Ранимо болтливый

Беспокойные сны хуже чем кошмары. Ты просыпаешься в холодном поту, не помнишь ни единого момента, но тебе очень плохо. Настолько, что хоть в веревку лезь. Кошмары хотя бы запоминаются. Эти же нет. Эдакая сонная амнезия. Сердце колотится о ребра, глаза открываются, судорожно втягивается воздух. А проснуться вообще можно от своего же истошного крика. Крика отчаяния. Так было и с Иваном. Он сел в кровати еще не осознавая реальности. Страшно. Просто страшно. Он не знает почему. Холодный пот скатывается с худощавого тела. Пытается вспомнить прошедший день и то, как он оказался в своей кровати. Ничего. Все размыто. Ягун как раз поднимался в магпункт, что бы узнать как дела у Лизы. Двенадцать часов прошло, а значит решение уже принято окончательно и бесповоротно. Он еле уложил беспокойную Таню спать. Ему пришлось долго лежать рядом с ней, гладить ее волосы и ждать пока рыжеволосая девушка наконец уснет. Сон ведь как ни как помогает не на долго забыться. Помогает уйти от реальности и убить время. Некоторые люди верят в то, что это время убивает их. Отчаявшимся же кажется, что это они должны убить эти чертовы минуты, которые тянутся так долго. Лопоухий парень о многом тогда думал. Из запутанных словно клубок нитей мыслей, его выдернул крик Валялкина. Ягун увидел как тот вырывается из рук Сарданапала, кричит не своим голосом и порывается вернуться за двери магпункта. Он уже несколько раз поднимал руку с кольцом верх, видимо стараясь пальнуть в академика фронтисом. Светловолосый был готов на все, лишь бы его пустили обратно. Академик смог усмирить его только со второго раза. Это была убойная доза. - Академик…- Баб-Ягун подхватил своего друга под руки. - Хорошо что ты тут, Ягун, - отозвался пожизненно-посмертный глава Тибидохса. – Отнеси Ивана в его комнату. Ягун хотел спросить у него почему Ваню вывели из кабинета, что с Лизой и будет ли она жить, но Сарданапал уже куда-то успел телепортировать. Он отчаянно избегал разговора. Играющему комментатору ничего не оставалось кроме как перекинуть Валялкина через плечо и отнести его в комнату. Выбор без выбора. Ягун не мог усидеть на месте. Он и в обычном состоянии был активный, а сейчас подавно. Он прошелся по темным коридорам школы для трудно воспитуемых волшебников и набрел на отсыревший от холода коридор, куда почти никто не заходил. Очень хотелось курить. Парень потянулся за пачкой. Их осталось не много, опять придется сцапать их у какого-нибудь лопухоида особым заклинанием. Ему приходилось долго тренироваться, что получить именно такие какие он любит. По началу попадалась гадость вроде окурков и очень крепких сигар. Потом все же стало получаться. Ягун сделал первую затяжку. Как же хорошо. Он выдыхал дым в немного приоткрытое окно, откуда тянуло сильным холодом. Руки уже замерзли. Еще затяжка. Мысли редеют. Хочется думать о чем-то хорошем. Но не всегда получается то чего мы хотим. По крайней мере не сегодня и не сейчас уж точно. Докурив, Баб-Ягун отправился к Тане. С ней ему было поспокойнее. Гроттер посапывала и ворочалась в кровати. Обычно она не так беспокойно спит. Что ж, Ягун ее понимал. - Ягун…- Она кажется звала его во сне. - Я рядом, Тань, - отозвался парень подходя ближе и опуская все еще холодную ладонь на ее щеку. - Ты замерз, - она положила свою руку на его, пытаясь согреть, - давай сходим к Лизе. Ягун не знал сколько он времени бродил по Тибидохсу и что сейчас с Зализиной делает Ягге. Но попытка не пытка. Таня поднялась и стала натягивать теплую одежду. Уже непонятно где была комната Ягуна, а где ее собственная. Часть его вещей была у нее, а она постепенно перетащила к нему немного своих. Ягун подошел к ней и поцеловал девушку в макушку. Хорошо что она была не высоко роста. Иван поднялся и наспех натянув любимую желтую майку в которой сейчас было явно холодно выбежал из комнаты. Он не помнил сколько проспал и как вообще добрался до сюда. В его голове крутилась одна лишь мысль. Жива ли та светловолосая девушка, что спасла его. К нему на встречу шли Таня и Ягун. Может тоже только встали? Судя по виду да. - Ты к Лизе? – Спросила Гроттер парня с васильковыми глазами. Она заметила что он очень измотан, а по кольцу бегают зеленые искры. - И вы тоже, - отозвался он не сбавляя шаг, - я не понимаю как оказался в постели. - Сарданапалу пришлось тебя вырубить, ты же голосил как девица потерявшая исподнюю перед сотней мужчин! – Ягун немного повеселел. Все же неизбежное – оно и есть неизбежное. Как ни крути, а случится то что должно, хоть плачь, хоть обещай все на свете, хоть бей, хоть что ты делай, а по-другому не выйдет. - Я не помню. – Хмуро сказал Валялкин. Они неминуемо приближались к магпункту. Сердце вот-вот выпрыгнет, ладони вспотели настолько, что приходится вытирать их через каждые несколько секунд о желтую майку в заплатках. Легкие как будто не принимали воздух. Невозможно было сделать вдох. Стук в