Bury Me in Roses

Писать в тетради легко и просто. Нет, я не буду перечислять что-то хорошее про эту глупую болезнь. Знаете почему? Потому что любить лучшего друга – это не «приятное времяпрепровождение». Почему меня вообще об этом попросили? Нужно было перечислить плюсы безответной любви. Вот почему Джош вообще был здесь. У него было настолько редкое заболевание, что для больных существовала группа поддержки. Болезнь Ханахаки – Джош и не думал, что подобное случится с ним в этой жизни. Он рос, зная, что лишь у немногих людей есть эта болезнь, поскольку неразделённая любовь была настолько редкой, и люди либо состояли в отношениях с тем, кого любят, либо двигались дальше. Но Джош не мог двигаться дальше. Когда всё становилось совсем плохо, он мог кашлять и кашлять, наблюдая, как лепестки цветов падают сквозь мозолистые пальцы на пол. Его лицо краснело от стыда, от смущения, когда люди смотрели на него с сочувствием. Он ненавидел это. Именно мама предложила ему пойти в группу поддержки. «Ты не обязан говорить мне, кто это, - сказала она ему однажды вечером, - но я хочу, чтобы ты попытался исправить эту проблему, пока всё не стало слишком серьёзно, и нам не пришлось делать операцию». Операция. Эта мысль нависла над ним как грозовое облако. Он учился в старшей школе, готовый вот-вот отправиться в реальный мир, и вот где он теперь, в тупой группе поддержки, потому что влюбился в лучшего друга. - Хорошо! – руководитель группы, мисс Стефани, радостно хлопает в ладоши и широко улыбается. Джош молчит. Она не может быть по-настоящему счастлива. Вокруг неё кучка больных детей. Джош точно знал, что не был бы счастлив. – Сейчас, когда вы записали свои мысли, никто не хочет ими поделиться? Тощий рыжий мальчишка по имени Чарли поднимает руку. Он тут же кашляет в сгиб локтя, и прекрасные ярко-жёлтые лепестки нарцисса спиралью падают на кафельный пол. Джош узнаёт их. Самый частый вид, общий для группы цветок: безответная любовь. Все члены группы смотрят в сторону, притворяясь, что не видели этого. Группа поддержки – полная срань. Никто здесь не хочет «поддержки». Они здесь лишь потому, что их заставили прийти. Никто из них никогда не разговаривал друг с другом за пределами этого тупого класса. - Всё хорошо, Чарли, вперёд, - мисс Стефани машет рукой и сочувствующе улыбается. Он прочищает горло и стряхивает пару лепестков на пол. - Да. Хорошо. Кхм, плюсы. Я… э-э, ну… - Чарли замолкает и глядит в пол. Он пинает лепестки носком ботинка. – Думаю, любить здорово. Просто плохо то, что этот человек не любит меня в ответ. - А ты спрашивал у него? – у неё на лице до сих пор эта глупая улыбка. Джош снова смотрит в свою тетрадь и пишет: «Я думаю, что безответная любовь это замечательно, потому что я смог увидеть фальшивую улыбку мисс Стефани». - Н-нет, - Чарли заикается, избегая зрительного контакта. – Как бы я вообще спросил? - Для всех вас лучше рассказать всё человеку, который стал причиной болезни. Я знаю, что это звучит плохо, но это первый шаг к исцелению. Никто из вас не захочет делать операцию. Это болезненная и долгая процедура. - Так что мы вынуждены сидеть тут, - бормочет Трумен, второгодка с чёрными волосами до плеч. У него крутое тату с черепом. - Трумен, ты знаешь, мы не используем слово «вынуждены». Мы здесь, чтобы поддержать друг друга в трудные времена. Некоторым из вас хуже, чем другим, и тебе лучше у них поучиться. Идём дальше. Джош? Не хочешь поделиться чем-нибудь? Джош отрывает взгляд от тетради и убирает волосы с лица. Он вздыхает. - Хорошо. Ну, начнём с того, что я думаю, что это тупой вопрос, - в комнате слышны перешёптывания. Похоже, не один Джош так думал. – Во-вторых, я не думаю, что у безответной любви есть плюсы. Знаете почему? Потому что любить лучшего друга это не плюс. Это бремя, это неприятно, потому что каждый раз, когда я смотрю на него, я давлюсь этими тупыми блядскими цветами. - Не выражайся, - предупреждает мисс Стефани. Джош бросает на неё взгляд, способный убить. - Я не собираюсь сидеть тут и притворяться, что эту болезнь можно представить в позитивном свете. Однажды я задохнусь, потому что у меня в лёгких растут стебли. Я не надеюсь, что эта группа решит мою проблему. Я не скажу своему лучшему другу, что люблю его, потому что через несколько месяцев он переедет учиться в другой штат, найдёт девушку и прочее дерь… извиняюсь, и прочие вещи, у него будет своя жизнь. - Думаешь, он больше не будет с тобой разговаривать? – спрашивает миниатюрная блондинка по имени Кэти. Он удивлён, что другие дети действительно слушали его, но Джош поймал волну и не собирается останавливаться. - Не знаю, честно. Большинство людей перестаёт общаться с друзьями из старшей школы, знаешь? - Но если он твой лучший друг, я уверен, он и дальше будет с тобой разговаривать. Как ты собираешься продолжать жить? – это был Трумен. Ладно, это уже странно. - Я никогда не взвалю на своего друга такую ношу. Он не заслужил этого. Он не заслужил знать, что это из-за него я кашляю лепестками. - Насколько всё плохо, Джош? – мисс Стефани выглядит обеспокоенной, и в этот раз на ней нет этой широкой ненастоящей улыбки. – Какие цветы? Он задумывается. Конечно, он кашляет нарциссами, но они есть у всех больных ханахаки. - Ромашки, - наконец признаётся Джош. Тихий вздох. - Я никогда не расскажу, - шепчет Кэти. Она качает головой. - Ещё что-нибудь? – мисс Стефани давит, чтобы получить больше информации. - Кхм… красные розы. Но они не такие редкие, да? Мы все кого-то любим. Вот почему мы вообще здесь. - Три вида цветов. У кого-нибудь ещё есть три вида, и они в этом