние? Представить его тихое мурлыканье и сопение, умеренное дыхание? Вот и она уже бросила попытки расшатать свою фантазию. С каждым днём он кажется ей все хладнокровнее. Такое чувство, что, возвращаясь, он совершенно забывает о том, что она тоже здесь, что хочет видеть его облегченный взгляд и чувствовать холодные руки на своих плечах. Неужели он не желает её тепла? Скажите, что это обычное состояние Рюноске, да? И будите правы. Как жаль. Ведь даже при осознании того, что быть рядом им необходимо, не только как партнёрам, но и как людям, нуждающимся в теплых чувствах, он не изменился. А может это осознала лишь Ацуши? Может это только бурная фантазия разыграла сценку в голове? Прекрасную сценку. И настолько горькую, что не поможет ни одна сладость. Сейчас Ацуши, как обычно, сидела в гостиной окутанной темнотой. Закутавшись в одеяле, словно в коконе, она уместилась прямо на холодном полу, напротив панорамных окон, и жадно… нет… когда-то жадно, а сейчас грустно смотрела на огни ночной Йокогамы. Почему смотрела жадно когда-то…? В те моменты она жаждали его прихода. Жаждала видеть уставшие глаза и слышать его облегченное дыхание, что она тут, рядом, жива и здорова, ждёт его. Но с каждым разом она видела лишь лед в глазах. Но грусть тушила мысль о том, что у него просто много забот в Портовой Мафии, а может даже проблемы, всплывали тревожные мысли. Но вскоре «тушить» печаль оказалось нечем, и вот теперь она сидит на полу в обнимку с подушкой и горячей кружкой чая. Чай всегда греет... если периодически подливать кипятка. Но, если этого не делать чай остынет и будет холодным. Остынет… Может Акутагава «остыл» к ней? Если это так, то кто его «кипяток»? Тусклые и вязкие мысли заполняли голову. Плакать не хотелось, а лишь изо всех сил сожалеть. Сожалеть о том, что втрескалась по уши в до безумия холодного парня. Но разве можно сожалеть о любви? Нет, она не может. И сжавшись от собственных мыслей, она лишь отпивает свой чай. Горячая жидкость пробежала по горлу и, словно живой водой, сняла напряжение с голосовых связок. После ещё нескольких глотков, кружка почти опустела, а сама девушка почувствовала тепло или даже жар, что заставило её вылезти из-под одеяла и лишь накинуть им плечи. «Как же хочется хоть изредка чувствовать подобный жар от любимого человека, а не кружки чая с незатейливым рисунком.» Откинувшись на подножье дивана, Ацуши снова провалилась в свои мысли, продолжая грести неприятные ей темы, что всплывали перед глазами. Как же она их ненавидит, а хуже всего то, что все эти мысли так или иначе связаны с Акутагавой. Расслышав тихие шаги в сторону ванны, она только сильней сжалась в комочек. А в голове что-то щелкнуло. Он уже дома? Странно… как это она не заметила, не встретила…? А, в принципе, зачем? Встреть она его сегодня, чтобы изменилось? Он бы также повесил свой плащ на вешалку, и, будто не заметив её, прошёл бы в ванную комнату, а оттуда к себе в спальню. Как обычно. Утром она просто встанет пораньше, приготовит завтрак и заварит ему чай, после чего снова исчезнет в своей комнате. «Как там говориться? Вспомнишь – всплывёт… да?» Она глубоко вздохнула, вставать с нагретого места только ради того, чтобы показаться ему на глаза, не хотелось. Надо будет сам на неё посмотрит. И видимо надо было, раз через секунду в гостиной зажгли свет, а в проходе стоял, облокотившись об косяк, Рюноске, скрестив руки, и смотрел на неё. Ацуши отлично видела его в отражении на панорамных окнах, так что она даже не сочла за нужду оборачиваться к нему лицом. - Почему ты здесь? – хриплый голос разрезал тишину в комнате, как способность владельца этого голоса разрезает пространство. Почему-то хриплые слова показались настолько холодными и невнятными, что в голове не сразу уложилось, что он имел в виду. «Что?... Что это значит…? Почему в гостиной на полу, или почему вообще…?» - Как прошёл день? – Накаджима решила пропустить его вопрос мимо ушей и быстро сменить тему. - Как обычно. – фыркнул парень. – Тебя не касается и ладно. - Хмф… конечно. – как-то иронически хмыкнула девушка, словно прыснула ядом. На ответную реакцию девушки Акутагава свел брови и ледяным взглядом пилил светловолосую макушку, словно пытаясь понять, о чем