***
— Чонгук, твою мать, если ты не сделаешь всё идеально завтра, то я тебя прикончу! Соберись уже! — прикрикнул тренер и вышел с катка, хлопнув дверью. Чон вздрогнул, поднимаясь с пятой точки и подъезжая к бортику. Он несколько секунд посмотрел на закрытую дверь и вздохнул. Сэджин нечасто позволял себе сердиться на нерадивого ученика, но вот сегодня тот и сам хотел дать себе сильнейший подзатыльник. Весь день он витал в облаках и ошибался, ошибался, ошибался: упал даже во время одинарного риттбергера, который с самого начала карьеры выполнял если не безупречно, то отлично, но сегодня даже простейшие прыжки заканчивались падением на пятую точку. Парень понимал, почему его тренер так сильно психанул, ведь его подопечный лажал всего за пару недель до первых отборочных. Чон надел на лезвия коньков защиту и вышел со льда к скамейкам. Время близилось к ночи, и на льду, да и во всём спортивном комплексе, почти не было людей. Развязывая шнурки у коньков, Чонгук пытался анализировать сегодняшнюю тренировку, но и анализировать было нечего. На катке он просто был сам не свой, а причиной этому служила небольшая бархатная коробочка, которая была куплена утром и лежала в боковом кармане спортивной сумки. — Чонгуки! — сзади на согнувшегося парня навалилось чужое тело, — Сэджин выбежал такой злой, что случилось? Тэ сел возле своего парня, взволнованно смотря на него, чуть наклонив голову. Чон выпрямился и поймал взгляд чужих карамельных глаз. В голове вновь повторялись те, сказанные прошлым вечером в шутку слова: «Если ты выиграешь на международных, то я соглашусь быть твоим мужем!» Чонгук привык, конечно же, получать золото и не зря его звали Золотым, но… Раз за разом он возвращался к этому моменту. Видя смущение Гука, Тэ пододвинулся к нему ближе и запустил руки тому в волосы, тычась носом в чужую шею. — Прокатишься со мной? — тихо спросил фигурист, обнимая парня. — Я же не умею, — чуть улыбнулся тот, прикрывая веки, — но можно попробовать. Чон поцеловал того в светлую макушку и отстранился, чтобы сходить в прокат и взять там коньки. И какая разница, что там никого нет? Стенд с прокатом никогда не закрывался. Тэ ждал его на том же месте, с нетерпением ёрзая по скамье. Он позволил Гуку завязать себе шнурки, чуть-чуть подождал, пока тот снова перешнурует собственные, и аккуратно пошёл следом за Чонгуком на лёд. Придерживая своё сокровище за талию, Чонгук медленно ехал рядом, пока Тэ боялся пошевелиться. Шарахнуться мордашкой или попкой на лёд было бы эпично. Ким пальчиками вцепился в рукав синего свитера Гука и только и делал, что смотрел на то, как умело перебирал ногами Гук, а Тэ просто катился рядом. — Попробуешь сам? — спросил Чонгук, подъезжая к бортику. Он попытался убрать свою руку, но Тэхён не отпустил его. — Только с тобой, — неуверенно улыбнулся он. Чонгук с улыбкой кивнул и перехватил чужую ладонь, переплетая их пальцы. Он чуть отъехал и потянул Тэхёна на себя, но тот, сделав всего один шаг, запнулся об собственную ногу и полетел в тёплые объятья парня. Он поднял голову и, посмотрев на улыбающегося Чонгука, смутился, но сразу же выпрямился. — Держи меня за две руки в этот раз, — попросил Тэ, протягивая вторую ладонь. — Хорошо, — кивнул Чон, переплетая пальцы и второй руки, — снова? Чонгук помог Тэ встать ровно и опять чуть отъехал от него, а Тэ сделал неуверенный шаг, а потом ещё один. И так снова. Чонгук отъезжает — Тэхён подходит к нему. — Тэ, не иди, а скользи, — Чонгук отпустил руки старшего и сделал круг возле него, — вот так. — Тебе легко говорить, мистер я-учусь-этому-с-трёх-лет, вернись сюда! — недовольно пробурчал парень. — Дай