Наследник Лабиринта

Секретарь магического суда исчез так же, как и появился. Игнорирование чар антиаппарационного купола являлось ярким свидетельством неотвратимости правосудия. В Большом зале царила просто могильная тишина. Все ждали хоть какого-то объяснения происходящему, но директор, зло убрав пергамент в карман, просто покинул помещение, даже не посмотрев ни на кого. После в зале стал нарастать гул, который был остановлен профессором Макгонагалл: - Прекратите гвалт и продолжайте есть. Кто закончил завтрак – может покинуть Большой зал. Помните о достойном поведении. Не сказать, чтобы это разом прекратило все домыслы, но намек был понят. Кажется, до конца дня все только и делали, что обсуждали произошедшее по углам. Причем как ученики, так и учителя. Минерва ожидала, что директор созовет экстренный педсовет или хотя бы вызовет ее к себе, но ничего такого не случилось. Словно Альбус считал ниже своего достоинства давать какие бы то ни было объяснения. Это очень неприятно удивило декана Гриффиндора, которая всегда считала себя особой приближенной. Не выдержав подобного игнора, Макгонагалл сама заявилась к директору, с самого порога перейдя к сути: - Что все это значит, Альбус? - О чем ты, Минерва? – директор сидел в кресле и сейчас более всего походил на нахохлившегося сыча. Впервые женщина заметила, как сильно сдал Дамблдор. Вроде и выглядел так же, но былого величия как-то поубавилось. - Это явление представителя суда в большом зале… Оно же не просто так? - К сожалению, не просто. Но это мои дела. Не стоит вмешиваться, Минерва. - Но честь школы… - Все мои усилия направлены на возвеличивание Хогвартса, уж тебе ли этого не знать? – упрекнул Альбус. – Я лишь надеюсь, что эти мои усилия не пропадут втуне. Ступай. У всех нас сейчас есть дела поважнее, чем словесные перепалки. Макгонагалл фыркнула как рассерженная кошка, но удалилась. Дамблдор пробурчал ей вслед что-то раздраженное и устало махнул рукой. Чары, с трудом удерживаемые на кабинете все это время, спали, обнажив осколки и разрушения. Не осталось ни одного целого стекла. Все это явно свидетельствовало о вспышке гнева, охватившего директора. Велев домовикам убрать здесь все, Дамблдор удалился в личные апартаменты. Надо было подумать, серьезно подумать над аргументами в суде. Кто ж мог подумать, что король гоблинов окажется таким обидчивым! Ну ничего, он им покажет! Им всем покажет! Лучшей обстановки для явления миру нового Темного Лорда и не придумать. А там можно будет и вторую часть плана реализовать. Надо только предупредить кого надо. С такими мыслями Альбус готовился к заседанию Визенгамота. Даже страха не было. Откуда? Он председательствовал в этом самом суде десятки лет. Уж он-то знает все подводные камни! И пусть теперь придется играть роль ответчика, ничего. У него найдется пара козырей в рукаве. Если бы еще не эта боль и не кошмары… Ну ничего. Вот возродится, и тогда… Власть и молодое тело! Какое удивительное сочетание! Знал бы Джарет о том, какие мысли занимают его врага, то рассмеялся бы. Излишняя самоуверенность Альбуса была его главным недостатком. А король гоблинов еще слишком хорошо думал о нем! И даже предпринял некоторые меры, чтобы Дамблдор не смог уйти. И вот настал день заседания. Явиться в зал суда стало нелегким испытанием для Альбуса. Во-первых, стоило появиться в главном атриуме, как его немедленно окружили репортеры с бесконечными вопросами. С трудом выходило их игнорировать. Во-вторых, досмотр. И палочки, и самого мага. По мнению Дамблдора, к нему отнеслись как к преступнику, тщательно изучив не только его палочку, но и самого мага. А в-третьих – стоило занять место ответчика в Визенгамоте, как активировавшийся магический круг смел все чары, заблокировал все артефакты, и все увидели и то, как сдал директор, и его покрытую коростой проклятья руку. По рядам собравшихся пронесся возмущенный гул, который был прерван новым председателем Визенгамота: - Тише, дамы и господа! Напоминаю, в зале суда запрещено использовать любые чары и артефакты, кроме как для собственной защиты. А подсудимым и это запрещено. Гул стих, последние члены Визенгамота уже заняли свои места, и председатель заключил: - Что ж, полагаю, можем начать. Прошу истца также занять полагающееся место. Вперед вышли Джарет и Гарри Поттер. И если чары зала суда заставили Дамблдора выглядеть куда непригляднее, то с королем гоблинов и принцем все обстояло наоборот. Сияли царственные венцы, а во внешности добавилось иномирности. Черты лица казались острее, глаза больше, и все это в сочетании с безупречным видом. Северус и Сириус тоже были здесь, на заседании, на местах среди допущенных зрителей. Равно как и Драко с отцом. Мало ли куда заведет заседание. Вдруг потребуются свидетели? Заняв место со стороны истца, Джарет заявил: - Оскорбление нанесено моему сыну, а значит, и мне тоже. Поэтому мы здесь вместе. - Конечно, ваше величество, - поклонился председатель суда. – Очень давно мы не рассматривали дел, касающихся коронованных особ. Но, если потребуется, я готов напомнить регламент. - Я рад это слышать, - кивнул король гоблинов. И тут уж Дамблдор не выдержал и гневно фыркнул: - Это же просто какой-то бред! - Настоятельно прошу вас воздержаться от оскорблений, иначе на вас может быть наложен штраф за неуважение к суду, - сухо напомнил председатель. – Полагаю, пора перейти к сути дела. Слово предоставляется стороне обвинения. Ваше величество, вы согласны, чтобы вашим представителем был мистер Игнотус? - Да, конечно. Председатель кивнул, и к трибуне вышел сухопарый маг среднего роста, лысый, как колено, но при этом с аккуратной бородой-эспаньолкой. Мантия его была явно форменной, но при этом без каких бы то ни было отличительных знаков. Но судя по тому, как перекосило Дамблдора, он догадался. По имени, без фамилий и прочих титулов, но официально в магическом мире обращались к особым сотрудникам Отдела Тайн – невыразимцам. - Уважаемый Визенгамот, - голос у Игнотуса звучал гулко, хорошо поставлено. Он без всякого напряжения заполнил зал. – Мне выпала честь представить на досточтимый суд дело Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора. Данный маг был верховным чародеем Визенгамота с 1980 года и не так давно смещен с должности в связи со служебным несоответствием, по той же причине он смещен с поста президента Международной конфедерации магов. В настоящее время Дамблдор занимает пост директора Хогвартса, школы магии и волшебства. Его величество король гоблинов обвиняет Дамблдора в неоднократном пренебрежении своими обязанностями, что ставило под угрозу жизнь обучающегося в настоящий момент в школе наследного принца. Напомню, это само по себе является серьезным нарушением устава школы. Помимо этого за Альбусом Дамблдором замечались неоднократные попытки подорвать репутацию Гарри Поттера. Самым серьезным оскорблением стала недавняя статья в «Ежедневном Пророке», где Дамблдор фактически называет его высочество новым Темным Лордом. - Обвинять в подобном особу королевской крови – очень серьезный поступок, - заметил председатель Визенгамота. – Альбус Дамблдор, у вас есть, что сказать в свое оправдание? - Естественно, - фыркнул директор, который сейчас очень походил на кипящий чайник. – Все мои слова – чистейшая правда! И магическому миру необходимо принять немедленные меры, дабы воспрепятствовать становлению Темного лорда, а не проводить пустые разбирательства. - Осторожнее в высказываниях. Визенгамот не потерпит оскорблений в свой адрес. Обвинения подобного рода требуют серьезных и неоспоримых доказательств! - Они у меня есть! – Альбус аж приосанился. – И даже представлены суду для оценки. И снова ответил Игнотус: - В самом деле, мистером Дамблдором представлен ряд воспоминаний о некоторых эпизодах из жизни его высочества Гарри Поттера. Они были тщательнейшим образом изучены, и можно сделать