уверены? – она оглядывает комнату. Из десяти всего четыре подняли руки. Один или два цветка – самый распространённый вариант. Три не причиняют много вреда, но определённо стоит волноваться. Четыре, пять и шесть – опасная зона. А если больше? Удачи. Ты ходишь по самому краю. Джош смотрит на Спенсера. Ему определённо хуже остальных, он кашляет восемью видами цветов; сегодня его последняя встреча с группой поддержки, операция назначена на конец недели. Он всегда был довольно тихим, но Джошу было интересно. Его кожа была бледной, вены выделялись из-за постоянного кашля. Джош помнил, когда первый раз услышал его речь. Он не хотел кончить как Спенсер, но всё к этому и шло. - Джош, всё принимает серьёзный оборот. Я правда верю, что будет лучше рассказать твоему другу. А если чувства взаимны? Джош горько смеётся. - О да. Может, я буду тем одним процентом, который чудесным образом исцелился, потому что так совпало, что мой лучший друг меня любит. Не обижайтесь, мисс Стефани, но мы живём в реальности. Это не какая-то сказка. Мне так не повезёт. Уверен, большинству из нас не повезёт. Я точно знаю, что никто здесь не рад видеть вашу фальшивую улыбку и отвечать, какие есть плюсы у нашей болезни. Вы утверждаете, что болезнь не определяет нас. Да? Ну, это полная чушь. Она определяет меня. Вот почему учителя смотрят на меня с жалостью и вот почему вы так улыбаетесь, когда мы говорим что-то депрессивное. Вы не счастливы быть здесь. Хватит врать. В комнате стоит тишина. Мисс Стефани в шоке от того, что Джош сказал что-то подобное. Он тоже немного удивлён, потому что обычно ведёт себя тихо, но сегодня ему было этого недостаточно. - Ну, - она прочищает горло, - думаю, это хороший момент, чтобы завершить вечер. Спасибо всем, что пришли, увидимся в среду. Группа дружно встаёт и идёт к выходу. Джош чувствует укол вины, потому что она правда выглядит задетой, но он старается забыть об этом. Стефани нужно было это услышать. Ей нужно было понять, что они всё видят, даже если не говорят об этом вслух. Трумен останавливает Джоша на пути к выходу. - Эй, чувак, я знаю, что мы, эм, не слишком разговаривали, но я просто хочу поблагодарить тебя за то, что ты сегодня сказал. Кто-то должен был сказать. Джош кивает. - Без проблем, чувак. Разве не в этом суть группы поддержки? – он выделяет последние слова, заставляя Трумена криво улыбнуться. - Верно. Ну. Увидимся в среду. - Ага, увидимся в среду, - Джош уходит, проходя по переулку, а затем выходя на дорогу. Церковь, в которой проходят встречи, где-то в пяти километрах от дома, но это его любимая часть. Никого нет рядом, темно, и вокруг восхитительные тихие звуки природы – иногда Джош хочет ходить здесь вечно. Написав маме, что он идёт домой, он кладёт телефон в карман и оставшуюся часть пути думает о своём будущем. Джош не уверен, сколько ещё его будут заставлять ходить в эту тупую группу поддержки. Он понимал, что она не помогает. Они должны были научиться преодолевать проблемы, научиться справляться с болезнью, но Джош до сих ни черта не выучил. Операция уже была неизбежна, что очень дерьмово. Да, он мог избавиться от цветов. Да, он мог перестать любить своего лучшего друга. Это было тяжело, но Джош не был уверен, что больше не хочет любить своего лучшего друга. Тайлер Джозеф. 178 сантиметров, худой баскетболист с красивой загорелой кожей, не только скромный и добрый, но и удивительно талантливый во всём. Он писал песню за песней, мог часами сидеть за пианино, перебирая аккорды, и даже тогда у него получалось играть произведение искусства. Тайлер очень сильно хотел создать группу. В колледже, в который он собирался, была своя радиостанция, куда он уже записался, и на которой ему уже согласились дать время в первый вечер. К тому же, он уезжал так далеко лишь потому, что поступил на стипендию. Тайлер был гением, а Джош понятия не имел, почему ему так повезло. Они с Тайлером были последними людьми, которые могли стать друзьями, но они сошлись друг с другом с самого начала и были друзьями вот уже почти шесть лет; он хотел бы вернуться в прошлое и не дать себе влюбиться в своего идеального лучшего друга. Когда он заходит домой, его мама сидит в гостиной и смотрит какой-то сериал по телевизору. Она прерывается и улыбается. - Привет, Джош, как прошло? - Сказочно, - бормочет он, идя к лестнице. – Мне с утра в школу, так что я пойду спать. - Джош, - строго произносит его мама. Он останавливается и перегибается через перила. - Что? - Я знаю, тебе сейчас трудно. Я знаю, тебе не нравится туда ходить, но это полезно! Ты учишься преодолевать препятствия… - Преодолевать препятствия? – повторяет Джош. Его мама и понятия не имеет. – Мы не учимся преодолевать препятствия. Знаешь, что мы делали сегодня? Записывали плюсы нашей болезни. Плюсы, мам. Ты знаешь, какие есть плюсы в том, чтобы любить кого-то? Она открывает рот, чтобы сказать что-то, но тут же закрывает его. Джош никогда не говорил ей, что влюблён в Тайлера. Было гораздо легче притворяться, что это какая-то девушка из школы, а не лучший друг, которого его мама знала и любила. - Здесь нет плюсов. Я каждое утро просыпаюсь с мучительной болью из-за этой тупой болезни. Я кашляю, пока не начну задыхаться и пока цветы не будут раскиданы по всему полу. Если бы я правда учился преодолевать проблемы, то, может, тогда было бы терпимее, - Джош продолжает подниматься по лестнице, игнорируя крики матери о том, что можно найти другую группу поддержки. Джош ненавидит это. Действительно ненавидит. Мама никогда не поймёт. Его брат и сёстры уже спят, так что Джош чистит зубы и тихо проскальзывает в