дверь. Ягге открывает и запускает их не проронив ни слова. Они подходят к Лизе. Не понятно жива она или нет. Единственное что изменилось – ее вспоротую грудину зашили. Жуткий огромный шрам начинался от ключицы и уходил под больничное одеяние Лизы, каждый из троих ребят знал где он заканчивался и как огибал ее левую сторону. - Ягге…- Ваня не знал что говорить, что спрашивать и как вообще себя вести в такой ситуации. - Жива твоя Лизка, жива! – Ягге была усталой и радостной. – Она очень долго будет восстанавливаться и ей потребуется ваша помощь. Иван осел на пол. Слова доходили до него медленной вереницей и повторялись сотни раз. Жива. Выжила. Смогла. Таня кинулась к Ягге и долго ее благодарила. Ягун ликовал по-своему: он куда-то выбежал тараторя что-то про новый год. Маечник поднялся и подошел к своей спасительнице. Кожа все еще бледная, болезненная, но она хотя бы дышит, а сердце ее теперь будет биться до самой старости. Он был в этом уверен. Парень взял ее руку и коснулся губами тыльной стороны ладони. Теплая. Совсем недавно он отогревал ее. А сейчас она теплая, живая. Она спала. Кажется под действием какого-то снадобья богини. Надо что-нибудь сделать для нее. Цветы которые он ей подарил завяли. Может тоже пожертвовали своей жизнью и красотой ради нее? - Шрам у нее останется на всю жизнь, - сказала Ягге, - как жуткое воспоминание чудесного спасения. Надеюсь она не будет расстроена этим. Валялкин думал что расстроенной она не будет. Теперь в любом виде девушка будет для него прекрасной. И плевать он хотел на тот шрам практически на все тело. Он не уродливый. Он просто есть, как неотъемлемая часть новой Лизы. Той, которая так много отдала ради него, той, которая сейчас казалась ему судьбой. И не из чувства вины или чувства долга, а просто потому что она есть. И ему это нравилось. Оставив Зализину ненадолго Ваня отправился за розами. Она же их так хотела. Теперь тумба около ее кровати никогда не будет пустовать. Он так решил. Сейчас он испытывал к этой девушке нежность. Не меньше. Ягун как оказалось унесся устраивать новый год прямо в магпункте, что бы Лизе не было там одиноко. Бабуся предупредила его о том, что она очнется совсем скоро. Каждый был чем-то занят. Гроттер на пару с Тузиковым руководили купидонами, которые развешивали украшения на стенах. Ягун выбирал самые вкусные блюда для праздничного стола. Шурасик наколдовал светлячков, которые просто идеально вписывались в атмосферу и тускло освещали зимний вечер. Тем более светлячков любила Свеколт, которой тоже приходилось куковать в магпункте в качестве пациентки, слишком уж много сил она потеряла при ритуале. Гробыня гоняла Гуню по всему кабинету и примеряла где лучше будет смотреться высоченная ель, уже наряженная разными имбирными пряниками, конфетами в виде снеговиков и прочими сладостями. Ягге хоть и ворчала на ребят, но ни одного не выгнала. Все таки у них сегодня целых два праздника: новый год и второй день рождения Лизон. Вскоре пришли преподаватели, которые решили поздравить ребят, а потом вернуться к младшекурсникам. За этими сорванцами нужен глаз да глаз. Таня и Ягун вспоминали себя в их возрасте, таких оторв Тибидохс еще явно не видел. Они оба немного жалели о том, что не начали встречаться раньше. хотя знали, что все в этом мире происходит не просто так, и что особенно важно - вовремя. Тем не менее Ягун теперь находился с Гроттер, с которой был счастлив. Лиза уже не чувствовала боли. До нее доносились звонкие голоса однокурсников, которые копошились рядом. Спать не хотелось, но она боялась открывать глаза. Что если все это просто иллюзия. Она ведь помнила что ее должны были убить. Точнее она добровольно на это пошла. Ее волосы кто-то гладил. Такие приятные и родные руки. Она наконец осмелилась. В комнате было темновато. Свет исходил из разных точек. Все горело прекрасными огоньками разных цветов. Она лежала на кровати. Около нее сидел Ванька, ее любимый Ванька. Она улыбнулась. И потянула его за рукав. Парень вздрогнул и опустил голову. У него такие добрые глаза. Сейчас он смотрел на нее по-другому, она не привыкла к такому взгляду. Хотя…хотела что бы он теперь смотрела на нее так всегда. - Очнулась, - одними губами проговорил Валялкин. Он был счастлив и не убегал от нее как раньше. Так странно. Он указал на розы, которые украшали весь магпункт. На ее постели тоже были рассыпаны лепестки. - Красные! – Восхитилась Лиза, ей пока трудно было говорить, - жаль я не могу встать и рассмотреть тут все, обнять вас всех! Каждый был искренне рад что девушка выкарабкалась. Куранты пробили двенадцать часов. Были слышны радостные крики, поздравления и просто пожелания учеников школы магии и волшебства. Расчувствовавшись парень даже поцеловал Лизу. Ваня теперь с ней. Он теперь рядом. Она не знает навсегда ли. Зато все уже знает он. Судьба умеет сталкивать лбами людей, только для того что бы потом, эти двое были счастливы.