вывод, что все они лишь завистливые домыслы, не более. - Что? – захлебнулся возмущением Альбус. – Мальчишка явно демонстрирует темную сторону силы! - Гарри Поттер – не мальчишка, а совершеннолетний маг и наследный принц гоблинов, - напомнил Игнотус, в то время как Джарет лишь бровью повел, одним этим жестом вызывая у судей сомнения в душевном здравии Дамблдора. - Это неважно, - взвился директор. – Он едва не убил собственного друга, и уж поверьте мне, я знаю этот род силы – тьма в чистом виде. Поттер стал жесток, и не раз демонстрировал душевную черствость. - Похоже, Дамблдора что-то или кто-то ввел в заблуждение, - Игнотус позволил себе усмешку. – Мы тщательно исследовали представленный материал, и никакого неадекватного поведения его высочества выявлено не было. Защита своего партнера – да, но и только. А строить обвинения на путанных объяснениях ученика не очень-то продумано. - Нет! Это вы заблуждаетесь! Вы все! Я знаю, что Поттер перерождается во тьму, - едва не кричал Альбус. - Позвольте уточнить, откуда вы знаете? – спросил председатель суда. Это был тот самый вопрос, после которого директора прорвало. Артефакт Джарета, на который не распространялась магия суда, не позволил сдержать язык, и Дамблдор во всеуслышание заявил: - Знаю! В нем осколок проклятого тролльего зеркала! - Вот как? – в голосе Игнотуса появился интерес. – Откуда вы знаете? - Я… я… - было видно, как Альбус пытается удержать слова, но его буквально распирало, и правда вырвалась наружу: - Я сам подсунул его. Контакт был, осколок не мог не повлиять! По залу заседания пронесся возмущенный ропот. Никто не ожидал, что тот, кто долгие годы поддерживал имидж величайшего светлого мага, способен на подобное. А Игнотус, прежде чем кто-либо опомнился, продолжил фактически допрос: - Как вы сделали это? - Подсунул мальчишке растертым в пыль, в подарке. И тот ее вдохнул, - продолжал откровенничать Дамблдор. - Вы уже применяли осколок ранее, поэтому в курсе его свойств? - Да. - Сколько раз? - Дважды. - На ком? - На Гриндевальде и Томе Реддле, - по залу снова пронесся гул, на этот раз сильнее, и куда возмущеннее, а Альбус, словно в собственное оправдание продолжил: - И оба раза семя зла упало в благодатную почву! - Зачем вы сделали это? Зачем отравили Гриндевальда? - Месть. Он обрел ту свободу, к которой я так стремился, но семья всегда камнем висела на моей шее. Мне наглухо были закрыты те двери, которые перед ним распахивались, а уж когда он бросил меня… Но его падение во тьму помогло подняться мне, разрушило существовавшие ранее препоны. Победителю многое прощается. - А чем перед вами провинился Том Реддл? - Магический мир слишком расслабился, а на одной победе далеко не уедешь, - Дамблдор уже не мог бороться с рвавшейся на свободу истиной, и лишь криво усмехался, говоря все это. – А у мальчишки были все задатки. Нужно было только подтолкнуть. Я же говорю, семя зла упало в благодатную почву. - Чем же перед вами провинился Гарри Поттер? Он, в пику своим предшественникам, никогда не проявлял склонности к тьме. А благодаря новообретенному родителю и вовсе… - Это все и спутало! – похоже, у Дамблдора накипело, так что он даже перебил обвинителя. – Мальчишка должен был сыграть свою роль и героически погибнуть. Все. Так нет же! Он выжил, победил и снова выжил. Меня же задвинули, словно я вовсе не при чем. Ну ничего, ничего. Теперь-то вы все поймете… - Никто ничего не поймет, старый ты паук, - впервые заговорил Джарет. – Смею заверить досточтимый суд, что все попытки отравить моего сына осколком проклятого зеркала оказались тщетны. Меры были приняты, и профессионально изготовленное противоядие подействовало. Мой сын чист. - Это нас всех очень радует, ваше величество, - признался глава Визенгамота, да и у многих других вырвался вздох облегчения от слов короля гоблинов. – Но вновь вскрывшиеся обстоятельства ставят меня в тупик, если честно. Похоже, преступления Дамблдора куда обширнее. - Вам все равно меня не остановить! – буквально выплюнул Дамблдор. - В каком смысле? – осведомился Игнотус. - Полагаю, дело в том, что Альбус не погнушался замарать руки довольно темным колдовством, - заметил Джарет. - Вы что-то знаете, ваше величество? – уточнил уже председатель суда. - Да. Есть доказательства того, что Дамблдор создал крестраж, как некогда поступил и Реддл. Для тех, кто не в курсе, это означает, что Альбус, принеся в жертву чью-то жизнь, разорвал на части собственную душу, и одну часть поместил во что-то, чтобы потом возродиться. Некогда схожим образом некроманты перерождались в личей. Правда, особенности их магии позволяли создать филактерии более гуманным способом. Зал гудел уже подобно растревоженному улью. То тут, то там доносилось: Этого не может быть! Надо же, а еще светлейший маг! Но так ли уж он светел? А если все обман? - Напоминаю, что ложь в здании суда невозможна по законам магии, - заявил председатель. – И все-таки, учитывая такие вопиющие факты, я бы настаивал на использовании веритасерума. - Нет необходимости, - покачал головой Джарет. – На директоре в данный момент артефакт моего собственного изготовления. Он не может быть нейтрализован магией этого места, так как не вступает с ней в конфликт и призван показать истину, а также он уже благополучно деактивировал все крестражи, которые мог создать Дамблдор. - Но кто поручится, что этот артефакт не затуманил разум Альбуса, и он не оговорил себя? – раздалось из зала суда, и голос тотчас был поддержан: - Да-да. Светлейший маг и такие преступления. Просто невозможно! Присутствующие разделились на два лагеря, хотя лагерь противников директора был ощутимо больше, но и сомневающихся хватало. Случай был настолько уникальным, что председатель Визенгамота просто растерялся. Он не знал, как лучше поступить. Но знал сам Джарет. И он громогласно заявил: - Дабы ни у кого не возникло сомнений в истинности происходящего, я пользуюсь своим правом и взываю к самой матери нашей Магии! Пусть она станет свидетельницей и беспристрастным судьей! Кровью своей, силой своей призываю мать нашу рассудить, дабы не свершилось беззаконие, а виновные понесли достойную кару! С этими словами Джарет рассек свою ладонь и капнул кровью прямо в центр зала суда, где на мраморном полу узор складывался в своеобразную розу ветров или нечто подобное. Похоже, маги сами уже забыли, что там изображено. А вот король гоблинов знал. На пол упала лишь одна тяжелая капля, но и этого хватило. Она раздалась в стороны, еще не ударившись об пол, повторив узор на полу, и тот засиял. Вверх вырвался столб света, из которого появился светящийся кокон. Взмыв, подобно шаровой молнии, он направился к трибуне верховного мага Визенгамота, и прежде чем тот успел хоть как-то прореагировать, кокон буквально впитался в председателя. Хлынула волна силы, от которой у всех буквально зубы заныли, а фигуру председателя окутала буквально из воздуха соткавшаяся мантия с глубоким капюшоном, так что лица больше не было видно, лишь свет, и в то же время это существо, а председателем оно уж точно больше не было, будто смотрело в душу каждого из присутствующих. По залу пронесся голос, который не был ни мужским, ни женским, но затрагивал нечто такое, глубинное, что невольно хотелось внимать: - Призыв услышан и Магия явилась, дабы свершилось правосудие ее. Это тело станет моим проводником и рупором моей воли. Всем как-то сразу стало это очевидно и только Дамблдор буркнул: - Какие-то дешевые спецэффекты. - Вот как, - воплощение Магии обратило все свое внимание на Альбуса, и даже его почти отказавший инстинкт самосохранения возопил. – Для тебя это все игра, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор? Так вот, ты слишком заигрался. Преступления твои не только против магов, но и против самой меня, законов моих, детей моих. Кровь стольких на твоих руках… и если бы только кровь! Ты так старался