комнату. Он собирает все свои подушки; сон с ними помогает ему не так сильно кашлять ночью. К сожалению, как только Джош ложится, у него случается приступ кашля, и он скатывается с кровати, падая на колени. Он уверен, что его лицо ярко-красное, он царапает ковёр, пытаясь дышать, желая, чтобы всё закончилось. Он хочет, чтобы это закончилось. Чтобы всё это закончилось. Среди цветов новый лепесток, который Джош не узнаёт. Он ярко-розовый и почему-то напоминает ему Пепто Бисмол. В желудке завязывается узел. Четыре цветка. Ему требуется несколько минут, чтобы собраться с силами – он зарывается пальцами в волосы и повторяет себе, что всё будет хорошо, а затем Джош забирается в кровать и засыпает. - Утром в школе Джош встречает своих друзей. Ему поставили диагноз лишь несколько недель назад, и он неплохо справляется с тем, чтобы скрывать его. Пришлось рассказать учителям из-за школьной политики и прочего, но раз болезнь не заразна, он мог посещать школу. Учителя смотрели на него тем же взглядом, что и мисс Стефани. Джош ненавидит это. Но его друзья ничего не знали, и Джош был доволен. Они обращались с ним как с нормальным человеком. И так как у него была ранняя стадия, Джошу хватало сиропа от кашля и DayQuil, чтобы избежать частых приступов кашля. Сейчас всё было хорошо. Джош мог притворяться, что он всё ещё нормальный человек. Довольно скоро он больше не сможет притворяться, и раз у Джоша на ранней стадии было уже четыре цветка, то, похоже, этот день был всё ближе. - Хэй, Джош! – Тайлер здоровается с ним в коридоре, похлопывая по спине. Обычно они болтаются тут до звонка. – Как утро? - Хорошо, - он лжёт. Утром у Джоша был очередной приступ кашля, прямо перед братом и сёстрами. Они смотрели на него тупыми сочувственными взглядами. - Отлично! Хотел спросить - не хочешь побросать после школы?.. Баскетбольную тренировку отменили, потому что тренер сильно болен. Вообще-то тренировки отменили до конца недели. - Что с ним случилось? – спрашивает Марк, нахмурившись. Марк лучший. Он и был тем, кто познакомил Джоша и Тайлера. Джош обожал и ненавидел его за это. - Ханахаки. Похоже, ему очень плохо. Он развёлся с женой несколько лет назад, но продолжал любить её; прошло много времени. Лицо Джоша становится белым как мел. Он правда надеется, что никто не заметил. - Чёрт, жестоко. Ему сделают операцию? - Да, вроде сегодня. По крайней мере, так сказал помощник тренера. Тренер Бредли не хочет ничего делать без тренера Робертс. На этой неделе у нас нет игр, так что всё нормально. У нас будет долгая тренировка в субботу, в понедельник игра. Вы придёте? - Конечно! – восклицает Марк, забрасывая руку Джошу на плечо. – Ни за что в мире не пропустим. Тайлер улыбается. - Круто. Мне нужно поговорить с учителем до урока, увидимся тогда позже? - Звучит неплохо, - выдавливает Джош. Он не замечает, как Марк хмурится. Как только Тайлер исчезает в коридоре, Марк поворачивается к Джошу. - Чувак, ты в порядке? - Да, а что? - У тебя кулаки сжаты. Оу. Джош смотрит вниз и разжимает кулаки. Он даже не заметил. - Оу. Кхм, да. У меня всё отлично. Марк, похоже, не верит ему. - Не похоже. Что-то случилось дома? - Ничего не случилось. Я просто устал, - горло Джоша горит. Он вот-вот готов закашляться. Чёрт чёрт чёрт. – Я, кхм, - он слегка кашляет, понимая, что скоро станет хуже, - пойду в туалет. Сейчас, - и затем Джош поворачивает на носках и устремляется в мужской туалет. Он закрывается в кабинке и падает на колени, уже кашляя в ладони, он наклоняется над унитазом и старается попасть в него. Это лишь цветы, но их не очень приятно ощущать у себя в горле; Джош хочет, чтобы это была рвота. С ней было бы гораздо проще справиться. Когда он заканчивает, то откидывается чуть назад, чтобы отдышаться, и смотрит на кучу лепестков. На этот раз розовых ещё больше. Джош понятия не имеет, что это за лепестки и что они значат, но цифра четыре звучит в голове как удары барабанов. Четыре – вход в опасную зону, а это значит, что скоро Джош будет обречён. Он проводит рукой по волосам и делает ещё один глубокий вдох. Затем он собирает оставшиеся лепестки, бросает их в унитаз и смывает. Когда он выходит из кабинки, то видит Марка, который ждёт его с хмурым выражением лица и скрещенными руками. - Чувак, - тихо говорит он. - Меня стошнило, - Джош спокойно пожимает плечами, - ничего такого. - Да? – Марк смотрит на него. – Поэтому у тебя на футболке ярко-красный лепесток? Джош смотрит вниз. Конечно, тупой лепесток розы зацепился за низ футболки. Чёрт возьми, думает он, когда убирает его и кладёт в карман. Он прочищает горло. - Я утром обрезал цветы. Должно быть, не заметил. Марк закатывает глаза. - Джош, я не идиот. Я видел, как ты отреагировал, когда Тайлер сказал, что у его тренера ханахаки. Ты убежал в туалет, кашляя. И теперь лепесток. Я могу сложить два плюс два Вздох. - Ладно. Ты не должен никому говорить, особенно Тайлеру. Марк нахмурил брови. - Почему нет? Он твой лучший друг! Ты знаешь, он бы поддержал тебя. - Я не хочу, чтобы люди знали, потому что все начинают смотреть на меня этими чёртовыми жалостливыми взглядами, и мне это не нравится. Как сейчас. Ты смотришь на меня так, - лицо Марка расслабляется. - Прости, - бормочет он. – Обещаю, я никому не расскажу. - Спасибо. Слушай, мне помогают с этим, ладно? Я всё держу под контролем. Я хожу в группу поддержки, - Джош морщится, когда слова покидают его рот. Боже, он ненавидит это. – Прошло всего несколько недель, и я хорошо справляюсь. Так что не жалей меня. Я всё ещё обычный восемнадцатилетний парень. Кивнув на дверь, Джош уходит. Марк не идёт за