Подарок для Вейдера

Он не любил Корускант. Хотя нельзя сказать, что он любил вообще какую-либо планету. Сейчас, спустя пять лет со дня основания Империи, потеряв многое, он любил только одно. Космос. Безграничная свобода и никаких обязательств. Только разумная осторожность. В космосе он мог быть собой. И вылетая на своем истребителе, он забывал обо всем хоть на короткое время. На очень короткое время. — Император примет вас, Лорд Вейдер, — какой-то придворный чиновник. Вейдер даже не запоминал их имена — зачем? Да и дроид на этом месте был уместнее… ситх оборвал мысль. Это был очень старый спор, в котором Учитель всегда одерживал верх. Не потому, что находил аргументы — просто «на все воля Императора», и весь разговор. Вейдер неспешно прошел в распахнутые двери тронного зала и почувствовал, как створки мягко сомкнулись его спиной. — Дарт Вейдер! — сегодня Палпатин был в хорошем настроении — в Силе расходились мягкие волны удовлетворения и легкого интереса. Главком немного расслабился. Кажется, этот разговор будет даже приятным. — Приветствую, мой повелитель, — он легко опустился на левое колено, привычно склоняя голову. Он знал, что Палпатину это не надоедает спустя все годы и не видел причин не повиноваться. Это всего лишь ритуал… — У меня для тебя подарок, ученик, — Палпатин торжествующе улыбнулся. Вейдер неспешно встал, расправляя плечи. Это тоже было привычной манерой общения. Император любил благодарных. — С радостью приму любой дар, Учитель, — прогудел он, чувствуя приступ легкого любопытства. Все-таки, это неожиданно. А Учитель не баловал его в последнее время. Император хлопнул в ладоши. Неприметная дверь недалеко от трона отворилась и в зал вошла молодая девушка с пышной копной светло-соломенных волос. Вейдер отчего-то вздрогнул, поймав взгляд ярко-синих глаз. — Это Тина, — Палпатин смотрел на него с каким-то ожиданием. Но чего хотел Учитель? Вейдер недоуменно уставился на девушку. И тут… легкое движение Силы. Он понял: Тина — Одаренная. Не джедайка — это точно. Но и не ситх. Кто она? — Учитель, я не понимаю, — сдался он после нескольких минут молчания. Сидиус покачал головой, будто в разочаровании. Но это тоже было игрой. Дарт Вейдер с удивлением понял, что все чаще замечает, когда Учитель «играет». Интересно, это проявилось только сейчас или он был таким и раньше? И знал ли он тогда настоящего Палпатина?.. Он поспешно отстранился от неожиданной мысли. Нет, он подумает над этим потом. Когда останется один. Взгляд зацепился за неожиданный «подарок». Вейдер с неохотой признал себе, что девушка симпатичная. И почему-то кажется знакомой, хотя он ни разу ее не встречал. Определенно. — Я решил, что тебе не помешает немного ответственности. А также помощница, — Палпатин немного двусмысленно улыбнулся. Вейдер поморщился под маской, радуясь, что никто не видит. Новое развлечение Императора — использовать Одаренных девушек для своих целей — вплоть до шпионажа — в нем понимания не находило. Но и говорить об этом тоже не стоило. Ситх мрачно оглядел «подарок». Это точно могло быть очередной проверкой Учителя — можно не сомневаться. В последнее время тот стал слишком подозрительным, и не в лучшую сторону. — Благодарю вас, Учитель, — он склонил голову в тяжелом шлеме. Самое главное сейчас — выразить благодарность. А с «подарком» он разберется позже. Обязательно. Он увидел усмешку Императора. — Чудно. Я надеюсь, что твоя фантазия меня удивит, — Палпатин откинулся на спинку трона, слегка расслабляясь. Вейдер понял намек и снова поклонился. А затем пошел к выходу, чувствуя, как девушка легко скользнула следом, едва ощущаясь в Силе. И как Учитель пристально смотрит им вслед.