все скрыть, но магии известны все твои преступления. И пусть все узнают о них, дабы узрели, что есть вещи, которых совершать нельзя, ибо последствия могут привести всех к гибели. Первое преступление твое против магии, Дамблдор, - насаждение невежества. Именно по твоей вине многие стали забывать основы законов моих. Ведь ты специально потворствовал тому, чтобы чистокровные забывали, а магглорожденные так и не узнали основ, отвечай: - Да, - Альбус не мог не ответить. – Невеждами легче управлять. - Преступление – доказано, виновен, - заключила Магия. – Второе твое преступление против магии, Дамблдор, - убийство детей ее. Чистокровных, хранителей знаний и талантов, передаваемых из поколения в поколение. Сколько из них погибли по твоей вине? - Одиннадцать. - Вина – доказана. И три древних рода поставлены под угрозу исчезновения: род Блэков, род Лонгботтомов и род Поттеров. Один – уничтожен, и это род Гонтов. - Их наследником был Реддл, и его нужно было остановить! – не унимался Дамблдор. - И кто же сделал его таким? Кто взрастил тьму в душе невинного ребенка? Ребенка, пусть и полукровки, но наследника древнего рода? Ребенка, которого ты сделал сиротой. Ты подбросил его матери артефакт, перекрывший магические каналы, и в результате женщина умерла в родах. А через несколько лет история повторилась. И снова единственный наследник древней семьи оказался выброшен в мир магглов. Более того, ты решил создать из него оружие одной битвы, после которой оно будет ликвидировано. Что не просто уничтожило бы древний магический род, но и переломило бы течение самой магии. Ускорило бы ее исход из этого мира. Вина – доказана. И, словно всего этого было мало, ты, Дамблдор, также не единожды покушался на детей магии. Некоторым ты мешал жить полноценно, пытаясь загнать в резервации, кого-то принижал, использовал в своих целях. Ты заигрался, Дамблдор. Возомнил себя богом? Всемогущим? Но посмотри вокруг себя. Называешь себя светлейшим, а что же сделал такого светлого? Всю жизнь вокруг тебя лишь горе, кровь, разрушения и убийства, коим ты первопричина. Это твой свет? Тогда я не знаю, что значит тьма. Магический мир знал великих магов-правителей, таких как Мерлин или Геката, и они разливали свет магии над миром, а не сокращали его. Подарив магию человечеству через детей своих, я надеялась, что вы разумно воспользуетесь моими дарами, но кое-кто из вас ставит собственные амбиции, жажду власти выше жизни других, и, прикрываясь «всеобщим благом», нарушает мои законы. Такому нет оправдания и не может быть прощения. Но прежде… осознай весь ужас содеянного, узри то будущее, которое ты уготовил магическому миру, ощути ту боль, которую принес. Воплощение магии впилось взглядом в Дамблдора. И пусть лица нельзя было различить под капюшоном, но выглядело все именно так. Альбус весь как-то вытянулся, безвольно опустив руки, подобно марионетке, которую потянули за ниточки. Он смотрел, не моргая и даже дыша еле-еле. И чем дольше, тем больше расширялись его зрачки, а лицо исказила гримаса муки и ужаса. Нечеловеческого, первобытного. А потом Дамблдор закричал, и кричал до тех пор, пока крик не обратился в вой, который стих только по той причине, что старик сорвал голос. После этого взгляд магии отпустил его, и Альбус рухнул на пол безвольной куклой. И все же он был жив. - Ты осознал, и все же не раскаялся, - Магия, похоже, была раздосадована. – Что ж, это лишь отяготит твою участь. Я вынесла свое решение. Отныне ты проклятый дважды предатель крови и силы. И везде при упоминании твоего имени будет добавлено – проклятый. Жизнь твоя на исходе, а душа лишается любого шанса на перерождение. Она будет заключена в Зеркало, и сквозь него ты будешь являться любому заглянувшему и рассказывать о своих преступлениях, пока не раскаешься в каждом из них. И Зеркало это нельзя будет разрушить, пока не закончится твое покаяние, лишь после оно самоликвидируется, а твоя душа исчезнет из всех миров, так как недостойна перерождения. И дабы восстановить равновесие, я наделю это зеркало особыми свойствами. Тот, кто посмотрит в него, будет становиться чуточку лучше. А после ликвидации зеркала его осколки смогут заставить раскаяться даже самого отчаянного преступника. В зале повисла практически гробовая тишина. Никто, даже уже сникший Дамблдор не мог и помыслить что-либо возразить. Все внимали, как послушные дети внимают матери. А воплощение Магии снова всколыхнуло силу в зале, от которой и так едва воздух не искрил, и провозгласило: - Воля моя такова! И исполнится она немедленно! В наказание виновным и в назидание остальным. В тот же миг произошла вспышка света, и сгусток силы покинул свое «пристанище», взмыл вверх и подлетел к Дамблдору, который замер, словно кролик перед удавом. Свет так и не коснулся его, остановился где-то в полуметре и принялся трансформироваться. Шар вытянулся вверх и в стороны, пока не обратился зеркалом в человеческий рост в резной раме. Как только зеркало обрело конечную форму, поверхность вспыхнула, и теперь уже свет захватил Альбуса. Вот тогда-то он закричал, вернее, захрипел сорванным горлом. Со стороны походило на то, будто старый маг медленно сгорал, обращался в пепел, и этот пепел втягивался, всасывался в зеркало. Не прошло и четверти часа, как все кончилось. На том месте, где стоял Дамблдор, не было больше ничего. Только кольцо одиноко лежало на полу. Камень в артефакте Джарета потемнел, потускнел и даже треснул по центру. Покачав головой, король гоблинов призвал его и заключил в шар, словно опасаясь прикасаться. И стоило оказаться возле зеркала, как вместо отражения в нем показался Дамблдор. Не в торжественной мантии, а в тюремной робе. Он не заговорил, не успел, так как Джарет отошел от зеркала. А на раме появилась надпись: «Он хотел всеобщего блага для себя». Те, кто успели увидеть это «отражение», пораженно охнули. Некоторые даже отпрянули. Уж больно неприглядным получилось зрелище. - Чистая работа, - тихо заметил Игнотус. А где-то в камере зло и торжествующе хохотал Геллерт Гриндевальд, уставившись в хрустальный шар. Его давняя любовь, переродившаяся во врага, был повержен самым неожиданным и эффектным способом. Отсмеявшись, бывший Темный Лорд устало опустился на нары, пробормотав: - Ну, теперь и я могу быть свободен. Свершилось возмездие. Тем временем верховный маг Визенгамота пришел в себя после «вторжения» Магии. Обведя все еще немного затуманенным взглядом зал, он сказал: - Полагаю, дело Дамблдора можно считать закрытым. Приговор Магии окончательный и приведен в исполнение. Подумать только, какой грязью оборачиваются самые светлые репутации. Столько жертв. Мы все должны вынести урок из того, что услышали сегодня, дабы подобного больше не повторилось. Естественно, протокол судебного заседания будет открыт для всех. За сим объявляю заседание Визенгамота оконченным. От себя добавлю, что мы приносим свои извинения его высочеству за попытку очернить его репутацию тем, кто обязан был его защищать. Теперь уже бывшим директором школы. Гарри переглянулся с отцом и ответил: - Извинения приняты. У меня нет никаких претензий к Визенгамоту. - Благодарю. Что до появившегося ныне здесь артефакта, то после тщательного изучения отделом Тайн оно будет выставлено в одном из залов Министерства для всеобщего доступа. Уроки матери нашей Магии не должны пропасть даром. Подобное решение верховного чародея вызвало одобрительный гул. Даже голосовать не потребовалось. После всего того, что здесь произошло сегодня, среди магов вообще наметилось поразительное единение. И это не могло не радовать. Впрочем, основным участникам процесса было не до этого. Очень уж хотелось покинуть зал суда. При первой возможности Драко оказался рядом с Гарри и взял его за руку. Тот лишь благодарно улыбнулся. - Ты как? – тихо спросил Малфой-младший. - Ничего. - Старик получил по заслугам, - обронил