ним. - После школы Джош идёт к Тайлеру, чтобы побросать мяч. Приятно побыть вдали от всех этих тупых детей, с которыми ему приходится ходить в школу, и от учителей, которые отводят его в сторону, чтобы спросить, как он себя чувствует и могут ли они что-то сделать. Джош ненавидит, когда люди жалеют его. Он просто хочет, чтобы к нему относились как к нормальному человеку. Они играют, и Джош выигрывает; он стоит с раздвинутыми ногами, кидает мяч и самодовольно ухмыляется, когда тот идеально попадает в кольцо. Тайлер аплодирует. - Чёрт, Джош, посмотри на себя! Ты должен быть в команде! Джош закатывает глаза, но на его лице всё ещё сияет гордая улыбка. - Не, мне просто повезло. Тайлер подбирает мяч с травы и прижимает его к груди. - Чувак, я скучал по тебе. Такое чувство, что мы вечность вместе не веселились. Да, и для этого была причина. Джош вспоминает, как мисс Стефани говорила о том, чтобы признаться человеку, которого любишь, потому что тогда станет легче – Джош понятия не имел, как смог бы признаться. Он понимает, что пялится на Тайлера. Волосы лениво откинуты, и он выглядит особенно прекрасно сегодня; Джош сходит с ума. - Ага, - он усмехается, переводя взгляд на землю, - давно это было. Я правда рад, что мы сегодня вместе. - Эй, а что ты делаешь на выходных? Родители уезжают из города, хочешь прийти с ночёвкой? Братья с сестрой поедут к бабушке и дедушке, так что весь дом в моём распоряжении. - Звучит весело! Я за, - Джош быстро кивает головой и указывает на мяч. – Мы ещё играем? Тайлер бросает ему мяч, и игра продолжается. - Джош всё больше и больше беспокоится. Понимая, что он останется на ночь в доме Тайлера, где будут только он и Тайлер, он очень сильно тревожится. А если у него случится приступ кашля? А если Тайлер узнает? Он не хочет, чтобы Тайлер узнал. Если Тайлер узнает, игра окончена. Его мама выглядит такой же обеспокоенной с приближением пятницы. Она останавливает его перед посещением группы поддержки в среду вечером. - Малыш, я не знаю, хорошая ли это идея – провести ночь у Тайлера, особенно если ты не хочешь, чтобы он знал о твоём… состоянии. Джош качает головой. - Всё не так плохо. Я просто снова приму сироп от кашля и DayQuil. Проблема решена. - Почему ты ему не расскажешь? - Потому же, почему не хочу говорить никому из моих друзей. Я буду в порядке, мам, обещаю. Я буду писать каждый час, если хочешь, просто чтобы ты знала, что я в порядке. Она вздыхает. - Я хочу, чтобы ты был нормальным ребёнком, но ещё я волнуюсь за твоё здоровье. - Всё нормально. Я буду ходить в группу. Я опоздаю, если не пойду прямо сейчас. - Я подвезу тебя. Мы можем сначала поужинать? Чтобы поговорить? Эшли присмотрит за детьми. Джош бросает взгляд на младших сестёр и брата, сидящих за кухонным столом. Фаст-фуд звучит как хорошая идея. Он сдаётся. - Ладно, хорошо. Мы можем пойти в Тако Белл? - Конечно. Спустя пять минут они сидят в Тако Белл, перед ними лежат их тако. У Джоша – пять, у его мамы – два; он уже почти доел, а она только на втором. - Притормози, малой, - она усмехается, касаясь его руки. Джош улыбается. - Прости. Я голодный! - Знаю, - теперь она улыбается извиняюще. – Джош, я знаю, что ты не хочешь делать операцию, но я беспокоюсь за тебя. Ты сам не свой. - Может, потому что у меня смертельное заболевание, - Джош вздыхает и смотрит на свои тако. – Прости. Я не знаю, что со мной. Я просто… не знаю. Мне обидно, думаю. - Из-за этого? - Ага. Это так тупо, знаешь? Я же в старшей школе. Отношения в старшей школе никогда не длятся долго, а я стал тем неудачником с тупым редким заболеванием. Тем, кому приходится бороться с этим, у меня болит сердце из-за человека, которого я, наверное, никогда снова не увижу после выпуска. Это расстраивает, вот и всё. Его мама хмурится. - Ну, ты не знаешь наверняка. Есть шанс, что это настоящая любовь, хоть вы и молоды. Возможно, вы можете быть соулмейтами. - Сомневаюсь, - бормочет Джош. Его мама не отвечает. - Один стул пустует. Спенсер. - К сожалению, - начинает мисс Стефани, её глаза красные. – Спенсер скончался прошлой ночью. Общий вздох повисает над группой, а мисс Стефани всхлипывает и прижимает к глазам рукав свитера. - Благослови господь его бедную душу. Его операция была так близко… Джош пялится в пол. В животе образуется дыра. - Кто-нибудь хочет сказать несколько слов? Кэти встаёт и убирает волосы с лица. Она прочищает горло, и все оборачиваются на неё. - Кхм, ну, мы со Спенсером не разговаривали, но он был классным. И, как и все мы, понимал, как это трудно. Люди не понимают то, что мы не хотим отказываться от любви, хоть она и убивает нас. Они жалеют нас и говорят: «почему ты просто не сделаешь операцию?» Трумен кивает и тоже встаёт, одаривая Кэти поддерживающей улыбкой. - Мы все молоды. Мы не до конца понимаем, что у нас смертельное заболевание, пока кто-то не умрёт, и я понимаю, что мы не хотим ничего говорить тому человеку, но… может, стоит. Это может помочь, я думаю. Помочь остаться в живых. Помочь найти силы, чтобы пройти через операцию и понять, что будут и другие люди. Мисс Стефани тихо хлопает. - Спасибо, Кэти и Трумен, это было очень хорошо сказано. Кто-нибудь хочет ещё что-нибудь сказать? Джош хочет заговорить, но понимает, что не может пошевелиться. Спенсер мёртв, а его операция была так близко. У него в лёгких было восемь цветов, а Джош уже на полпути. Может, его мама права. Может, ему нужно назначить операцию. Насколько он не хочет переставать любить Тайлера, настолько он не хочет и умирать из-за этого. От этого было бы гораздо хуже его семье и Тайлеру, чем самому Джошу. Когда всё