Vivi

      Отношения Виен и Виолы всегда были довольно странными. Одна – миловидная девочка с душой дьявола, что в один момент способна проснуться и начать затыкать всё и вся, в то время как Виола просто девочка-дьявол. И их нахождение в одной комнате равносильно атомной бомбе. Как и после неё – останутся одни лишь осколки от некогда целых вещей. У вас заниженная самооценка? Значит большую её часть Вита и «позаимствовала». На вопрос: «как выглядит Виолетта?» можно услышать вполне чёткий ответ от неё же: «великолепно». Как бы то ни было, с этим не поспоришь. Однако, если подобраться к вопросу о внешности чуть серьёзнее, то в первую очередь в глаза бросаются волосы Виолы. Из-за их необычности даже парикмахеры отказываются состригать слишком много, за что та, кажется, глотки перегрызть готова. Либо же разрезать пилочкой для ногтей. Волнистые, точнее, кучерявые. Полная противоположность прямым волосам Вивьен. Они сами по себе – две противоположности. Каждый их вечер проходит с криками, а назвать их можно: «кто кому съязвит сильнее». *** Звон бьющейся посуды раздавался по всему дому, разбавляясь громкими возгласами Виен и подколами Виолетты. - Дорогая, я не я, если не поем на ночь. - выдала брюнетка, с неким озорством смотря на Виен, у которой во взгляде не было практически ничего, но в голосе звучало раздражение и негодование. - Я повторюсь: что за мразь приготовила этот пирог?? - указав на тарелку с красивым и очень аппетитным пирогом со сливой и вишней, спросила во второй раз Вивьен, на что Виола отрезала еще один небольшой кусочек, отправляя себе в рот и показательно облизываясь. - Ревнуешь? Это взбесило Виен еще больше, что отразилось на её речи: - Сука, это кто приготовил, а? Не может быть, что это сделала ты, ведь не умеешь готовить. Уверена, что даже не знаешь, как включить духовку. - подобное ничуть не обидело и не задело Виолу, потому что видеть разъяренную Виен - высшая степень морального удовольствия. Правда, новый набор посуды немного жаль. - Ну как кто. Моя любовница, которую я держу в подвале, а выпускаю каждый раз, когда ты уходишь. - в глазах брюнетки плещется азарт и интерес, ибо наблюдать за реакцией Вивьен - бесценно. Очередная тарелка летит в стену, прямо перед лицом Виолы, чуть ли не задев. - Она слепая? Ты где инвалидку подобрала? Пользоваться её недугом плохо, Виола. - язва так и плескалась волнами между ними, а самих девушек разделял лишь стол. К счастью для обеих. - Ты что, в моей жизни только одна инвалидка. - явно намекая на оппонентку, ответила Вита, уже готовясь к очередному заходу со стороны Виен, но та лишь усмехнулась уголками губ, вызвав некое внутреннее восхищение со стороны Виолетты. Такое не часто увидишь. - Как романтично. - кажется, ситуация чуть смягчается, но это лишь иллюзия, и шатенка снова включает "ревность": - Так кто это приготовил, тварь? Ненавижу, когда кто-то занимает мое место на кухне. - рука Вивьен снова потянулась за чем-нибудь, что хорошо может послужить "оружием", но Виола пресекает эту попытку, подходя к слегка (да, это лишь едва) взвинченной девушке, схватив её за тонкое запястье. - Да купила я его. Можешь пойти в магазин и выдернуть той продавщице горло, из которого вырвалось: "Приятного аппетита". А еще можешь выдернуть ей руки, которыми она протянула мой поздний ужин. Этот пирог вкусный, но твои вкуснее. - совершенно спокойным тоном произнесла Ви, продолжая сжимать руку Виен. - Ладно, живи. - вырвав руку из цепкой хватки, сказала девушка, все же поставив вазу на место. - Посмотрим фильм? - вопрос скорее риторический, ведь отказать такой, как Виола, нереально. *** Ночь. Стрелка часов остановилась возле цифры "2", повествуя молча о том, что уже практически весь город спит. Тихие улицы освещают фонари, и только гул проходящих мимо отчаянных пьяниц и гуляк разбавляют эту тишь. Практически все люди сейчас находятся в сонном царстве, видя десятый сон, или еще черт знает какой по счету. Ночь вообще достаточно особенное время суток. Тебя никто не тревожит, не мешает, ты можешь о чем-то задуматься и просидеть так весь ночной промежуток, может, даже для полного счастья потягивая из бутылки горький и приторный алкоголь. В одиночестве с таким «другом» теплее, сосуды пульсируют и расширяются, кожа покрывается мурашками и становится вполне сносно. Но сейчас лучше алкоголя на Виолу действовала Виен. Сейчас они сидели в гостиной, в полной темноте, и смотрели очередной ужастик. Виен, как обычно, старалась произвести впечатление холодной статуи, но её потрясение от фильма выдавали редкие вздрагивания и вздохи в особенно резких и пугающих моментах. Взгляд Виолы тайком проходится по фигуре сбоку, еле-еле освещаемой отсветами от экрана. Поднимается