Алиар: Мир без души

Громкое ворчание Рии предупредило о его приходе куда лучше, чем мог он сам, но Тэрн всё же постучал — и, дождавшись "Можно!", распахнул дверь. Запыхавшаяся Элька выдохнула и улыбнулась. Судя по чуть криво застеленному покрывалу и задвинутой в угол очень шаткой стопке книг, она убиралась здесь в последнюю секунду. — Тэрн! Что же ты не предупредил, что зайдёшь? Я бы хоть комнату в порядок привела. И себя… — она хихикнула, посмотрев на свою старую широкую футболку. Как и всегда, когда Элька улыбалась, он и сам невольно расплылся в улыбке. — По-моему, всё отлично. Тэрн обвёл взглядом комнату. Она была выдержана в спокойном, классическом для Реллы стиле: бежевые стены и мебель, светлые шторы — но в каждом углу были вещи, напоминавшие о детстве. Мягкая игрушка на кровати, картины с волшебными животными на стенах, на двери разноцветными мелками был нарисован какой-то пейзаж, и главным в нём было огромное разноцветное солнце… Она же совсем недавно ребёнком была — если и перестала им быть! А скоро сама матерью станет… Да, не угадаешь судьбу… — Я попрощаться зашёл, — объяснил Тэрн. — Тебе Рия не сказала?.. Я в Каммену завтра ухожу. Глаза Эльки стали круглыми и очень испуганными. — Ты что! С ума сошёл? А как же я? А как же все?! Там опасно! Тэрн пожал плечами: — Для дела нужно. Мы уже всё в дорогу даже собрали… Она схватила его за руку: — Пожалуйста, не ходи!.. Беспокойство в её зелёных глазах было таким приятным. Тэрн подумал, что за него давно никто так искренне не переживал. Волосы Эльки были чуть встрёпаны, но Тэрн подумал: зря она переживает, что не успела привести себя в порядок. Она и сейчас была очень красива, разве что не лучше, чем всегда. — Тэрн, пожалуйста! Оттуда же никто нормальным не возвращался! Люди знаешь как странно себя ведут, если в этом лесу хоть пару дней пробудут? Он хмуро улыбнулся: — Раз так, мне мало что грозит. Элька так же резко успокоилась. — Но в тебя я почему-то верю… да… я верю, ты вернёшься и всё будет в порядке! — она снова засияла улыбкой. — Когда ты возвращаешься? Я тебе пирогов напеку… Тэрн почувствовал, как на душе становится легче, а мысли о Каммене отходят на второй план. — Понятия не имею… но ты жди, постараюсь побыстрее! Они помолчали. Элька всё так же улыбалась и в комнате словно бы становилось светлее. Тэрн глубоко вдохнул и очень осторожно начал: — Я… спросить хотел. А что ты… ты… думаешь делать, когда родишь? То есть, где-то работать?.. на что жить?.. Тебе платят какое-то пособие, да?.. Я слышал, оно маленькое… тебя Рия будет содержать? Или как?.. Я просто подумал: тяжело же очень работать с ребёнком… Я… когда ты… если вдруг что, то… Он окончательно сбился и неожиданно для себя покраснел. Элька изумлённо смотрела на него. — Но я же не буду растить ребёнка. Я оставлю его в роддоме, вот и всё. Тэрн молчал долго, несколько минут, наверное. Элька, видимо, почувствовала, что нужно что-то сказать: — Ему там хорошо будет. Там ему дадут хорошее образование, он будет жить в нормальных условиях… в детском доме ему будет гораздо лучше. А я скоро буду свободна! Тэрн всё так же молчал. Он думал о том, как считал эту девушку чистой, светлой, доброй, как хотел ей помочь... Он покачал головой и совершенно спокойно произнёс: — О Творец, какой же я идиот. Тэрн развернулся и пошёл к двери. — Тэрн, ты чего?.. — раздался сзади расстроенный голос Эльки. — У нас так все делают… Он оперся на дверь. — О чём ты? Что ты делаешь? Ты же не такая. Ты сама потом переживать будешь. Лицо её страдальчески исказилось: — Но я не смогу дать ребёнку нормальную жизнь! Что ему, в нищете жить?.. Тэрн склонил голову и заговорил, и голос его был таким, что Элька отступила шага на три. — Сын твой вырастет — до конца жизни тебя проклинать будет. "Чтоб ты сдохла", — каждую ночь перед сном думать будет, чтоб ты сдохла… Элька испуганно смотрела на него. Тэрн пригляделся. До этого момента он обращал внимание лишь на её улыбку, и она была такой искренней, такой тёплой, что и глаза её казались такими же светлыми и тёплыми. Но только сейчас Тэрн заметил, что глаза у неё, хоть и красивые, но всё равно несколько тусклые. — Ты же знаешь, чувствуешь ведь, что это неправильно!.. но… как говорят у вас в Релле, это не моё дело. Не хворай. Он вышел и аккуратно притворил за собой дверь.