она сейчас думает. Спустя время спросил. - Что-то не так? - Хмф… а разве что-то должно быть не так? – снова усмешка, снова сочиться ядом. – Все как обычно, разве нет? Девушка встала с пола. Одеяло шлейфом упало с плеч, и она направилась в сторону окон, встав в притык к стеклу, чтобы лучше видеть ночной город, она устремила свой взгляд куда-то в даль. Парень в это время молчал, словно понимал, что Накаджима ещё не закончила. - Ты пришёл домой, убедился, что я здесь, не сбежала, так, что можешь снова идти в спальню и притвориться будто меня не существует. – голос потяжелел, стал хрипеть. В горле откуда не возьмись появился ком, что мешал говорить, а голосовые связки будто налились свинцом. - О чём это ты? – непонимающе спросил парень, но угнетающая тревога неожиданно подошла из-за угла, и Акутагава в смятениях даже выпрямился, продолжая трезво смотреть на девушку не моргая. «О чём…? Да как он не понимает? Неужели не видит, как всё плохо…? Чушь…! Плохо и больно тут только мне!» Светловолосая сжала кулачки. В глазах предательски стало щипать, и она чувствовала, как накапливаются слёзы. Глубоко вздохнув, в надежде удержать эмоции Ацуши стала быстро моргать, словно заставляя слёзы снова втянуться. Акутакава молча наблюдал. Не то чтобы он совсем не понимал, что сейчас происходит, вопрос о том, что ему делать, сильно пугал. «Она ведь сейчас не …» Полностью осознав, что твориться он поспешил подойти к ней. Хватит рассматривать затылок! Ему нужны её глаза, такие тёплые и нежные. Прямо сейчас. Но видимо девушка прочитала его намерения в отражении стекла и, дернувшись с места, направилась в комнату, мимолетно бросив: «Я спать.», попутно вытирая слёзы. *** Утро в городе Йокогама на редкость было тусклым в это время года. Небо и земля слились в одну густую серую массу. Естественно, вся эта картина за окном не навивала счастье и радость, да и само настроение, без влияния на то погоды, было поганым. В Мафии сегодня всё было также размеренно тихо. Подпольные крысы шумели лишь при особых обстоятельствах и вот какой уже месяц город, кажется, и забыл, что живёт под колпаком Портовой мафии. Настолько тихо она себя ведёт. Зато Акутагава Рюноске сегодня рвал и метал, в мыслях, конечно. Снаружи, как обычно, была надета ледяная непробиваемая маска безразличия, но более приближенные к нему люди то видят, что парень сегодня не в настроение. Так, например, его эмоциональное состояние не скрылось от глаз Накахары Чуи, что даже накаченный вином до мушек заметил бы подвох в глазах Акутагавы. И от подчинённой Хигучи тоже. Но слава всем мыслимым и немыслимым силам они не предпринимали никаких действий, как сделал бы это Дадзай-сан. Он бы обязательно расковырял больную тему до крови, а потом исчез будто ничего и не было. Зуб даю, сейчас чихнул. Но проблемы бывшего наставника его сейчас не волновали. Единственная проблема, что заполняла голову парня – Ацуши Накаджима. Что вчера произошло? Почему она себя так вела? В чём причина? Рюноске не мог сидеть спокойно на одном месте, ему казалось если он сидит, то мысли в голове стоят, а если они не двигаются, как он придёт к решению проблемы? Но сколько бы кругов не наворачивал по филиалу Мафии, в голове так и оставалась каша. И вот уже разместившись у себя в кабинете, что находиться в самом дальнем углу здания, так он пожелал сам, Акутагава пытался разобрать ту кипу бумаг, что ему приволокла Хигучи, но вот проблемка, снова. Нет, ну что за девчонка?! Не отдыхать, не работать! Все мысли о ней! И после очередной кляксы, брюнет швырнул перо в стену, вцепившись пальцами в голову. К чёрту! Срочно на улицу! На свежий воздух! Иначе он сойдет с ума. - А-апч-хии~ - по Агенству пронесся смачный чих Дадзая Осаму. С до ужаса нелепым лицом, пришмыгнув, он стал оглядываться в поисках носовых платков и, когда те попались ему на глаза, неуклюже потянулся за ними, стараясь не слететь с нагретого стула. Наконец-то, высморкавшись, он снова осмотрел кабинет, в котором размеренно работали детективы. - Ну-у… неужели никто не скажет: «Будь здоров.» - надулся Дадзай. - А стоит говорить это тому, кто желает поскорее сдохнуть? – отозвался Куникида. Сейчас он возился у книжных полок, перебирая и перелистывая каждую