Look at the stars

Женщина быстро идёт по пустым коридорам Ковчега, изредка встречая на своём пути людей и кивая им в знак приветствия, её цель небольшая лаборатория, в которой работает её хороший старый друг. Свернув на очередном повороте, Кэтрин видит заветные двери, ворвавшись в лабораторию словно ураган, женщина тяжело дыша смотрит в испуганное лицо седого брюнета, пытаясь выдавить на запыхавшемся лице подобие улыбки. - Кэт, чёрт, что случилось? Ты выглядишь так, словно на тебя напал зомби по пути ко мне. – мужчина улыбается, пододвигая к женщине стул. Кивнув, Гриффин садиться, с наслаждением вытянув ноги, да, денёк выдался ещё тот. - Сэмми, я так давно не видела тебя, старый ты гавнюк! – страх уходит на задний план, сменяясь теплом встречи. - И это мне говорит один из лучших учителей Ковчега. – сдерживая усмешку бубнит мужчина. - С тобой я могу сказать и что похлеще! – фыркнула Кэтрин, вставая со стула. - Как дела, Сэм, даже не смотря на возраст, ты выглядишь всё тем же проказником, которого я знала двадцать лет назад. – женщина подходит к брюнету, заключив на пару секунд в объятья. - Я тоже рад тебя видеть, дорогая. – улыбается Сэм, взглянув в лицо женщине. - Я вижу что случилось что-то плохое, давай обсудим это, а потом перейдём к комплиментам в мою сторону. - Ты не изменился, Сэм. – улыбнулась Гриффин. - Я знаю что эта тема появилась значительно недавно, но я очень надеюсь что ты поможешь мне, ты единственный, к кому я могу обратиться за помощью. - Я всегда сделаю всё, что в моих силах для тебя, ты спасла мою жену и я до сир пор не отплатил тебе добром за это, Кэт, говори что случилось, мы найдём выход. – лицо мужчины стало серьёзным, кивнув в сторону огромного стола с микроскопом и кучей разных склянок, они медленно подошли к нему. - Ты знаешь что у моей дочери родилась девочка, ты видел Кларки ещё малышкой, ты говорил мне тогда что она омега и все анализы которые ты взял у неё в тот день подтвердили это. – Кэтрин замолчала, поймав на себе любопытный взгляд молодой девушки, сидевшей за компьютерный столом недалеко от них, кивнув в её сторону, Сэм нахмурился. - Анджела, ты не могла бы оставить нас. – тоном не терпящим возражений произнёс учёный, девушка вздрогнула, быстро взяв в руки толстую папку, она кивнула, пискнув что-то, скрылась за закрывшейся дверью. - Я помню твою малышку, но причём тут её биологическая особенность, в этом нет ничего зазорного, Кэт, эта новая приспособленность не несёт в себе ничего плохого. – мужчина не понимал паники Гриффин. - Дело не в этом, я смутно поняла из твоих же рассказов, что альфа и омега связанны на генном уровне еще с рождения, верно? - Да, эта новая особенность их генома, находить пару по определённым признакам, в основном это аромат тела, присущий каждому из нас, только у них более чувствительны рецепторы, отвечающие за его распознание, им нет ещё названия, но проще говоря, только эти дети могут чувствовать запах тела друг друга. – Сэм закивал, словно соглашаясь сам с собой. - А есть ещё что-то присущее им, я не знаю, метка или тату появляющаяся сама собой? – взволнованно спросила Кэтрин, не отрывая взгляда от мужчины напротив. - Да, у этого эффекта есть название соулмейты, у пары в определённый год их жизни, на любом участке тела возникает что-то подобие татуировки, это очень невероятный феномен, тату их первых слов, сказанных друг другу в этот момент! Я видел всего одну пару и представляешь, это древний язык, который ты знаешь. – мужчина был явно в восторге от данной темы, да его можно было понять, он учёный. - Я могу привести к тебе ещё одну пару. – немного грустно сказала Гриффин, заставив Сэма вновь стать серьёзным. - У Кларк появилась пара? Но Кэт, в этом нет ничего плохого, твоя девочка будет чувствовать на себе самую чистую, сильную, настоящую любовь, пойми, эти пары обычно не расстаются, так как они не только духовно связанны с самого рождения, но и на генном уровне. – ученый