Швы

Утро было странно холодным. У Гермионы стучали зубы, и она уютнее куталась в толстое одеяло, пока приятные образы вчерашней ночи наполняли сознание. Только сейчас до нее дошло, что Рик доставил ей неземное удовольствие, не думая о себе. Это о многом говорит. А еще, кажется, он понял, что она боится близости с ним. Может ему тоже страшно? В любом случае было очень приятно осознавать, что Рик заботится о ней. - Доброе утро, спящая красавица. – Тихий голос Рика, похожий в этот момент на урчание раздался от двери. Гермиона распахнула глаза и уставилась на своего, как всегда великолепного, мужчину. И за какие заслуги ей достался такой красавчик? Довольно улыбнувшись, Гермиона сладко потянулась и села в кровати. Спохватившись в последний момент, она поняла, что раздета и стыдливо прикрылась одеялом. Румянец залил ее щеки. - Доброе. – Слегка охрипшим ото сна голосом произнесла Гермиона. – Который час? - Без четверти девять. Я думал ты будешь спать дольше. – Рик забрался на кровать и пригвоздил Гермиону к матрацу. - Мне пора на работу. – Улыбнулась Гермиона, глядя в алые глаза. Странно, она часто видела, как глаза Калленов менялись от янтарно-золотого к черному, но глаза Фредерика всегда оставались алыми. Может это преимущество его питания? Хотя, если вспомнить рассказ Джаспера о его прежней жизнь, то можно сразу понять, что глаза тех кто пьет человеческую кровь тоже меняются. Остается только думать, что Рик вовремя принимает очередную дозу. Тогда, значит у него есть запас донорской крови? неужели он хранит ее в холодильнике? от этой мысли по телу Гермионы побежали мурашки. - Я подвезу. – Рик накрыл ее губы своими, вводя в нежный поцелуй, от которого дрожали коленки, а внизу живота снова стягивался тугой узел. - Вчера… - Начала Гермиона и запнулась. Вот что она за человек такой? Даже в свои двадцать пять она никак не может спокойно говорить о сексе, не краснея при этом. – Почему ты не продолжил? Рик лег рядом с Гермионой и положил ее голову себе на грудь. - Я думал это очевидно. – Он с улыбкой смотрел на ведьму. – Ты моя первая женщина после обращения. Я не знаю, смогу ли контролировать себя. Я боюсь что сделаю тебе больно. Вчера мне стоило титанических усилий сдержаться. Гермиона кивнула. Именно так она и думала, Рик только подтвердил ее догадки. И как быть? Продолжать вот такие детские игры? Пока она человек, Рик никогда не сможет с ней расслабиться. Если только… Нет. Вампиром становиться она не намерена. Она любит свою жизнь. Любит магию и не хотела бы лишаться всего этого. Тем более, как бы там ни было, они с Риком встречаются всего ничего. Может произойти все что угодно. Тряхнув головой, прогоняя эти мысли, Гермиона чмокнула Рика в подбородок и пошла в ванную. *** День в больнице тянулся слишком медленно. Посетителей было мало, а палаты, заполненные всего на треть, не требовали особого контроля. Гермиона откровенно скучала и не знала чем себя занять. После обеда, она просто взвыла от скуки и решила уединиться в своем любимом месте, чтобы немного поколдовать. Предупредив Карлайла, она нырнула за дверь своего убежища. Здесь все было как и всегда. Много пыли и непроглядная темнота. Гермиона зажгла Люмос и огляделась. Из мрака выплыл покосившийся стул, на который она сразу же уселась и вынула из кармана галеон. Послать сообщение друзьям? Ага, а если опять ответит Снейп? Гермиона не была готова снова видеть восставшего из мертвых профессора. В ее жизни и без этого достаточно ужасов. Вдруг во мраке засветился голубовато-белый огонек. Патронус становился все больше и принимал очертания… Лани? - Территория Хогсмида. Война началась, мисс Грейнджер. Серебристая лань растаяла в воздухе, забирая с собой последние отголоски холодного голоса профессора Снейпа. Все произошло слишком быстро. Гермиона словно ждала этого знака и мгновенно трангрессировала, так и не сняв медицинский халат. Хотя на деле, она даже не подозревала что новая война может начаться так скоро. Когда она уезжала, сопротивление было слишком слабым. Светлая сторона быстро теряла людей, а чистокровные становились все сильнее. Значит ли это, что за столь короткий срок Орден Феникса смог найти достаточное количество людей и подготовиться? Почему ей никто ничего не говорил? Гермиона с громким хлопком