книгу. Он что-то искал. - Ты жесток, Куникида. – наигранно произнёс Осаму, надув губы. – А ты Ацуши? Девушка сидела за соседним столом и перебирала документы. Правда это было похоже на сеанс гипноза у новичка: Накаджима бездвижно уставилась в одну точку на листке с текстом и не моргала. - Ацуши-и~ - нежно пролепетал наставник. - А? – девушка отвлеклась от "гипноза", и, встрепенувшись, огляделась, ища человека, что звал её. Увидев своего наставника, она облегченно выдохнула и спросила. – Что-то случилось Дадзай-сан? - Не особо… - детектив отвел взгляд куда-то в потолок, показывая не важность момента. -… но, когда я чихнул, мне никто даже здоровья не пожелал, а Куникида вообще сказал, что в том нет нужды. – возюкал пальцем по поверхности рабочего стола словно играющий ребенок. - Вы чихнули? – немного удивленно переспросила девушка. – А я даже не услышала. Будьте здоровы, Дадзай-сан. – Ацуши мило улыбнулась мужчине и снова вернулась к стопке бумаг. Всё то время, что она складывала документы в папку, Осаму пристально на неё смотрел, но подопечная этого даже не замечала. - Ты какая-то вялая сегодня. Не знал, что ты так чувствительна к погоде. – будто невзначай сказал наставник. - Думаете? – уточнила Ацуши. – Всё хорошо, я нормально себя чувствую. – убеждала девушка. Сложив все бумажки в папку, Накаждима взяла черную сумочку, что лежала на тумбе у стола, и направилась к выходу. - Куда-то идёшь? – спросил Куникида, не отрываясь от книги, что сейчас пересматривал. - Да. Пришло заявления от участка: неподалёку в одном районе ограбили магазин. Я решила не звонить Рампо-сану, дело не разовое – ограбление продуктового. Так что, думаю, сами справимся. Танидзаки уже там. – отчиталась девушка, завязывая шарф на шее. - Будь осторожна. – не советовал, а даже приказывал Куникида. - Удачи на задании – пропел Дадзай. - Конечно. Спасибо. – и натянув пальто, выскочила из помещения, крикнув напоследок: «Я ушла!» - Что-то не так с нашим тигрёнком. - спустя минуту после ухода подчинённой, высказал догадку Дадзай. - Что ты имеешь виду? – зная, что простым игнорированием от него не отвязаться, Куникида поддержал разговор. - Ну-у… То, что погода к этому не причастна, мы выяснили. – плавно намекал Осаму, кружась на стуле. - Если ты намекаешь на это отродье Мафии, то можешь даже не зарекаться на эту тему! – рыкнул блондин. – Лучше наконец разберись со своей частью бумажной работы! - Злюка Куникида. – снова надулся Дадзай, смотря на огромную кипу бумаг на своем столе. – Ну-у… Только сейчас схожу, кофе попить… и сразу за работу. – Осаму поднялся с места и направился к выходу. - Дадза-ай! - Да-да… - отмахнулся рукой и пропал за дверью. *** На крыше одной из многочисленных многоэтажек Йокогамы было ветрено. Погода, спустя время, стала только ухудшаться и нагоняла липкие и вязкие мысли в голову. Впрочем, они там и были. Но ведь, каждый для своего спокойствия, когда-то винил кого-то другого. Акутагава стоял на крыше и следил за изменчивыми тучами на небе, за мелкими точками у берегов, которыми являлись катера и корабли, за шумихой под ногами: машины создавали невообразимые пробки на дорогах. Холодный ветер продирал до костей, но даже холод не мог заставить юношу уйти с крыши в более теплое место. Например, в ближайшую чайную за углом, где подают просто волшебный чай с бергамотом, имбирём, ромашкой и ещё множеством разнообразных видов чаёв. Там они как-то сидели вместе с Ацуши. Правда тогда шёл ливень. Дождь был такой сильный, что серой стеной заслонял всё перед глазами, они не придумали ничего лучше, как забежать в чайную. Так они обождали дождь, согрелись и избавились от тяжести рабочего дня. Тогда даже при тусклой погоде было тепло. - Какими думами ты озабочен? О, мой бестолковый ученик. – за спиной парня послышался мужской голос, с наигранно поэтическими нотками. На что Рюноске резко обернулся. «Какого…?» - Любишь же ты эту многоэтажку, Акутагава. – Дадзай весело улыбался, приближаясь к парню и заглядывая за край крыши, сказал эспер. – Неужели решил познать всю красоту суицида? – с большими и сияющими глазами спросил Осаму. - Ещё бы… - словно выплюнул слова, Акутагава посмотрел на бывшего наставника. - Тогда, что тебя тянет именно