Джарет. – Но нам всем пора возвращаться. В этот момент к группе, собравшейся вокруг короля гоблинов, присоединился министр. - Невероятный процесс! – восхитился Фадж, который даже в самых смелых мечтах не мог предположить, что его главный политический противник будет устранен так резко и так эффектно. – Репортеры хотели бы переговорить с вами, ваше величество и с вами, ваше высочество. - Я понимаю их желание, но, боюсь, не сейчас. Суд получился довольно… утомительным для всех нас. Да и у газетчиков материала сейчас, как мне кажется, более чем достаточно. Мы можем дать ответы на вопросы, если их соберут и пришлют одним письмом. - Что ж, полагаю, это вполне приемлемый вариант, - покладисто согласился Фадж. – Не смею вас более задерживать. Джарет кивнул и направился к выходу вместе с Гарри, а за ними подтянулись и Люциус с сыном, Северус и Сириус. Едва они покинули зал суда, как король гоблинов буквально мановением руки перенес их всех в замок. - Наконец-то дома! – облегченно вздохнул Гарри и немедленно сгреб Драко в объятья. - О да, - согласился Джарет, бросив на Северуса весьма горячий взгляд. - Я и не думал, что при заседании Визенгамота возможно что-то подобное, - признался Люциус. - К сожалению, маги стали забывать то, что раньше считалось основой. Верховный чародей Визенгамота судит от лица Магии, а остальные члены суда уже представляют магов. Но в особенных случаях Магия сама выносит решение. И если терзают сомнения, то достаточно призвать ее. - А она могла не отозваться? – с некоторым беспокойством спросил Сириус. Такое ощущение, что он многое переосмыслил в этот день. - Нет, - покачал головой король гоблинов. – Как бы там ни было, но Магия любит детей своих и старается помочь тем, кто просит. Кстати, я не удивлюсь, если после сегодняшнего заседания некоторые маги, пусть и не присутствующие на суде, обнаружат на себе знак Предателя крови. - Почему? – поинтересовался Люциус. - Сам подумай. Естественно, во всех своих грязных делах Дамблдор действовал не один, и Магия это знает. - Любопытно… - протянул Малфой-старший. - В таком разрезе многое представляется в новом свете. Что-то мне подсказывает, первым в очереди на это звание – Аластор Хмури. Они давно спелись с этим старым аврором. Ходили слухи, что его не просто так выперли на пенсию, а за превышение служебных полномочий и за несколько весьма неприглядных эпизодов. Хмури не гнушался пытками. - Да уж, подобные слухи родились не на пустом месте, - подтвердил Северус, невольно поежившись. - Значит, он получит по заслугам, - заверил Джарет. – Равно как и древние семьи, попавшие под удар, получат дары Магии. - Как это? – не понял Сириус, а ведь его это касалось напрямую. - Кто знает? У матери нашей свои замыслы. Возможно, рождение магически сильных детей, и не одного, а двух или трех, чтобы род достойно возродился. Или пробуждение затухающего дара, или сглаживание его проявлений. Например, Блэки всегда были известны как боевые маги. Фактически берсерки, но это часто шло рука об руку с безумием. Магия может убрать побочный эффект, - охотно пояснил король гоблинов. - Здорово. А Гарри? - Мой сын и так благословлен Магией, - улыбнулся Джарет. – Три активных дара, сила и не только. - Магия щедра на дары, пусть порой действует и не напрямую, - согласился Люциус. – И мои дети – тому подтверждение. А ведь как минимум пять поколений подряд в нашем роду появлялся только один-единственный наследник. – А уж то, как все сегодня разрешилось… Предлагаю это отпраздновать. Приглашаю в мэнор на дружеский ужин. - С удовольствием, - кивнул король гоблинов. – Повод и правда есть. Конечно же, остальные тоже согласились. Только Сириус уточнил: - Надеюсь, вы не будете против, если я буду не один? - Твоей невесте всегда рады в моем доме, - понимающе кивнул Люциус. - Тем более это лучший вариант рассказать Гермионе обо всем, что произошло на суде, - подтвердил Гарри. – Она была очень огорчена тем, что не смогла присутствовать в Визенгамоте. Но изначальная трактовка обвинения ее не затрагивала… - Брак откроет перед ней многие двери, - заметил Джарет. – Пока же я солью в шар воспоминания, и Гермиона сможет все увидеть. - Благодарю за понимание, - кивнул Сириус. Подобное поведение Блэка вызвало у Малфоя-старшего понимающую улыбку. Когда-то и он был готов на все, лишь бы завоевать сердце неприступной красавицы. Причем, по иронии судьбы, именно из этого рода. Впрочем, он и сейчас был готов на все, только теперь уже ради жены. Да, годы приглушили остроту чувств, но, вместе с тем, сделали их глубже. Ужин получился немного странным, учитывая причину собрания, но все равно по-семейному теплым. Гермиона, в самом деле, была очень благодарна жениху и своим друзьям за то, что пригласили, да еще и поделились воспоминаниями о том, что произошло на суде. Явление Магии произвело на юную чародейку ошеломляющее впечатление. Она никогда и предположить не могла, что может случиться что-то подобное. Несмотря на все события и опыт, до настоящего времени магия для Грейнджер была лишь инструментом, силой. Она еще удивлялась чистокровным, которые порой говорили о ней как о живом существе. А выходит, они были правы… Как неприятно ни было, Гермиона призналась: - Похоже, все мы – магглорожденные, очень сильно ошибались, не выказывая должного почтения магии. - Да. Она больше, чем инструмент, - согласился Джарет, словно прочтя мысли девушки. – К сожалению, почему-то сейчас в Хогвартсе очень плохо преподаются основы. - Мне кажется, об этом надо рассказывать еще до того, как магглорожденные поступают в школу, чтобы информация не была таким шоком. - Все в ваших руках, - улыбнулся король гоблинов. - Вы толковая девушка, чародейка. К вашему мнению будут прислушиваться. И, насколько я понял, не только вы осознали необходимость перемен в образовании. - Да, новшества уже внедряются в Хогвартс, - подтвердил Люциус. – И будут внедряться. Теперь надо еще достойного директора школы найти. Не думаю, что Макгонагалл справится. Как, Северус, не хочешь занять почетную должность? Совет попечителей тебя бы поддержал. - Мерлин упаси! – отмахнулся зельевар. – Не хочу. Мне эта школа вообще осточертела уже. Хочу заняться чем-то для души. - Понятно все с тобой. Тогда может посоветуешь кого? - Тут и думать нечего. Самой лучшей кандидатурой будет Флитвик. У него тройное мастерство, насколько я помню, да и опыт огромный. И еще безупречная репутация. - Хм… в самом деле. Но тогда, выходит, и зельевара нам искать придется. - Этому могу поспособствовать. Напишу в гильдию, они направят кого потолковее. - И желательно помоложе, - признался Люциус. - Такого таланта, как ты, нам, к сожалению, не заполучить, но пусть твой преемник хотя бы не будет развалиной, как Слагхорн. Мне кажется, Хогвартс вообще устал от стариков. - Уж от одного конкретного, так точно, - фыркнул Гарри. – Странно… До сих пор как-то не верится, что его больше нет. А я ведь все собственными глазами видел… - Наверное, все просто произошло слишком неожиданно, - предположил Драко. – Раз – и все узнали об ужасных преступлениях Дамблдора. Два – и вот он уже наказан за свои злодеяния. Его больше нет. - Пройдет немного времени, и все встанет на свои места. Даже дышать станет легче без этого интригана, - заверил Джарет. - А в школе все гадают, чем для тебя, Гарри, дело закончится, - призналась Гермиона. – Многие даже не догадываются, что директор такой… такой мерзавец. - Ничего. Скоро их неведение будет развеяно, - заверил невесту Сириус. - Как только в школу прибудет новый выпуск «Пророка». - А может и раньше. У многих судей Визенгамота дети учатся в Хогвартсе. И родители непременно захотят поделиться такой информацией. - Да, мы в семье обычно очень скоро узнавали подобные новости, - согласилась Нарцисса. - Чую, будет сложный день, - вздохнул Гарри. - Если хочешь, можешь вместе с Драко остаться дома на пару