по бледному лицу, изучая каждую черту, останавливаясь на темных глазах, которые, казалось, могли затянуть в свою бездну и не выпустить. В них не было ничего, совершенно. Они были похожи на драгоценное стекло, но настолько непроницаемое для всяких чувств и эмоций, что Вин была действительна была похожа на статую, с одним равнодушием на лице. Даже на трезвую голову Виолетта всегда наблюдала за Вин. Её телефон и планшет, наверное, скоро взорвутся от того количества фотографий, на которых изображена Вивьен. Как она ест, спит, гуляет, делает зарядку, - там фото особенно пикантны и не всегда принадлежат рейтингу 12+ -, смеется, плачет, грустит, злится, удивляется, восхищается. В общем-то, вся жизнь, практически каждая минута её времяпровождения отображены на снимках. А сейчас, когда разум слегка опьянен и затуманен, хочется сделать что-то сумасшедшее и непредсказуемое. Примерно пятнадцать минут фильма проносятся мимо нее, ведь взгляд пристально и долго исследовал все выемки, припухлости, красивые неровности и еще много того, о чем можно долго говорить. Один порыв, одно мгновенье, и Виола поддается искушению, наклоняясь к лицу Виен, которая практически моментально отвела взгляд от фильма, посмотрев на брюнетку и медленно отодвинувшись. Руки тут же нашли сок, который Виен стала жадно пить, перед этим смущенно при улыбнувшись. Действительно, как неловко. – Достало, – прошептала слегка раздраженно Виола и вырвала сок из рук чуть растерявшейся девушки. Вокруг темно, никого нет, и никто не видит, что происходит. Можно наконец позволить себе именно то, чего так хотелось. Никого не стесняясь, просто целовать такие желанные губы, чувствовать этот конфетный вкус, понимать, что тебя хотят. Пока на экране мелькают картинки уже не интересующего фильма, можно теснее прижаться к телу, сидящему рядом, взять за руку и... Осторожное прикосновение губ к губам, будто бы пробуя. Язык, оглаживающий ровный ряд зубов и после проникающий в глубину рта. Виен противится, пытается оттолкнуть, грубо укусив брюнетку за нижнюю губу, на что последняя тихо шипит, грубо сжав руки партнерши и ответив практически тем же, только кусает за язык, вызывая скулеж со стороны Вивьен. Через пару минут борьбы в виде укусов, ударов и откровенных матов, шатенка слегка ослабляет тщетные старания вырваться, поддаваясь умелым ласкам и позволяя повалить себя на диван. Пелена застилает глаза обеих девушек, под тугими рёбрами все скручивается в морской узел, и желание лишь одно — плавиться от прикосновений к друг другу, но при этом не сдавать позиции, ведь обе хотят показать свою силу, волю и внутреннюю власть над партнершей, хотя они знают, что одинаково зависимы. Однако, если Виен еще умудряется отнекиваться, стараясь придерживаться той стороны себя, которая была категорически против этого, и не слушая ту, что чертовски ждала чего-то подобного, то Виолетта уже точно понимает все свои желания. И все они относятся к её собственности. Хотя она же ранее не подозревала, какими тонкими, крепкими, незримыми нитями было привязано её сердце к этой очаровательной, непонятной даже для себя самой девушке. Целоваться с Виолой приятно до головокружения, её язык сплетается с чужим в яростном и страстном танце, выбивая рваные вздохи с уже слегка опухших губ Виен. Низ живота наливается свинцом, и сил сопротивляться почти нет, хотя она упорно не останавливается, только раззадоривая до одури возбужденную Виолетту. Черноволосая спускается с губ Вивьен на подбородок и шею, расцеловывая каждый сантиметр нежной кожи, покусывая и зажимая, доводя девушку до исступления, как трепыхающуюся птицу, которая все еще не оставляла попыток прекратить все, но это тщательно обрывалось Виолой, превращая в сладостную пытку. Даже если Виен будет просить остановиться, её никто не послушает. Потому что потом сама же умоляющая осознает, что не хочет конца, и возжелает вечность поддаваться искушению. Руки Вивьен лежат на талии Виолы, затем забираясь под ткань черного худи и неистово её сжимая, получив в ответ на это резкий жест, результатом которого стал порванный пеньюар. Злиться и бить Виен умудрялась и в такой момент, но опять же все было умело прекращено Виолеттой грубым укусом в ключицу. Виен было интересно дразнить всевозможными способами, чтобы та еле-еле сдерживала стоны от касаний к особенно чувствительным зонам. Чтобы откидывала голову и царапала поясницу Виолы, разжигая страсть между ними. Вскоре мешающая одежда была снята, оставляя девушек полностью обнаженными. Неловкий поначалу, робкий поцелуй со стороны шатенки, и можно выпустить все свои чувства наружу. Это так возбуждающе - ощущать внутреннюю борьбу Виен, где уже начинает одерживать победу вожделение. Её пальцы