Словно солнце

POV Armin. — Армин, — я услышал тихий хриплы голос над ухом. Потом тот, кто яро пытался меня поднять с теплой постели, начал тормошить меня за плечо.  — Армин! — громче крикнул человек. Я, уже проклиная весь мир, отмахнулся от него и отвернулся к стене, продолжая тихо-мирно спать.  — Армин Арлерт, подъем! — теперь я смог разобрать, кто пытался меня дозваться. Эрен. А зная его упёртость, мне ничего не оставалось, как подняться.  — Эрен, — фыркнул я, убирая с лица растрепавшиеся волосы и протирая глаза.  — Именно, — хрипнул он, поправляя очки. Эрен, как бы это странно не звучало, стал ответственным за весь наш отряд, то бишь правой рукой Капрала. Многие удивились такому выбору капитана, но что поделать. Объяснил Леви данный выбор тем, что доверяет ему больше всех из нашей «кучки жеребцов и кобыл». И вот, сейчас Эрен стоял с папкой в руках и с очками на глазах. И своими пронзительными зелёными глазами смотрел на меня, ожидая не понять чего.  — Сколько сейчас время? — протянул я, оглядевшись по сторонам — две кровати пустовали, а сверху доносился храп — Конни спал. Значит, сейчас не менее пяти часов.  — Четыре часа, Армин. Давай вставай, — ответил он. Я на физическом уровне почувствовал, как по мне ударили эти битые два часа сна. Мой суровый и раздражённый взгляд, вероятно, Эрен прочёл моментально, сразу объяснив причину столь раннего подъема.  — Вчера Саша упала с дерева, сломав руку, — хмыкнул Йегер, перелистывая желтые страницы папки. Ему явно была не по душе эта работа, но перечить Капралу Леви он не собирался.  — И? — недоумевал я. И ведь серьёзно, какое отношение я имею к тому, что эта дурёха полезла на дерево?  — Сегодня была ее очередь дежурить на кухне вместе с Жаном, а затем твоя со мной. Сегодня я не могу, по этому прошу тебя, — более менее я разобрался. Меня не устраивала перспектива самого дежурства, но то, что со мной будет дежурить Жан меня раззадорило. Не подумайте ничего такого, просто мы, как две противоположные личности постоянно рождаемся спорами, и я, имея язвительную натуру, постоянно в этих спорах побеждаю.  — Эх, чего я только рад тебя не сделаю, Эрен, — притворной вздохнул я, разведя руки, — только где сам Жан?  — Он уже в столовой, — осведомил меня он и направился к двери. Уже открыв дверь и практически уйдя прочь, наш «мистер зазнайка» прибавил, — и ты поторопись, — и ушёл восвояси.  — Ага, — бросил я, неохотно поднимая с кровати, ставя ступни на холодный пол. Вот вы сейчас подумали «лентяй». Да, так и есть. Я уже давно изменился в характере, стал более ленивей и нерасторопней. А Жан… Жан напротив. Жан уже не тот напыщенный индюк, уважающий и расхваливающий своё эго. Теперь он пунктуален, расчётлив и справедлив. Никогда не перечит Эрену (!!!!!!), все делает четко и быстро. В общем, его привычки идеальны. Я ещё раз протер лицо руками, зачесал волосы и потянулся, хрустнув костями позвоночника и рук.  — Да, или ко мне, мой сладенький, — протянул Конни, который располагался на верхней части кровати. Древесина надо мной заскрипела, видимо, он повернулся. И тут его расслабленная культяпка, соскользнув с матраса, бьет меня по роже, с радостью впечатывая мой нос (а ведь он только к двадцати годам соизволил стать прямым!) в лицо.  — Сука! — крикнул я, хлестнув по руке, от чего она отлетела обратно и теперь по морде получил уже Спрингер, зашипев. Но он не проснулся. «Идиота кусок», — подумал я, встав с кровати и взглянув на Конни. На его лице красовался красный след, — «так тебе и надо». Я заправил кровать, схватил полотенце и рубашку, попытался натянуть сапоги, но попытки были неуспешны. Я бросил это занятие, закинув их на другое плече и направился по коридорам к умывальникам. И, что вы думаете, я увидел в зеркале? Свою помятую рожу (иначе это никак не назвать) с синяками под глазами, засохшими губами и высящимися патлами волос.  — Я прекрасен, как никогда, — скептично хмыкнув, я включил воду и принялся умываться. Закончив водные процедуры, я переоделся прямо у умывален и, все так же не надев сапоги, ушёл к кухни. Она располагалась на первом этаже дома, так же как и зал собраний. Второй же этаж располагал в себе спальни и душевую комнату. Спустившись по скрипучей лестнице, которая меня раздражала каждой ступенькой, в нос ударил очень приторный, но приятный запах специй. Жан уже явно был в процессе. Кухня и столовая находилась в самом конце коридора. По обеим сторонам были комнаты, использовавшиеся под склады продовольствия и оружия. Возле столовой находился сам зал, где обсуждали дальнейшие миссии, а напротив — комната Капрала Леви, который уже наверняка не спал. Эх, обо сне я могу только мечтать. Я дошел до комнаты Капитана, как можно бесшумно прошел возле неё, и уже со спокойной душой зашёл в столовую. Тишина… И только из самой кухни доносились звоны посуды, кипения и расторопные шаги.  — Доброе утро, Жан, — монотонной, с некой искоркой издевки, произнёс я, шлепая босыми ногами по дереву. Жана, от неожиданности, немного подбросило. Он стряхнул головой.  — Д-доброе, Армин, — прохрипел Киршейн, шустро помешивая суп. Нервный в последнее время какой-то. Я немного постоял у кухонного острова, постучав по нему пальцами. Затем, приметив на нем тарелку с яблоками, схватил одно, и направился к раковине.  — Ты чего такой нервный? — не церемонясь спросил я, явно заставив Жана нервничать.  — Ничего я не нервный, — процедил он, начиная расчесывать волосы пальцами. А ведь так он делает только тогда, когда нервничает. Пришла пора повеселится. Я оглядел его с ног до головы, вновь поведя глазами вниз и остановился на его заднице. О дааа, эта задница была лучше, чем у любой девушки: накаченная и округлая, упакованная в обтягивающие брюки формы.  — Хм, — я растянулся в улыбке. Но я понял, что мне явно мало наблюдать за ней сбоку, и вообще наблюдать только, потому я подошёл к Кирштейну, обвил руками его талию и положил голову ему на плечо. Телом я почувствовал, как Жан напрягся, пуская по всему своему телу крупную дрожь.  — Ч-что ты творишь? — бегло, покрываясь румянцем смущения, затараторил он, хватаясь за нож и начиная резать картошку.  — Просто я не выспался, да и холодно тут, а ты вон, у плиты стоишь, да и сам горяч, — последнее слово я произнес на выдохе, опаляя его аккуратное ушко дыханием.  — А, раз хочешь погреться, — Жан рассоединил мои руки и повернулся ко мне лицом и вручил в руки нож,- как только начнет кипеть, бросишь ее туда и будешь медленно помешивать, — процедил он и ушел в коридор, попутно вытирая руки полотенцем. О даа, я добился этого! Жан возбудился. И так каждый чертов день. Вот только… тут даже Криста не возбудилась бы. Да, я не считаю себя самым горячим парнем, от которого текут все, как суки. Пордон за не цензуру. Но почему-то в последнее время Жан начал восхвалять своим возбуждением мое чертово эго, которое, кстати, никогда не просыпалось. Я продолжал это обдумывать, стуча ножом по доске, разрезая картофель.  — Эй, Арлерт, кипит! — мое ухо разодрало громким криком Кирштейна, который отпихнул меня, и быстро сбросил весь картофель в кастрюлю, хватаясь за ложку.  — Хм, быстро же ты, — протянул я, представляя в голове горячую картину, на которой Жан яро дрочит.  — О чем ты? — он нахмурился. Но руки не остановил, посыпав немного зелени.  — Да так, — ухмыльнулся я, откусив кусок яблока, которое уже успело немного почернеть.  — Тогда не прохлаждайся без дела и иди тарелки расставь да будить всех шуруй, — прокомандовал он, махая поварешкой, — и волосы завяжи!  — Зачем? — поинтересовался я, собирая тарелки стопкой, — что, так я тебя больше завожу? — мои глаза прищурились.  — Еще чего! Если Капрал заметит то, что ты без головного убора расхаживаешь по кухне, то четвертует тебя, — заявил он, прикрыв глаза.  — Будешь плакать, если я умру? — все же мне нравится его доставать.  — Нисколько.  — Тогда зачем нотации читаешь, раз все равно? — вздохнул я, удаляясь в столовую. Жан промолчал, явно не придумав ответа. Я поспешно расставил тарелки по всему столу, так же кладя рядом столовые приборы. Когда я повернул голову, Дан пристально смотрел на меня, и, заметив мой взгляд, вновь устремил свой на кастрюлю.  — Я пойду будить ребят, — осведомил его я, снял фартук, бросил его на скамью и ушёл вновь на второй этаж. Первым делом на глаза попалась комната Микасы и Саши, и я направился их будить. Я подошёл к двери, постучал по ней. Ответа, так же, как я и ожидал, не последовала. Я постучал? Постучал. Значит все. Открыв дверь, я зашёл в комнату. Обе спали. Саша, наполовину лёжа на кровати, на половину — на полу, подро и гулко похрапывала, пуская слюни. Микаса жескопойно лежала, завернувшись в одеяло. Встав по стойке смирно, я как полошащихся прокашлялся.  — Микаса Аккерман, Саша Брауз, подъем! — мой голос эхом ударился о стены. Саша моментально подскочила ударившись головой о верхнюю часть кровати, но не растерявшись, подскочила и выпрямилась.  — Да, сэр, то есть, нет, сэр! — явно что-то приснилось. Микаса открыла глаза, тихо зевнула и спрыгнула со второй полки, потирая глаза.  — Доброе утро, девочки, — как можно мягче произнёс я, улыбнувшись.  — Армин! — Саша выпала из царства Морфея, и, схватившись за первый попавшийся предмет — им оказался сапог — и прикрыв грудь, швырнула в меня им, — выметайся отсюда! Я отклонился, и стена, находящаяся за мной, приняла удар тяжелой артиллерии на себя.  — Понял-понял, ухожу, — торопясь, с поднятыми руками, я попятился назад и скрылся за дверь. «Сумасшедшая» — пронеслось у меня в голове, и я, уже без угрозы жизни, направился в комнату, где тихо-мирно посапывал Конни.  — Рота подъем! — эффектно появляться — мой конек. А эффектно падать с полки — конёк Конни.  — Мама, ещё пять минуточек, — заявил вальяжно Спрингер, стягивая уже с моей постели одеяло и укрываясь им.  — В том то и дело, Конни, — жалобно протянул я, подходя к нему и поиска на корточки. Я провёл рукой по его голове.  — МАМОЧКИ ЗДЕСЬ НЕТ! — я схватил его за ухо и крикнул именно ему в ухо. Конни резко подскочил и мы столкнулись лбами.  — Блять, Конни, хватит меня каждый божий день ебашить! — вновь нецензурная брань полилась у меня. Думаю, дальнейшие мои выговоры можно пропустить.  — Да понял я, понял, — фыркнул он, все так же потирая лоб, на котором красовалась красная отметина. На моем, кстати, тоже.  — Все, быстро вставай и не забудь мою постель тоже заправить, — сказал я, направляясь к выходу.  — Армин, а почему ты босиком? — задался вопросом Спрингер.  — Ой, я и забыл про них, — я остановился и взглянул на ноги, — а ладно, потом надену, — махнул я рукой и скрылся за дверь. Мне пришлось вновь спустится в столовую, где Жан уже разлил всю еду по тарелкам. А мне осталось только зайти позвать Капрала и Эрена. Я уже было дело направился к комнате Леви, как Жан меня одернул.  — Сапоги не забудь, — буркнул он даже не помотрев на меня. Я подошёл к столу, возле которых их оставил, все же кое-как натянул их и ушёл к кабинету Капрала. Постучал в дверь, через некоторое время услышал глухое и пустое «да», открыл дверь. У шкафа с документами возился Эрен, сверяясь с информацией в папке. Капитан сидел за столом, что-то усердно выписывая на бумаге. - Доброе утро, капитан, - я ясно поприветствовал его, стукнув правым кулаком по груди. И мой взгляд приметил такую важную часть: одежда у обоих помята, сапог Эрена спущен до лодыжки, Леви покрыт пунцовой краской. Я явно прервал их на чем-то очень интересном. - Извините, я, зайду позже, но говорю сразу, завтрак готов, - я улыбнулся и тихо прикрыл дверь. Ух, даже неловко стало. В следующий раз сами захотят - заявятся. End POV Armin.