дней, пока все не утихнет, - предложил Джарет. - Нет. Не хочу, чтобы кто-то мог даже мысль допустить, что я прячусь или что-то в этом духе. - Мой храбрый сын. Я понимаю, - кивнул король гоблинов. – Учитывая ситуацию, найдется немало недовольных произошедшим или непонимающих, но им придется встряхнуться. Как я уже говорил, и повторю снова, если люди не научатся уважать магию, то она уйдет из их мира. А такие события как сегодня, или как победа над Реддлом напоминают об истинном положении вещей. Другое дело, какие выводы из них будут сделаны. Все понимающе кивнули, а Драко поддерживающе коснулся руки Гарри и заявил: - Мы всегда найдем способ объяснить недовольным, что они не правы. А некоторые и этого недостойны. Всем всего все равно не объяснишь. - Верно, - согласился Поттер. – Главная проблема решена, а с остальным разберемся. Они еще немного побеседовали на более отвлеченные темы, потом разошлись. День выдался бурным, и очень хотелось отдохнуть перед тем, как их закружит очередной вихрь событий. Драко очень постарался помочь Гарри снять стресс одним из самых лучших способов, поэтому уснули они нескоро. Утомленные, но при этом абсолютно счастливые. Джарет с Северусом воспользовались тем же способом и с тем же результатом. Любовная магия, подкрепленная единением тел, оказалась лучшим лекарством. То, что творилось за завтраком в Большом Зале, можно было назвать феерией. Едва налетевшие совы раздали почту и прессу, как поднялся невообразимый гвалт. Слухи начали ходить и до, но «Пророк» подтвердил самые худшие их вариации. Ученики, да и учителя тоже буквально выхватывали газету друг у друга, поспешно вчитываясь в строки и разглядывая более чем красноречивые колдографии. Особенно тяжелыми получились две: та, на которой Дамблдор обращался прахом, и где он уже предстал в тюремной робе из зеркала. - Смотри, «Пророк» не поскупился, - заметила Гермиона. – Кажется, они опубликовали весь перечень обвинений Альбуса до последней буквы. - Не кажется, а так и есть, - подтвердил Гарри, бегло просмотрев написанное. - Если обвинение шло из уст самой Магии, то понятно, почему ничего не сократили и не корректировали, - тихо проговорил Невилл. - Все это чушь какая-то! – фыркнул Рон. – Сколько твой папенька заплатил, чтобы подстроить все это? Обвинение было настолько абсурдным, что это поняли даже первокурсники. Кое-кто даже отсел от Уизли, опасаясь, что на того сейчас обрушится гнев Поттера. Но принц оставался холоден. Он смерил рыжего презрительным взглядом и ответил: - Деньги ничто не значат перед матерью нашей, Магией. Дамблдор совершил ряд чудовищных преступлений против нее, за что и был наказан. Не магами, но Магией. - Разве она так может? – робко спросил младший Криви. - Да, конечно, - заявил Гери. – Мать наша строга, но справедлива. И может быть щедра на дары. Гоблин даже не подозревал, что попал в самую точку. Гарри и так не был обделен Магией, поэтому особых изменений не заметил, а вот Драко почувствовал, что стал сильнее. Магия явно подровняла его под партнера. И Северус ощутил изменения. Он всегда был сильным менталистом, но прошедшая ночь усилила этот дар, буквально подняла на несколько ступеней. Оставалось только догадываться, что получили остальные. Наказания тоже последовали, только известно об этом стало гораздо позже. Магия практически полностью покинула старших Уизли, сделав их едва ли не сквибами. Артуру пришлось уволиться из министерства, так как в трех случаях из пяти он просто не мог попасть на работу – чары не распознавали в нем волшебника. Билл, работая в Гринготсе и зная, что происходит, заключил магический брак с Флер Делакур, которая выбрала его своим партнером – кровь вейлы проявилась. Гарри был прав насчет нее. Причем при заключении брака Билл напрямую воззвал к Магии, и она простила его, вот только не жена перешла в род мужа, а муж в род жены. Таким образом он смог избавиться от проклятья Предателей крови. С Чарли было сложнее, но, похоже, близость к драконам помогла ему не впасть в немилость к Магии. Близнецы потеряли немного силы, но для них это было не критично. А вот Рон в одночасье стал сквибом, даже Хогвартс окончить не смог, да и Джинни пришлось нелегко. Заклинания стали получаться лишь самые примитивные, да и способность летать на метле осталась. На Хмури появился знак Предателей крови, на Аберфорте тоже. Никто из виновных в страшных событиях не остался безнаказанным. Как ни странно, среди них оказалась и мадам Помфри. Расследование отдела Тайн позже выявило, что давно, когда колдомедик еще работала в клинике святого Мунго, вернее только начала работать, именно она добавляла перечное зелье в лекарство некоторых магов, подхвативших драконью оспу, так что снадобье обращалось ядом. Да, Поппи находилась под заклятьем Империо, наложенным Альбусом, и все-таки. Но это все выяснится гораздо позже. Сейчас же в Большом зале во всеобщем гвалте обсуждали статью «Пророка» о судебном процессе века, в который вмешалась сама Магия. Все делились мнениями, предположениями, а за гриффиндорским столом еще и то и дело окликали Гарри, чтобы узнать его мнение. Раза после десятого, когда к ним уже начали подтягиваться и из-за других столов, Поттер не выдержал, встал и, усилив голос без всякого Соноруса, провозгласил на весь зал: - Я вижу, все уже прочитали сегодняшнюю прессу, и у очень многих возникли вопросы и предположения. Поэтому объявляю сразу всем: все, что изложено в «Пророке» - истинная правда. В статье нет ни вымысла, ни очернения. Я не скажу, что все, но очень многие заблуждались относительно Альбуса Дамблдора. Он не был светлым магом, так как желал перекроить магический мир под себя, и его преступления направлены не только против магов, но и против самой магии. И Магия вынесла ему приговор. После слов Гарри повисла гнетущая тишина, и в ней как-то уж очень отчетливо раздались слова Макгонагалл: - Вы слишком поспешны в своих выводах, мистер Поттер. - Возможно потому, что я замешан, как никто, - парировал Гарри, ничуть не смутившись. – А также был там, на суде, и видел, как сама Магия взяла правосудие в свои руки? Декан Гриффиндора фыркнула, но больше ничего не сказала. Может и попыталась бы, но столкнулась с холодным взглядом Снейпа, который явно не одобрял действий коллеги. Позже выяснилось, что наказание Магии не обошло стороной и Макгонагалл. Слишком во многом она потворствовала Дамблдору, а то и прикрывала его деяния. Нет, предателем крови она не стала, но ее магический потенциал уменьшился вдвое. А стареть и сдавать она стала и вовсе как простая смертная. Эта пикировка не положила конец обсуждениям, скорее перевела их на новый виток. Но принца уже никто беспокоить не решался, равно как и досаждать ему. Только друзья поддерживали. Невилл осторожно спросил: - Гарри, это было страшно? - Как ни странно, но нет, - признался Поттер. – Потом было не по себе, что да, то да. - Представляю… Знаешь, я немного завидую тебе и Драко, что вы все это своими глазами видали, а с другой стороны – я бы, наверное, не выдержал такого. - Не стоит себя недооценивать, - улыбнулся Гарри. – У тебя огромный потенциал. - Спасибо, - смутился Невилл. Поттер лишь похлопал друга по плечу. Он знал секрет Лонгботтома. Когда произошла трагедия с его родителями, Августа приняла сложное решение: воспитывать внука скрытно, утаивая ото всех его таланты и способности. Она знала, что Невилл также подходит под пророчество, как и Гарри, поэтому сделала все возможное, чтобы отвести взгляд Дамблдора от внука. И ей это удалось. К счастью, родовое поместье не позволяло совать любопытные носы куда не следует, а когда мальчик пошел в школу, то он уже знал, как следует себя вести. Да, необходимости в этом больше не было, но сложно вот так вот вдруг перестроиться. Да, магия наградила род Лонгботтомов, как пострадавших, сделав будущего главу рода сильнее, добавила здоровья самой