Ранимо болтливый

Ягун проснулся посреди ночи. Открыв глаза, он осоловело покрутил головой, пытаясь понять где он и как сюда попал. Все та же комната. Только вот почему он лежит в одежде? Квартира Дурневых топилась на ура, полы были с подогревом, а о температуре батарей вообще можно было молчать, сам Гоярын признал бы в них своего. Обливаясь потом, Ягун стянул с себя целых три свитера, которые были надеты на время тренировки. Зимой все же стоило опасаться за собственное здоровье. Оставшись в одних только шортах, он обернулся на Таню. Ей видимо тоже было жарко, и она стянула с себя одеяло. Ее грудь легонько поднималась вверх со вздохом. Ягун облизнулся. Странно, что сегодня она легла спать в сорочке, а не в шортах и майке, как вчера. Темная ткать задралась, оголяя упругие ягодицы Гроттер. Дыхание Ягуна участилось. Он не решался дотронуться до ее кожи, хотя хотел не только этого. Его тело горело, но уже не из-за жары дома, а от его мыслей. С ним довольно часто такое случалось, но всегда в такое время он оказывался в своей комнате один. Не совладав с собой, он потянулся к ее приоткрытым губам, что бы поцеловать, но его отвлек шум за окном. Жили они на верхних этажах, а звук был неестественно близко. Держа руку на готове и осторожно подкрадываясь к окну, Ягун заглянул в него. Вроде никого. Может показалось? Снова шуршание и возня. Ягун дернул за ручку, окно отворилось. Ночь была лунная и светлая, под домом копошились, как показалось Ягуну, карлики. Бегали с места на место, видно о чем-то переговариваясь. «Странные эти лопухоиды, собрания свои сомнительные по ночам устраивают, карликов созывают, бегают, совсем обезумели» - мысленно поразился Ягун. Он чуть было не закрыл окно, как вдруг снизу раздался клокочущий прогорклый голос: - Пацан, пожрать не найдется? По спине Ягуна пробежался холодок, он выглянул за окно, смотря прямо вниз. Метрвяк висевший, на одних костяшках пальцев, ухмыльнулся. Кожа на нем висела ошметками, челюсть слегка отвисая, съезжала вправо, а от запаха можно было плюхаться в обморок сразу же. Гнилостное разложение ударило в нос Ягуну. Он, стерпев рвотный позыв, покосился на мертвяка, участливо выискивающего в его глазах ответ. Отвечать ему нельзя, иначе не отстанет. Первое из трех основных правил поведения с мертвяками. Мысленно благодаря Медузию за столь хорошее преподавание нежетиведения, Ягун стал обдумывать что делать. Неожиданно из другой комнаты послышался визг таксы Полтора Километра. Она словно обезумела. Таня резко села на кровати. Она посмотрела на Ягуна, который все еще обдумывал что же ему делать. - Что случилось? – послышался ее голос. - Да вот, подарочек у меня для тебя, аспирантка Гроттер! – весело сказал он, показывая на окно. Таня соскочила и подбежала. Полтора Километра все еще голосила. Девушка поняв, что там мертвяк, поморщилась. - Пойди посмотри что там за шум, а я разговорю этого красавца. - Ага, оставляй тебя, Гроттер, с красавцами наедине, чтобы когда я вернулся, он утащил тебя на городское кладбище, заботливо подстеливая в гробу свой рванный пиджачок, что бы его гостье в спину занозы не впились? – рассержено охнул Баб-Ягун. Таня рассмеялась и взлохматила ему волосы. Она больше не сторонилась его. Может от того что сонная. - Дружба с Гробыней иногда идет на пользу, она поведала мне секреты общения со странным дяденьками, которые вылезают из могил, в охоте на симпатичных девушек. – улыбаясь сказала она. – не беспокойся, я никуда не денусь, зато наш задохлик быстро расскажет, что он тут делает. Ягун пожал плечами и злобно глянув на мертвяка, вышел из комнаты. Тот скривил что-то на подобие улыбки и принялся донимать Таню. - И что это такие красивые девушки делают с такими болтливыми мальчиками в одной комнате? Любовь морковь? Тили-тили тесто? Каравай-каравай кого хочешь выбирай? А я милого узнаю по походке? Чего не отвечаешь? Я же не укушу! – мертвяк пытался развести Таню на ответ. Она приподняла одну бровь и манерно зевнула, взяв со стола увесистую книгу. - А не скажет ли мне эта чудесная книга, что это делает этот противный дядечка на моем подоконнике в столько поздний час? – спросила она, усиленно вглядываясь в корешок книги. Мертвяк приуныл. - Больно вы все умные пошли, ну так пожрать есть че? Я уже года два не ел. А когда