появилась на залитой солнечным светом улице магической деревни. Ее оглушил ужасный шум, доносившийся с главной улицы. Вот оно. Выхватив из кармана волшебную палочку, Гермиона ринулась в бой с победным кличем, словно воительница. Главная улица Хогсмида представляла собой кровавое поле боя. Тут и там можно было найти мертвых или раненных, тут и там один на один или парами сражались волшебники, два великана сцепились друг с другом грозя перетоптать всех, кто окажется под ногами. Кентавры стреляли из луков без разбору, издавая душераздирающие крики. У Гермионы на секунду перехватило дыхание, но она быстро взяла себя в руки и огляделась. На нее двигалась высокая фигура в черной мантии. Пискнув, она послала в преследователя оглушающее и побежала. Сзади на нее сыпались проклятья, но Гермиона бежала в самый центр. Туда, где увидела благородную фигуру Люциуса Малфоя. Звуки битвы оглушали, Гермиона терялась в пространстве и дорожной пыли, которую поднимали копыта кентавров. Откуда не возьмись появился Клювокрыл, отливающий серебром в лучах солнечного света. Под гулкие крики Харгида, он спикировал на голову одного из великанов и принялся с остервенением драть его глаза. Великан издал душераздирающий вопль и подняв огромные ручищи, сжал бедное животное с такой силой, что мгновенно сломал ему позвоночник. Полуптица-полулошадь с глухим звуком упал на землю и больше не шевелился. Вой Хагрида, казалось, можно было пощупать. Гермиона замерла в ужасе, глядя через дорогу на мертвое животное. Сердце отбивало яростную дробь. - Гермиона! – девушка резко обернулась и увидела Джинни. Ее ярко-рыжие волосы были стянуты в небрежный хвост. Лицо и руки были перепачканы в грязи и крови. Она, с жутким блеском в глазах указывала куда-то влево. Гермиона повернула голову и тут же пригнулась. Алая вспышка заклинания летела прямиком в нее. Кто ее выпустил, Гермиона не могла понять, но она сразу же ринулась в ту сторону. Перед ее взором оказался Северус Снейп, похоже, зельевар был ранен, но тем не менее он достойно отражал атаки двух Пожирателей. Гермиона кинулась в его сторону и выбила из строя одного из нападавших мощной Сектумсемпрой. - О, мисс Грейнджер, практикуете темные заклинания? – Голос Снейпа был хриплым, а усмешка никак не вязалась с общим состоянием. - Мы на войне, профессор. – твердо произнесла Гермиона откидывая заклинанием Остолбеней одного из противников. Снейп тихо хмыкнул, продолжая отражать нападение, Гермиона последовала его примеру. Они сражались спина к спине. Такие разные и одновременно похожие в своем одиночестве и жажде отмщения. *** Она сидела на земле и тихо плакала, обнимая холодеющее тело Полумны Лавгуд. Четырнадцать часов яростной схватки окончились победой Ордена. Мертвое тело Люциуса Малфоя как и тела большинства его сподвижников перенесли в огромный амбар за деревней скидали в кучу, словно протухшее мясо. Гермиона и Блейз разделились в поисках друзей и для помощи тем, кому еще можно было помочь. Гермиона брела не чувствуя ног, спотыкаясь о мертвых и падая. Наконец, она заметила худенькую Полумну, которая лежала неподвижно раскинув бледные руки и глядя пустым взглядом в ясное звездное небо. Боль волной охватила уставшее и продрогшее тело Гермионы, и она рухнула на колени рядом с подругой, завывая от слез. Теперь это все было неважным. Все было кончено. Впереди было светлое будущее, которого Полумна никогда не увидит. - Гермиона… - Тихий голос Блейза раздался над ее ухом, и она вскинула заплаканное лицо. Блейз был пустым. Две дорожки слез спускались от его глаз к подбородку, а руки, как и все тело, неестественно дрожали. Что?... Нет.. Только не она… Нет, Блейз, скажи что это не правда! – Джинни… Его голос сорвался, а слезы хлынули из глаз непрерывным потоком. Вот и все. Вот так ломаются люди. Словно статуэтка, которую кинули на пол. Гермиона больше не чувствовала боли. Она не чувствовала ничего кроме непроглядной пустоты. Карие глаза потухли, как и глаза Блейза, прижимающего ее к себе и плачущего в густые спутанные волосы. Вот так день, который начался с объятий любимого человека, закончился кровавым побоище и смертью ее семьи. - Где она? – Голос Гермионы показался ей совершенно чужим, словно кто-то другой произнес это. - Я… - Блейз смотрел куда-то