Августе, все же та была уже немолода. А сейчас Гарри подумал о другом. Идея пришла неожиданно, но никак не хотела отпускать, поэтому он осторожно спросил у Невилла: - Скажи, а твои родители все еще находятся в клинике Святого Мунго? - К сожалению, - кивнул парень, посерьезнев. – Порой они меня как будто узнают, но… - Понимаю. Можно мне тоже навестить их как-нибудь? - Конечно, - добродушно согласился Невилл. – Когда бы ты хотел? - Возможно, через пару недель. - Хорошо. Лонгботтом ничем не показал, что его удивила эта просьба, словно догадался, что движет Поттером. Но и вопросов задавать не стал, демонстрируя неизменную сдержанность и такт. А, возможно, просто не хотел мучить себя напрасными надеждами. Гарри же подумал, что, возможно, сумеет вылечить родителей друга. Но необходимо было все обсудить с Северусом. - Хм, - зельевар явно заинтересовался планом Поттера. – Колдомедики до сих пор пытаются убрать последствия Круциатуса с Лонгботтомов, но не преуспели в этом. - Возможно, они пытаются решить проблему не с той стороны, - предположил Гарри. - Или им просто не хватает таланта, - добавил Джарет, ставший свидетелем этого разговора, равно как и Драко. - Надо, действительно, осмотреть Фрэнка и Алису, прежде чем делать выводы, - кивнул Северус. - Я их видел лишь мельком и давно. С тех пор мои ментальные способности увеличились. - Вот поэтому я и думаю, что потребуется твоя помощь. Не исключено, что, спасаясь от адской боли, разум просто отгородился от ощущений тела. Настолько сильно, что потерял с ним всякую связь. Эдакий эффект яйца. - Но разбить скорлупу может быть недостаточно, - возразил Снейп. - Вот тогда и понадобятся способности Гарри, как мага крови, - добавил Джарет. – Я верно понял твою мысль? - Да. Прикоснувшись к их крови и связав ее с кровью Невилла, полагаю, я смогу восстановить потерянные связи, если действовать вместе с Северусом. К тому же, может помочь еще и то, что я владелец трех Даров смерти. С помощью их силы можно попробовать разбудить души Фрэнка и Алисы, ведь они все еще там. - Конечно. Круцио причиняет боль телу, но не влияет на душу, - согласился король гоблинов. – У вас все может получиться. Тем более, сама мать наша Магия будет на вашей стороне. - Уверен? – недоверчиво переспросил Северус. - Конечно. Ты ведь и сам был на процессе, и все видел. Магия только рада будет возрождению древнего рода, - кивнул Джарет. – Но Невилла лучше все-таки раньше времени не обнадеживать. - Согласен. Я ничего ему не говорил, только спросил разрешения навестить его родителей. Уверен, он не будет против, если к нам присоединится Северус. - К счастью, наши разногласия в прошлом, - признался Снейп. – Дар рода, в самом деле, мешает ему в тонкой науке зельеварения. В практической ее части. Но теорию Лонгботтом способен защитить блестяще. Драко, узнав об идее Гарри, тоже всячески поддержал ее: - Если у вас все получится, это будет отлично. Видеть собственных родителей такими… Они словно Дементором поцелованы. Поверь, я знаю, о чем говорю, так как видел и тех, и других. - Как так получилось? – спросил Поттер, беря любимого за руку, так как через связь немедленно ощутил волну ужаса, охватившую его при одном воспоминании об этом. - Случайно по большей части. Мне было десять или около того. Я так просил отца показать мне Министерство, что в один из дней он решил это сделать. Все было прекрасно до момента нашего ухода домой. Так совпало, что в этот самый момент казненного привели в министерство, чтобы засвидетельствовать факт свершившейся казни. Это был не человек. Кукла, пустая оболочка, которая по какой-то прихоти еще ходила и дышала. Я испугался до икоты и даже замолчал на какое-то время. Обеспокоенные родители тогда отвели меня к Сметвику в Мунго. В то время он еще не возглавлял клинику. Вот в этот визит я и увидел родителей Невилла. И разница между ними и тем казненным практически не ощущалась. Нервное потрясение прошло, и все-таки я хорошо запомнил их и свои чувства при этом. - Понятно. И все-таки разница между ними существенная. Души Алисы и Френка на месте, просто… заперты, утеряли связь с разумом и телом, как мне кажется. Сложно утверждать без обследования, но, думаю, теория будет верной. - Я нисколько не умаляю твоих способностей, но тогда почему никто еще об этом не догадался? - Почему нет? Вполне могли. Только сил не хватило разбить сковывающую скорлупу и восстановить связи. - Должно быть, это очень сложно и требуются особые… таланты, - вздохнул Драко. - Надеюсь, моих и Северуса – хватит. И вот это поможет. Гарри повернул правую руку ладонью вверх, и на ней с легким свечением появился знак Даров смерти. И Драко сразу ощутил, как воздух вокруг них сгустился, переполненный силой. Так и тянуло коснуться, но прежде чем сделать это, он спросил: - Можно? - Тебе – всегда. Драко улыбнулся и коснулся кончиками пальцев ладони дорогого друга. Ощущение силы было почти осязаемым, будто знак одним своим видом менял само сущее. И стоило его коснуться, как эта сила проникала внутрь, под кожу, но больно не было. Чуть щекотно, не более. Сила щекочущими пузырьками скользила под кожей. - Забавно, - засмеялся Драко. – Будто кровь становится газировкой. Ты ощущаешь это так же? - Нет. Дары смерти во мне – это как еще одно магическое ядро или оболочка магического ядра. Они открывают новые грани моих способностей и проявляют новые. Но большую часть времени я стараюсь все это скрыть за щитами. - Боишься ошеломить общественность? - И это тоже. Старая привычка, опять же. К чему раскрывать все козыри? В этом нет необходимости дома. И с тобой. - Я рад, что со мной ты не закрываешься, - улыбнулся Драко, целуя ладонь. - Это всегда казалось мне лишним. Хотя поначалу я немного опасался… Но мой дракон силен, очень силен. - Стараюсь соответствовать. Малфой наконец-то добрался до губ любимого. И все остальные планы и идеи отступили на второй план. Северус и Гарри выждали неделю, прежде чем явиться в клинику Святого Мунго. Общественность магической Британии была все еще взбудоражена судом и участью, постигшей Дамблдора. Газеты то и дело публиковали все новые и новые факты расследований. И своих, и проведенных министерством. Но, благодаря статусу Поттера, никто из газетчиков не рисковал досаждать ни ему, ни его ближайшему окружению. Да, время от времени приходили письма с вопросами, но на них можно было и не отвечать. Поэтому сегодня они могли позволить себе появиться в Мунго, не опасаясь, что это вызовет волну слухов и предположений разного толка. С Невиллом и Августой Лонгботтом они встретились прямо здесь - Приветствую вас, леди Лонгботтом, - Гарри поцеловал пожилой женщине руку. - Ваше высочество, мистер Снейп. Рада видеть вас обоих. Невилл рассказал мне, что вы пожелали навестить моих бедных сына и невестку. - Да, если это возможно. - Конечно. Но могу я полюбопытствовать, с какой целью? – глаза Августы горели надеждой, и почему-то от этого становилось не по себе. - Мой внук молчит, но и я сама могу предположить… - Леди Лонгботтом, прошу вас, не произносите вслух того, что может оказаться лишь напрасной надеждой, - попросил Северус. – Сегодня нам нужно только осмотреть их, чтобы понять, с чем придется иметь дело. - Я понимаю, - кивнула женщина. – И все же, несмотря на все прошедшие годы, надежда хочет жить. Но… не будем отвлекаться на разговоры. Для этого еще будет время. Идемте, я вас провожу. Фрэнк и Алиса содержались в отдельной палате, в которой не было ничего, чем можно было бы себе навредить. Даже кровати с тумбочками и стулья надежно прикреплены к полу, причем совершенно по-маггловски. На невысказанный вопрос Гарри ответил Северус: - У магов, пребывающих не в себе, часто случаются выбросы силы разного характера, поэтому в обстановке стараются избегать всего магического. На особо «буйных» даже надевают подавляющие волшебство браслеты. - У родителей не