Двое на крыше

Ночь расстелила над городом большое звездное покрывало. На крыше, высоко, почти под невидимой луной, прижавшись друг к другу, сидели две девушки. Одна выпустила в воздух едкий серый дым, пропитывающий одежду и каштановые волосы, не собранные, которых едва касался ветер. Усталый взгляд серых глаз ее смотрел на ночные огни города, в пальцах подрагивала тлеющая сигарета, серый пепел слетал вниз, растворяясь еще до того, как опустится с крыши высотки в толпу. Вторая смотрела в небо, изучая далекие холодные огни, такие же серебристые, как ее волосы, кажущиеся призрачной, тонкой паутиной. Нити ее колыхались и путались при каждом дуновении ветра. Мерцание вывесок, уличное освещение, свет из окон невысоких домов – ничто не мешало любоваться небом здесь, высоко над городом, где парят птицы и гуляет свежий ветер. Ее маленькая ладошка хрупкой руки крепко держала и прижимала к груди бутылку белого вина, опустошенную больше, чем наполовину. - Я все думаю, - тихо выдохнула одна, легким касанием стряхивая пепел с сигареты, - вот живешь ты, никого не трогаешь, все у тебя хорошо, решаешь себе мелкие проблемы, и вдруг появляется ОН. Не отводя взгляда от серебристо-синих комочков в темном небе, она едва улыбнулась и протянула подруге алкоголь. Несколько больших глотков, и бутылка вернулась к своей хранительнице, бережно переданная из рук в руки. Прикосновение холодных пальцев к теплой ладони заставило пробежать по телу легкую дрожь, какая бывает, когда порывистый ветер застает врасплох. - И все идет кувырком, - продолжала она, сигарета тихонько догорала в ее руке. – Ты видишься с ним сначала раз в неделю, а потом все чаще и чаще. Вы остаетесь вместе ночевать, а потом, как-то совершенно незаметно, вы каждую ночь засыпаете вместе, каждое утро – просыпаетесь. Куда бы ты ни пошла, что бы ты ни начала делать – везде он, он, он, он, он. Его становится так много, что ты ощущаешь нехватку кислорода. Где-то внизу послышался визг тормозов и звонкий удар одного авто о другое – ДТП. Толпа зашумела, вспышки, звонки, крики, сирена. А над крышей вечер продолжал носить перья голубей в прохладном ночном воздухе. - И ты загоняешься в какие-то рамки. Нет, тебя загоняют. Тебе хотелось бы сказать: «Пошел к черту!», но вместо этого ты идешь на кухню и что-то там готовишь. Тебе хотелось бы сказать: «Отстань», но вместо этого соглашаешься и не спишь еще часа два, думая, что завтра утром проснешься совершенно разбитой. И все то, что до этого казалось неземной любовью, тухнет, как перезревшие помидорины. Вторая девушки прикрыла глаза, опустила вниз голову и взглянула на суетящийся под ногами город. Тихо вздохнув, она положила голову на плечо подруге и аккуратно рукой провела по ее ноге, обнимая ладонями колено. Бутылка с вином стояла в стороне, уже совсем забытая, почти пустая. - Ты всегда попадаешься на одни и те же уловки, - прозвучал мягкий голос на самое ушко первой. Тонкие пальцы вплелись в серебристые волосы, запутываясь в них, словно в нитях паутины. - Я дура? – тихо спросила девушка. Губы цвета спелой малины коснулись влажной от слез, покрасневшей щеки. Она очень тихо посмеялась, взяла руку подруги и переплела их пальцы, сжимая крепче. - Я прощаю твои дурацкие слабости. Выдохни. Живи. От прикосновения мягкой ладони на душе становилось легче, будто все проблемы разом отступали. Больше никто и ничто не душило, дышалось легко и свободно. Она отпустила все свои страхи, переживания, отпустила эмоции и самое важное – свое тело и душу. - Спасибо, - ветер пронес шепот над крышами домов и растворил его в шумном городском потоке звуков. Алый огонек оставленной сигареты едва теплился, еще дымился, будто цеплялся за жизнь, а через секунду уже начал медленно угасать, тлеть и замер совсем. На крыше остались лишь недопитая бутылка вина, пустая пачка сигарет и несколько окурков, с перепачканным помадой фильтром. А на горизонте затеплился рассвет.