закончилось, мисс Стефани остановливает Джоша на пути к выходу. - Джошуа, могу я поговорить с тобой минутку? - Э, конечно, - он следует за ней в другой класс церкви и садится. – Что такое? - Я просто хочу убедиться, что ты в порядке. Честно. Я помню, что ты сказал на прошлой неделе, но я беспокоюсь о тебе. Я беспокоюсь обо всех. Ты был прав насчёт улыбки… мне не стоило так улыбаться и притворяться, что всё хорошо. Как Трумен и сказал: вы, ребята, не осознаёте всю опасность вещей, пока кто-то не умрёт. Я делаю только хуже. Джош вздыхает. - Я был придурком, простите. Мне не стоило выходить из себя. Просто… слишком много всего. Прежде всего я вообще не хотел сюда ходить. - Так почему остался? Почему сидишь тут, хотя можешь просто уйти? Он пожимает плечами. - Думаю, я хочу поправиться. Не хочу умирать и всё такое. - Верно. Я понимаю. - Мама хочет уже назначить операцию. - Ну, три это довольно много, возможно… - Уже четыре, - прерывает её Джош, не желая смотреть в глаза. – Я влюблён в лучшего друга. Если скажу, что люблю его, то могу всё разрушить, но если не скажу, то это может буквально убить меня. - И ты не хочешь переставать любить его? Джош качает головой. - Нет. Не хочу. Мисс Стефани наклоняется вперёд, чтобы положить руку на его колено. - Я понимаю. К сожалению, чем дольше ты ждёшь, тем скорее случится что-то ужасное, что-то, что может закончиться смертью. Ты этого хочешь? - Нет. - Я бы рассказала ему, Джош. Я знаю, как это трудно, но в итоге это принесёт пользу. И если ничего не получится, если ты узнаешь, что он не любит тебя, то сделаешь операцию и будешь двигаться дальше. Как сказал Трумен, будут и другие люди. Другие люди, которых мы полюбим. Тебе всего восемнадцать. Если твой друг не твой соулмейт, то когда-нибудь ты найдёшь своего соулмейта. Он не верит ей, но всё равно кивает. - Спасибо, мисс Стефани. Я подумаю над этим. Она улыбается. - Я рада, что мы смогли поговорить. Увидимся на следующей неделе? - Да. Увидимся, - он встаёт и идёт домой, его руки глубоко в карманах. Этим вечером Джош идёт очень медленно. - Когда наступает пятница, Джош приходит к Тайлеру после школы с ещё одной сумкой помимо школьной. Он был действительно рад наконец побыть подальше от школы и семьи и провести время с Тайлером. Он волновался лишь из-за одной вещи – приступов кашля; если у него случится приступ при Тайлере, это конец. Хорошо было то, что его мама была достаточно мила, чтобы привезти ему потом лекарства от кашля, чего Джош с нетерпением ждал. - Чувак, я так рад, что ты тут. Мы будем веселиться, - говорит Тайлер, когда ведёт Джоша в свою комнату. – Мы будем есть вредную еду, пока у нас не заболят животы, а потом устроим кино-марафон, выпьем кучу Ред Булла и не будем спать всю ночь! Джош смеётся. - Звучит круто. - Отлично! И весь дом наш! Это невероятно. Я слишком редко остаюсь один. - Понимаю. Всегда приятно побыть одному. - Верно? В любом случае, просто брось свои вещи где-нибудь. - Хорошо, круто, - Джош позволяет сумкам соскользнуть на пол. – Чем займёмся сначала? - Ну, сейчас почти четыре… закажем пиццу сейчас или попозже? Джош улыбается. - Сейчас. Давай закажем пиццу. Тайлер радостно поднимает кулак в воздух. - Да! Дай мне секунду, - он уходит из комнаты, чтобы позвонить, а Джош садится на его кровать, чтобы проверить, во сколько приедет мама. Она написала, что приедет около шести; Джош надеется, что не будет кашлять до того времени. Он уже чувствует жжение в горле, что очень его беспокоит. Джош делает глубокий вдох и напоминает себе, что всё будет в порядке. Он может это сделать. Тайлер не узнает. - Вечер проходит хорошо. Джош кашляет всего пару раз и винит во всём простуду, чему, к счастью, Тайлер верит. Они устраиваются на диване для кино-марафона, окружённые коробками пиццы, банками Ред Булла и достаточным количеством вредной пищи, чтобы наесться до смерти. Джош правда наслаждается этим. Он с лучшим другом, хорошо проводит время, не волнуясь ни о чём другом, и поскольку Тайлер не знает о ханахаки, то нет никаких сочувствующих взглядов, нет «как ты себя чувствуешь?»… только он и Тайлер. Мама Джоша ещё не принесла его лекарства и не отвечала на телефон. Джош начал беспокоиться, но старался не слишком смотреть на телефон, чтобы не привлекать внимание. Когда второй фильм, «Die Hard», заканчивается, Тайлер возвращается на страницу выбора и поворачивается к Джошу. - Ты ещё не решил, в какой колледж пойдёшь? Он пожимает плечами. - Не совсем. Честно говоря, я, наверное, просто останусь тут и пойду в местный колледж. Меня ничто особо не интересует. - Ты всегда можешь найти что-нибудь. - Ага, и то правда. Этим я в итоге и займусь. Но этот колледж дешёвый, и я хочу быть поближе к дому. - Я тоже не хочу уезжать из Колумбуса, честно говоря, - Тайлер вздыхает и откидывает голову на спинку дивана. – Мне нравится это место. Я могу представить, как живу здесь, завожу семью, нахожу хорошую работу. Не хочу уезжать. Джош определённо не чувствовал того же, но знал, что тревожность не позволит ему в любое время уехать из дома, как бы он ни хотел куда-то ещё. - Тогда не думаешь остаться тут? - Ну, меня приняли в колледж штата Огайо и ещё несколько поблизости, но они довольно дорогие, знаешь? Колледж в Калифорнии предлагает мне стипендию и ещё кучу всего из-за баскетбола. Я был бы идиотом, если бы не согласился. - Хочешь всю жизнь играть в баскетбол? Тайлер задумывается. - Не знаю. Я люблю баскетбол, не пойми меня неправильно. Поиграть в колледже было бы правда круто. Я просто, я хочу заниматься музыкой и всем таким. Я уже видел музыкальную программу. Меня