потрепал женщину по плечу, понимая переживания. - Я не говорю что Лекси плохая, она самая замечательная малышка, но она девочка, Сэм, разве такое возможно? – Гриффин обреченно села на стул, рядом с мужчиной. - Конечно возможно, Рэйвен Рейес тоже девочка, альфа, мужское и женское начало делают их очень сильными как физически так и духовно, Кэт, ты зря переживаешь. - Чёрт, Сэмми, Эбби не даст им быть в месте, а Лекс, она такими глазами смотрит на мою девочку, что у меня кровь в жилах стынет, сколько любви я читаю в них. Что если моя дочь сделает так, что они просто не будут видеться, представь какого им будет, они ведь ещё в пять своим малых лет полюбили друг друга, сами того не осознавая! – Кэтрин с болью смотрела в карие глаза ученого, видя в них сочувствие. Мужчина молчал, переваривая услышанное. - Я не позволю Эбигейл мешать их счастью столько, сколько смогу буду скрывать от неё всё это, но даже я не в силах помешать Джейку всё разрушить. - Может есть какое то средство, чтобы скрыть их метки, шея, чёрт тебя дери, шея! Злая шутка судьбы. – вздохнула Гриффин, потерев переносицу. - Да уж, это действительно не очень замечательно, ты можешь привести девочек сейчас? – взглянув на часы спросил Сэм. Кэтрин посмотрела на время, пол первого ночи, сегодня она совсем забыла о минутах. - Да, я приведу их к тебе, нужно что-то делать с меткой, пока Эбби не увидела её. – Гриффин уже стояла возле дверей, но обернулась, взглянув на что-то ищущего мужчину. - Спасибо Сэм. - Это меньшее, что я могу сделать для тебя, дорогая. – улыбнулся учёный, кивая хмурой Гриффин. Белокурые прядки в хаосе разметались по подушке, открывая взору красивую метку на своей шее, прижав к груди подушку, девочка мирно спала, что-то бурча во сне. Кэтрин тихо пропуская перед собой сонную шатеночку, закрыла двери, ласково потрепав лохматую макушку, она поправила съехавшую на одно плечо большую футболку альфы. - Кларк, детка, проснись, сладкая. – шепотом произнесла женщина, нежно потрепав спину блондиночки. Голубые глаза в страхе распахнулись, Кларк резко подорвалась, испугавшись. - Эй, тише, тише, всё хорошо, это я. – успокаивая приобняв внучку, уже громче сказала Кэтрин. - Давай малыш, обувайся, нам нужно поскорее навестить одного моего друга. - Лекс? – удивленно спросила блондинка, хриплыми ото сна голосом. Шатенка махнула рукой в знак приветствия, пожав плечами. Эванс произвела на Кларк должный эффект своим присутствием, сон ушёл на второй план, сменяя себя интересом, быстро обув и взяв две ветровки, одну девочка надела на себя, вторую протянула сонной шатенке. - Спасибо. – тихо шепнула она, одевая теплую вещь и чувствуя родной, приятный аромат присущий лишь её Кларк. От проскользнувшей мысли, что на ней вещь Гриффин, по телу пробежались мурашки, заставляя поёжиться словно от холода. Быстро покинув квартиру, Кэтрин попросила девочек двигаться как можно быстрее поспешила к лаборатории. Еле поспевая за бабушкой и удивляясь откуда у неё столько сил, Кларк мягко взяла шатеночку за руку, ловя на себе взгляд зелёных, она с улыбкой заметила что на Лексе кроссовки, которые она подарила ей вчера. - Ты в них спишь что ли? – засмеялась Гриффин - Может и сплю. – гордо подняв подбородок фыркнула Лекса, легонько толкнув плечом блондинку. Зайдя в лабораторию веселье девочек сошло на нет, Эванс занервничала, увидев перед собой кучу непонятных вещей и мысленно сравнивая себя с подопытными кроликами, не просто так их среди ночи притащили сюда. Сэм увидев девочек, расплылся в улыбке, подмечая какой красавицей стала юная Кларк Гриффин и как красива стоящая рядом с ней шатенка. - Кэт, ты очень быстра в свои пятьдесят семь. – усмехнулся мужчина, увидев на лице Кэтрин промелькнувшее «Убью нахрен если не заткнёшься!». - Малышки, меня зовут Сэм, мне нужно уколоть вам один препарат, от нового вируса, возникшего на Ковчеге, дело в том, что вашим одноклассникам он был уже введён, ещё днём, а про вас