бывает выбросов, - тихо ответил Невилл. – Вся их магия будто направлена внутрь себя. - Возможно, это даже хорошо, - предположил Поттер. Алиса и Фрэнк сидели на одной из кроватей, как два воробышка на жердочке. Лица их абсолютно ничего не выражали, словно разумом они были где-то не здесь. Они даже никак не отреагировали на то, что кто-то вошел. - Мама, папа, здравствуйте. Невилл по очереди коснулся каждого из родителей. И если Фрэнк никак не прореагировал, то Алиса едва заметно улыбнулась - У твоей мамы лучше реакция и связь с тобой сильнее, - убедился Гарри. – Предлагаю начать именно с нее. - Да, пожалуй, ты прав, - согласился Северус. - Что мне делать? – спросил Невилл. - Мне нужно немного твоей крови, - попросил Гарри. - Хорошо. Снейп протянул заранее подготовленную чашку, куда и была собрана кровь из небольшого пореза. После этого Гарри попросил: - Невилл, теперь побудь с отцом, чтобы он не вмешался раньше времени. Северус, когда я подам сигнал, попробуй проникнуть в разум Алисы. - Хорошо. С сосредоточенным выражением лица Гарри подошел к матери Невилла, расстегнул пару верхних пуговиц ее пижамной куртки и сделал надрез чуть ниже левой ключицы. Пока выступала кровь, он капнул несколько капель из чашки на правую ладонь, так что знак Даров немедленно проявился, и прислонил руку прямо к ране на груди Алисы, обронив: - Северус, давай. Снейп никогда еще не ощущал такого. Поначалу он словно ухнул ментальным щупом в черную бездну. Пустота окружающего поражала. Но вот чернота стала светлеть, и он увидел огромный прозрачный шар, в котором сидела Алиса, вернее ее сознание, обхватив поджатые колени и уткнувшись в них же лбом. - Алиса! – тихо позвал Снейп. Женщина вздрогнула и сжалась еще сильнее, а оболочка шара стала толще. Северус коснулся его ментальным щупом, и тотчас раздалось оглушающее: - Боль! Боль! Боль! - Боли нет, все позади. - Боль! Боль! Боль! И тут, с другой стороны зельевар услышал: - Северус, помоги мне пройти. Покажи мне ее сознание. Снейп никогда ранее подобного не проделывал, но неожиданно получилось. Он направил второй ментальный щуп в ту сторону, откуда раздавался голос Гарри, и парень пришел по нему, как по мосту. - Алиса заперла собственное сознание, - объяснил Северус. - И не только его. Сама душа ее и магия заперты здесь. Включился древний защитный механизм, - поправил Гарри. - И как теперь его выключить? - Есть способ. Я попытаюсь сделать брешь, а ты через нее ее вытянешь. - Прямо сейчас? - Да. Второй раз может не повезти. Гарри сказал, и его образ буквально потек, и вот уже перед шаром стоит Невилл. Вот только на его ладони мягко мерцает знак Даров Смерти. Именно этой рукой он коснулся стенки шара, и она задрожала. Многократно повторяющийся гул «Боль! Боль!» стих, и в этой звенящей тишине раздалось: - Мама! Алиса вскинулась, и ее взгляд встретился со взглядом сына. Из глаз женщины немедленно потекли слезы. Она протянула к нему руку, но все же не решилась тронуться с места, и тогда Гарри зашептал: - Кровь крови, услышь же! Твоя кровь зовет тебя, ей плохо без тебя. Мать должна быть со своим ребенком. Женщина несмело сделала шаг в их сторону, проговорив: - Больно! Будет больно… - Но разве не было больно, когда ты дала ему жизнь? – продолжал убеждать уже Северус, подключив всю свою ментальную силу. – Тогда тебя это не остановило. Так почему же мешает сейчас? Доводы подействовали. Алиса сделала шаг, другой и ударила кулаком по стенке шара. Из ее горла вырвался крик боли, но удар сделал свое дело. От его места по всему шару стали расходиться трещины, становясь больше, шире, вот уже куски стали выпадать. Едва образовалась приличная дыра, Гарри ухватил женщину за руку и дернул на себя. Резко, быстро. Другую руку подхватил Северус, и в тот же миг их вынесло из сознания Алисы. Каждый очнулся в своем теле, вот только женщина глаз не открыла. Гарри ловко уложил ее на кровать, спросив у зельевара: - Как думаешь, у нас получилось? - Судя по тому, как нас вымело из сознания Алисы, связи восстановились, но еще слишком слабы. Поэтому она погрузилась в сон. Нужно время, чтобы все восстановилось. Я не хочу пока вмешиваться в ее сознание, чтобы не помешать. - Понимаю. Ну что, второй заход? - Не слишком ли рискованно? – засомневался Северус. - Нет. Так нужно. И лучше, если они очнутся вместе. Снова кровь к крови, снова ментальный контакт, и опять прозрачная сфера. Сразу было видно, что Фрэнку досталось больше, так как его сферу окутывал еще и плотный круг терновых колючек. Для отца Невилла уговоров потребовалось меньше, а вот усилий больше. Гарри просто сжег огнем все колючки, чтобы помочь ему вырваться из ловушки собственного сознания, и это далось юноше не легко. Орудовать в чужом разуме всегда трудно. Поэтому, когда Поттер на этот раз пришел в себя, то не устоял на ногах. Невилл подхватил его, как пушинку: - Гарри, что с тобой? - Ничего-ничего. Устал немного. Северус, как там Фрэнк? - Спит, как и Алиса. - Хорошо, - Гарри слабо улыбнулся, позволяя другу усадить себя на стул. Он бы и сам сейчас не отказался поспать. Тем временем Августа кинулась к сыну. Удостоверившись, что тот и правда спит, она повернула к Гарри и Северусу мокрое от слез лицо и поклонилась со словами: - Ваше высочество! Северус! Слов таких нет, чтобы выразить мою благодарность! Я на коленях готова… - Что вы, леди Лонгботтом! – Поттер кинулся к женщине, пока она не наделала глупостей. – И давайте подождем с благодарностями до того момента, когда они проснутся. - Хорошо, хорошо, - Августа обняла каждого из них, а Невилл долго жал руку. - Но лучше бы их перенести отсюда домой, в родовое гнездо, - посоветовал Гарри. – Родовая магия поможет. - Да-да, конечно. Я немедленно этим займусь. - Но, бабушка, врачи могут не разрешить… - Пусть только попробуют! Через пять минут уже вся клиника стояла на ушах, через десять в палате Лонгботтомов был лично главный целитель Гиппократ Сметвик. Он согласился на перемещение Фрэнка и Алисы домой, но при условии, что останется с ними до пробуждения. Гарри тоже хотел отправиться с ними, но Северус его отвел в сторону и тихо сказал: - Давай лучше домой. Если у нас все получилось, то получилось, и поддержки Сметвика будет достаточно. Мы сделали главное. И кому будет лучше, если ты свалишься там? Перепугаешь Августу и Невилла, которые и так на взводе. Да и проспать Фрэнк с Алисой могут сутки, а то и больше. - Хм… пожалуй, ты прав. Давай домой. Только попрощаемся со всеми, и я следилку поставлю. - Сможешь в таком состоянии? - Это легко. Еще минут пять заняли чары и прощания с заверениями, что как только Фрэнк и Алиса проснутся, Невилл сразу же свяжется с Гарри через переговорное зеркало. Ну и следилку тоже поставили. После Поттер как-то еще сильнее побледнел, и прямо отсюда открыл ручной портал. Решил не рисковать и экономить силы. Стоило выйти в замке гоблинов, как Гарри сразу же стало легче дышать. Драко встретил их в зале, словно специально ждал. - Как все прошло? – спросил он, немедленно беря любимого за руку. - Простого осмотра не вышло. Будем надеяться, Фрэнк и Алиса вернутся к нам, - ответил Северус. – Но Гарри, кажется, перетрудился и ему нехорошо. - Все-таки рискнул? – Джарет возник на пороге. – Давай-ка я на тебя посмотрю, мой мальчик. Рука отца легла на покрытый испариной лоб, вырвав у Гарри вздох облегчения. Родная сила окутала его ласковым одеялом, успокаивая, помогая. - Ну вот, уже легче, правда? Перенапрягся с непривычки. С ментальными практиками это бывает, особенно когда действуешь не в своей стихии. А магия разума это все-таки не твое. - Я и сам это понял. Но если это спасет родителей Невилла, то я согласен на такую цену. - Согласен он, - фыркнул Драко. – Все-таки надо осторожнее. Я прям как чувствовал, что что-то не то. - Конечно, чувствовал, как и я, - кивнул Джарет. – Вы же партнеры. Это сродни кровным узам. Так