***
В больнице на них косились с опаской, но пропустили и сказали номер палаты. Стоило им войти, как девочка, лет десяти, моментально проснулась и бросилась к Броку, утыкаясь в живот. Барнс предпочёл выйти, чтобы дать ребенку выплакаться и успокоиться. Когда он вернулся, Брок уже сидел на стуле, мягко гладя девочку по спине. Та хлюпала красным носом, тихо икая, и спрятала личико, стоило Джеймсу войти. — Стесняется, — пояснил Брок на приподнятую бровь. — Эй, принцесса, сходи себе за горячим шоколадом и умойся, ладно? — Угу, — пробурчала девочка. Вытерла лицо красивым платочком, слезая с колен Брока, и протянула Барнсу маленькую ладошку. — Я Элли. — Джеймс, очень приятно, — слегка улыбнулся Барнс, стараясь не поддаваться панике. Девочка кивнула и вышла, оставляя их втроём. Кардиометр отсчитывал мерный пульс — женщина на койке спала под обезболивающим после операции. Барнс тихо пересказал слова врача, сев на соседний стул. Поступила в тяжелом состоянии, переломы, ушибы, сотрясение мозга… С каждым словом Брок всё больше мрачнел и щурил глаза. Барнс знал этот взгляд. И начал всерьез опасаться за жизнь виновника происшествия. — Брок, — тихо позвал он, зная, что любое давление спровоцирует взрыв. Рамлоу молча сжимал зубы, стараясь дышать ровнее. — Я узнаю насчёт него, и разберусь. — Я могу сам прочистить ублюдку мозги. — Ага, можешь, только не факт, что он жив останется. Я разберусь. Врач сказал, она должна скоро проснуться, так что… Писк участился, и женщина действительно пришла в сознание, медленно открывая глаза. Брок подошёл к койке, вставая так, чтобы его было видно. — Брок… Элли… — слабым шёпотом сказала она. Рамлоу чуть расслабился, ожидая другой реакции. — В норме. Пошла за горячим шоколадом. Как ты? Что случилось, помнишь? — он осторожно присел на постель. Женщина мелко покивала, устало прикрывая каре-зеленые глаза. — Нормально, только в голове мутно. Теперь никакой врачебной практики, — хмыкнула она, скосив взгляд на загипсованную левую руку. — Я помню, как хрустнуло запястье — мерзкий звук, — сипло протянула женщина. Она пыталась шутить, понял Барнс. Потому что так легче смириться с произошедшим. Хоть немного. — Может прокатит, — криво усмехнулся Рамлоу. Женщина осторожно покачала головой. — Больше никаких операций. Я же левша. Что говорит врач? Брок обернулся к Барнсу. — Сказал, вам повезло, что не пострадали внутренние органы, и ещё неделю в стационаре, потом мы заберём вас домой. Рамлоу хмыкнул, но возражать даже не подумал. — А вы?.. — Джеймс Барнс. Саманта хитро покосилась на Брока, но промолчала. — Рада знакомству.***
Неделя пролетела быстро, женщину выписали, и Брок забрал её, отвозя домой. К ней домой, потому что их квартира больше напоминала одновременно оружейный склад и бомбоубежище. Дом Саманты был просторным и светлым, жили они с дочерью вдвоём, и были более чем счастливы. Барнс отвлёкся от рассматривания комнаты, когда ему позвонил Стив. — Я с Броком. Семейные трудности, — пояснил он после того как Рамлоу кивнул. — Нет, мы сами справимся, Брок взял отпуск на два месяца, если не случится… — мимо пробежала Элли, спеша на кухню, помогать дяде Броку, — …эм… Что-то из ряда вон. Да, это был ребёнок. Нет, не его. Слушай, спроси Брока, я не уверен, хочет ли он распространяться о таком. Сам знаешь, с нашей работой… Да, в целом нормально. Неожиданно просто. Ага, спасибо, бывай. Стив предлагал помощь, но они справлялись и сами. Периодически Барнс исчезал на несколько дней, но длительных миссий пока не брал, чтобы и без того дерганый Брок не волновался ещё и за него. Это было немного странно, но Баки нравилось возвращаться в этот дом спустя некоторое время, и замечать положительные изменения. Как в состоянии Саманты, так и Брока. Женщина быстро шла на поправку, пусть и передвигалась всё ещё очень осторожно и медленно, способная самостоятельно разве что дойти до туалета и до балкона — покурить. Барнс хмыкнул про себя — в этом они с командиром были очень похожи. Тот тоже старался в любом состоянии сам сделать две вещи: добраться до ванной и до сигарет. Родня, блин. Изменения в любовнике Джеймс заметил не сразу. Просто в какой-то момент тревожный звоночек внутри унялся и больше не беспокоил, и тогда Барнс догадался — потому что спокоен был сам Брок. По-домашнему расслаблен. Он стал мягче и терпеливее, чаще улыбался, а не скалился, занимался уроками с Элли, потому что Сэм большую часть времени спала и быстро уставала. Он разговаривал с сестрой, когда она добредала под вечер до кухни, и наблюдая за ними из зала, Джеймс улыбался. Брок очень любил свою сестру. Теплел взгляд, уходила