на эту крышу? – запрыгнув на бортики, Дадзай развел руки и, с видом счастливого канатоходца, шагал по тонким бортам, не забывая мило улыбаться, пропел вопрос. Его парень оставил без ответа, полностью уверенный, что наставник и сам знал почему, просто хотел немного поиздеваться над ним. Впрочем, так оно и было, а на реакцию ученика Дадзай только шире улыбнулся. - Ну не хочешь, не отвечай. – играл Осаму, он встал напротив Рюноске и посмотрел на него сверху вниз – с бортика слезать не стал. – Поговорим о что-нибудь другом… - задумчиво протянул мужчина. – Та-ак… Как у тебя дела в Мафии? – и не дожидаясь ответа продолжил. – А вот у нас в Агентстве не очень… все поникшие ходят… - протягивал каждую часть предложения, словно сосредотачивая внимание слушателя на особо важных словах. Акутагава никак не реагировал, ну пытался, ведь лёгкое подрагивание скулы не так заметно, правда? Но видимо, от глаз Дадзая ничего не скроешь и тот, все также улыбаясь, продолжил. – Ты, кстати, не знаешь почему Ацуши сегодня такая странная? Задумчивая, рассеянная… Как бы что не случилось. – «обеспокоенно» спросил мужчина, продолжая смотреть на парня. - Откуда мне знать?! – рыкнул Акутагава, пряча глаза. На что Осаму лишь повернулся кругом, осматривая городской пейзаж. - Ммм… жаль, очень жаль. – промямлил детектив. – А ведь она сейчас на задании: в районе близ центра магазин ограбили. Как она там бедненькая, справляется ли…? - постаяв ещё пару секунд, соскочил с бортика и направился к выходу. – Ну что ж, у меня дела. Столько бумаг накопилось. Удачи, Акутагава-кун! – отсалютовав, он скрылся за дверью, что вела к лестнице. *** И ведь знал, что это может случиться. Знал, каков его бывший наставник. Знал, как тот действует. И всё равно повёлся как мальчишка. Не прождав и пяти минут после ухода Дадзая, ринулся в магазин, место нахождение, которого, любезно было описано учителем. «Чёртов Дадзай!» Всё то время, что он добирался до района вблизи центра, был словно на иголках. Нет, он понимал, что ограбление магазина плёвое дело и что вероятность смертельной опасности нулевая, но желание увидеть её росло с каждым пройденным метром. Сейчас он сидел на лавочке в аллее, что находилась через дорогу от магазина и чувствовал себя как маленький паршивец, что следит за девчонками в раздевалке. Усевшись поудобнее он разглядывал силуэты в окнах магазина. Входная дверь была опечатана, рядом дежурил какой-то вышибала, через которого можно было пройти только с разрешением. Вокруг магазина шумиха уже спала и прохожие не долго задерживались напротив него. Но всё это не было интересным Акутагаве, единственное, что его привлекало, это светловолосая девушка с косой челкой. Сейчас она сидела за маленьким столиком и опрашивала владельца магазина. Дадзай-сан был прав, Ацуши и вправду выглядит утомленной, но глаза её блистали. Работа, наверняка, отвлекала её от плохих мыслей, и она с головой погружалась в неё, отдавая всю себя. Рюноске был готов наблюдать за ней всё то время, что она была увлечена работой, восхищаться её желанием разгадать и помочь. Ведь она сияла так, как не сияла вечерами дома. Такую Ацуши ему пришлось видеть только раз и не при самых лучших обстоятельствах. Но временами его отрывали ревностные мысли: то этот рыжий парнишка невзначай положит руку на спинку её стула и будто приобнимет, то владелец не так посмотрит, то этот бугай подозрительно улыбнётся. И ведь только недавно он стал замечать, что вокруг Накаджимы крутиться порядочное количество людей противоположного пола, что не могло не бесить Рюноске. Так он просидел около получаса, но вскоре не хотя ушёл, так как Ацуши уже была готова покинуть магазин, а это серьёзная вероятность быть замеченным. Засунув руки в карманы плаща, ссутулившись, направился вдоль по аллее обратно в здание Мафии, работать. Ведь всё то время, что он проторчал без дела, бумаги сами себя не подпишут и по папочкам не разложатся. Дело по ограблению магазинчика на углу вдоль набережной аллеи и вправду было обычным, не разовым преступлением. Забрали не столь крупную сумму, только кассира перепугали. И для чего участок прислал просьбу о помощи? Совсем обленились?!