переплетаются с соседними, Виола немного грубо сжимает руку девушки, а вторая её ладонь будто бы невзначай ложится на небольшую мягкую грудь, сжимая и поглаживая. Не может себя сдержать, выдыхая в её рот. Виен ерзает под брюнеткой от накатившего возбуждения. И этот вкус, держащийся на губах, просто сносит тормоза. Когда уже вся шея была покрыта ровным рядом отметин, создающим впечатление сдавившего горло ошейника, язык Виты спустился на грудь партнерши, обводя ореолы набухших сосков и после вбирая их в рот, жадно посасывая и заставляя Вивьен выгнуться и не сдержать стона. Азарт Виолы выдается блеском в глазах, а возбуждение Виен - поволокой, которая затуманивает уже и разум. Она настолько переполнена эмоциями, настолько истерзана и помята, что ещё одно движение языка Виолетты — и она испарится, мелкими каплями покроет бледную кожу. По телу Вивьен проходит крупная дрожь, словно по кровеносным сосудам пустили электрический ток, когда Виола прикасается языком к внутренней стороне её бедра, рукой широко раздвигая стройные ноги, и поднимается по коже без единого изъяна. Добравшись до промежности, проводит кончиком языка меж половых губ, заставив Ви дернуться и попытаться отползти, но руки брюнетки с силой сжали подкаченные бедра. Она продолжает терзать уже ставшую влажной плоть девушки, совершая более смелые и откровенные движения. Вивьен мешала дергаться сила Виолы, но стонать и выгибаться - нет, что только приветствовалось. Ощущать вкус Виен на языке и губах - вот наивысшая точка физического наслаждения. От вида разомлевшего тела под собой уже хотелось кончить, но пока рано. Поэтому Виолетта отстраняется, вновь поднимаясь к губам шатенки и грубо её целуя, своим телом вжимая в диван и не разрешая прекратить такой мокрый и развратный поцелуй, который с каждой секундой становится все более откровенным. Правая ладонь брюнетки опускается в самый низ, подушечкой большого пальца надавливая на клитор и выбивая громкое мычание. Совершив несколько круговых массирующих движений, Виола смело, но аккуратно проникает двумя пальцами внутрь, от чего Виен до крови кусает чужие губы и измученно вздрагивает, желая, чтобы протяженный порыв не особо сильной, но ощутимой боли прошел, оставляя после себя лишь многогранное и жгучее удовольствие. Привкус металла на губах нисколько не отрезвляет, а даже наоборот - погружает в вожделение еще больше. Проходит полминуты, и ждать Виолетта больше не хочет и не может, начиная двигать пальцами и загонять их как можно глубже. Внутри Виен жарко, мокро и тесно. Это пробуждает небывалые страсть и желание, а легкий гнев в поцелуе становится яркой нотой для полноценности всего того коктейля чувств и ощущений. Виен уже не соображает, что творит, ведь в обычном бы состоянии ни за что не позволила себе поддаться, сдаться и отдаться полностью. Она руками гладит соблазнительное тело Виолы и останавливается на упругой заднице, сжимая ягодицы и впиваясь ногтями в мягкую кожу, вызывая еще больший порыв к приближению пика наслаждения для обеих. Через минут десять этих ласк, в Виен уже не два пальца, а четыре, сама же шатенка уже поддается бедрами навстречу приятным ощущениям и стонет в поцелуй, который так и не прервался ни разу: девушки отстранялись лишь для того, чтобы глотнуть спасительного кислорода. Робость улетучилась у Вивьен еще давно, оставляя больше раздолья для разврата. Руки, что сминали ягодицы, уже беспардонно ласкали внутреннюю сторону бедер и проходились по не менее влажному нутру брюнетки. Вздохи, стоны, хлюпанья, пошлые шлепки от ударов по ягодицам - все это слилось воедино, уже практически не оттягивая самый кульминационный момент. Виен выгибается в спине и дрожит, сжимаясь внутри от оргазменных судорог и сжав одной рукой волосы Виолы на затылке, а между пальцев второй зажав клитор, доводя брюнетку до пика и заставив содрогнуться и горячо выдохнуть в искусанные губы. Перед глазами темнеет и мелькают цветные пятна, ноги сводит приятной ломотой, а сердцебиение вытанцовывает чечетку, отдаваясь гулким пульсом в висках. Они, утомленные и разомлевшие, лежат на диване в объятиях друг друга и молчат, часто дыша. Здесь и без слов все и так ясно. Виен хочется моментально набраться сил и ударить наглую партнершу, которая разрушила одним махом её принцип. Но не признать того, что ей понравилось, она не в состоянии. - Признай-таки, я охуенна. - приведя дыхание в норму, все же сказала Виолетта, лукаво смотря на Виен. - Да все-все, альфа-самка, признаю. - И даже пускать изо рта радугу от счастья не будешь? Печально. - Самовлюбленная. - выдыхает шатенка, цыкнув. - Это все моя аура идеальности. Смирись с этим. - Что-то ты разболталась. - Но ты течешь по мне. - Заткнись, Виола.