забыла эта женщина. – мужчина кивнул на недовольную Кэтрин скрестившую руки на груди. Учёный взял в руке маленький шприц, подходя к Кларк, но стоило мужчине коснуться плеча блондинки, как Лекса вздрогнула, кашлянув. - Могу я быть первой? – голос звучал уверенно, гордо, зелёные глаза нежно посмотрели на Кларк. - Конечно милая, иди ко мне. – Сэм поражался красоте этой девочки, альфы такими не бывают, думал он. Отодвинув с шеи шелковистые волосы, мужчина замер, читая имя на смуглой коже. Удивившись ещё раз, он осторожно вколол препарат в шею девочки, быстро введя жидкость под кожу, приложив к коже ватку, он нервно сжал шприц в руке, ожидая, потребовалась ровно минута, чтобы чёрные надписи начали медленно исчезать, ничего не оставляя после себя. Когда на шеях девочек не осталось и следа метки, Кэтрин позволила себе облегчённо выдохнуть впервые за этот день. - На сколько хватит препарата. – тихо, чтобы девочки не услышали, спросила женщина, подходя к Сэму. - Я не могу тебе точно сказать, но на пол года точно, я ещё не до конца изучил его свойства. – задумчиво ответил мужчина, косясь в сторону Кларк и Лексы. - А она красивая, её альфа, я боюсь даже представить её в двадцать лет. – мечтающе признался учёный. - Да, Лекса невероятный ребёнок, спасибо тебе, Сэм. – Гриффин обняла мужчину. - Не за что, если что-то понадобится, ты знаешь где меня найти. – провожая гостей сказал учёный, потрепав девчонок по головам. Время неумолимо шло вперёд, на счастье Кэтрин метка на светлой коже Кларк появилась через год, на её день рожденья. Их общение с Лексой приобретало всё более нежный характер, частые прикосновения, полные любви взгляды не скрылись от глаз Кэтрин, всячески прикрывающей их связь от Эбби. Их нежность была настолько огромна, что девушки не могли быть вдали друг от друга слишком долго, жажда своей пары слишком сильна, они постоянно были вместе, не желая расставаться. - Кларк, отпусти меня! – громко смеясь, закричала Лекса, в то время как проворные пальчики блондинки добрались уже до шеи, начиная щекотать, Гриффин прекрасно знала слабые места Эванс, пользуясь этим по свою душу. - Неа, ни за что! – фыркнула голубоглазая, улыбаясь самой счастливой улыбкой, ведь она так любила смех Лексы, этой потрясающей девушки, которую настоящей знала лишь она, лишь с Кларк Лекса была такой нежной, ласковой, тёплой и милой, а со стальными холодной и недоступной, что очень поражало Гриффин, ведь она сама не умела скрывать чувств. Шатенка пустив слезу от смеха и поняв, что просто задыхается от него, одним резким движением положила Кларк на лопатки, тяжело дыша куда-то в область шеи блондинки. Они редко были в комнате Гриффин, словно интуитивно осознавая, что не стоит показывать Эбби о их отношениях, названия которым девушки так и не дали. Кларк перестала смеяться, выдохнув, она замерла, ощутив на своей шее горячее дыхание Эванс, сама же Лекса сходила с ума от такой близости, наслаждаясь и одновременно страшась своих чувств. Их поцелуи с каждым разом становились всё дольше, уверенней, хоть и были редки, им хватало прикосновений, объятий, взглядов, чтобы быть счастливыми, чтобы чувствовать эту связь. Лекса приподнялась на локтях, взглянув в голубые напротив, такие красивые и родные, что хотелось зацеловать эту блондиночку до смерти, за обнимать и затискать, лишь бы дать выход этим всепоглощающим чувствам. - Почему ты так смотришь на меня? – хриплым голосом спросила Лекса. Кларк замялась, впервые услышав такой вопрос от Эванс, она не знала что ответить. Да ей самой интересно, почему она смотрит лишь на неё, эту потрясающую девушку, по которой сохнет добрая половина пацанов их класса, почему она не может лечь спать, не написав ей приятных снов, не может пройти мимо, не коснувшись руки и не поймав на себе взгляд зелёных, если бы Кларк знала ответы, она давно бы поведала их ей. - Ты нравишься мне, может поэтому? - Это не ответ, Кларк. – немного грустно сказала шатенка, желая