waiting

Aqualung & Lucy Schwartz – Cold

Ким Сокджин тянет воздух носом что есть силы, вдыхает полной грудью, запрокидывает голову и смотрит на белоснежный с голубым отливом потолок. Он выдыхает неестественно медленно, пугаясь тишины вокруг него, пугаясь звука биения собственного сердца. Оно стучит в несколько раз медленнее обычного, словно в замедленной съемке. Сокджин рассматривает обстановку вокруг себя, не узнавая ни одной детали. Комната выглядит слишком пустой и нежилой, словно замороженной. Его глубокие вдохи и выдохи настолько звучные, что даже ушам становится больно. Словно он дышит через кислородную маску. Сокджин заворожен, даже более чем. Когда он осознает, что все еще жив и может двигаться, волоски по всему телу становятся дыбом, и Сокджин тут же обнимает себя, стараясь согреться. Все движения кажутся ему какими-то неестественными, пульс лишь продолжает замедляться, пока парень и вовсе не перестает дышать, закрывая глаза. Открыв их снова, Сокджин обнаруживает себя сидящим на белоснежном кожаном диване в комнате ожидания. Его дыхание приходит в норму, сердце бьется как обычно, а шестеро парней неизменно дурачатся в паре метров от него. Взгляд останавливается на Намджуне, который пытается починить микрофон, но, в конце концов, отдает сломанную вещь стаффу, в надежде, что она все еще годна для использования. Сокджин кивает и улыбается, когда у него спрашивают в порядке ли он, встает на ноги и разминается перед выступлением. И он не придает значения тому, что произошло, ровно до того момента, как это не случается с ним снова. Во второй раз Сокджину проще привыкнуть к замедленному дыханию. Он пытается осознать, сон это или реальность. Он передвигает ногами, понимая, что все еще чувствует свое тело, - живет. Он прикладывает ладонь к груди, в том месте, где в понимании всех людей находится сердце, убеждаясь, что оно все еще бьется. Джин делает несколько шагов, доходит до широкого окна с полупрозрачными нежно-голубыми занавесками, и пытается увидеть мир по ту сторону стекла. А там очень много желтого и оранжевого, слишком яркого для отвыкнувших от разноцветья сокджиновых глаз. Он щурится и отворачивается, но комната слишком белоснежная, что кажется даже ярче, чем пейзаж за окном. Приходится и вовсе закрыть глаза. И через несколько секунд ритм сердца учащается, а тишина превращается в гул машин. Рядом уже спящие мемберы, а они, кажется, все еще в пробке. Сокджин выпрямляет спину, зарываясь лицом в ладони, и лишь отрицательно мотает головой на обеспокоенный взгляд лидера. Он складывает руки ладонями друг к другу, и держит их около слегка разомкнутых губ. - Что-то странное приснилось? – хрипит Рэпмон тихо. - Ага, - отвечает Сокджин коротко, убирая ладони от лица. Расслабляется, но подсознательно боится закрывать глаза. -- Когда количество раз переваливает за второй десяток, Сокджин перестает считать. Раз за разом появляясь в той комнате, он лишь мерит ее шагами, дышит все так же тяжело, словно ему не хватает кислорода, подпирает стены плечами, но боится выйти туда, где все желто-оранжевое. Яркие цвета его уже не пугают. Пугает то, что сон становится слишком сильно похож на реальность, а с каждым разом затягивается все на более долгое время. Пугает то, что фиолетовые ниточки вен на запястьях, что просвечиваются через тонкую кожу, превращаются в ярко-голубые, словно неоновые. Но однажды, когда Сокджин вдруг решает, что ему нечего терять, он распахивает настежь окно, впуская желто-оранжевый в «свою» комнату. Ничего странного с ним не происходит после этого, так что парень смелеет и тянется наконец к дверной ручке. Выйдя из комнаты, он словно оказывается в какой-то пустыне, но, сделав несколько шагов, наблюдает, как она заполняется живыми существами. Он даже улыбается и приветственно кивает нескольким, получая такие же улыбки в ответ. - Привет, новенький! Сокджин не понимает, что это значит, а из-за того, что к его лицу слишком близко придвигается чужое, он испуганно отстраняется и уже хочет сбежать обратно, но, обернувшись, больше не обнаруживает двери. Он почти подпрыгивает на месте, поворачиваясь в разные стороны, но все попытки тщетны. - Не ищи, ее больше не будет. Долго же ты там сидел, трусишка! Обладатель не самого приятного голоса продолжает вещать, слегка присвистывая, а до Сокджина наконец