мне свои руки, я упаду. Чонгук хихикнул с такого хёна и подъехал к нему. Но теперь сзади. Он обхватил руками его талию и, поцеловав в шею, начал мягко подталкивать того вперёд, тихо шепча на ухо: «Не шагай, хён, скользи». Он чуть касался губами чужого, алеющего ушка и продолжал нежненько толкать того, чтобы не стоял на месте, и шептал: «Вот видишь, когда скользишь, легче не упасть». Красный до кончиков ушей Тэхён кивнул и продолжил делать так, как говорил Чонгук, слушая приятный до мурашек шёпот: «Скользи, скользи, скользи». Когда старший более-менее уверенно начал двигаться по льду, без толчков со стороны Гука, он отпустил Кима и сразу отъехал на расстояние вытянутой руки. Потерявший моральную опору Тэхён начал оглядываться и удивлённо посмотрел на парня через плечо, но продолжил медленно ехать вперёд. — Хён, ты можешь повернуть? — спросил Чонгук, на что получил отрицательное мотание головой. — Хён, ты сейчас врежешься в бортик. Он взял парня за руку и дёрнул на себя, чтобы тот развернулся. Тэ, вновь оказавшись в родных объятьях, вцепился в Чонгука и наотрез отказался его отпускать. Ещё чего! Сам на лёд позвал, сам и катай. Кто сказал, что Тэхён вообще должен тут сам ногами двигать? — Тэ, как ты будешь кататься, если сам не научишься? — Зачем я буду без тебя на лёд лезть? — спросил тот и поднял голову, сразу же натыкаясь на чужие губы. Тэ, прикрыв веки, закинул руки на плечи Чона и по привычке зарылся пальцами в чёрные волосы, а Гук сминал чужие мягкие губы в нежном поцелуе, прижимая к себе хрупкое тело. Чонгук продолжал медленное движение по катку, утягивая Тэхёна за собой. Холодные ладони пробрались под красный свитер Кима и тот вздрогнул, лишь на секунду разорвав поцелуй. — Я не хочу учиться кататься, — выдохнул Тэ парню в губы и оставил на них нежный чмок. — Но если ты будешь всегда со мной… — маленький поцелуйчик в чужую скулу. — То я согласен, — кивнул Тэ и посмотрел парню в глаза, — выступишь для меня? — А ты меня поцелуешь? — Ты не расплатишься со мной до конца жизни, — усмехнулся блондин и вновь прильнул к таким родным губам. Чонгук помог Тэ отъехать к бортикам, а затем встал на середину катка. Он примерно старался вспомнить программу своего выступления на этот год и прошлый. Решив совместить их, он кивнул и начал. Первыми шли дорожка шагов и тройной риттбергер, взглянув на Тэхёна, который с нетерпением и неким восторгом смотрел на него, он просто выбросил из головы всё, кроме образа этого парня. Красный от холода нос, загорелая кожа и огромные глаза цвета растоплённого шоколада. Он выдохнул и начал выполнять трюки. Впервые за весь этот день неудач прыжок вышел просто идеально. Скорость, количество оборотов, приземление. Следующим шли двойной сальхов, выброс ноги и флип. Всё идеально. Кажется, его состояние выровнялось. — Гуки, ты такой красивый! — Потрясающе! — Вааа, ты великолепен! Эти крики были важней всех оваций, которые ему дарили зрители по всему миру. Это те слова, которые действительно дотрагивались до самого сердца. Похвала от Тэхёна, его восхищенный и гордый вид, его блестящие глазки — вот то, что могло вернуть Чонгука к уверенности, что этот чемпионат снова станет золотым для него. Закончив короткую программу, Чонгук подъехал к Тэ. — Ты выйдешь за меня, если я заберу золото в этом году? — спросил Чон, уткнувшись в плечо Тэ и восстанавливая дыхание. — Даже если ты его не заберёшь… Моим ответом будет «да», — тихо прошептал Тэ ему на ухо. Чонгук поднял голову и посмотрел в глаза своего теперь уже жениха и с любовью поцеловал его, крепко-крепко обнимая, получая ответные объятья и полное, безоговорочное «да».***