услышать от девушки совсем другое, она говорила Кларк что любит, но видимо Гриффин принимала это за дружбу, что очень огорчало и злило Эванс. - Я люблю тебя… - выдохнула Гриффин, не в силах больше держать эти слова в себе, она внимательно смотрела на девушку, в эти пронзительные глаза, замечая как пухлые губы трогает еле заметная, такая особенная улыбка, принадлежащая лишь ей одной, лишь Кларк. - Я люблю тебя. – секунда и Лекса накрывает сладкие губы поцелуем, даря в нём всю эту любовь, которую держит в себе, не в силах показать. Мягки ладошки прижимают спину шатенки к себе, им тяжело дышать, они задыхаются друг другом сходя с ума. Гриффин проводит кончиком языка по нижней губе любимой девочки, впитывая в себя наслаждение шатенки, Лекса углубляет поцелуй, который из нежного переходит в страстный, пальцы блондинки уже сжимают ткань футболки. Скрежет дверей пугает и заставляет отшатнуться, тяжело дыша девушки испуганно смотрят на стоящую в пороге Кэтрин. - Девушки, пойдёмте со мной. – произносит женщина, тут же скрываясь из виду и заставив тем девушек буквально вылететь из комнаты. - Бабуль, что опять случилось? – запыхавшись, спрашивает Гриффин, оглядываясь на идущую позади Лексу. - Мне нужно поговорить с вами, Сэм давно говорил не затягивать с этим. – отвечает Кэтрин, проведя электронным ключом по дверям, двери открываются и девушки заходят в квартиру старшей Гриффин. Женщина закрывает двери на замок, приглашая девушек сесть на большой диван. Эванс немного испуганно смотрит на женщину, уважая её не только как свою учительницу, но и как бабушку Кларк, она очень многое сделала для неё и Лекса всей душой благодарна ей за это. - Хотите какао? – поставив перед девушками вазочку с конфетами, спрашивает хозяйка, улавливая голодные взгляды. - Настоящего? Какой люди пили раньше? – хитро улыбается белокурая бестия, заставив Гриффин старшую засмеяться. - Да, именно такого, Кларки, думаю для вас у меня найдется немного. – смеясь, женщина навела три кружки ароматного напитка, ставя на стол и наслаждаясь довольными мордашками девчонок напротив. Когда с какао и конфетами было покончено, Кэтрин стала серьёзной, понимая, что время пришло обсудить вещи намного важнее вкусняшек на столе. - Вы уже взрослые и я думаю тема о том, как появляются дети вам известна, в свои семнадцать я уже была беременна. – хмыкнула женщина, сдержав смех, от покрасневших щек внучки. - Так вот, я знаю что вы чувствуете к друг другу намного большее чем просто дружбу, метки на ваших шеях не просто так появились четыре года назад, вы пара, вы истинные. – Кэтрин прервалась, сбрасывая звонок телефона. - Что значит истинные, бабушка? – удивлённо спросила голубоглазая, немного не понимая темы разговора, нет, она определённо любит Лексу и всё такое, но причём тут странный рисунок на шее, который они скрывают о мамы эти годы. - Кларк, ваше поколение не простое, малыш, гены твоих сверстников изменились, большинство родившихся в девяностом году пребывания на Ковчеге альфы и омеги, новая раса, более сильная и приспособленная к радиации, к жизни в космосе. Ты и Лекса, вы связаны, вы созданы друг для друга самой природой, ты омега, а она альфа, это сложно объяснить, но я думаю вы сами ощущаете сильную связь друг с другом, когда больно одной, вторая страдает так же, счастлива ты, и улыбка не сходит с лица Лексы, эта тонкая, духовная связь, названию которой учёные ещё не дали, малыш. – Кэтрин посмотрела на удивлённых девушек, которые смотрели то на неё, то друг на друга. - Я счастлива, что у тебя есть Лекса, она самая лучшая из всех, кого я знаю на Ковчеге и я уверена что малышка никогда не даст тебя в обиду, Кларк. Придёт время и вы многое поймёте, почувствуете, всё это придёт со временем, хотя я уверена, что Эванс не раз воровала у тебя поцелуи. – женщина хихикнула, видя как шатенка опускает глаза, покраснев. - Я люблю вас обеих и вы это знаете, я готова на многое, чтобы у вас всё было