доходит, что говорящий вовсе не кореец и даже не азиат. По одному лишь выражению лица (он видел его много раз) «не азиат» понимает, о чем его хотят спросить, и вмиг опережает собеседника: - Да-да. Я, вообще-то, испанец, но здесь мы все понимаем друг друга, кто бы на каком языке не говорил. Сокджин немного думает, но все же решается: - Здесь это где? - Ну, - незнакомец обводит пространство вокруг себя взглядом и разводит руки в стороны, - здесь. И это не сон, - спешит добавить. Сокджин с интересом рассматривает нового знакомого, запястья которого искрятся ярко-салатовым, и тут же смотрит на свои. - Ммм, да ты голубых кровей! Сокджин начинает нервничать, дыхание учащается, хоть и не настолько сильно, но для этого мира почти смертельно, виски сдавливает так, что парень не может не зажмуриться и не обхватить голову руками. Он еле сдерживается, чтобы не закричать, и когда ситуация начинает казаться запредельно критичной, боль вдруг уходит, пульс замедляется, и Сокджин вновь видит закулисье музыкального шоу. - Хён, - беспокоится Намджун, привлекая внимание Юнги (он ведь тоже хён), - ты в порядке? Сокджин поднимает взгляд и опускает руки вниз, стараясь ненавязчиво взглянуть на свои запястья. Они выглядят совсем как обычно: никакого голубого, или салатового, или еще какого бы то ни было свечения под кожей. Обеспокоенные мемберы собираются вокруг старшего, стафф суетится в поисках нашатыря, кто-то протягивает бутылку воды, заботливо открутив крышечку, и Сокджин охотно соглашается, чтобы ему помогали. Не тот случай, чтобы отказываться. Он настаивает на том, что в порядке, и сможет подняться на сцену, но его немного потряхивает, когда, исполняя незамысловатую часть хореографии, он указывает на участок руки чуть выше запястья. Он оттягивает как можно ниже и так длинные рукава, хотя и понимает прекрасно, что если бы его вены светились ярко-голубым, то тонкая ткань этой белой рубашки не спасла бы его. Еще несколько «визитов» спустя, он привыкает к новому миру, почти привыкает к новому знакомому, все еще пытаясь уловить акцент в его речи, не понимая, каким образом они могут понимать друг друга. Он даже заговаривает с другими людьми, блуждающими по «пустыне», и понимает абсолютно каждого, будь то немец, француз или еще кто. В какой-то момент он попросту соглашается выслушать весь тот бред, который втирает ему парень с ярко-салатовыми запястьями. - Все находят, и ты найдешь. Когда появится кто-то еще голубокровый, не упусти его. Это будет твой прямой путь отсюда. - Откуда ты все знаешь? – не выдерживает Сокджин. Все слишком сильно похоже на бред, с которым сложно смириться. – Ты сам почему до сих пор здесь? - Боюсь, мне уже не выбраться отсюда, - вздыхает испанец, - ярко-салатовых не так много, и все они не были моей парой. У тебя выбор будет даже меньше, чем у меня, так что советую не торговаться. За все время, что я проторчал здесь, была лишь одна пара голубокровок, очень давно. - Сколько ты уже здесь? - Не могу сказать точно, слишком долго. Изначально я просто время от времени появлялся здесь, как и ты, но в один не самый прекрасный день я больше не смог вернуться. Я ждал день за днем, но так до сих пор и брожу здесь. Кажется, с моей половинкой что-то случилось, потому что я даже не знаю, кто именно для меня тот самый. - Это можно узнать заранее? - Мне рассказывали, что каждый раз, когда ты возвращаешься в тот мир, человек, которого ты видишь первым, и является твоей половинкой. Просто для каждой пары, вероятно, есть свой возраст принятия, потому что здесь бывали как совсем еще подростки, так и почти пожилые люди. Иногда они не сверстники, но обычно разница не такая уж большая. Кто-то приходит раньше, потому что уже достиг нужного возраста, а другой появляется, когда достигнет такого же. Готов поспорить, что «твоё» тебя младше. А я даже не помню, кого я видел, когда еще мог возвращаться туда. Тогда я не знал, а сейчас не могу вспомнить, сколько бы не напрягал память. Ты говорил, что ты знаменитость, звезда вселенского масштаба! Кого же ты видишь каждый раз? Сокджин ничего не отвечает не потому, что не знает ответа, а потому что в висках снова стучит слишком сильно, а пульс учащается до нормального. Открыв глаза, он видит обеспокоенного Намджуна, который коротко смотрит на старшего, но быстро отводит взгляд. Он прижимает