***

Местячковые каноны псевдобратии своей _____ Выдают за эталоны общепризнанных идей, ____ Я ушёл из зоопарка, я хочу найти людей: _____ До свиданья. _____________________________ Филигон

В комнате Тэрн ещё долго лежал, глядя в потолок. Прошло, наверное, несколько часов, прежде чем он смог закрыть глаза — и всего пара минут, прежде чем снова распахнул их. Из соседней комнаты раздавались крики — в основном, Талека, кажется, он был пьян. Тэрн не хотел прислушиваться, но против воли слышал. — Какого ты опять нализался?! Тебя и так рядом нет почти, а когда бываешь, то либо пьян вот настолько, либо под наркотой своей! Что, думаешь, я не знаю, что тебе Рия опять передавала?! И с кем ты её скурил?! Скажи, с кем?! Где ты был опять? И почему ты… ты… у тебя что, опять помада на рубашке?! Талек отвечал ему таким отборным матом, что Тэрн даже зажмурился. На шестом предложении промелькнула мысль: "Может, записать?" — но Тэрн не смог вспомнить ни одного человека, которому он мог бы повторить такое. Даже к матери своей он относился не настолько плохо. Ссора за стеной становилась всё громче и яростнее и закончилась... ударом. Из комнаты доносились крики: яростные — Талека и взвизги Лита; они мешались со звуками ударов. Тэрн подорвался кинуться туда, но остановился. Главное правило Реллы: не лезь не в своё дело. Лит сам ему это не раз повторял. ...Истеричные, страдальческие крики за стеной как по сердцу резали. "Да он убьёт его сейчас!" Может, всё-таки вмешаться?.. Но... судя по тому, что кричал Лит, всё это происходило уже не в первый раз. А если так, и он ничего не меняет — видимо, его и впрямь всё устраивает. Он ведь сам всё время просит не лезть... Наконец, всё стихло. Талек завалился спать. Полчаса ещё раздавались тихие всхлипывания Лита, иногда их прерывал звучный храп. Наконец, заснул и Лит. А Тэрн ещё долго смотрел в потолок и отрешённо думал. "У Эльки всё-таки очень красивые глаза..." "Эти два урода… интересно, они действительно… хотя нет. Неинтересно". "Неужели Элька правда бросит ребёнка?.. Как мать может такое сделать?.." "И почему Лит это терпит..." "А может, они оба правы? Может быть, Эльке и впрямь лучше оставить ребёнка где-то ещё. Действительно, ей шестнадцать всего, как она его обеспечит? Будут жить впроголодь… Может, и у моей матери такие причины были?.. Может, так лучше было?.." "Нет!" — подумал он уже почти во сне. "Нет таких причин, чтобы детей бросать".

***

Алисия пронеслась по комнате, закидывая в мешок оставшиеся вещи. — Мам, а нам обязательно уходить?.. — Да. Нет, нож рано убирать… пока еду надо взять. Творец, помоги мне! — Но Дар обещал научить меня играть в стайки! — Мне жаль. Деньги — взяла. Еды... столько хватит. Одежда? Не нужна, только замедлит. Эх, нет, Тиму надо хотя бы рубашку взять, он же извозится, да и... Раздался стук в дверь. Алисия поймала взгляд Тима и приложила палец к губам. Выражение лица у неё было уж очень страшное, да и привык Тим к подобному — он весь сжался и даже перестал дышать. Алисия схватила со стола нож и подошла к двери. — Кто там? — Лисси, это я, Нета! Ты муки не одолжишь? Дар, представляешь, ухитрился всю потратить, и не говорит ведь, куда дел, остолоп маленький... Алисия положила нож на столик у входа и приоткрыла дверь. Нета была одна. — Одолжу. Подожди. — Ой, у вас что-то случилось? Едете куда-то?.. — Да. В Кивиш. Навестить родных. Вот мука. — Спасибо! — Нета приняла горшочек. — Какая-то ты совсем убитая! И говоришь странно... — Я не убитая! — воскликнула Алисия громче, чем ожидалось. — Ой… прости, тётушку хоронить еду, очень расстроена, совсем не хочу разговаривать. Если кто-то будет спрашивать, я вернусь через неделю. Ровно через неделю! Она выпроводила Нету и вернулась в комнату. Рубашку взяла. Еду взяла. Деньги... Привычный к подобному Тим уже снова играл в солдатики.