сквозь Гермиону. – Я отнес ее в замок. Там… Туда приносят всех… Мертвых. Гермиона вздрогнула от этого слова и прикрыла глаза. Слез больше не было. Пустота охватила все вокруг. Ей казалось, что на ее шее вдруг начала затягиваться петля. - Нужно отнести туда Полумну. – Снова чужой голос. Гермиона встала с земли и подождала Блейза, который легко подхватил на руки худенькое тельце Полумны и пошел за Подругой сгорбив плечи. До замка они дошли довольно быстро, Гермиона не хотела видеть погибших. Она замерла в дверях, буквально чувствуя запах смерти, пропитавший древние стены. Ей хотелось сбежать. Она не была готова увидеть холодную и одновременно прекрасную мертвую подругу. Не хотела смотреть на Полумну. Не хотела знать, кто еще из ее семьи не стало. Боль потери была слишком велика. Гермиона прошла в замок и, стараясь не смотреть в сторону Большого зала, в котором, как и в прошлой войне складывали тела погибших и раненных. Она слышала надрывные крики мадам Помфри, которая жаловалась на нерасторопность своих помощников, слышала плачь. Хотелось лишиться разом всех-всех чувств. Она больше не хотела слышать, говорить, дышать. Она больше не хотела жить. Ноги сами привели Гермиону в зал Наград. Там, за стеклом огромного шкафа стояли фотографии ее друзей и знакомых, погибших в первую войну. В центре стояло фото Гарри. Здесь он улыбался и подмигивал, то и дело отбрасывая со лба челку. Очки поблескивали. - Вот и все, Гарри. – шепнула Гермиона в пустоту. – Их больше нет. Мы победили. – Она всхлипнула. – Совсем скоро ты встретишь Джинни и Полумну. Береги их. Голос Гермионы сорвался, и она опустилась на колени перед шкафом, заливая пыльных пол горькими слезами. Вот и все. Полумна теперь увидит Невила, Джинни присоединится к своей семье. А Гермиона? Что делать ей? Впервые за очень долгое время, она ощутила себя одинокой. Боль от утраты друзей сломала в ней что-то. То, что она с таким трепетом восстанавливала после первой войны. - Мисс Грейнджер. – Гермиона даже не обернулась. Она узнала голос профессора, но отвечать не хотелось. Странно, но она больше не слышала презрительных ноток или даже холодности. В первую секунду было любопытно посмотреть в черные глаза зельевара. отражается ли там былая надменность? Но порыв прошел. Зачем? Что это изменит? - Как это? – Голос Гермионы был чужим и жутко пустым. – Оказаться на волосок от смерти? Зал погрузился в тишину. На какое-то мгновение, Гермионе подумалось, что Снейп просто ушел, но тут послышались его легкие шаги. В следующую секунду гроза подземелий опустился на пол рядом с ней и облокотился спиной на шкаф. Его лицо побледнело больше обычного, черные глаза впали, а тонкие губы потрескались. - Неприятно. – Усмехнулся профессор. Гермиона заметила, что он держится за правый бок. Из-под пальцев просачивалась кровь, но зельевар, казалось, будто не замечал этого. - Я помогу. – отрешенно сказала Гермиона, доставая палочку, но сильная рука с тонкими длинными пальцами остановила ее. - Не нужно, мисс Грейнджер. – Зельевар слегка улыбнулся. – Я и так задержался здесь слишком долго. Мне пора к Лили. Гермиона понимала его как никто другой. Она бы все отдала, чтобы тоже оказаться рядом с родными. Забыть все, что удерживает ее на земле и окунуться в забытье. - Гермиона, - Снейп впервые назвал ее по имени. Она вздрогнула от подобного обращение и подняла глаза, уставившись в черные омуты его глаз. – Вам есть ради чего жить. – хрипло проговорил зельевар, словно прочитав ее мысли. – У вас есть люди за которых нужно бороться. Они не смиряться с вашей утратой. Слезы новым потоком покатились из глаз Гермионы. Снейп был чертовски прав, и от этого становилось еще больнее. Белла нуждалась в ней, как и Рик. Каллены считали ее своей семьей, как и волки. Она все еще может изменить ход еще одной войны к лучшему, если окажется там, в Форксе на поляне. Слишком многое завесило он нее. - Не плачь. – Снейп протянул руку и погладил Гермиону по плечу. – Когда-нибудь ты встретишь их всех. Они будут ждать тебя на той стороне с распростертыми объятьями. А пока ты можешь прожить достойную жизнь рядом с любимым человеком. Голос зельевара сорвался, и он опустил руку. Гермиона отрешенно смотрела на него и думала о том, что всегда ошибалась на счет профессора. Почему