ладонь к груди на несколько секунд, и потом Сокджин замечает, как напуганный лидер проводит большим пальцем по запястью. -- - Где тебя носило?! Вообще-то «салатовый» знает, что не каждый может контролировать свои приходы и уходы, а Сокджин, даже если и может, то еще не научился. Он не зацикливается на этом слишком долго, потому что новости про объявившегося голубокровку куда важнее. - Тебе не обидно? – Не в выгоду себе спрашивает Сокджин. – Помогаешь всем, а сам… У него не хватает смелости договорить, хоть его новый приятель и отмахивается, словно ничего страшного с ним не происходит. Но горечь с лица не удается смазать даже самой широкой улыбке. - Черт со мной! Парень со светящимися голубым цветом запястьями! Я видел его совсем недавно! Ты ведь знаешь его, не так ли? Он явно азиат, не уверен кореец ли, но… - Как его зовут? - Э-эм… Я даже не знаю, как зовут тебя. До Сокджина доходит, что все это время они общались без имен и без каких-либо формальностей, потому что в этом мире странная манера общения, своя, особенная, но не требующая обучения. Она словно заложена на подкорке у всех тех, кому суждено попасть сюда. И это далеко не все люди с планеты, и даже не половина, и, наверняка, даже не четвертая часть. Так почему же кто-то решил, что его второй половинкой должен стать именно Намджун? Сколько бы Сокджин не отгонял эту мысль, а от судьбы все равно не уйдешь. Он даже смирился немного, но беда скрывалась на другой стороне медали. Как отреагирует Рэпмон? Как они будут жить после? Должны ли они стать парой или что-то вроде того? Что им нужно сделать, чтобы больше никогда не возвращаться в этот пустынный желто-оранжевый мир? Ни на один из этих вопросов Кристиан (они с Сокджином в конце концов спросили имена друг друга) не знал ответа. Потому что, когда пары исчезали навсегда, он уже никак не мог с ними связаться, чтобы узнать подробности. Проворачивая раз за разом все эти вопросы, но так и не находя ответы, Сокджин надеется на какое-то чудо и продолжает просто жить дальше и ждать, когда что-нибудь произойдет. Это случается за завтраком. Намджун жмурится от боли, так что Сокджин вскакивает с места и ведет его в другую комнату, подальше от глаз одногруппников. Лидер не успевает возмутиться, а Сокджин пытается понять, как ему заставить себя переместиться. Он делает первое, что приходит в голову: зажмуривается и задерживает дыхание, непроизвольно сжав руки в кулаки. А когда понимает, что биение сердца замедляется, то открывает глаза. Они болят от ярко-оранжевого света, как и всегда в первые пару секунд. Сокджин бежит сломя голову, бежит сам не понимая куда, ищет среди уже знакомых лиц нужное ему. - Намджун!!! Он складывает ладони рупором возле рта и кричит так громко, что песок вокруг него поднимается к небу. Сокджин бежит, снова и снова зовет Намджуна по имени, собирая на себе удивленные взгляды. Он выглядит таким отчаянным, что все только сочувственно вздыхают и дарят вслед немного завистливые улыбки. И в конце концов Намджун находится. Черт знает сколько времени понадобилось Сокджину для этого. Они стоят довольно далеко друг от друга, и каждый боится пошевелиться. Намджун кажется совсем напуганным, и старший боится напугать его еще сильнее. И когда все же осмеливается сделать еще один шаг, Рэпмон начинает дышать чаще, опускает голову и бесследно исчезает. Сокджин даже не успевает ничего понять. Он скитается в одиночестве еще какое-то время, пытается найти Кристиана, но его и след простыл. Джин так и не подружился ни с кем больше, потому что никто и не был заинтересован в голубокровке. Он много раз наблюдал, как две половинки воссоединялись, и как это прекрасно смотрится со стороны. Видел и как люди с одинаковым цветом крови проходили мимо друг друга, словно злейшие враги, потому что у них еще была возможность встретить другого. Он не беспокоится сильно, потому что знает, что вернется в тот самый момент, когда и ушел, так что Намджун все равно не сможет далеко от него уйти. И когда он уже решает попробовать повторить свой трюк, переместиться обратно по своей воле, замечает незнакомую девушку. Она молода и все еще смотрит вокруг непонимающим взглядом. А места, где кожа просвечивает больше всего, горят ярко-салатовым. - Привет! Сокджин пытается не напугать новенькую, объясняет все аккуратно, и прямо сейчас