хорошо, но есть одна, а точнее множество проблем, одна из важных – ты станешь канцлером, Кларк, твой отец с пелёнок готовит тебя к этому и не спорю, из тебя получится замечательный командир, но ты должна понимать, что узнав о вас, твои родители не примут этого, милая. Твоя мать слишком зациклена на чужом мнении, а отец имеет слишком большую власть, узнав о вас, он воспользуется ей, ведь для тебя судьба уже расписана, родная. – грустно вздохнула женщина, потирая руками ноющие колени. Внутри у Кларк что-то щёлкнуло, одна мысль о том, что ей не дадут быть рядом с Лексой взбесила девушку. - Они не имеют права решать за меня, кого любить! Я сама пишу свою судьбу и не маме менять её! – взорвалась Гриффин, резко поднимаясь из-за стола. - Ты должна понять, что попытавшись объясниться Эбигейл, ты подвергнешь опасности её. – кивнув на хмурую шатенку сказала Кэтрин, наблюдая за метаниями внучки. - Я скажу лишь одно, пока моё сердце бьётся, я не дам вас в обиду, малышки. – Кэтрин поймала мотающуюся Кларк, прижав худое тельце к себе, она ощутила горячие слёзы девушки на своей груди, что может быть больнее не понимания тебя, Кэтрин знала какие сложные отношения Кларк с родителями, как тяжело ей было ещё малышкой, желая побыть с любимой мамой, а оставаться с чужой тётей именующей себя няней. Именно поэтому она занималась малышкой, не желая лишать ребёнка детства и любви, но никто никогда не заменит дитю матери, а видеть её и знать что она у тебя есть, но не чувствовать любви и тепла, намного больнее, нежели расти вовсе без неё. Обида на Эбби росла ещё с самого детства, отталкивая мать и дочь друг от друга, и даже Кэтрин со временем не могла заглушить обиды Кларк. - Спасибо, бабуль, я так люблю тебя. – тихо всхлипнув и прижавшись к женщине, шепнула Кларк, позволяя горьким слезам вырваться на свободу. Оставшийся вечер они провели втроём, обсуждая тему альф и омег, а позже смотря дурацкий мультик по телевизору в гостиной, который так смешно комментировала Лекса, заставляя Кэтрин и Кларк задыхаться от смеха. И кажется вся боль забыта, эта тёплая атмосфера дарит уют сердцу, но Лекса знала, что скрывается за улыбкой блондинки, так доверчиво жмущейся к своей любимой бабушке, она чувствовала боль своей истинной, омеги, желая лишь одного, забрать её у любимой навсегда. Вторая неделя без уроков не была веселой, только не для Кларк и Лексы, Кэтрин сильно заболела, попав в госпиталь к своей дочери, пневмония, возникшая не откуда, повалила женщину на койку больницы, не позволяя поднять самой. Переживания Кларк были настолько сильны, что Эбигейл пришлось давать дочери сильные успокоительные, боясь что девушку накроет приступ. Недели перерастали в месяцы, а Кэтрин лучше так и не становилось, женщина похудела, осунулась, почти перестала говорить, лишь изредка улыбаться одному единственному человеку, Кларк. Гриффин очень боялась, боялась, что бабушка не выздоровеет, она так сильно любила её, она не могла даже и представить, что будет с ней, если бабушка оставит её, надежда грела сердце, а нежные, успокаивающие поцелуи и ласковые слова шатенки не давали сойти с ума от переживания и тоски. - Лекс, пойдём скорее, сейчас цветы уже вянуть начнут! – возмущённо фыркнула Кларк, нетерпеливо топчась в ожидании, когда её девушка наконец оденется. - Пришла. – буркнула Лекса, на ходу завязывающая шнурки кроссовок. Девушки бегом рванули в сторону госпиталя, бережно прижимая к себе редкие цветки ромашки, которые так любила Кэтрин. Вбежав в госпиталь, запах лекарств и таблеток тут же ударил в нос, заставляя девушек нахмуриться. Гриффин подошла к стойке регистратуры, предварительно отдав цветы мнущейся за спиной альфе. Хоть мать её и была глав врачом, это не давало девушке никаких привилегий, Ковчег не терпит нарушения правил. - Я хочу попасть к Кэтрин Гриффин, пожалуйста. – блондинка нервничала, ведь вчера её не пустили, ссылаясь на позднее время. - Да, конечно, 319 палата, вот