Правда женщина всё твердила о странном акценте преступника, говорил, мол, как не местный и дрожащим голосом. Акцент, значит иностранец, а голос дрожал – волновался, впервые грабил. Только время зря потеряли. Но работа она на то и работа, что бы её выполняли, так что Ацуши провела беседу насчет отличительных признаков грабителя, наличии камер, в общем, о том, что могло помочь расследованию. И всё бы работала она беззаботно, но её внимание то и дело отвлекало черное пятно через дорогу, что так явственно было похоже на парня в плаще. «Да, ну не-е. Мало что ли парней в чёрных плащах по улицам ходит?» Но как бы она не пыталась себя убедить, всё поглядывала в сторону аллеи, ведь её тревожило чувство слежки. Кто-то явно не спускал взгляда с неё. Но, когда ощущение всё не собиралось уходить, а глаз уже стал нервно дёргаться, она решила сама проверить, тот ли это о ком она думала или нет, лавочка, на которой сидело «пятно», уже была пуста. *** Переступив порог квартиры, сразу ощущается облегченность и колючая боль в висках. Снова, как по накатанной, он просидел в кабинете за бумагами допоздна. Вечером, ближе к тому времени, когда Акутагава мог уходить домой без зазрения совести, на его столе, словно рекой вышедшей и берегов, появлялись всё новые документы. И не собираясь кончаться, заполняли поверхность стола. Так, Рюноске, по своему обыкновению, возвратился домой за полночь. Спросив с себя пальто и повесив его на вешалку, он направился в ванну, краем глаза заметив черный комочек, что сидел, облокотившись о подножье дивана в гостиной. Открыв кран, полностью подставил голову под холодную струю воды. Казалось, что сейчас пойдёт пар. Мозг кипел. В ванне он провел не долгое совещание с самим собой, пристально вглядываясь в зеркало. Вид был не из лучших. Глаза уставшие, безжизненные, а под ними залегли черные круги. Но взяв себя в руки, он переступил черту. С серьезными намерениями, он пошёл на кухню, борясь с автомат-передачей, что выработала за долгое время путь «Прихожая – Ванна – Спальня». Собрав остатки сил, он заварил чай. Себе – сладкий до липкости на губах, ей – с бергамотом. Горячий напиток источал приятный запах, зазывая в мир Морфей. Но рано! Прошаркав в гостиную, в руках он нёс две большие кружки. Гостиная была погружена в мрак. Подойдя к дивану, он посмотрел сверху вниз на «комочек». Тот сидел бездвижно, укатанный в плед, устремив свой взгляд в окно. Совершенно не обращая на него внимание. - Кипяточку? – прохрипел парень. На этот раз льда не было слышна, лишь забота и внутренние ощущение вины. Девушка откликнулась, посмотрев своими большими глазами, она робко кивнула и приняла кружку с чаем. Акутагава присел рядом. Сделав глоток, он посмотрел на светловолосую, та снова смотрела в окно, глубоко вдыхая запах чая. Глаза её сияли от огней города. Длинные, густые ресницы обрамляли очи цвета фиалки «анютины глазки», что он так любил. - Прости. – выдохнул парень. Услышав, девушка резко повернула голову в его сторону и с удивлением посмотрела на него. Щёки её порозовели, то ли от жара чая, то ли от смущения. Глаза её стали ещё больше, а сияние чётче. - Это моя вина. Я не уделял тебе внимания, заставляя тем снова почувствовать себя одинокой. Прости. – парень высказался. Опустив глаза. Рассматривая искусственные волны в своей чашке. Щёки девушки стали пунцовыми. Но это не остановило её, и она стала приближать к парню. После чего поцеловала его. Какое же всё-таки могут творить волшебство обычные слова. Это должен был быть легкий, мимолётный и сладкий поцелуй. Но только девушка собиралась отстраниться, Акутагава не дал ей этого сделать, положив свою руку ей на талию, заставляя прижаться к нему. Из нежного, мимолётного и сладко, поцелуй превратился в жадный, продолжительны и терпкий. Остановившись, девушка уткнулась в грудь Рюноске, обвив его руками, словно, не желая никому отдавать. Парень же снял с неё одеяла и распахнул его так, что они оба оказались под ним, после приобнял любимую. Так и закончился их день. Ацуши тихо засопела, а Акутагава продолжил наблюдать за ночным городом. Думая о том, каким же он был дураком. Как ему хорошо и тепло. Что хочет чувствовать это всякий раз, когда она рядом. Вскоре тоже уснул. Это явно был самый лучший их вечер за последние месяцы.