он захотел провести свои последние минуты рядом с ней? Почему утешает, когда сам совсем скоро умрет? - Вы слишком добры. – Усмехнулась Гермиона. - Никому не говори. – тоже усмехнулся профессор. Он смотрел на Гермиону своими черными глазами, словно изучал. А потом что-то потухло в их глубине и рука, сжимавшая рану, безвольно повисла. Гермиона яростно стирая слезы, закрыла глаза Северусу Снейпу. *** Гермиона трансгрессировала к дому Калленов на Рассвете. Она не могла явиться в такой час к Чарли. Не хотелось его будить и объяснять дяде почему она отсутствовала два дня. Казалось правильным сначала пойти к Калленам. Там, может быть и Рик. Мысли Гермионы все еще путались. Днем были похороны погибших, она стоически перенесла их, чтобы потом убиваться своим горем в пустой комнате лучшей подруги, где все до сих пор хранило ее запах. Гермиона корила себя за то, что в последнее время совершенно не уделяла им время. Иногда, в самые бурные времена, она попросту забывала о своей семье. Теперь она уже не может попросить прощение. Никогда больше. В глазах снова защипало, но слезы так и не потекли. Возможно, они попросту закончились. Так бывает? - Гермиона! – Из дома послышался испуганный голос Элис. О, Мэрлин. Она и забыла, что не сняла заклинание. Никто не знал где она, и Элис совершенно точно не видела ее будущего. Брюнетка выбежала из дома с округлившимися от ужаса глазами. Точно, выглядела Гермиона очень плохо. За это время она всего раз посмотрела в зеркало. Под глазами залегли глубокие тени, лицо осунулось и посерело, волосы были небрежно стянуты в узел, а на лице несколько ссадин и кровоподтеков, которые она так и не нашла времени убрать. – Рик! Рик, здесь Гермиона! Вопль Элис заставил Гермиону поморщиться. Зачем так кричать? Он ведь вампир и так прекрасно услышит. Спустя несколько бесконечно долгих секунд на улице оказались все Каллены во главе с Розье, который кинулся к Гермионе и сжал ее в объятьях. Она повисла у него в руках, словно тряпичная кукла. Ей снова захотелось плакать. Долго и горько. А еще совершенно не хотелось жить. Каллены суетились вокруг нее предлагая воду, поесть или плед. Эсми несколько раз порывалась поехать в ресторан и взят для Гермиону еды. Но ей не хотелось. Она отрешенно смотрела на происходящее и не говорила ни слова. Наконец, все они успокоились и тесным кругом расселись рядом. - Орден Феникса одержал победу. – Хрипло начала она, раньше, чем кто-нибудь задал вопрос. На лицах Калленов отразилось облегчение, смешанное с тревогой. Они знали о том, что происходит в магическом мире благодаря Гермионе и Рику. Эдвард даже был знаком с некоторыми его представителями, благодаря свадьбе… Свадьбе Джинни. Даже в мыслях струдно произносить имя лучшей подруги. Так было с Гарри и Роном. - Кто? – Вопрос Рика раздался слева. Он сидел рядом со своей девушкой и крепко обнимал ее плечи. - Полумна… Джинни… Перси… На большее ее не хватило. Она не могла озвучить весь список погибших, но этих трех имен было достаточно, чтобы ужас отразился на лице Эдварда, а Рик еще крепче сжал ее в объятьях. - Как тут дела? – Гермиона судорожно вздохнула и перевела взгляд на Элис. Сестра Эдварда тряхнула головой. - Они придут через два дня. Завтра Эдвард ведет Беллу в укромное место и будет защищать ее вместе с Сетом. Мы все будем на поляне в полдень. – Протараторила вампирша на одном дыхании. - Хорошо. Я высплюсь и сегодняшнюю ночь мы посвятим тренировке. – Гермиона потерла глаза. – Мне нужна будет помощь Эмметта и Джаспера. – Слова были сухими, словно пергаментная бумага и говорились отрешенно, словно Гермиона читала список продуктов, которые требовалось купить в магазине. - Гермиона… - Начал Рик, но она прервала его резким движением головы. - Это не обсуждается. Я буду отличным помощником. Тишина повисла в гостиной, почти гробовая. Чарли был крайне разочарован поведением Гермионы и порывался позвонить ее матери, но быстро оставил эту идею, вспомнив, что племянница давно уже взрослый и самостоятельный человек. Пообещав больше не пропадать без предупреждения, Гермиона поднялась к себе, подумывая на ходу о покупке квартиры. Хотя, она может переехать к Рику? Возможно, он не будет против. Зайдя в спальню, она, не раздеваясь, рухнула на кровать и забылась тревожным сном.