пытаюсь, так все вываливается, желудка то не осталось, черви дыры проели. – все не оставлял попыток мертвяк. В комнате послышался звон, вскрик Ягуна, двойная зеленая искра осветила все пространство. Сразу же за этим, забежал Внук Ягге, по пути вынося плечом дверь. - Ты что, забыл как двери открываются? – забавляясь спросила Таня. - Атас, караул, наших бьют, чужих жалеют! Ничего объяснять не буду прыгай на контрабас, Танька, улетай отсюда, а я погибну как герой, скажи моей бабусе что я ее люблю и передай моим детям: Гуне и Пеньку, что бы перестали пить пиво и взялись за ум! – даже в моменты жуткой опасности, Ягун оставался собой и изливался словестным потоком на бегу. Вслед за ним, неслись маленькие темные тени с рожками. Баб-Ягун использовал заклинание против нежити и помог Тане забраться на подоконник, поспешно оборачиваясь назад. Вслед за той толпой, повалило еще больше. Ягун выстреливал из кольца искрами, отпугивая изрыгающую ругательства темноту. Гроттер вылетела из квартиры, давая Ягуну место для взлета. Он еле успел просунуться в раму, как кое-кто из нежити запустил в него увесистым подсвечником. Играющий комментатор ловко уклонился, но еле задел мертвяка. Поняв, что это его шанс, он впился в шорты Ягуна тем, что раньше было пальцами. - Зараза! – вскрикнул Ягун. - Ничего ему не говори! – напомнила Таня содрогаясь от холода. И как раз во время. У парня чуть не вырвалось слово «отпусти», которое бы стало ему билетом в один конец. - Давайте поболтаем, детки! – не унывающий покойник опять взялся за свое. – я вам загадки – вы мне ответы, а? - Кажется мой контрабас знает, что мы не собираемся отвечать на вопросы неких мужчин весящих на ноге моего любимого Ягуна! – ревниво выпалила Таня не задумываясь о том, что сказала. У Баб-Ягуна все внутри перевернулось, ему уже даже не было холодно. Только сейчас до Тани начало доходить. Она раскраснелась, замялась и чуть не расплакалась. «Как я могла? Дура!» - Вы, голубки такие милые, я бы с удовольствием позвал бы вас вдвоем погостить у меня в могиле, но увы, место есть только для одного. Ну-с как выбирать будем? Эники-беники ели вареники или буду резать буду бить, все равно тебе голить? Хотя мне приятнее было бы взять девчонку! – мертвяк расплылся в омерзительной улыбке и потянулся к контрабасу Тани. Ягун взревел от ярости и понесся к выступающему на пути дереву, размазывая мерзко пахнущую субстанцию из костей, кожи и жижи по нему. Рука, цепляющаяся за штанину шорт соскользнула в тот же момент. Еле как подавив гнев, он подлетел к Тане и коснулся ее плеча. - Ты в порядке? – Спросил он с нежностью в голосе. - Да…нет…я, я не знаю… - Таня старалась не смотреть на него, - что мы будем делать дальше? Из ее рта вырывался пар, смычок дрожал в ее ручке, которая тряслась от холода все больше, от чего контрабас качало, словно на волнах. Ягун глянул вниз. Копошащимися карликами, оказалась все та же нечисть, которая напала на него в квартире Дурневых. Он судорожно думал. - Подожди здесь, я захвачу зимних вещей и вернусь, нам нужно срочно лететь в Тибидохс. – небрежно уронил Ягун и помчался к окнам уже знакомой комнаты. Таня бросилась ему на перерез. - Они тебя разорвут! – крикнула она. Ягун немного притормозил. - смотри! – услышал он возглас девушки. Опустив голову, он увидел, как нежить расходится, прячась от лучей встающего солнца. Подлетев поближе к владениям дяди Германа, Ягун осторожно заглянул внутрь. Нежити как и не было. Видимо, она уже успела скрыться оттуда, поняв, что магов там больше нет. Ребята залетели обратно. Пальцы окоченели и ничего не чувствовали. Передвигаясь на ватных от холода ногах, Ягун обошел всю квартиру. - Никого уже нет, бал окончен, финита ля комедия! Твоих тети и дяди кстати тоже. - Они наверное укатили на двухдневный отдых с Айседоркой еще вчера вечером. – небрежно бросила Таня, вспоминая, как часто раньше это случалось в зимнее время. Пипа тогда оставалась у Ленки Мумриковой, а Таня была предоставлена сама себе. Это были ее счастливые часы. Она могла есть что хотела, спать в теплой комнате и смотреть телевизор сколько душе угодно. Ее зубы отчаянно стучали, а одеяло, наспех накинутое на тело, не согревало совсем. - З-з-за мной дщерь моя, добренький Ягунчик знает как согреть повелительниц контрабаса в стужие