***

Зря ты вьёшься, ворон чёрный с позументом голубым: ___ Не хочу я быть почётным, а хочу я быть живым,_________ Кто со мною, догоняйте и скажите остальным: __________ "До свиданья!" _____________________________________ Филигон

Лит забился в угол кухни и тяжело, со всхлипами, дышал. Тэрн ничего не сказал ему — да и что тут можно было сказать. Не допитая вчера бутылка сейчас была почти пустой. — Пиво у тебя отвратительное, — произнёс Лит. — Талек принёс. — А-а, тогда понятно, — зло пробормотал Лит. Он поморщился и потёр скулу. Тэрн помолчал, глядя на него, а потом всё же не выдержал: — И что, это правда стоит того? Лит вспыхнул. — А тебя что не устраивает? Что он меня бьёт? Нет, иначе бы ты вмешался! И будь на моём месте девка, ты бы вмешался!.. Тэрн хотел сказать, что он бы и так вмешался, если б ему не говорили столько раз не лезть, но Лит не замолкал: — Вовсе нет! Это только из-за того, что мы оба мужчины! Давай, расскажи мне, как это неправильно! У вас, лимиты, всегда аргументы одинаковые. Сначала ты скажешь, что это против природы, потом, что это против того, как устроил мир Бог, потом, что таким образом я развращаю общество, подавая плохой пример детям... — А это всё не так? — пробормотал Тэрн. — Нет! — Лит начал ходить по кухне. Он размахивал руками и эмоционально, очень уверенно говорил — синяк на скуле только впечатление портил. Против воли Тэрн стал вслушиваться: благо, Лит сам поднимал возражения и опровергал их, а монолог его звучал красиво и логично. Тэрн слушал так целых десять минут, а к концу их с изумлением осознал: Лит повторяет чужие слова. Его возражения на разные аргументы были логичными и довольно справедливыми, но полностью противоречили друг другу. Это была мешанина чужих разговоров, мешанина, из которой ухватили лишь самое основное и подходящее, и если у Лита не было раздвоения личности, выдумать такое он не мог. Даже специально — иначе заметил бы несоответствия. Осознав это, Тэрн перестал слушать и погрузился в свои мысли. Наконец, его внимание привлекла непривычная тишина. Лит стоял и победно смотрел на него. — А?! Что ты на это скажешь? Тэрн кивнул: — Ты совершенно прав. Я и сам заметил, какие у вас высокие отношения. Лит вспыхнул, хотел разразиться ещё одним монологом, но Тэрн продолжил: — А насчёт твоих слов… найди тех, кто напел тебе это, и плюнь им в лицо. Каждому. Это не нормально и зря ты так старательно учил, как доказывать иное. Лит неожиданно смущённо опустил глаза. По выражению его лица стало очевидно, что Тэрн попал в точку. На счастье обоих, через пару минут в кухню вошла Рия. Она бросила на диван мешок с едой и нетерпеливо поглядела на Тэрна: — Что сидишь?! Готов? Он кивнул, и она за руку потащила его к выходу. Во дворе ждал брат Юнь. На этот раз он был одет в деловой костюм; рядом с ним стояло ещё несколько монахов в таких же чёрных костюмах, и Тэрн против воли криво ухмыльнулся. — Всё? — благожелательно спросил Юнь. — Да пребудет с тобой благословение Творца. — Ты ещё святой воды в дорогу дай, — процедил Тэрн. Он отступил на пару шагов, но брат Юнь всё равно благословил его. — Как же ты меня, грешника неверующего, благословляешь? Нехорошо ведь. — Чтобы быть угодным Творцу, необязательно в него верить. Достаточно соблюдать его заповеди. После этого он вручил Тэрну небольшую красивую книгу. "Молитвослов", — значилось на её обложке. — Что за... а, от Анды. Оставь себе. — Это же подарок, — улыбнулся Юнь, — сделанный от чистого сердца. Ты не можешь отказаться. Но это хороший молитвослов, здесь собрано много полезных молитв. Тэрн ухмыльнулся. — Ладно, пошёл я. — Пошёл ты, — согласился Юнь. Тэрн окинул собравшимся прощальным взглядом. По счастью, Талек спал, а Лит не стал выходить с завода, так что осталось лишь кивнуть Рие и Юню с его монахами.