ключ. – девушка за стойкой противно улыбнулась, от чего у Кларк возникло непреодолимое желание плюнуть ей в лицо. - Спасибо. – буркнула блондинка, быстро схватив шатенку за руку, она рванула к нужному кабинету. Сердце ускоряло свой ритм с каждым шагом к виднеющимся открытым дверям палаты, Кларк знала что это двери её палаты, там где лежит её бабушка, она чувствовала что-то неладное, но настырно отгоняла гадкие мысли из головы. Натянув на лицо улыбку и взяв из рук Лексы ромашки, Кларк шагнула в палату, замирая на проходе. Эбби стояла над кроватью матери, вытирая горькие слёзы с покрасневших глаз, двое медсестёр торопливо пытались отключить пищащий аппарат, означающий лишь одно, Кэтрин умерла. Внутри всё оборвалось, ноги стали словно не свои, подкашиваясь и позволяя хозяйке упасть, похолодевшие пальцы рук разжались, роняя и рассыпая белые цветки на холодном сером полу и если бы не подоспевшая Эванс, Гриффин бы точно встретилась с пыльным полом. В голове словно туман, она чувствует как горячие слёзы обжигают щёки, слышит через пелену свой собственный крик боли, видит испуганное лицо матери, Эбби что-то говорит ей, но она не понимает, она видит лишь умиротворённое лицо своей любимой бабушки, той, которая была для неё всем, она видит её, но знает что больше никогда не услышит её хриплого смеха, не увидит любящих серых глаз, не услышит — Я люблю тебя, Кларки. Истерика охватывает трясущееся тело и Кларк бросается к Кэтрин, протягивая руку, желая коснуться, убедиться что это не правда, что это сон, но ей не дают этого сделать, сильные, мужские руки хватают её за плечи, сковывая, сдерживая, она кричит что-то непонятное, злое, отчаянное, она видит как рядом стоит шокированная Лекса, как кто-то тянет её из палаты, она слышит голос матери, она пытается дотянуться до бабушки, коснуться её последний раз. Горло начинает болеть, Кларк знает, что сорвала голос, но она продолжает кричать брань, пытаться выбраться из крепкой хватки, но всё в один миг темнеет и пропадает в бездне отчаянья, когда острая игла пронзает кожу, а сильное успокоительное горячей струйкой проникает в кровь девушки. На Ковчеге не бывает похорон, здесь нет ничего, никаких праздников. Есть только правила, обязанности, есть только боль и потери. Кларк не пришла на прощанье с Кэтрин, она просто не смогла этого сделать, после случившегося у неё просто не было сил подняться. - Лекс, прошу тебя, ты должна сходить туда. – еле слышно выдавила из себя Гриффин, протянув убитой горем шатенке маленькую фигурку. Эванс бережно приняла вещь, разглядывая, это оказалась деревянная звёздочка, покрытая белой краской, на ней было имя, Кэтрин. - Бабушка подарила её мне, сказав, что когда мне будет больно, я должна быть как звёзды – Кларк замолчала, с трудом сдержав приступ слёз. - Всегда гореть, даже если ты умираешь. – закончила за омегой Лекса, смотря в посеревшие глаза напротив. - Я попрощаюсь с ней, обещаю. – оставив любящий поцелуй на холодной щеке блондинки и пообещав что вернётся как можно скорее, Лекса вылетела из квартиры Гриффинов, направляясь в сторону капсул. Она ожидала увидеть много народу, всех тех, кто знал и любил Кэтрин при жизни, но вокруг капсулы собралось так мало, что Лекса могла пересчитать всех по пальцам, Эбигейл и Джейк стояли напротив панели, Сэм что-то шепнув в ухо покойной, отошёл в сторону, вытерев слезу с щеки. Джейк принялся набирать комбинацию, но испуганный крик Лексы прервал его. Тяжело дыша Лекса подбежала к умиротворённой женщине, вглядываясь в бледное лицо, Эванс не сдерживая настырных слов, опустилась на колени, сжимая в правой руке звёздочку Кларк. Положив вещицу возле холодных рук женщины, она наклонилась к уху, шепча – Она всегда будет помнить, твою неземную любовь. Твоя звезда сегодня, озарит наш ночной покой. Счастливой дороги тебе, Может, мы встретимся вновь. Девушка поднялась, взглянув последний раз на человека, который стал слишком дорогим и близким, чтобы