Но судьбу не понять,_________ Её нельзя обмануть: _________ Можно всё потерять__________ И вдруг однажды вернуть... ___ Что пройти суждено, _________ Того нам не избежать... ______ Мюзикл "Граф Монте-Кристо"
Свои желания нужно формулировать чётче, поняла она тем же вечером. В её случае, например, надо было сказать: "Я хочу исторический роман правдоподобный, интересный и жизнеутверждающий". Потому что эта книга была правдива ужасающе. Вступление говорило, что это научная работа, автор использовал информацию из таких-то, таких-то, таких-то исторических источников, расспрашивал тех-то, тех-то, тех-то, а сам был свидетелем того-то и того-то, — Кина не вчитывалась, но выглядело очень внушительно. Но даже если автор описывал не события, происходившие на самом деле, то те, которые вполне могли происходить. Очень уж жизненно всё выглядело. Название не лгало, это и впрямь были моменты Извечной войны. Автор брал события из разных Витков и описывал их не как в исторической книге, а как в романе: вводил персонажей, брал пару дней из их жизни. В каждой коротенькой истории был свой сюжет, но Кина никак не могла на нём сосредоточиться, отвлекаясь на антураж. Описывался голод в Эрнеле — и Кина думала об этом голоде; семью героя разлучали — а она всё ещё думала о голоде, герой пытался найти своего брата — а она всё так же думала о голоде... Это была хорошая книга. Это была ужасная книга. Одно дело — знать о каком-то событии и совсем другое — пережить его. История про голод сменилась рассказом о всеобщем безумии, вслед за ним говорилось о засухе. В любой другой ситуации Кина давно бы бросила книгу, но тема Извечной войны приковывала её к себе. В каждой истории она представляла себя, всякий раз пытаясь угадать, что же случится в их Витке. История про новобрачную, чей муж уходил на войну, царапнула по сердцу. А в следующей промелькнула женщина, которая как раз успела выйти замуж и завести детей, когда начался новый Виток, — и потом с детьми была вынуждена... кошмарная история. До этой книги Кина всё надеялась, что Виток не коснётся их — каким-то чудесным образом. Может быть, он слишком быстро закончится; может, будет мирным... Теперь же одна мысль о будущем приводила её в ужас. Кина ничего не сказала Джону: он всегда мрачнел, когда она заговаривала об Извечной войне, а уж книгу и вовсе мог отобрать, чтобы она не портила себе настроение. Сам же Джон, трудившийся с раннего утра, слишком уставал, чтобы заметить её перемену.***
Ну неужели невозможны __________ Счастье и любовь без боли ________ И без слёз во тьме ночей?! ________ О Боже мой, ты не допусти!.._______ Я тебя заклинаю жизнью своей...___ Мюзикл "Монте-Кристо"
Когда Кина проснулась, Джон сидел за столом и задумчиво смотрел на амулет в своих руках. В комнате было холодно, но Джон сидел в одних штанах. Видимо, когда он проснулся, то растопил печь, а сейчас она уже совсем остыла. Кина подождала немного, но муж не шевелился. — Джон? — наконец не выдержала она. Он вздрогнул. — Милая. Светло уже… ну я и засиделся. Он подошёл и поцеловал её в лоб, быстро оделся. — Эй, ты куда? А завтракать? — Не хочу, — он улыбнулся и, уже положив ладонь на дверную ручку, добавил: — Сегодня совсем холодно. Лучше дома посиди. Обычно Кина всегда была рядом с мужем, пока он работал: сначала надеялась, что найдётся и ей дело, потом — просто поддерживала своим присутствием. — Куда ты торопишься? — Так если не буду торопиться, никогда не закончу. Он вышел, по-прежнему сжимая в руке амулет. Кина подбросила в печь пару поленьев и снова взялась за книгу. В этой главе повествование шло о самом герое, но Кина, как обычно, замечала только войну. До одного момента... "На спине у Верга был маленький рисунок из родинок, как и у любого героя Алиара. Их было шесть: одна в центре, остальные — по вершинам пятиугольника. Их называли шесть звёзд, цветок, звезда, дом — в зависимости от того, как объединяли эти родинки. Но сходились в одном: герои получали этот знак из-за своей связи с Повелителем Мечей, ведь при любом возрождении он появлялся у него. Этот рисунок мог располагаться в любом месте. Считается, что Творец..." Но Кина уже ничего не видела. Потому что она прекрасно помнила: у Джона есть такой знак, справа, чуть ниже груди, как раз возле жуткого шрама... Может быть, она ошиблась? Перепутала? Родинки ведь могли располагаться как-то не так! И, хотя Кина прекрасно их помнила, ей нужно было убедиться. Надо было пойти к Джону и... как-то убедить его снять рубашку... но Кине приходил на ум лишь один способ это сделать, а ей сейчас ей было совершенно не до того. Она подбросила в печь дрова, села и задумалась, совсем как Джон этим утром. Если он действительно... не просто член ордена, а сам герой из Пророчества — что это значит для неё?.. Они не смогут "отсидеться", Виток совершенно точно не минует их. Джон может погибнуть — почти точно погибнет! — сражаясь с Повелителем Мечей... Кина впилась зубами в костяшки пальцев, чтобы не зарыдать. Что было делать? Нужно ли было поговорить с Джоном? А что сказать? Разве это что-то изменит! Она вздохнула. Не имело смысла обсуждать это. По крайней мере, сейчас. Лучше уж потом, когда она успокоится и смирится… Прошло полдня, и Кина уже совсем пришла в себя, когда вернулся Джон. На этот раз он был не таким усталым, поэтому сразу понял, что что-то не так. — Милая? Что-то случилось? — Нет… всё нормально. Джон развернул её к себе и заглянул в глаза своим цепким, серьёзным взглядом. — Всё правда в порядке. Просто книга грустная. Будешь обедать? Ты ведь даже не завтракал. — Да?.. Можно. Тут Кина поняла, что Джон не работал всё это время. Шатался по лесу или сидел где-то, опять буравил взглядом свой амулет… Может быть, это была женская интуиция, может, простая логика: не мог мужик, весь день таскавший и стругавший брёвна, да ещё и без завтрака, так безразлично реагировать на еду. Джон сел и снова задумался. Кина бросилась накрывать на стол. Обратная сторона разделения обязанностей: мужчине работа, женщине быт. Надо ли было как-то поговорить обо всём этом? Заставить его снять рубашку? А может, лучше приберечь это до вечера? Может, она ошиблась? Тогда это вовсе неважно, чего суетиться!.. Джон благодарно кивнул и придвинул к себе тарелку. Ели в молчании, но оба были слишком погружены в свои мысли, чтобы это могло смутить их. — Знаешь, мне нужно уехать. Это всего на несколько дней. Кина вздрогнула. — И когда мы едем? — Я еду! — неожиданно резко ответил Джон. — Опять этот амулет… Он поморщился и не ответил. — Это опасно, да? Джон, видимо, только сейчас понял, что она была встревожена. На его лице возникло столь непривычное выражение нежности. Он подошёл к Кине и погладил её по волосам: — Нет, что ты. Она уткнулась ему в плечо: — Клянёшься? — Кина… — Джон подождал, пока она снова посмотрит на него. — Мне незачем клясться. Вместо этого я никогда тебе не вру. — Да, да… ты просто не отвечаешь, — буркнула она. — Я тебя очень люблю. И скоро вернусь. Кина кивнула и снова уткнулась ему в плечо. Так было спокойнее. Так ничего не могло случиться… А вскоре она в подробностях могла рассмотреть рисунок на груди Джона, и, к сожалению, он был именно таким.