понимает, почему Кристиан помогал другим. Он радуется тому, что его новый друг наконец-то сможет выбраться отсюда, понимая наконец, почему не мог встретить его сейчас. Скорее всего он вернулся. Вернулся, чтобы увидеть эту прекрасную девушку, которую дожидался несколько лет. -- Когда Сокджин открывает глаза, Намджун уже убегает. И когда они возвращаются к завтраку, остальные ребята смотрят непонимающе, а Сокджин спешит сочинить какую-то ерунду про лекарства. Лидер бросает подозрительные взгляды в сторону старшего, решая отмалчиваться до последнего. Ему неловко сидеть рядом с Джином, так что он старается быстрее прикончить свою порцию, и выходит из-за стола. И когда они снова встречаются, обдаваемые теплым воздухом пустынного мира, Намджун почему-то становится смелее, даже позволяет взять себя за руку. Сокджин выдыхает спокойно и не может не улыбнуться, когда на щеках лидера образовываются ямочки. Все вокруг становится не важным. Они смотрят в глаза друг другу, и в какой-то момент тонкие сосудики вспыхивают ярко-голубым. Они заворожены друг другом, не могут перестать касаться сияющих линий на лице, на шее, на каждом участке тела, что не сокрыт одеждами. Намджун трогает чужие губы большим пальцем, пока они не соприкасаются с его собственными. И хорошо, что они закрывают глаза, потому все те, кто находятся рядом, отмахиваются от слишком яркого света, что исходит от этих двоих. Они не могут нацеловаться. Это слишком прекрасно и даже более необходимо в этом мире, чем воздух. Намджун вдыхает запах Сокджина, отмечая про себя, что он слишком дурманящий. И потом они гуляют, держась за руки, ловя на себе завистливые взгляды тех, кто все еще в поиске. «Дома» Намджун обнаруживает себя у входа в ванную и совсем забывает, что собирался сделать, когда видит Сокджина с зубной щеткой в руках. Он в недоумении смотрит на старшего, который не выглядит таким же потерянным, так что лидер решает, что это точно сон или галлюцинация. Он испуганно трогает свои губы, а легкая улыбка на лице Сокджина заставляет лишь еще сильнее забеспокоиться. -- - Если это сон, то самый лучший! – произносит Намджун, рассматривая подсвеченную неоновым голубым кожу на лице Сокджина. - Это не сон, когда ты уже поймешь это? - Смешно! – Намджун притворно смеется. – Почему я тогда так счастлив быть с тобой? - Потому что ты любишь меня! - Потому что это сон, придурок! Намджун не называет Сокджина хёном, потому что здесь не такие законы. Здесь они две половины одного целого, здесь они другие, может быть даже и не люди. Сокджин устал спорить с лидером, устал ждать, когда он примет, что это другой мир, из которого им желательно поскорее выбраться. Что случится, если они навсегда застрянут здесь? Что, если только один из них застрянет? Что, если с одним из них что-то случится? Размышления Сокджина прерывает появление Кристиана. Он выглядит опечаленным, но не сильно, словно смирившись давно со своей участью. Он рассказывает, что видел аварию, прежде чем вернуться сюда, и что теперь его половинка, которую он ждал столько лет, скорее всего больше не появится снова. Сокджин пытается переубедить огорченного парня, чьи бледные запястья уже не так ярко светятся. И думает, что же делать ему самому. Как оказалось, далеко не каждая история любви заканчивается хорошо. Он долго не осмеливается, либо не может выждать нужного момента, но однажды ситуация становится крайне критической. Сокджин застревает в пустыне без Рэпмона. И это длится так долго, что он даже начинает бояться за свою жизнь и за жизнь Намджуна. Он знает: когда вернется, все должно быть хорошо, потому что он переместился, когда все уже мирно спали в общежитии. Только именно это его и пугало больше всего, ведь он впервые переместился во сне, что даже не сразу понял, что с ним произошло. Он помогает Кристиану «обучать» новеньких, а сам почти не показывает своего беспокойства, хотя и так всем все ясно. Проходит действительно много времени, но он не может вернуться, сколько бы ни пытался. Столько, что он успевает тысячу раз набраться смелости, чтобы, когда высшие силы сжалятся над ним, подойти к Намджуну и разбудить поцелуем. -- Обнаружив себя в их с Шугой комнате, Сокджин не может сдержаться, чтобы не заплакать. У него даже закладывает нос, а сил еле хватает, чтобы сесть. Он хочет прямо сейчас бежать в другую