(Интересно, уже все в сборе???)
Слава Богу, что с Отчаянием я поякшаться не успела. Только этого меланхоличного подонка мне не хватало. Странно, но где Депрессия? Неужели у меня ее никогда не было по-настоящему? Сзади меня открывается дверь, и по ногам пробегает холод. Злость улыбается во все зубы, и по лицу можно прочитать, что мне конец… Шаги… Это не один объект…их несколько… Гнилой запах… Ооо… мои старые знакомые Депрессия и Предательское Спокойствие. Но что это??? За спиной раздается треск, и кто-то падает…стон, но такой глухой, будто рот заклеен… НЕТ! Они нашли ее! Моя милая Доброта! Они и до нее добрались… — Узнала свою подругу? — выходя на свет, произносит Презрение. На его лица ничего не написано, лишь серая гримаса отрешенности. Мне становится смешно, и я начинаю в открытую ржать… — Не смей-й-й… — шипит, еле шевеля губами, Спокойствие. Я заливаюсь по полной… Щелк! Я на полу. До чего же сильное спокойствие. Я вырастила его даже слишком сильным… нельзя было глушить эмоции, давая пищу спокойствию. Это, наверное, была не просто пощечина; с кулака получить лицо от спокойствия — это что-то. Как же плохо быть связанным. Опять накатил припадок смеха… Да, лежать на этом вонючем полу и смеяться. Этого хотела ли я? Нет… я не знаю, чего я хотела добиться, но знаю чего добилась… Они поднимают меня, а напротив уже сидит Доброта — заплаканная, раскрасневшаяся от слез… Что с ней делали??? Били, пытали? Но раз они взяли и меня, значит, она не раскололась… Умница! Я всегда знала, что ей можно доверять! Но пульсирующая боль разбитой губы напомнила мне, зачем мы все здесь собрались; нас 10: 8 палачей и 2 жертвы. Скука ехидно смотрит на меня и подносит нож к моей щеке: — Может, поговорим все-таки? — ее глаза полны крови. Одно слово скука; ей всегда надо больше, ждать — это невыносимо для нее. — Не думай, что мы будем с тобой церемониться! — резким движением нож вонзается в плечо Доброте. Сквозь заклеенный рот доносится бешеный крик, глаза снова наполнились слезами. — Пойми лишь одно — мы пойдем на все, чтобы узнать. Ты ведь не хочешь потерять свою подругу?! — они смеются хором, но Презрение пресекает их. — Нет времени веселиться! — оно переводит глаза с одного на другого, а потом, с холодной еле натянутой улыбкой произносит: — Пусть она сама заставит тебя сказать! Развяжи ей рот! — косясь на Скуку, говорит Презрение. И вот стон, плач, мольба вырывается из уст Доброты… Это конец! Она не выдержит, проговорится и тогда…но я ее не виню…сложно не сломаться под таким напором. Но тут я слышу то, от чего хочется забиться куда-нибудь и плакать, и одновременно разорвать на куски это прогнившее сборище. Она говорит мне то, что я боюсь и жажду услышать, и это: — Умоляю тебя, Господи, не смей…- она захлебывается слезами, но продолжает, — Мать твою, не смей говорить! Не смей! Лучше я умру, чем сдамся! Нельзя… — боль разливается по всему телу, Доброта воет — НЕ СМЕЙ!! Пошли они ко всем чертям!! Не предавай нас!! — Заткните ее!! Эта сука решила нам все испортить!! — в ярости и полном негодовании орет Презрение — Что вы стоите, идиоты! Заткните ее, или я вас всех здесь урою!!! Нет… — тяжело дыша и надрываясь изо все сил — Нет…убей ее! Злость! Чего ты ждешь? Выполняй!!! — уже на грани срыва кричит Презрение… Злость с неподдельной радостью и огненными глазами накидывается на Доброту! Моя Злость… — Все в твоих руках, дорогая! Она умрет, если ты будешь молчать — шепчет мне на ухо Одиночество — и ты останешься совсем одна! Ну, так что? Я молчу, …слезы накатывают все сильней и сильней; я глотаю их…но я ее не предам… Эта великая жертва…***
Она умирает. У меня на глазах умирает Доброта…моя Доброта, а я плачу и молчу… Они злятся… Этим сукам никогда ее не найти! Уж я об этом позабочусь. Лучше я убью ее сама, но не отдам этим уродам на растерзание!! Туда они никогда не осмелятся сунуться…да как же можно в самом страшном и дремучем уголке сердца, в сыром, прогнившем и заброшенном подвале своих кошмаров прятать…Любовь…