Руки Полины, как забытая песня под упорной иглой. _______ Звуки ленивы и кружат, как пылинки, над её головой. ______ Сонные глаза ждут того, кто войдёт и зажжёт в них свет… ___ Утро Полины продолжается сто миллиардов лет. ___________ Наутилус-Помпилиус
Наутро Тэрн наполнил последнюю порцию бутылок и в очередной раз отработал с Литом выдув: Лит и Талек на неделе отбывали в Эрнел, так что их обязанности переходили Тэрну. После этого он был свободен: пока дел вообще было немного, Рия взяла его в команду, лишь рассчитывая на дальнейшее расширение. Пока же Тэрн отправился к Эльке, как и обещал. У неё уже был накрыт стол, а сама она радостно улыбалась. — Ты одна, что ли?.. Я думал, тебе Рия поможет... Улыбка Эльки померкла. Только сейчас Тэрн понял, что не стоило давать ей готовить: мало ли, что тяжёлое пришлось бы тащить... Рия — зараза... а сам он придурок... — Что ты стоишь? Вот, руки помой... А теперь садись, попробуй, я же старалась!.. Тэрн послушно опустился за стол. — Ух, ты! Действительно очень вкусно! Замечательно! Элька счастливо улыбнулась. — Да, я ж в пекарне работала ещё недавно. Конечно, пробовать приходилось, но я никогда не полнела... Представляешь, когда я только забеременела, все говорили: "Напробовалась". Она рассмеялась, потом снова помрачнела. — А почему тогда Рия говорит, что она тебя содержит? — Потому что это Рия. Раньше я жила на то, что успела скопить, пока работала, потом... пришлось продать мамино наследство, маленький склад... А Рия собиралась использовать его под своё дело с водой, как было при маме... Тэрн не знал, что сказать, и вскоре они сменили тему. Они говорили о детстве Эльки, о Релле, Тэрн рассказывал о других городах — и хотя в половине случаев беседа всё равно рано или поздно касалась беременности Эльки и сразу же умолкала, разговор Тэрну понравился. Элька была полна доброты: она искренне желала счастья всем вокруг — и Талеку, и Рие, и Литу... Элька была добра от сердца: она не только не притворялась доброй перед людьми, но не притворялась даже перед самой собой. У большинства людей доброта всё же навязана религией или обществом — даже когда человек понимает, что о сделанном им никто не узнает, он думает о том, что сказали бы люди, если бы узнали. У некоторых всё упирается в собственные представления о том, как должен поступать человек, и чужое мнение не способно сбить их с пути. Но это всё равно не доброта, ведь на деле ты помогаешь человеку лишь ради самого себя: чтобы не упасть в своих глазах, чтобы продолжать уважать себя, чтобы был новый повод для гордости... Элька же была добра изнутри, добра потому же, почему муравей силён, а лошадь быстра — так заведено природой. Тэрн относил себя ко второму типу людей — которые совершают добрые поступки, чтобы уважать себя, потому и не любил, когда его называли добрым. Потому же так восхищался Элькой. — А я вот думал вчера... ты такая бледная. У вас тут, конечно, с парками беда, но ты хоть немного гулять ходишь? Свет в глазах Эльки потух. — Н-нет... перед людьми неудобно. — Что?.. Она развела руками: — Ну, мне ж шестнадцать всего... кольца на пальце нет, мужчины рядом нет... вот все и начинают гадости говорить. Я, конечно, понимаю, что на самом деле им плевать, но... — губы у неё задрожали; как и у любой беременной, настроение у неё скакало только так. Тэрн почувствовал, что челюсти сжимаются сами собой. — Так. Одевайся, я веду тебя гулять.***
Парк в Релле всё-таки был и даже недалеко от дома Эльки. Они прогуливались рядом, не особо стараясь изобразить пару, но было что-то такое во взгляде Тэрна, что ни один человек не решался даже косо взглянуть в их сторону. — Ты сейчас похож на завандрца, — рассмеялась Элька. Тэрн усмехнулся. Да, в Релле ведь было не принято решать проблемы дракой. Окружающим он сейчас казался дикарём: сильным, не имеющим культуры или других внутренних ограничений, а потому непредсказуемым и опасным. Талеку, должно быть, очень нравилось играть такую роль. — Слушай... а тебя не беспокоит, что мы обманываем людей со всей этой святой водой? Я, конечно, понимаю, что вера Айнера — такое же враньё, но всё равно... Они опустились на скамейку: Эльке тяжело было ходить, — и она надолго задумалась. — Немного беспокоит. Но, если честно, у меня сейчас другие заботы... Она рассеяно погладила свой живот и снова задумалась. — ...В конце концов, Творца не существует. Значит, святой воды от него тоже не может быть. Так что любому понятно, что это ерунда. Как, знаешь, виноград "Дамские пальчики" — никто ведь не ожидает, что ему действительно пальцы принесут. Это всего лишь название. Тэрн почесал в затылке. — То есть, по вашим законам это нормально? — Ну да. Торговая марка "Святая вода". Тэрн не прислушивался. — Тогда почему Рия так забеспокоилась, когда думала, что я могу кому-нибудь рассказать? — Она боится конкуренции... то есть, что кто-то ещё займётся этим делом и у неё будет меньше денег. — А что, никто до сих пор не занимался?.. — Мама... а так никто не додумался... у нас ведь не верят в этого Творца, так что никому не пришло в голову, что это может такие деньги приносить... правда, здорово? — Угу, — буркнул Тэрн. — А почему тогда у вас такие старые механизмы, такой старый завод?.. Элька спокойно вздохнула. — Когда мама умерла и Рия только начала этим заниматься, то перестала скрывать, сколько мы зарабатываем... скоро узнала налоговая, стали копать... пришлось заплатить очень много денег... так что теперь мы вернулись к тому, с чего начали: мама никогда не позволяла нам жить богато... Рию это так злило... — А тебя? — Счастье не упирается в деньги, — Элька улыбнулась. — Есть что есть, есть где жить, всё хорошо — зачем изыски? — И "есть что читать", — добавил Тэрн. Они понимающе переглянулись. У неё было такое милое круглое лицо, что ему пришлось опустить взгляд вниз и напомнить себе, что перед ним беременная женщина, за ней не приударишь, не поухаживаешь... А почему, собственно? Что, беременная — не женщина? То есть, сейчас, конечно, ничего не выйдет, но ведь когда-нибудь она родит, и... Тэрн покраснел. — Ладно, давай я тебя обратно провожу, а то, наверное, Рия волнуется, да и тебе тяжело ходить, а ещё с непривычки может нехорошо стать... Элька удивлённо покосилась на него, но возражать не стала. Дома их встретила как всегда недовольная Рия. Она вскочила и Тэрн понял, что ошибся: Рия была недовольна гораздо сильнее, чем всегда, да ещё и очень встревожена. — Тебя где носит! У нас возле завода какие-то фраера бродят, а ты тут ходишь! — Кто бродит? — Посторонние, — объяснила Элька. — Иди к себе, дура... Тэрн! Возвращайся на место, пожалуйста... Ещё не хватало, чтоб у нас идею стащили! А уж если кто-то расскажет, чем мы занимаемся, монахам… — Рия застыла. Тэрн пожал плечами. — Понял, понял. Пока, Элька. Рия... — он кивнул на прощание и торопливо вышел, опасаясь, что она взорвётся от нетерпения.