Предания старины глубокой

      Антон думал было, что успокоился. Но, едва увидев Эйдлих, снова вскипел. Девушка сидела на кухонном подоконнике перед Завулоном и Гесером и отвечала на вопросы так спокойно, как будто не было питерского путешествия. И не была заперта сейчас в кладовке под охраной женщина средних лет. Элла болтала ногами, пила чай. Уплетала за обе щеки пирог, приготовленный Матильдой специально к её приезду. Рассказ получался длинным и слегка сбивчивым.       Пока не совсем понятно, почему, но Иные рождаются абсолютно случайно. Бывает, что у родителей-Иных дети родятся людьми. Вот как у Эллы и Брюса, например. И плевать Сумраку на то, что Яков Виллимович — внеуровневый маг. Шестеро из шести — люди! А бывает и наоборот. У Йогана Монса, обыкновенного человека, к примеру, оба ребенка родились Иными. Сложно сказать, как получилось, что старшая его дочь, Анна, стала слабенькой Тёмной. Ничто не предвещало. Девушка она была добрая, даже наивная. Зато братец её младший, инициированый в Светлого Виллим, был умен, хитер и амбициозен сверх меры. И этого Сумраку показалось мало. Племянница Анны и Виллима также родилась Иной. А потом пришла работать в Дневной Дозор.       — Я думаю, — прыснула Элла, — всему виной корсеты. Попробуй оставаться в хорошем настроении, когда даже дышать нормально не можешь! Вот и получились девочки Тёмными.       Завулон, Гесер и Фома согласно закивали. Весь девятнадцатый век были в моде тонкие мужские талии. Эти трое прекрасно помнили, как мужчин тоже заковали в корсеты. Им было, с чем сравнить. Антону и Шимусу оставалось только поверить на слово.              Сверхспособности не дали семье старика Монса ничего хорошего. Анну Меньшиков лично препроводил в Тайную Канцелярию. Бедняжка десять лет отсидела в тюрьме. И только чудо в лице вмешавшегося Лефорта позволило ей покинуть, наконец, Россию и спокойно вернуться на Родину. Виллимом же занялся Артур Утерович. Не так нагло и не так явно, как Меньшиков, но результат был куда как интереснее. Монса свели со Светлой Иной Мартой, теперь уже государыней Екатериной. Царь был на «водах» за границей. Влюбленным никто не мешал. От этой связи родилась дочь. Девочку спешно, как тогда было принято, перевезли в обычной корзине через границу и сдали на руки деду. А на Монса в своей постели Пётр наткнулся лично. И ведь не застал бы, кабы не направил его Артур тёмным коридором в нужное время. Голова Монса потом долго в Кунсткамере хранилась. В общем, проехались Дозоры по спинам молодых людей от всей души!       Потенциальная Иная Эдита Монс выросла в Пруссии и знать ничего не знала о трагической судьбе родителя. Дед-то Иным не был. Но тут на Родину вернулась сперва её тетка, Аннушка, полная ненависти к России, россиянам и Меньшикову. А вскоре в родовое гнездо возвратилась ещё одна тётушка. Та, что в своё время поспособствовала безвременной кончине молодой матери и двух младенцев в селе Березовом. Не сложилось у неё с Лефортом. Франц Яковлевич не решал свои проблемы так радикально, как Светлейший. Он просто выставлял людей за двери ни с чем.       — Можете себе представить, — тяжело вздохнула Элла, — в какой чудесной атмосфере происходила инициация Эдиты? И как она должна была относиться к вам, Артур.       Шло время, государства Европы постепенно обретали свои нынешние границы. Пруссия вошла в состав Германии. Эдита выучилась на сестру милосердия и начала карьеру. Угадайте, где? У доброго доктора Менгеле*! Правда, не одна. На первых порах её тётушка поддерживала. Акушерка.       — Вот где-то там они вас и нашли, — развела руками Эйдлих, обращаясь вновь к Завулону. — Сами вспоминайте, Артур Утерович, когда в Освенцим с визитом ездили. Тётку вы тоже вряд ли в лицо помните, хотя виделись, и неоднократно. Она то и дело в Москву по работе ездила.       — А что, — подал голос Антон со своего места у двери, — Эдита все эти годы не работала?       — Ты смотри! — неожиданно вскинулась Матильда, — по-вашему выходит, что хозяйство вести — это не работа?!       — Ну да, — кивнул Артур, — кухня, церковь и дети. Вся женская работа Германии. Сам видел!       — И до этого Монсы ни разу не пытались мстить? – не унимался Городецкий.       — Может, и пытались, — пожала плечами Элла, — я их за руку не ловила. А только всем известная «регистрация» на таможне, уважаемый, была введена где-то между веком семнадцатым и восемнадцатым. Обе тётушки Монс тут же стали невъездными. Их бы даже в страну не пустили, не говоря уже о Москве. И они в «черных» списках «Борджиа» до сих пор! Я сама смотрела. А Эдита «засветилась», когда фамилию меняла.       — А эта как сюда попала? — Антон указал рукой на кладовку.       — Замуж в ГДР вышла, — улыбнулась девушка, — и стала Аверина. На неё ориентировки не было. Фамилия Монс уже нигде не фигурировала. Никто и не заподозрил. Вуаля!       Дальше было объединение двух Германий, развал Союза, да много чего ещё произошло. Аверина, имея богатый опыт и пятый уровень, без проблем закончила медицинский институт имени Сеченова. Все это время она курсировала между двумя странами.       — Будете с нею говорить, — вдруг вспомнила Элла, — обязательно спросите, как они ордена подменили.       — Их подмЕнили? — тут же оживился Томас.       — Да, — кивнула девушка, — во дворце, я полагаю. Этот момент мне остается непонятным до сих пор. Но больше негде было. Амулеты в Ночном Дозоре в сейфе были. Потом в кофре закрытом ехали. А во дворце их сразу целителю отдали. Все время из рук в руки. Где-то на этом пути подменили кофр. Ну, вы же помните, как раньше деньги и ценности перевозили? Руками, в санях, чуть ли не пешком! Бросали где попало. Оставляли на хранение на конных станциях. Попробуйте сейчас защитный кофр хотя бы с одним плохоньким амулетом из рук выпустить!       В этот момент сидевшая рядом с Артуром Марина поднялась, намереваясь отойти. Тот спокойно взял её за руку и возвратил на место. У девушки с лица сошла вся краска. Но на это никто не обратил внимания.       — Так вот, — продолжила Элла, — подменить подменили, а из Дворца вынести не смогли. Все не смогли. Пара штук остались. Редкие, тот же «Слон». Орден Андрея Первозванного не был редкостью. Их носили практически все вельможи. Такой подменить — раз плюнуть. А «Слоном» были жалованы всего несколько человек. Как бы там ни было, большая часть орденов выехала в Пруссию, а один-два они потом нашли, уже в двадцатом веке.       — Почему вы так решили? — тактично поинтересовался Гесер.       — Посмотрела движение аналогичных орденов, — пояснила рыжая, — вы же в курсе, что большевики продавали за границу ненужное, по их мнению, барахло в виде царских орденов, корон и прочих побрякушек? Мы имеем три амулета, изготовленные из совершенно конкретных орденов конкретного человека. Иному не нужно скупать ордена пачками. Он видит амулеты и отличает их. Тетушки Монс просто поездили по Европе и нашли недостающие части.       — А зачем их разобралИ, и как собралИ обратнО? — глаза у Томаса горели детским любопытством.       — Папаша Монс был золотых дел мастер, — объяснила Элла, — передал, так сказать, мастерство. Анна даже какой-то ювелирный бизнес на родине открыла. А разбирали, чтобы создать три абсолютно неузнаваемых амулета. Они же собирались устранять кого-то, кто на те ордена триста лет смотрел. И ещё им нужно было зарядное устройство куда-то вложить. Амулет же не сам по себе работает!       — А почему тетка Завулона ещё в Освенциме не прикончила? — вдруг вспомнил Антон, — была же возможность.       — Думаю, побоялась, — Элла прикусила нижнюю губу, — очень трудно опознать человека в форме СС, если видел его до этого мельком, да в камзоле, да в парике. Пудра, опять же. Я сама не с первого раза узнала. А у меня очень хорошая память. Да и как, по-вашему, Иная пятого уровня победит Иного первого? Или вы уже были вне уровня в тот момент, Артур? — Все посмотрели на Завулона, он лениво кивнул.       — Я в целом всё понял, — Артур поднялся, давая понять, что аудиенция подходит к концу. — Если не возражаете, я бы хотел остаться один. СЕЙЧАС.       Все присутствующие понимающе направились к выходу. Антон чуть задержался. Он увидел, как глава Дневного Дозора, вооружившись шляпной булавкой, открывает дверь в кладовку. А от взгляда, который он на мгновение поднял на Городецкого, у того все волосы на теле встали дыбом.       — Я вас не задерживаю, — вежливо и очень тихо повторил Претёмный.       Марина тоже попыталась присоединиться к отбывающим.       — А ты, милая, — остановил её Завулон, — составь мне компанию.       Городецкий глянул в последний раз на телохранителя Завулона, мрачного детину второго уровня, и вышел.