Психопатка

Правда в том, что у нее нет никого кроме Куинн, и это паршиво. Нормальности в их отношениях ни на грош, но осознание этого лишь пьянит. Куинн делает ее той, кто она есть, и как бы Рейчел ни отнекивалась, ей нравится манипулировать людьми: докапываться до самых сокровенных тайн, выворачивать наизнанку грязное белье и наблюдать, как из разрозненных историй, поданных с определенной — нужной ей — точки зрения, рождается шоу. Вседозволенность одурманивает не хуже наркотика. У каждого есть слабое место: найди его, надави и используй, как заблагорассудится. Золотое правило телевидения. Мало кто признает, но любой мечтает о такой власти. Мораль — пережиток прошлого. Людям необходимо видеть чужие пороки, чтобы не замечать собственных. Не признавать этого лицемерия, называть безумием — отрицать очевидное. — Мы все сумасшедшие, — поднимает бокал Рейчел и выпивает до дна, не чокаясь. — Поэтому реалити-шоу и процветают, — усмехается Куинн, пролистывая сценарий следующего эпизода. — А у психотерапевтов всегда будет работа. Рейчел тянется к бутылке, но Куинн перехватывает ее руку, сжимает ладонь и разворачивает к себе. — Ездила домой? Рейчел пытается выпутаться из цепких пальцев, но не выходит. Что угодно, но не смотреть Куинн в глаза. Она слишком хорошо ее знает, порой кажется, что даже лучше, чем она сама. — Она хочет меня лечить, — гулко сглатывает и закусывает губу. — Снова. Считает, будто знает, что именно мне нужно. — А ты сама? Куинн в курсе, что у нее нет ответа ни на один из вопросов. Никогда не было. У Рейчел всегда все слишком сложно. Так говорит Джереми, а ей нечего противопоставить. Она всегда в поиске: себя, героинь, цели жизни, тайн, которые можно использовать для увеличения рейтингов, алкоголя, рации или надрывающегося будильника. Рейчел — ходячая катастрофа с психическими расстройствами и привязанностью к Куинн. — Ты знаешь, — пожимает она плечами. — Постоянно об этом говоришь. — Я защищаю тебя от себя же самой, — устало, как будто даже печально откликается та, наливая виски. — Хотя бы психопаткой не называешь. — Рейчел кривится, вспоминая о последнем срыве. — Ты мне нужна, — признает, хоть и с неохотой. — Приятно, когда ценят, — ухмыляется Куинн. — Особенно в пьяном угаре. Но, — она выдерживает паузу, — почти польщена. Рейчел хмыкает и откидывается на спинку кресла. — Все могло бы сложиться иначе... — тянет она, закидывая руки за голову, и прикрывает глаза. — На мое и твое счастье ты оказалась талантливой сучкой, — Куинн садится рядом и закидывает ногу на ногу. Скорее всего, смотрит на Рейчел, но сейчас ей все равно. Сознание плавает на грани между реальностью и блаженным забытьем, она расслаблена и не хочет себя контролировать. Она заслуживает передышку и плевать с высокой колокольни, что шоу всегда продолжается. Одну ночь оно перебьется без Рейчел. — Это твой дом, Рейч. Она хмыкает и закрывает глаза. Последние пару дней Рейчел пытается отпустить себя и просто плыть по течению: делать свою работу и не думать о совести, участники подписали контракт, а реалити показывают по всем каналам. Глупо делать вид, будто они в курсе, чем занимаются продюсеры и режиссеры. В конце концов, ничего такого, чего не бывает в жизни. Рейчел лишь создает условия для скандалов, остальное выбор участников, но всегда же проще найти козла отпущения, чем признать собственные проблемы. Она усмехается. Эти девицы ведь даже не осознают, насколько грязное настоящее закулисье. — По крайней мере, здесь меня не осуждают, — говорит она и слышит вздох Куинн, — и принимают такой, какая я есть, — замолкает и добавляет после паузы: — По большей части. — Это нормально. Быть профессиональной стервой-манипулятором опасно, все логично. Остается лишь смириться... —... и получать удовольствие, — заканчивает Рейчел. — Я помню. Этот урок усвоила назубок и уже почти расслабилась. Куинн ставит бокал, подходит к ней и присаживается на спинку кресла. Рейчел чувствует каждое ее движение, не открывая глаз. Они столько времени проводят вместе, что знают друг о друге практически все, но иногда, как сейчас, привычные роли отбрасываются, и они превращаются в обычных, слегка потрепанных, но не сломленных жизнью женщин, которым хочется побыть наедине и не притворяться. — Я задолжала тебе массаж. Рейчел откидывает волосы и дает полный доступ к шее. — Люблю тебя, — приподнимается на локтях, оборачивается, заглядывая в глаза. — Ты же знаешь? — И я тебя люблю, — улыбается Куинн. Искренне и по-доброму, Рейчел ощущает это кожей. Так, как улыбается только ей. Куинн кладет руки ей плечи и разминает. Рейчел мурлычет и подставляется под ее ладони, легкость расходится по телу, неприятие себя отступает. Таким, как они, хэппи-энд не положен. У них даже права на счастье нет, наверное, но какая разница, если и так хорошо? У нее нет никого кроме Куинн, и это паршиво, но Рейчел вполне устраивает. Она же ненормальная, а что еще взять с психопатки?