зимние вечера. Особенно после боя с нежитью, это кстати было гвоздем программы! - скомандовал Ягун, который тоже никак не мог согреться. Он завел ее в ванную, поспешно включая теплую воду окоченевшими, еле двигающимися пальцами. Они больше сорока пяти минут пробыли на зимнем морозе почти без одежды. На Таньке была сорочка, а Ягун был в шортах. Он залез в джакузи и потянул за собой девушку, которая, кажется была в ступоре. - Если мы сейчас же не отогреемся, нас не поднимет даже Ягге, придется писать жалобу на морозных духов в Магщество Продрыглых Магций, а наше заявление рассмотрят не раньше, чем через 500 рабочих лет, при том, что такие бумажки принято исследовать только по високосным годам и при условии, что все эти 500 лет мороз держался на отметке не больше минус пятидесяти восьми и девяти в прогрессии градусов по цельсию. Ну примут ее и примут - уже хорошо. А таким древним старикам, как мы, потом с багажом чутко накопленного маразма, в суде высиживать в пятницу тринадцатого не очень-то и понравится! – объяснил Ягун. Тане было все равно, как они будут греться, мыслями она все еще была на улице и проговаривала ту злосчастную фразу. Места в джакузи было немного не достаточно для двоих. Ягун устроился полу-боком, что бы Таня смогла опуститься рядом. Горячая вода обволакивала тело, покалывая ее миллионом иголок. Таня невольно дернулась от этих неприятных ощущений. Она заметила на груди Ягуна глубокие порезы. - Они тебя ранили! – испуганно прошептала она. - Боевые шрамы мужчину только красят, тем более такого талантливого как я, ты хоть представляешь сколько фанаток Гурия Пуппера переметнутся ко мне? – посмеялся Баб-Ягун, гладя себя по голове. – обо мне будут слагаться легенды, писаться история! Таня все не унималась: - Надо обработать! – она захотела привстать, но Ягун ее удержал. Ему пришлось обхватить плечи девушки, для того что бы она сидела спокойно и не ерзала. - Ты совсем уже? – разозлилась она, наблюдая, как вода окрашивается в розоватый цвет, от алой жидкости, что стекает по телу друга, - что я скажу Ягге если с тобой что-нибудь случится? - Что я дрался как лев, порхал как бабочка и жалил как пчела! – затараторил Ягун. Тане было не до смеха. Смотря на струящуюся по мелким каплям кровь, она почувствовала, как слеза предательски ползет по щеке. Какого черта слеза там потеряла, Таня не знала и была зла на себя, на нее и на Ягуна. - Танька, ну ты чего? Такие как я от царапин не умирают, в огне не горят, в воде не тонут, на счет утверждения об утоплении я конечно сейчас проверять не страну. Мы ж не в сказке, где наша Таня громко плачет, мячей в речку ты вроде не роняла, так чего ревешь … – отчеканил речь играющий комментатор. Она всхлипывая, уткнулась ему в плечо. Перед ее глазами стояли страшные картины, где Ягун был без сознания, где его разрывала нечисть. Ей было больно от этого. Она один раз чуть не потеряла друга в подвалах при похожих обстоятельствах. Если бы не Великая Зуби и Поклеп, Ягуна бы растерзали. Ее плечи подрагивали. Ягун гладил ее по спине, стараясь успокоить. Полностью промокшая ночнушка прилипла к ее телу. Он обхватил ее лицо двумя руками и сам не понимая зачем это делает снова принялся ее целовать. Таня, не ожидавшая этого, распахнула глаза и боялась пошевелиться. Она все же ответила на его поцелуй, расслабляясь все больше. Девушка и не заметила, как страстный поцелуй сменил изначально невинный. Дышать становилось тяжело. Пальцы невольно вцепились в предплечья Ягуна. Не зная зачем она это делает, не отрываясь от поцелуя девушка полу-легла на Баб-Ягуна сверху. Сквозь шорты и задравшуюся донельзя сорочку, Гроттер почувствовала, что его член упирается в нее. Ягун уже кажется перестал себя контролировать, поняв, что Таня отвечает на его ласки. Отрываясь от ее губ на мгновение, Ягун стянул с нее мокрую неприятную ткань. Его глаза быстро пробежали по ее телу. Прорычав что-то о том, что она прекрасна, играющий комментатор стянул с нее трусики. Таня молчала и лишь смотрела на Ягуна. Его взгляд переменился и жутко возбуждал, немного привстав, она позволила ему избавиться от шортов. Он притянул к себе Таню и резко усадил на своей член. Девушка выгнулась и застонала. Он заполнял ее полностью, такой твердый, такой…ах… Не давая ей привыкнуть к своему