Чудовище

— Как странно здесь звучит Сила, — сказал Квай-Гон, ступив на песок Татуина. Оби-Ван сначала удивился, но потом прислушался — и согласился. Татуин не был темен — несмотря на множество страданий разумных, но и светел не был. Город звучал многоголосием, сливающимся воедино. И голос этот говорил: уходи. Держись подальше. Им нужно было найти гипердрайв — или хотя бы починить имеющийся, но окружающие лишь с опаской смотрели на джедайские плащи и принимать республиканские кредиты отказывались. Посмеивались — где Республика, а где Татуин. — Чужим услуг не оказываем, — отвечали совершенно все. Даже контрабандисты Мос-Эйсли. — Хорошо, — очень мягко сказал Квай-Гон в лавке Уотто, явного перекупщика краденого. — Как нам стать своими, чтобы вы смогли иметь с нами дело? Тот лишь отшатнулся, затрепетав крыльями. — Уходите! Я не хочу, чтоб видели, как я говорю с джедаем. — Не понимаю, — говорил Квай-Гон вечером в каюте, — это походит на табу. Никто, никто не обсуждает ничего с джедаями, не ведет с ними дела… Я пытался выйти на хозяина Татуина. — На хатта? — Оби-Ван не любил хаттов. И само наличие хозяев планет. Хотя, конечно, и признавал, что осуждение чужих обычаев не пристало джедаям. — У Татуина, как мне сказали, нет хозяина. — То есть как? Последним владельцем в реестре Ордена был записан Джабба Хатт. Когда здесь сменилась власть — да не то что сменилась, когда здесь произошел переворот? И как он смог произойти без того, чтобы узнал Орден, чтобы заинтересовались в Республике? — Пять лет назад, как мне сказали, Джабба умер. И с тех пор умирали все, кого хатты присылали на замену. Дворец в горах вымер весь. Когда же в крепости у Мос-Эйсли третий владелец умер со всей свитой через сутки после принятия поста — хатты перестали прилетать. — И никто не заинтересовался этим? — изумилась Амидала. — Никто. Она покачала головой. — Сенат обращает преступно мало внимания на Внешнее кольцо. Оби-Ван считал, что дело не в Сенате. Не только в Сенате. Квай-Гон доложил в Орден — едва не забыв это сделать, что невероятно настораживало, — Орден ответил, что пришлет помощь, но, разумеется, время, время они упускали… — Продадим часть моих драгоценностей, — сказала Амидала решительно. — Это на благо Набу. Потом я их выкуплю. Но драгоценности отказались брать. — Да вы поймите, — сказал им старый перекупщик. — Здесь это никто не купит, а в Республике — тем более. Если же их разъять на металл и камни — стоимость резко упадет, и никто ж не поверит, что они получены честно… Я не стану так рисковать. Хатты бы их купили, попытайтесь продать хаттам! — Рассмеялся, как от веселой шутки. Осекся. — Уходите! Я не хочу, чтобы джедаи задерживались у меня в лавке! Когда к ним в кантине подошел невзрачный человечек, фонивший страхом и чужими смертями, они были готовы уже на все. Почти на все. Человечек предложил им убить чудовище. *** Это звучит как начало легенды. В темном заброшенном замке живет чудовище, захватившее прекрасную даму, убивающее прохожих. И доблестный рыцарь должен сразить чудовище, спасти людей и даму от страшной участи. Слишком уж красиво звучит. *** — Не ходите туда. Как только человечек ушел, к ним наклонился бармен. И даже не стал притворяться, будто услышал их разговор случайно. — Слишком опасно? — не сдержался Оби-Ван. — Он — наша защита от хаттов, — сказал бармен. — Вам наверняка все равно… Но если вы пойдете его убивать, вам придется убить нас всех. Такая самоотверженность на Татуине? Татуине? — Ты ведь понятия не имеешь, что такое хатты, пацан. — Бармен, будто поняв его мысли, ожег его взглядом. — Ты понятия не имеешь, что такое рабство. Мы не хотим назад. Может, он и чудовище, но он защищает нас. — Убивая неугодных ему, — тихо произнес Квай-Гон. — Будто хоть кто-то поступал иначе, — фыркнул бармен. — По сравнению с хаттами ему мало нужно. Совсем мало. — Мы идем поговорить, — произнес Квай-Гон. — В первую очередь поговорить. Если