беспокоит только то, что там есть прослушивание. Джош хмурит брови. - Тайлер, я слышал, как ты играешь. Ты невероятен. Они ни за что тебя не отвергнут… - Мне нужно уметь читать ноты, - прерывает его Тайлер. – Я не знаю, как это делать. Всё, что я пишу, я пишу потому, что это хорошо звучит. И да, я знаю какие-то основы, вроде букв и клавиш, но кроме этого… не знаю. - Чёрт, - говорит Джош. – Ну, может, они могли бы сделать исключение для тебя. Если ты встретишься с ними и объяснишь всё, может, они примут тебя? - Кто знает. Но это будет ещё не скоро, так что нам не нужно беспокоиться об этом сейчас. Это просто безумие, что мы собираемся в колледж. - Ага, и ты будешь в тридцати шести часах езды от меня. - Ты уже запомнил это число? - Конечно. Кому ещё мне отправлять крутые мемы? Тайлер смеётся и наклоняется, чтобы погладить колено Джоша. Джош притворяется, что у него по спине не пошли мурашки. - Я буду сильно скучать, Джей. Но не волнуйся, мы будем каждый день говорить по фейстайму, а когда я вернусь на праздники, будем каждую секунду вместе. - Обещаешь? - Обещаю. Они смотрят друг на друга. Тайлер как будто наклоняется ближе, действительно наклоняется, и Джош думает, что не может быть момента идеальнее… он должен сделать это. Он должен поцеловаться Тайлера, потому что Тайлер, похоже, хочет поцеловаться, верно? Джош целует его. Тайлер не отстраняется, но он определённо в шоке; как только шок проходит, он отталкивает Джоша и с широко распахнутыми глазами отбегает подальше от дивана. - Джош? – тихо говорит он. Джош подрывается с дивана и делает несколько шагов назад. - Прости, - говорит он, его голос ломается. Тайлер не хотел этого. Конечно, блять, Тайлер не хотел. Джош был величайшим идиотом в истории. Он чувствует, как горло сжимается, а сердце рвётся из груди. Джош на грани паники, поэтому он идёт туда, куда его несут ноги, а именно в ванную. Джош закрывает дверь, сползает по ней, прижимает колени к груди, и тут слёзы застилают глаза, словно вышедшая из берегов река. Он всё разрушил. Как он может теперь дружить с Тайлером? Почему он сделал это? Но почему Тайлер не отстранился? Значило ли это, что он этого хотел? Хотя бы немного? Джош продолжает рыдать, что вскоре обращается в кашель, и, конечно, он выплёвывает цветы на кафельный пол. Он не узнаёт несколько лепестков, они новые, что пугает его ещё больше. Он не может остановить кашель. Его руки царапают горло в попытке получить немного воздуха, хотя бы чуть-чуть, но ничего не выходит. Джош чувствует себя Алисой, падающей в кроличью нору, у него перед глазами чёрные точки, и он падает без сознания, окружённый цветами. - Следующие несколько часов размыты, Джош приходит в сознание и снова отключается. Вокруг его рта кислородная маска, его веки дрожат; он думает, что видит Тайлера среди всего хаоса, но через несколько секунд он исчезает. Джош чувствует себя глупо. Он всё разрушил. Тайлер больше никогда не захочет с ним разговаривать, и их дружба растворится во времени, как и любая другая дружба Джоша. Когда он наконец приходит в себя, то он один на больничной кровати, эта тупая кислородная маска всё ещё на нём. Он хочет сорвать её, но с ней определённо легче дышать, так что борется с этим желанием. Джош знал, что она ему сейчас нужна, особенно учитывая маму, которая, скорее всего, накричит на него за неосторожность или за то, что он не сказал о других цветах. Джош знал, что должен был рассказать. К тому моменту, как мама Джоша входит в комнату, он уже подготовился к худшему. Джош приподнимает голову, его мама подходит и садится на шаткий пластиковый стул. Она наклоняется вперёд, подпирая руками подбородок, и вздыхает. - Как ты? Джош моргает. Хорошо, пока не так плохо. - Я в порядке, - его голос приглушён из-за маски вокруг рта. Он убеждается, что всё в порядке, а затем аккуратно спускает её на шею. - Тайлер плакал, когда звонил нам. Сказал, что нашёл тебя без сознания в огромной куче лепестков, - его мама снова вздыхает. – Думаю, это отчасти моя вина. Я опоздала с лекарством. - Нет, - Джош качает головой, - это ни капли не твоя вина. Я… я был идиотом. Мам, у меня пять цветов, и я пытался держать это в секрете, но больше не могу. Мне нужно быть с тобой честным, потому что я… - Джош всхлипывает. – Я не хочу умирать. - Я знаю, малыш, я знаю. И всё хорошо. Мы назначим тебе операцию в ближайшее время. Всё хорошо, даже если нам придётся вечность оплачивать счета. Это стоит того, если мой сын сможет жить, пойти в колледж и найти работу. Ты найдёшь кого-нибудь ещё, дорогой. Я знаю, что сейчас может быть тяжело, но станет лучше. - Мам, ты не понимаешь. Я влюблён в Тайлера, - он чувствует облегчение. – Я думал… я думал, он наклоняется ко мне, и всё было просто идеально… так что я поцеловал его. И он испугался. Поэтому у меня случился приступ. Я всё сделал только хуже. - Ох, Джош, - она поглаживает его по ноге. – Мне так жаль. Это должно быть тяжело. - Он ещё здесь? - Да. Он ждёт снаружи с твоим папой, братом и сёстрами. Он правда переживает, Джош. Думаю, тебе лучше поговорить с ним обо всём. - Хорошо, да, - ему не нужно было говорить Тайлеру, что он его любит. Он мог сказать, что ханахаки и случай с поцелуем были совершенно не связаны. Очевидно, что Тайлер не чувствовал того же, так что мог проигнорировать эту жалкую влюблённость. Когда Тайлер входит, то первым делом смотрит на него сочувственно… это тот взгляд, которого Джош старался избежать с самого начала. Он громко вздыхает и поднимается на кровати, пока Тайлер садится. Тайлер делает глубокий вдох. - Как долго? – спрашивает он. Джошу не нужен