размеру, подхватив девушку за бедра, он насаживал ее на себя быстро и жестко. Таня лишь изгибалась и в порыве ощущений впивалась ногтями ему в плечи. Он жадно пожирал ее взглядом. Вода замедляла движения. Это не понравилось Ягуну. Он встал, все еще не выходя из девушки и припер ее спиной к стене. Для него она была словно невесомой. Он такой сильный. Ее затуманенный удовольствием взгляд дурманил его. Теперь он двигался быстро, по-настоящему быстро. Таня чувствовала, как его член полностью в нее входит, доставляя боль вперемешку с удовольствием. Ее крики заполняли всю ванную комнату. Ягун неожиданно остановился и всмотрелся в ее лицо, ухмыляясь. Пытаясь отдышаться Таня жадно хватала ртом воздух. - Еще… - вырвалось из ее губ. - Все что пожелаешь. – хрипло сказал Ягун. Он опустил ее, заставив прогнуться в спине. Его пальцы проникли в нее. Таня застонала. Как же приятно. Как он это делает. Черт. Ягун умело работал ими, продавливая именно те точки, от которых Таня дрожала. Рыжеволосая девушка протянула руку и коснулась его члена. Играющий комментатор зарычал. Убирая его пальцы от своего влагалища, она направила член в себя. Ягун шлепнул ее по заднице, оставляя отпечаток руки на ней и откинул ее руки. Раздвинув ее ягодицы, Ягун медленно начал входить. Не полностью. Снова вышел. Он будто дразнил ее. Таня привыкла к таким ощущениям и закричала во весь голос, когда Ягун с силой вогнал член в нее. Ей стало больно. Или приятно. Или…черт, как же ей хорошо. Это было даже лучше чем в ее сне. Он нещадно оставлял шлепки на ягодицах, ноги Тани подкашивались, она чуть не упала. Держась из последних сил, девушка сладостно стонала вперемешку с криками, ее тело повиновалось каждому толчку. Пульсация. Еще одна. И еще. Там. Да. Именно. Ее влагалище стало сокращаться, Ягун сразу почувствовал это, не позволяя себе сбавить темп. Ноги Тани тряслись настолько, что ему практически приходилось ее удерживать. Ее финальный крик сопроводился гулким ударом кулачка о стену, о которую она облокачивалась руками. Так мало воздуха. Ее тело билось в сладкой агонии. Ягун ухмыльнулся и продолжил трахать ее. Ему нравилось смотреть на то, как девушка кончает. Таня повернула голову к играющему комментатору, тот наклонился и впился в ее губы, жадно целуя, подавляя ее стоны. Его темп изменился, он двигался в ней уже медленно. Внутри что-то разлилось. Остановившись, Ягун все еще целуя ее, водил руками по телу, сжимая грудь, бока, ноги. Он будто не мог остановиться, выпивая ее до дна. Он медленно вышел из рыжеволосой девушки и развернул ее лицом к себе. Она стыдливо уткнулась в его прорезанную когтями нежети грудь, парень обнял ее, сжимая в объятиях так, будто они сейчас станут единым целым. Они не знали сколько времени так стояли. Им просто было хорошо. Восстановив дыхание, Ягун заговорил первым: - Не хочу отпускать тебя, но нам пора, иначе Ловисарделькин (так Ягун передразнивая Гробыню, иногда называл Сарданапала), будет расстроен что мы не сообщили ему раньше, а расстраивать нашего великого вождя, пожизненно посмертного главу Тибидохса, все равно что отбирать конфетку у ребенка, когда у тебя в кармане еще пять таких же, то есть бессмысленно и беспощадно. Его голос был таким родным и непривычно хриплым, что Таня внимательно на него посмотрела, поднимая голову, чтобы точно убедиться, что это он. Да это был Баб-Ягун, ее друг детства, который не умолкал ни на минуту. Ее страсть. Улыбнувшись ему, она отстранилась и вышла из ванной, в поисках теплой одежды для полета. Следом за ней, шел Ягун. Квартира была перевернула вверх дном. Полтора Километра скулила из шкафа, куда ее загнали кикиморы. Вся кожаная мебель оказалась исцарапанной, сервиз разбит, ковер изрезан. Это был крах, нежить веселилась как могла. Но сейчас явно было не время переживаний за кров четы Дурневых. Чем скорее они прилетят к Сарданапалу, тем будет лучше. Пока Таня натягивала на себя четвертый утепленный свитер (кажется он был тети Нинель судя по размерам), Ягун по-хозяйски стащил с кухни вяленное мясо и жевал его, отрывая по кусочкам острыми зубами. Не спрашивая, хочет ли она есть, он засунул Тане в рот большой кусок этой вкуснятины и чмокнул в губы. «Заботливый» - улыбнувшись своим мыслям, подумала Таня. Наспех собравшись, они вылетели в Тибидохс.