комнату, но долго не может прийти в себя. Сокджин трет запястья, словно не веря тому, что вернулся. Он рыдает, растирая нескончаемые слезы по лицу. Всхлипы будят Юнги, который лишь укрывается одеялом с головой, думая, что ничего страшного не произойдет, если он узнает о самочувствии хёна утром. Но он не успевает снова уснуть, когда слышит громкие шаги, щелчок дверной ручки и визг Тэхена. Юнги спешит выпутаться из одеяла и бежит, спотыкаясь о собственные ноги. Он встречает в дверях напуганного Тэхена и последнее, что ожидает увидеть, заглянув младшему через плечо, это целующего лидера Сокджина. Тэхен выталкивает старшего за дверь, хотя Юнги не очень хочет оставлять тех двоих наедине, а хочет потребовать объяснений. Ви прикладывает указательный палец к губам, кивая куда-то в сторону, и Шуга понимает, что младший имеет в виду. Они почти на цыпочках пробираются в комнату старших, но все без толку, потому что совсем скоро разъяренный Намджун пулей вылетает из комнаты, заставляя Сокджина бежать следом. - Ты ненормальный?! - Как ты ни поймешь, Намджун!? - Пошел ты! Этого не может быть! - Почему ты не зовешь меня хёном? - Отстань! - Почему ты не зовешь меня хёном?! Рэпмон замолкает, пытаясь найти логичный ответ на вопрос Сокджина. Юнги и Тэхен пятятся не сговариваясь, решив, что лучше не встревать пока. И даже когда пытаются обсудить увиденное, то просто вскидывают брови в удивлении, а Юнги отмахивается, позволяя младшему спать в его кровати. Ви наотрез отказывается вернуться в свою комнату, что понятно, а занять кровать Сокджина не рискует. Он только прокрадывается к себе за подушкой и одеялом, а когда возвращается, Юнги уже закутан в свое, лежит на краю кровати, освободив для младшего другую половину. Намджун сидит на холодном стуле, скрестив руки. Он не хочет верить словам Сокджина, не хочет верить, что они оба сошли с ума. Он немного привык к своим бредовым снам, но осознать, что это что-то большее чем сон никак не получалось. - Ты знаешь, как долго я там пробыл в последний раз? – Ноет Сокджин. – Без тебя. Я думал, что я умру там! Ты не представляешь, как мне было страшно, я думал, что не вернусь больше, как Кристиан. Услышав знакомое имя, Намджун вздрагивает и поднимает взгляд на Сокджина, который все еще продолжает трещать, размахивая руками. Он говорит, что хочет поехать в Испанию, чтобы найти ту девушку, узнать жива ли она и помочь новому другу, если это будет возможно. - Я стал лучше понимать его, потому что почувствовал это на своей шкуре. Намджун не верит своим ушам: - Откуда? - Что? – не понимает Джин. - Откуда ты знаешь? Это ведь мой… - Что тебе еще нужно сказать, чтобы ты поверил, что это не сон? - Но там я… - И здесь тоже, Намджун. - Нет! Ты спятил? – И немного погодя добавляет: - хён. - Попробуй не хотеть прикоснуться ко мне, когда мы вновь окажемся там. -- Намджун пробует, но у него не получается. Он переплетается пальцами со старшим, всматриваясь в сияющие глаза. Ему страшно подумать, чем все обернется, но Сокджин шепчет, что все будет хорошо, и ему почему-то кажется, что больше они не вернутся в это место. Он гладит младшего по волосам и уже привычно целует в губы. Намджун думает, что спятил, но, когда они отстраняются друг от друга, и он снова смотрит на сияющее неоновым голубым лицо Сокджина, понимая, что его лицо светится так же, посылает все к черту. - Домой? Джин радуется как ребенок, позволяя Рэпмону вытирать его слезы. Он хватает воздух ртом: впервые Сокджину его мало здесь. Он обнимает младшего крепко-крепко и последнее, что видит перед тем, как вернуться, это улыбающегося Кристиана. Он кивает и показывает большой палец вверх, зная, что больше никогда не увидит этих парней. -- Намджун понимает, что ему не нужно искать Сокджина. Он всегда видел именно его, возвращаясь, и сегодня не исключение. Он не ждет больше ни секунды и целует старшего прямо на глазах у оказавшегося рядом Чимина. Они даже не пытаются рассказать остальным правду, а на все неизбежные вопросы лишь пожимают плечами и смущенно улыбаются. Лишь иногда им кажется, что они видят то самое свечение в глазах друг друга, и окончательно понимают, что все это никогда не было сном или сказкой, когда однажды приезжают с концертом в Испанию. А среди толпы поклонников видят знакомые лица. Пару, где девушка младше парня на несколько лет.