контекст. Он и так понимает. - Чуть больше месяца. - Чуть больше месяца, - повторяет Тайлер. Джош не может сказать, расстроен он или в ярости. – У тебя ханахаки уже больше месяца, а ты не сказал мне? - Я не хотел, чтобы ты волновался. - Я твой лучший друг! Волноваться – моя работа! - Тайлер, я не говорил никому. Знаешь почему? Потому что хотел, чтобы со мной обращались как с нормальным. Ты знаешь, как люди к такому относятся. Они сочувствующе смотрят, спрашивают, всё ли в порядке, и нянчатся с тобой. Я, блять, ненавижу это. Все, кто знают, мои родители, мои учителя, мои сёстры, мой брат… все ведут себя так, словно я не способен позаботиться о себе. - Очевидно нет, раз у тебя был приступ у меня в ванной. Джош сжимает одеяло в кулак. - Это было один раз, ясно? Так не происходит постоянно. Это худший приступ. Кроме того, у меня скоро операция, так что это уже не имеет значения. Тайлер тяжело вздыхает. - Прости, Джош. Я не хотел кричать и вести себя как мудак. Я просто... ты можешь умереть. Я испугался. Мне пришлось позвонить 911, сказать, что происходит, чтобы приехала скорая и… - он замолкает, зарывается пальцами в волосы и снова вздыхает. – Это не твоя вина. Я не должен перекладывать это всё на тебя. Я просто хочу поддержать, ладно? Я люблю тебя, чувак. Если бы ты умер… я даже не хочу думать, что бы я сделал, если бы это случилось. - Тебе не нужно извиняться. Прости, что не рассказал тебе. Я не собираюсь умирать, ясно? Обещаю. - Ага. Хорошо, - Тайлер отрывает взгляд от пола. – Я понимаю, почему ты сделал это. Джош моргает. - Сделал что? - Почему поцеловал меня. – Оу. – Всё в порядке. Я знаю, что безответная любовь это тяжело, и может быть трудно двигаться дальше… - Господи, Тайлер, ты не был заменой! – Джош повышает голос. – Я поцеловал тебя не потому, что человек, которого я люблю, не любит меня. Я поцеловал тебя, потому что ты мне нравишься. - Это тоже нормально, и я рад, что ты достаточно доверяешь мне, чтобы рассказать о своей ориентации… - О господи! Тайлер! Заткнись! – Джош размахивает руками в воздухе, заставляя Тайлера закрыть рот. – Я не… гей или типа того. Нет. Я не хочу сейчас вешать на себя какие-то ярлыки, ладно? Это не больше чем небольшая влюблённость. Мне показалось, что ты наклонился, так что я подумал, что у меня есть шансы, но ошибся. Дело закрыто. - Я тоже не гей, я просто говорю… - Ты можешь просто уйти? – Джош указывает за дверь. Он чувствует себя хуже, чем когда попал сюда. – Пожалуйста. Я, блять, не хочу сейчас с этим разбираться. Ты не понимаешь, Тайлер. - Да, - Тайлер неуклюже отодвигает стул и ловит его до того, как он падает на пол. Он засовывает руки в карманы и направляется к выходу. Джош внимательно наблюдает за ним, наблюдает, как он поворачивается. – Прости. Джош отворачивается и игнорирует шаги Тайлера. - - И снова добро пожаловать. Надеюсь, вы хорошо провели выходные. Кто-нибудь хочет рассказать, чем он занимался? Джош встаёт и нервно сглатывает, игнорируя взгляды. Обычно он не выступает добровольцем, но после этих выходных ему нужно сбросить груз с души. Он был в больнице до сегодняшнего утра, а потом мама заставила его пропустить школу, чтобы отдохнуть дома. Впервые Джош правда был рад пойти в группу поддержки. - Кхм, привет. Я просто, э-э, я хотел поделиться тем, что произошло на этих выходных. - Вперёд, Джош, - мисс Стефани вежливо улыбается и жестом показывает Джошу продолжать. - Вечером я был дома у моего лучшего друга. Да, того друга, и мы… ну, мы говорили, о колледже и ещё всяком. Я не уверен, как так получилось, но мы поцеловались, и он, он не отстранился сразу. На секунду я подумал… - Джош останавливается и качает головой. – В любом случае, я ошибся. У меня случился сильный приступ кашля, и в итоге я потерял сознание. Я провёл выходные в больнице. Становится правда плохо. У меня пять цветов, я едва могу спать по ночам, потому что всё время кашляю. Моя операция в пятницу, - он садится и смотрит в пол. Никто ничего не говорит, мисс Стефани прочищает горло. - Спасибо, что поделился, Джош. Я рада слышать, что ты на пути к исцелению, как бы трудно ни было. - Эй, подожди, - Кэти встаёт и смотрит на Джоша. – Ты только поцеловал его, и он в шоке отстранился, верно? - Ага, - говорит Джош. - Так ты никогда и не говорил, что любишь его. - Ну, нет, но… - Джош, ты должен сказать ему! - Он очевидно не заинтересован во мне. - Ты не можешь этого знать, - добавляет Чарли, что удивляет Джоша. – Ты сказал, что он замешкался. Это может что-то значить. - Чувак, операция в пятницу. Тебе нечего терять. Просто… сделай это, - Трумен пожимает плечами. Джош смотрит себе под ноги. - Он знает, что операция будет безболезненной и что его шансы на выживание высоки, но как только дату операции назначают, Джош понимает, что нервничает всё больше и больше. Школа определённо не помогала, потому что Джош не появлялся в коридорах. Он любой ценой избегал Тайлера. Джош пропускает сбор в среду, тревога слишком сильная, чтобы контактировать там с кем-либо, и в четверг вечером он сидит у себя в комнате, думая о том, что ему сказали в понедельник. Джош решает, что, может, он и правда ничего не потеряет, если скажет Тайлеру правду. Операция уже завтра, и вскоре все его чувства к лучшему другу исчезнут. Это правда беспокоит Джоша. Часть него хочет, чтобы он заболел этой тупой болезнью уже потом, после того, как они выпустятся из старшей школы. Он быстро доходит до дома Тайлера и поднимает сжатый кулак, чтобы постучать в дверь. Ты можешь это сделать. После трёх ударов открывает мама Тайлера. Она сочувственно улыбается; Джош игнорирует