настороженность из позы, часто мелькала улыбка и слышался их смех. Сэм хорошо выглядела для своего возраста — стройная, с приятными чертами лица, мягкими тёмными волосами и красивой улыбкой. Молчаливая, как Брок, и уверенная в себе — Барнс чувствовал в ней тот же стержень, ту же внутреннюю силу, которую привык ощущать от Брока или Стива. Она нравилась ему, несмотря на их недолгое знакомство. — Давно вы вместе? Ты стал спокойнее и определённо счастливее, — хитро улыбается она. Ей недавно сняли весь гипс, что определенно всем добавляло радости. Левая рука ещё плохо работала, но Сэм занималась физио, и врачи прогнозировали практически полное восстановление подвижности. Брок хмыкает. — Смотря что ты имеешь ввиду. — Сам знаешь, что. Я спрашиваю про вас, а не про твою, — она поморщилась, — работу. Рамлоу опустил взгляд, поджимая губы. — Сэм, я наёмник, а не… — Брок, — мягко позвала она, касаясь своими тонкими пальцами его грубой широкой ладони. Брок потирает их между своими руками, согревая. И находя в физическом контакте поддержку, о необходимости которой не подозревал, пока не получил её. — Мне может не нравиться это в целом, но я не осуждаю и не обвиняю тебя ни в чём. — Лучше бы обвиняла и ненавидела, — горько говорит он. — Нихера я не хороший человек, сама знаешь. С ним такое творили, а я стоял как идиот и смотрел. И ничего сделать не мог. Потом, думал, легче станет, когда смогу помочь, провернуть весь этот пиздец так, чтоб не накрыло… А оно нихуя не легче, всё так же от самого себя воротит, и всё в толк не возьму, как он смог простить мне это всё дерьмо… — Джеймс хочет подойти к нему, и целовать до тех пор, пока все эти мысли не вытеснит из головы Брока. Говорить ему, что любит, что понимает, что не чувствует ненависти, что Брок дал ему гораздо больше, чем кто-либо, и в то же время понимал смысл его слов. От этого нихера не легче. А Сэм поднимается со стула, садится ближе и обнимает брата за плечи, успокаивающе гладя мощную спину, когда Брок упирается ей лбом в плечо. — Оно не будет легче, Брок, никогда не будет, — говорит она, хмурясь. — Ты не сможешь себя оправдать и простить, кто бы что ни говорил на этот счёт — себя-то не наебёшь. Только прошлое не изменишь, и не исправишь. С ним можно только смириться, учесть, и стараться больше не допускать таких ошибок. А Джим, — Барнс вздрогнул, чувствуя, как мягко защемило что-то внутри от того, как тепло прозвучало его имя, — имеет полное право тебя любить. Не отказывай ему в этом. Тем более что любишь сам. Не ворчи, кого ты пытаешься разубедить? Я тебя знаю как облупленого, конечно я заметила твои чувства. Вот и позволь ему самому решить, как к тебе относиться. Мальчик не глупый и не маленький. Да нет, не ты, а Джим. Сэм смеётся на ворчание Рамлоу о том, что кто из них ещё мальчик, и что развелось тут доморощенных психологов, но по тому, насколько легче и свободнее стал его взгляд, Барнс знал — отпустило. Не ушло совсем, но стало менее неподъемным это чувство вины и отвращения к себе за бездействие. А уж с остальным Джим справится, дайте только время.***
— Не теряйтесь, мальчики, — улыбается женщина, обнимая дочь за плечи. Элли счастливо жмурится, сонно потирая глаза. Вчера они устроили праздник по поводу полного выздоровления Сэм и сегодня прощались на хорошей ноте. Брок обнимает сестру, целует племянницу в подставленную щёчку, а Барнс вздрагивает, когда Сэм мягко касается его локтя, тепло щурясь на его растерянный взгляд. — Дядя Джеймс! — Элли крепко обнимает его за пояс, а после хитро смотрит на него, заложив руки за спину. Сэм и Брок сдерживали улыбки как могли, но когда до Барнса дошло, что от него хочет маленькая леди, его лицо приняло, видимо, совсем интересное выражение, и они тихо необидно рассмеялись. Джеймс присел на корточки и галантно поцеловал детскую ладошку с тыльной стороны, приятно удивив Элли. Девочка хихикнула, шутливо присев в реверансе, а потом доверительным шёпотом сообщила: — Дядя Джеймс, ты лучший. — Мы ещё придём в гости, если… — Без «если», — перебила Брока сестра. — Никуда вы не денетесь. Это за вами? — из-за поворота показался внедорожник. Игнорируя шуточки Барнса, Стив водит его уже полтора года. — Ага, задание. Хорошо что здесь поели, дома наверняка в холодильнике мышь повесилась, — хмыкнул Брок. Кэп кивнул им, уже упакованный в броню, только без жилета, лишь в черной футболке. — Созвонимся, Сэм. — Берегите друг друга, мальчики. Пока они отъезжали, уже слушая инструктаж по заданию, Сэм провожала их встревоженным взглядом, а Джеймс думал о том, что семья — это невероятно. И он счастлив, что Брок впустил его в свою.