так просто пережить его смерть. С трудом удержав приступ истерики, Лекса быстро развернувшись, покинула помещение, уже не слыша как тихо закрываются стеклянные двери, как улетает капсула в огромные просторы космоса. Три долгих, тяжёлых месяца, Лекса боролась с Кларк, сама чуть не впав в тёмную пучину боли и депрессии, чувствовать свою пару, с одной стороны это проклятье и Лекса поняла это, ощутила на своей шкуре, какого это, когда ты сам умираешь внутри, но возрождаешься наконец пообещав, что тебе есть ради кого пытаться, и умираешь вновь, находясь рядом с ней, самой родной и необходимой. Со смертью Кэтрин многое изменилось, их класс распался, детей просто никто не захотел продолжать учить, юным дарованиям дали один год на выбор профессии, можно сказать передышку. Время медленно лечило душевные раны, Лекса из всех сил поддерживала свою половинку, целые дни проводя рядом, несмотря на пронзительный и непонимающий взгляд Эбигейл, ночами рыдая сама. Но всё это не могло длиться вечно, и в очередной раз застукав Лексу, обнимающую убитую горем Кларк, Эбби выпроводила злую шатенку из их дома, тогда Лекса впервые ощутила на себе этот пронизывающий до самых костей, полный ненависти взгляд карих глаз. Без Лексы Кларк совсем перестала есть, сутками просто спала, изредка поднимаясь чтобы попить воды, мать пыталась взбодрить свою дочь, но получала в ответ лишь холодный взгляд голубых. - Милая, ну что мне сделать, чтобы тебе стало лучше? – спросила Гриффин, касаясь холодной руки своей дочери. - Отпусти меня сегодня на всю ночь к Октавии и Рэйвен. – холодным тоном произнесла блондинка, с трудом зашнуровав кроссовки, сил не было, а ещё эта тянущая боль убивающая её уже второй день не давала покоя. - Конечно милая, иди, вот, держи, купите чего-нибудь вкусного. – женщина протянула купюру девушке, поцеловав её в щёку. Поблагодарив мать и забрав деньги, на слабых ногах Кларк побрела в сторону магазина, жить без любимой было просто невыносимо и взяв себя в руки, Гриффин решила что время истерик и слёз пора сокращать, медленно возвращаясь к жизни. Купив два пакета вещей, блондинка выдохнула возле родных дверей, постучав по ним тихо, можно сказать еле слышно, как когда то давно. Лекса быстро подскочила на кровати, тут же открывая двери, улыбка озарила измученное бессонницами лицо и шатенка прижала к себе худую омегу, вдыхая её аромат полной грудью, позволяя слезе счастья упасть на холодный пол комнаты. - С днём рожденья, Лекс, пообещай что не будешь кричать на меня. – улыбнулась Кларк, вручая девушке два пакета. Даже не взглянув на них, Эванс втянула несопротивляющуюся блондинку на свою кровать, повалив её на лопатки. - Я так соскучилась по тебе, принцесса. – прошептала в самые губы шатенка, не сдерживаясь более и накрывая их горячим поцелуем, сводящем с ума, прижимая к себе исхудавшее тело любимой омеги к себе. - Я потрачу на тебя свой самый лучший день, потрачу на тебя свою лучшую ночь, потрачу всё чтобы быть с тобой всю вечность. – шепнула Кларк, прерывая их поцелуй. Сердце вновь забилось, счастье медленно заполняло изнывающее от тоски сердце, она снова почувствовала как начинает дышать, вдыхая полной грудью дурманящий аромат своей альфы, своей истинной. Эбигейл решает проследить за своей дочерью, боясь что та просто не дойдёт до подруги. Женщина очень удивилась, увидев что её дочь покупает довольно много вещей и две бутылки дорого вина. Тихо следуя за своей девочкой, она не заметила как та повернула не в ту сторону, направляясь далеко не в сторону квартиры Блэйков. Гнев медленно разлился по телу женщины, когда Кларк постучала в старые двери, стоило Лексе показаться на пороге, как злость на девчонку овладела сердцем Эбигейл, взглянув на счастливое лицо шатенки, женщина резко развернулась, не в силах видеть объятья этих двоих. Быстро ступая по железному полу Ковчега, женщина поклялась себе, что это последняя ночь когда Эванс касается её дочери, последняя.