это. - Привет! Приятно снова тебя видеть. Мне так жаль из-за того, что случилось в пятницу. - Спасибо, миссис Джозеф, но я в порядке. Завтра операция, так что, - он кашляет. – Я, кхм, я хотел поговорить с Тайлером до больницы. - Конечно, дорогой. Он наверху в своей комнате, иди, - она открывает дверь, и Джош взлетает вверх по лестнице, его сердце громко стучит в груди. Дверь в спальню Тайлера сломана, так что Джош тихо толкает её. Тайлер сгорбился над ноутбуком, сидя за столом, яростно печатая что-то. Джош предполагает, что у него, наверное, появилась идея для песни, и он записывает её, пока не забыл. В ящиках Тайлера была куча обёрток от буррито и фаст-фуда, на которых записаны рандомные слова песен и аккорды. - Чёрт возьми! – вдруг кричит Тайлер, ударяя кулаком по столу. Он со злостью захлопывает ноутбук и вращается на стуле, он видит Джоша до того, как Джош успевает сообщить о своём присутствии. – Оу. Джош. Привет. - Кхм, привет. – Джош подходит к кровати Тайлера и всё ещё осторожно на него посматривает, когда садится. Тайлер вроде не против, так что Джош прочищает горло и продолжает. – Я просто хотел извиниться за то, как вёл себя тогда в больнице. Ты только пытался поддержать меня, и мне жаль, что я был таким мудаком. - Нет, всё в порядке. Я понимаю, что у тебя стресс и что на тебя давят, и я знаю, что совсем не помогал. Ты прав. Мы не должны сейчас вешать ярлыки и волноваться обо всём этом дерьме. Мы дети, у нас впереди куча всего, так что мы должны просто жить своей жизнью. - Ага. Верно, - вот и оно. – На самом деле я не был до конца честен с тобой. У меня ханахаки не из-за какой-то девушки из школы. Это из-за того, что люблю кое-кого очень важного для меня, и всё это время я боялся, что он узнает, потому что не хотел рушить наши отношения. Тайлер морщится. - Чувак, ты влюбился в своего брата, да? - Что? Боже, Тайлер, нет. Я влюбился в тебя, ты, идиот. Тайлер моргает. Похоже, он не до конца осознал слова Джоша. - Что? - Это не небольшая влюблённость. Я люблю тебя уже очень давно. Просто заболел в этом месяце. Думаю, это потому что я молод, да? Мой лучший друг ни за что не может любить меня в ответ. Меня выбросили из одного процента к большинству. Но моя операция уже завтра, и друзья из группы поддержки убедили меня, что я ничего не теряю, так что вот он я. - Джош, я… - Тебе не нужно ничего говорить, я уже знаю, что это так. Всё хорошо, правда. Завтра я избавлюсь от цветов, и все эти плохие гомосексуальные мысли о тебе навсегда исчезнут. Однажды я найду кого-нибудь. - Джош… - Я просто хотел перестать об этом думать, вот и всё. Я ужасно себя чувствовал, потому что врал всё это время, но так нужно было. Надеюсь, ты понимаешь. В любом случае, теперь я пойду, - Джош встаёт, чтобы уйти, и тут же сильные руки Тайлера хватают его за бёдра и притягивают обратно. Тёплые губы вдруг оказываются на его губах, и Джош думает, что он может быть уже мёртв, потому что, чёрт возьми, Тайлер целует его. Это супер-неловко, их носы сталкиваются, и лбы, и зубы, и Тайлер сидит на коленях Джоша так, что очень неудобно давит на его член, но если не считать эти незначительные неудобства, это лучший момент в жизни Джоша. В его груди вдруг больше нет ощущения дыма. Тайлер отстраняется и смотрит Джошу в глаза, он кладёт руки на щёки Джоша. - Джош, я люблю тебя. Мы знали друг друга с восьмого класса, чувак, ты тогда ещё приглаживал волосы и носил брекеты, - Джош краснеет. Он старался не думать о средней школе. – Как я могу не любить тебя? И то, что ты сказал в больнице, действительно заставило меня задуматься. Ты прав. Я не подумал. Но я думал всю эту неделю. Я спрашивал себя, чего хочу от своего соулмейта? Я хочу, чтобы он всегда был рядом. Хочу, чтобы с ним можно было шутить. Хочу находить приключения вместе с ним. И самое главное, я хочу, чтобы он был моим лучшим другом, - Тайлер улыбается. – Это ты, чувак. Соулмейты так чертовски редки в современном обществе, а я не замечал, что мой был рядом всё это время. Джош сжимает Тайлера в крепких объятьях. Он не может поверить в это. Не может поверить, что Тайлер произнёс эти слова, что Тайлер готов начать что-то. - Мы идём в колледж. - Мы найдём выход. Мы и так собирались пойти в колледж, верно? Не будем спешить. Тебе всё равно нужно восстановиться после ханахаки. - Медленно, но верно, - Джош кивает. Он кашляет в руку и показывает кучу увядающих лепестков. – Тайлер, они умирают. - Джош, я знаю, что мы молоды, и я знаю, как ты нервничаешь из-за всего такого. Я хочу попробовать, даже если пройдёт сотня лет, пока мы не начнём официально встречаться. Пока мы не будем готовы, мы лучшие друзья, которые любят друг друга. - Хорошо, хорошо, да, звучит неплохо. Тайлер улыбается и приближается, чтобы снова поцеловать Джоша. Он уверен, что никогда не был так счастлив за всю свою жизнь. Тайлер толкает Джоша на спину и седлает его, его руки скользят по футболке Джоша, а сам Джош обнимает Тайлера за талию. Они целуются где-то минут десять, а затем Джош отстраняется. Он определённо не готов сейчас к чему-то большему, чем поцелуи, несмотря на поднимающийся стояк. - Что такое? – спрашивает Тайлер. - Я только что понял, что мне надо позвонить в больницу и сказать, что мне больше не нужна операция, - он улыбается от уха до уха и позволяет Тайлеру вовлечь себя в третий поцелуй. Позже тем же вечером Джош возвращается к своей старой записи в тетради и добавляет туда кое-что новое. Плюсы любви к лучшему другу? Ты продолжаешь жить обычной жизнью, как будто ничто не изменилось, не считая того, что теперь можно целовать его. Очень часто.