***

— И что мне с тобой делать… — ситх безнадежно покачал головой, искоса глядя на девчонку. Да, именно девчонку — сейчас он понял, что Тине не больше семнадцати лет. А то и меньше. А он никогда не умел общаться с детьми. Девочка слегка вздрогнула, услышав его. И посмотрела своими большими синими глазами, в которых уже отчетливо проступил страх. Да, она боялась, и Вейдер мог понять это. Его боялись все — даже непримиримые фанатики-мятежники, пытающиеся дерзко смеяться на допросе в закрытой камере. Ситх почувствовал странное ощущение неловкости внутри. — Тина… как ты попала на Корускант? — Ее глаза удивленно расширились. Но Вейдер уже не сомневался — она выросла не здесь. Не похожа она на городскую девчонку, и все тут. Тина непроизвольно поежилась, чувствуя его взгляд. — На мою деревню напали наемники. Всех, кто выжил, продали в рабство. И меня. А потом… меня купил какой-то человек, я не знаю его имени. И привел меня к Императору, — она говорила, опустив глаза в пол. Вейдер чувствовал — это правда. Сила подтверждала это. Но вот смысл ее слов… он совершенно неожиданно почувствовал растущий изнутри гнев. Рабство. Вот что он ненавидел больше всего на свете. А Император… он знал! — Понятно, — сухо сказал он, отворачиваясь от девчонки, и прошел немного вперед. Тина опасливо следила за ним — еще бы, ведь теперь он ее «хозяин»! Рабовладелец и никак иначе. Он почувствовал, что гнев усилился и потянулся к Силе. Он ситх и не должен позволять гневу владеть собой… Помогло. Гнев как опасный хищник свернулся внутри, будто отступив до следующего раза — непобежденный. Но теперь Вейдер мог спокойно все обдумать. И принять решение. — Император сказал тебе о твоем даре? — неожиданно спросил он, поворачиваясь к девушке. Тина немного побледнела и неуверенно кивнула. — Да, но я никогда им не пользовалась, даже не знала, — она была растеряна, он видел. Возможно, почти напугана. Мужчина вздохнул. Он никогда не умел и не любил утешать — разве что Падме — но сейчас ему захотелось что-то сделать, чтобы синие глаза на поразительно юном лице не смотрели на него так испуганно. — Я могу сделать тебя своей ученицей, — сказал он. Но тут же понял: нет, это плохая идея. Он не сможет учить ее так, как надо. А превратить ее в послушное оружие… ему этого почему-то не хотелось. Не хотелось, и все тут. Ее испуганное молчание сказало ему все, что надо. Она тоже не хотела. Но не могла сказать прямо. Ситх раздраженно скривился, досадуя на себя. И на Учителя, который снова ставил его в неудобные ситуации, чтобы увидеть, как он себя поведет. — Господин… я не знаю, — тихий голос еле заметно дрожал. Он даже удивился — Тина все-таки попыталась что-то сказать. Несмотря на то, что он может сделать с ней все, что угодно. И никто ему не помешает. Перед глазами непрошено возникли пыльные улочки Мос Эйсли и усталое лицо матери. И ощущение полнейшего бессилия, которое не оставляло его еще несколько лет. — Нет, — твердо сказал он, возвращаясь в реальность. Теперь он знал, что хочет сделать. И ему было все равно, что подумает Император. В этот раз он не уступит — иначе перестанет быть собой. Он шагнул к испуганно замершей девчонке. — Я знаю, что тебе надо.

***

… Весь Дворец замер в испуганном ожидании. Дарт Вейдер невольно улыбнулся под маской, идя широким шагом по направлению к площадке. Он чувствовал потрясенно-неверящие взгляды тех, кто знал, откуда он вышел. Да, из тронного Зала. Как раз после беседы с ОЧЕНЬ недовольным Императором. Настолько, что окружающие серьезно боялись за свою жизнь. Он хмыкнул про себя. Дураки. Император мог выражать недовольство, но никогда бы не потерял над собой контроль. Несмотря на то, что в последнее время ходит все больше слухов о «немощи» Палпатина. Старческое слабоумие? Ха! Безумный ситх долго не живет — это реальность Темной Стороны. Другое дело, иногда выгодно прикидываться безумным… Ситх легко запрыгнул в свой личный шаттл, тут же оторвавшийся от земли. Вейдер сел, глядя в иллюминатор. Корускант… он был рад снова покинуть его хотя бы на месяц. Именно этот срок обозначил Учитель, узнав о его выходке. И утвердив всех в мысли, что Лорд Вейдер впал в немилость у Владыки. Разумеется, никто не собирался их переубеждать. Он слегка улыбнулся, вдруг вспомнив наполненные восторгом глаза юной девушки — именно тогда он по-настоящему осознал цену свободы. А ведь он и забыл, что люди могут так радоваться… но вместе с тем все было правильно. Люди не должны быть рабами. И мнение Палпатина в тот момент его точно не волновало. Громада суперразрушителя заполнила иллюминатор и Дарт Вейдер привычно переключился на обдумывание повседневных дел. Воспоминания отошли в сторону, оставляя мимолетное ощущение тепла. Но уверенность, что не все в его жизни должно быть «по воле Императора», осталась.