что, Гарри, ты теперь под двойным контролем. - Понял, - улыбнулся Поттер, потершись лбом о плечо любимого. - Ступай к себе, разреши Драко позаботиться о тебе, - распорядился король гоблинов. Гарри лишь кивнул и позволил себя увести. Глядя ему вслед, Джарет заметил: - Вымотался, но это пройдет. Ты, наверное, тоже устал? - Есть немного, - не стал отрицать Северус. – Но Гарри, безусловно, досталось больше. Я в жизни не видел, чтобы так действовали в чьем-то разуме. Если бы лично не участвовал, сказал бы, что это невозможно. Из него вышел бы первоклассный целитель. - Да, сострадание к чужому горю у него есть, причем разумное сострадание. Только целительство – вряд ли. Хотя оно рука об руку ходит с магией крови. Посмотрим. Что выберет, то выберет. А теперь давай займемся тобой. Говоря это, Джарет притянул Северуса в поцелуй. Тот с жаром ответил, и вот они уже в королевских покоях, где больше не нужно сдерживаться. Северус с определением сроков восстановления как в воду глядел. Лишь через сутки Невилл связался с Гарри и сообщил, что родители проснулись. Поттер вместе со Снейпом немедленно переместились в родовое гнездо Лонгботтомов. Красивое поместье, конечно, не такое роскошное, как у Малфоев, но очень уютное, встретило гостей с распростёртыми объятьями. Сразу видно, что их тут ждали. Немедленно появился домовой эльф, с поклоном пропищавший: - Мы вас ждали, господа. Проходите, скорее проходите. Позвольте Энди проводить вас. - Веди, конечно веди, - согласился Гарри. Их проводили прямо в спальню, где оказалось небольшое столпотворение. Августа что-то втолковывала целителю, который эмоционально махал руками, а Невилл сидел на краю кровати, держа мать за руку, а та улыбалась ему с явным узнаванием. Отец в это время что-то тихо говорил. - А вот и наши герои! – воскликнула леди Лонгботтом, кинувшись к вошедшим, а после немедленно заключила в горячие объятья сначала Поттера, а потом и Снейпа. – Представляете, они пришли в себя! Полностью! - И все-таки я бы не торопился с выводами, - заметил Сметвик. – Да, первые осмотры позволяют судить об отсутствии каких-либо патологий, и все-таки я настаиваю на более глубоком исследовании. - Согласен, что не нужно поспешных выводов, - кивнул Северус. – Позволите мне провести глубинный ментальный осмотр? - Вам? Безусловно. Ваше мастерство не подлежит никаким сомнениям. На это Снейп лишь усмехнулся и подошел к Алисе, решив соблюдать ту же очередность, что и при первой «операции». - Здравствуй, Алиса. - Здравствуйте, - голос женщины был тих, похоже из-за того, что она долго не пользовалась им в полной мере. – Северус? Это ты? - Я. Позволишь провести ментальное исследование? - Да… да. Голос Алисы звучал немного растерянно, что не удивительно, но Северусу большего было и не нужно. Он уже скользнул в сознание женщины, исследуя, прощупывая, стараясь ничего не упустить. Теперь разум Алисы совсем не походил на то, что зельевар видел тогда. Голову наполнили мысли, образы, как у любого нормального человека. Северус их не считывал, просто отметил, что есть. Куда больше его интересовали нейросвязи и как работает мозг и магия в целом. Исследование длилось не больше пяти минут, по истечении которых Снейп заключил: - Все в полном порядке. Да, неделю придется воздержаться от чрезмерных физических и магических нагрузок. - Лучше не колдовать вообще и не покидать родового поместья, - добавил Гарри. – Чтобы родная магия впитывалась. Это поможет легче восстановиться и наверстать упущенное. - Согласен, - кажется, Сметвик и Снейп кивнули одновременно, а зельевар уже перешел к отцу Невилла: - Ну что, Фрэнк, готов к небольшому исследованию? - Давай, - махнул рукой мужчина. В его разуме картина была точно такая же, о чем Северус и возвестил, в точности повторив рекомендации, добавив: - Я бы еще посоветовал курс легких восстанавливающих зелий обоим. - Это непременно, - согласилась Августа. Пока они вместе с целителем Сметвиком обсуждали курс дальнейшей реабилитации Лонгботтомов, Алиса осторожно дотронулась до руки Гарри, спросив: - Так это вам мы должны быть обязаны своим излечением? - Не только. Я бы не справился без поддержки Северуса. И, пожалуйста, никаких долгов между нами. Невилл мой друг, и я рад был помочь ему. Женщина понимающе улыбнулась, а сам Невилл горячо пожал ему руку, потом и вовсе обнял, едва сдерживая слезы радости. Гарри стало немного неловко от всего этого, поэтому он пробормотал: - Нам, пожалуй, уже пора. Мы убедились, что все идет хорошо, и теперь… - Да, верно. Дела не ждут, - поддержал его Северус, тоже утомленный выражениями благодарности и расспросами целителя. Августа понимающе закивала, меньше всего желая быть назойливой, и все же проговорила: - Позвольте все же пригласить вас на ужин недели через две, когда мои дети освоятся. Мы также приглашаем вашего отца, и Драко. - Благодарю. Будем рады. На том и распрощались. Хотя Гарри заметил пристальный взгляд Фрэнка в свой адрес. Похоже, тот уловил сходство Поттера с биологическим отцом, но спросить не решился. Впрочем, у Невилла будет шанс рассказать родителям о всех событиях за эти годы. Сам Гарри к этому не стремился. Тем временем незаметно кончился последний год в Хогвартсе. Экзамены уже были давно сданы, остался только официальный выпускной бал. Он получился довольно скромным. Ввиду разразившегося скандала с директором, Макгонагалл решила не шиковать, и, в кои-то веки, Поттер был ей за это благодарен. Он бы вообще забрал диплом и исчез, но Драко настоял, чтобы все было по правилам. В конце концов, выпускной бывает один раз. В этот раз Гарри не стал приглашать Луну, хотя и танцевал с ней. Статус выпускников словно снял все рамки, и не только с героя магического мира. Гермиона, например, не скрываясь, находилась все время с Сириусом. Блейз Забини тоже ухаживал за своей невестой, которой, правда, предстояло учиться еще год. Макгонагалл хмуро наблюдала за всем этим, даже пыталась сделать замечание, вот только Снейп отвел ее в сторону и шепнул: - Не стоит портить праздник. Мы все скоро покинем стены Хогвартса, а кое-кто и навсегда. - Но правила приличия… - Не будь ханжой, Минерва. Никто ничего предосудительного не делает. - А как же то, что Поттер и Малфой танцуют вместе? Вот, посмотри. Они, кажется, даже целуются украдкой. - Вот именно, украдкой. И что здесь такого? Они фактически супруги. А если ты не будешь привлекать к ним всеобщего внимания, то никто и не заметит, и ни о чем таком не подумает. И вообще, не стоит ссориться с магами столь высокого положения, как его высочество. - Неужели ты стал таким снобом? – нахмурилась Макгонагалл, нервно теребя рукав мантии. - Воспитание еще никому не вредило, - пожал плечами Северус, переглянувшись с королем гоблинов, который решил почтить своим присутствием это мероприятие. К сожалению, декан Гриффиндора тоже увидела этот взгляд и сухо процедила: - Переметнулся. - Ты ничего обо мне не знаешь, чтобы делать подобные выводы, Минерва, - отрезал зельевар. – Я лишь предупреждаю: не ищи ссоры, иначе проиграешь, а как заместитель директора, еще и школу выставишь в дурном свете. С этими словами Снейп развернулся, эффектно взмахнув мантией, и удалился к своему любимому. Он не стал добивать маккошку известием о том, что ее должность под большим вопросом. У попечительского совета накопилось немало претензий в ее адрес. Но Макгонагалл и этого хватило, чтобы помрачнеть и застыть мрачной тенью до конца мероприятия. Гарри ничего этого не заметил, он просто наслаждался общением с друзьями и с Драко, конечно. А еще потрясающим ощущением свободы и какой-то непонятной еще эйфории. И дело не в окончании Хогвартса, а скорее в том, что все проблемы наконец-то разрешились. А в газетах мало кем замеченной прошла новость, что бывший Темный лорд Геллерт Гриндевальд скончался в своей камере в Нурменгарде. Похоже, его больше ничто не держало в этом мире.