он не нападет, то и нам нападать нет смысла. «Если он не ситх» осталось не произнесенным. *** «Темный замок» оказался пещерным комплексом в горах. Всю дорогу до него Оби-Ван чувствовал чужое внимание, сначала человеческое, затем — совсем чуждое. И лишь совсем близко от гор он наконец понял: то, что он чувствовал все время их пребывания на планете, то давление, заставляющее забывать, тоже было чужим вниманием. — Огромная мощь, — тихо произнес Квай-Гон. — Я бы решил, что нечеловеческая, вот только… Не было в ней привкуса полной чуждости. — Ситх? — больше мыслью, чем словом спросил Оби-Ван. Квай-Гон пожал плечами. — Скорее уж древний призрак пробудился в гробницах. Но они так уверены, что он смертен… Комплекс ждал их. Утопленная в скале, почти от скалы неотличимая дверь отворилась, как только они подошли к ней, свет зажигался при их продвижении. Внутри, в глубине бездонным провалом зияло чужое присутствие. — Это строили не люди, — произнес Квай-Гон. Он остановился у самой последней двери и всмотрелся в светильники. — Гуманоиды, но совсем не люди… Оби-Ван был благодарен ему за задержку, нужно было перевести дух. Собраться с силами… — Джавы, — произнес сильный, искаженный системой передатчиков голос с потолка. — Джавы построили его в свои легендарные времена, а потом бежали, и память о нем была утеряна. Входите. Они вошли. *** За дверью не было тронного зала, и гробницы не было. Там оказалась то ли мастерская, то ли склад, то ли библиотека, огромное помещение с низким потолком, заставленное стеллажами, механизмами, темными цилиндрами, стелами… В круге света среди механизмов, замерших гротескными, будто когда-то живыми фигурами, стоял мальчик в татуинской одежде с повязкой на глазах. Именно он был центром чудовищной мощи. Но как же так? Ему не могло быть больше десяти лет, ведь никак не могло же быть! Квай-Гон поклонился. Как поклонился бы Лорду Ситхов, которого они ожидали встретить. — Мы — джедаи, — начал он. — Я знаю, кто вы, — сказал мальчик. И ничего не добавил. Стоял расслабленно. — Вы слепы? — брякнул Оби-Ван. Он хотел спросить совсем другое. Он хотел спросить: «Ситх ли вы?», но в последний момент передумал. — Нет, — мальчик улыбнулся. — Совсем нет. Оби-Вану показалось, будто ответил он и на не заданный вопрос. И учитель, кажется, думал так же… — Можем ли мы спросить ваше имя? — проговорил Квай-Гон. — Энакин Скайуокер, — ответил мальчик после задумчивой паузы. И как только Оби-Ван расслабился, добавил: — Лорд Дарт Вейдер. Оби-Ван включил меч, даже не отдав себе в том отчета, а мальчик рассмеялся. — Это всего лишь титул. И всего лишь имя. Не стоит бояться имен. — Ты — ситх! — выпалил Оби-Ван. Мальчик поморщился, и Оби-Вана будто придавило тяжеленной плитой. Руки не поднять, не то что напасть. — Мой ученик поторопился и оскорбил вас, — очень спокойно проговорил Квай-Гон. Он не двигался. — Прошу простить его. — Я не оскорблен, — мальчик пожал плечами. — Однако давайте придерживаться стандартного протокола вежливости. Я все же вас старше. — И… намного ли? — очень осторожно спросил Квай-Гон. — Намного. — И вы не ситх. — Я — баланс в Силе, — ответил мальчик обыденно. — У Силы две стороны. — Зачем вы позвали нас? Вы ведь позвали? — Я вас ждал. — Мальчик подошел к ним на расстояние удара, ничуть не опасаясь. — И вас бы обязательно наняли убить меня, хатты все еще никак не успокоятся. Им не свойственно смиряться. — Вы ждали нас? Именно нас? — Да. — Лицо мальчика было совершенно спокойно. — Для меня все это уже было. Так давно… И вы, мастер Квай-Гон, и ваш ученик, те, кто сможет понять… Возможно, сможет понять. Возможно, предотвратить. Если вы выживете, конечно. В этот раз. «В этот раз?» — хотелось воскликнуть Оби-Вану, но он не мог выдавить ни слова. Мальчик снял повязку. У него были нечеловеческие глаза. Это было последним, что увидел Оби-Ван перед тем, как тысяча лет, оставшаяся до гибели цивилизации, обрушилась на него.