--
— Мне правда, правда жаль, — его домовладелец, Хобом, егозит перед ним уже, наверное, минут десять. — А-а… в чём дело? — В твоём соседе по комнате, — объясняется Хобом. — Так вышло, что только у него нет сожителя, — он замолкает. — Не то чтобы он скверный сосед. Чонгук морщит нос. — Почему так? Туго с бизнесом? — спрашивает он. Хобом иронически улыбается. — Ты его пятый сосед. — За год? — За месяц. — Оу, — произносит Чонгук. — Он… неряшливый? Хобом натянуто улыбается. — А-а… Ну, сам увидишь, — Чонгук поднимается за ним наверх по лестнице. — Если вдруг не захочешь жить с ним, я могу перенаправить тебя к Седжину. Может, у него ещё есть пара свободных квартир. — А… Когда они останавливаются около квартиры 221, Хобом стучит в дверь. — Не заперто! Хобом открывает дверь. Невысокий светловолосый парень, смахивающий больше на дошкольника, расчленяет пенис. — Привет, сосед! — на его губах растягивается лукавая улыбка.--
Не успевает Хобом уйти, промямлив тихое «извини», доброжелательные глаза Чимина в форме полумесяцев становятся остры и настороженны. — Привет. Рад знакомству, меня зовут Чон Чон… — Чон Чонгук. Танцор, но гулять не любишь. Пользуешься успехом у девушек, но они тебя не интересуют. У тебя есть лучший друг, который чересчур о тебе волнуется, и светло-коричневый щенок — терьер, вероятнее всего. Слишком часто облизываешь губы, и у тебя огромный член, — Чимин склоняет голову вбок и лучезарно улыбается. — Рад знакомству. Чимин. — …гук, — Чонгук раскрывает рот. — Что? — он хлопает глазами. — Как ты..? — На тебе чёрные кроссовки с белой стёртой подошвой. Слишком она чистая для прогулок по Сеулу — следовательно, ты не гуляешь много. Так почему же она так стёрта? Должно статься, ты танцор. — Что? Я… — А что насчёт лучшего друга — на твоей спортивной сумке бирка с твоим именем и номером. Писал не ты: слишком красивый почерк по сравнению с теми каракулями, которыми выведен адрес на твоей руке. К тому же, бирка новая, но потёртости на ручке, к которой она прикреплена, говорят о том, что она на ней уже некоторое время. Следовательно, с тех пор, как ты купил эту сумку, на ручке было много бирок. Подобная хлопотливость является признаком наличия близкого тебе человека, но почерк мужской. Со статистической точки зрения, это не твой отец. Отцы обычно не так внимательны к мелочам, так что, скорее всего, твой лучший друг — парень. — Какого… — Из твоего кармана торчит салфетка с написанными на ней девчачьей рукой номером и именем. Насколько мне известно, так зовут одну из самых красивых и популярных девушек нашего кампуса, но салфетка помята: видимо, запихнули в спешке. Такая красивая девушка скорее предпочла бы тактично обменяться номерами. Получается, тебя либо не интересует она, что весьма маловероятно, учитывая её внешность, либо отношения в целом. — …хуя? — Светло-коричневая шерсть на твоих джинсах выявляет наличие питомца — маленькой собаки, так как ты в шерсти только по колено. Опираясь на исследование шерсти животных, которое я проводил три месяца назад, могу сказать, что это терьер, — Чимин ухмыляется. — Всё? Ах да, и ты уже десять минут как стоишь здесь и облизываешь губы. Получается, у тебя это привычка. — А что насчёт последнего? — А. Я мельком приметил выпуклость в твоих штанах. Впечатляет, — Чимин, полностью забыв про пенис перед собой, наклоняется вперёд и жадно всматривается в Чонгука. — Ничего не пропустил? Чонгук кривовато улыбается. — Нет… но… — он смолкает. Чимин супит брови. — Но — что? — Отношения интересуют меня. Только не с девушками. Чимин выпучивает глаза, и Чонгук осекается: признаваться в своей ориентации новому соседу — не лучший шаг. В Сеуле к подобному отношение относительно либеральное, но, тем не менее, и тут есть люди, что мыслят не совсем свободно. — Чёрт. Я так и знал, что есть что-то ещё. Ты гей. И как можно было не догадаться? Только взгляни на свой воротник. Очевидно же, блин, — Чимин вздыхает и возвращается к своему члену. Чонгук, разинув рот, не двигается с места. — Э-э… Ладно… А-а… которая кровать мо…я… В комнате всего две кровати. И обе чем-то заняты. Одна — стопкой бумаг или, скорее, целым Эверестом из них, а другая… — …это что, грибы? Чимин поднимает на него взгляд. — А, да. Я провожу сейчас грибковое исследование. Не возражаешь поспать на диване, пока я не закончу? — он с мольбой вглядывается в глаза Чонгука. — Надеюсь, что нет, потому что грибы сейчас совсем хрупкие. У Чимина такие большие и блестящие глаза, что, чёрт, как таким вообще можно отказать? — То есть, грибы. Растут на моей кровати. Чимин вздыхает. — Давай обсудим это позже? Я сейчас занят. — Зачем ты расчленяешь пенис? Чимин переводит взгляд на конечность. — Провожу расследование убийства. Это чтобы доказать невиновность человека. — Членом мёртвого мужчины? — Вообще, живого лучшего друга. — … — Чонгук? Чонгук, ты в порядке? Я просто пошутил, это от мертвого мужчины. Чонгук? — …--
— Ты же студент-медик, да? — спрашивает Чимин на следующее утро. Чонгук хлопает глазами и медленно кивает. Его спина ноет после ночи, проведённой на диване, но Чимин заверяет, что скоро доведёт грибковое исследование до конца. А его самого до белого каления, думает Чонгук, разглядывая кровать, сплошь покрытую плотным слоем грибов. И как они вообще проросли там? — Тогда, пошлёпали, — Чимин, расплывшись в улыбке, тянет Чонгука за рукав, пока тот не поднимается с места. Чонгук узнал на своём горьком опыте, что Чимин всегда получает желаемое (и он до сих пор не может понять, как Чимин уговорил его спать на диване и как Чонгук не заставил его выдрать все эти грибы, чтобы нормально поспать). Чимин затягивает его в ожидающее такси и диктует водителю не знакомый Чонгуку адрес. — Куда мы едем? — На место преступления, — бодро оглашает Чимин. Чонгук щурит глаза. — Опять собираешься отрезать что-то для анатомирования? Может, теперь левую ягодицу этого бедолаги? Не горю желанием это лицезреть. Чимин хмыкает. — Я тебя умоляю. Это была последняя жертва убийцы, а ягодицы, по сути, просто плоть, в которой нет ничего интересного. — Точно. Так почему я с тобой? — Я у полиции частный детектив-консультант, и мне нужен человек, смыслящий в медицине. Чонгук вздыхает и щипает себя за переносицу. — Не уверен, знаешь ли ты, Чимин, но у полиции есть свои квалифицированные судмедэксперты. А я просто первокурсник, только-только закончивший старшую школу и специализирующийся на медицине. И на этих курсах я проучился несчастный семестр. Чимин дует губы. — Но, в отличие от других, ты не заткнул меня, когда вчера я анализировал тебя. — Анализировал? — Когда я, взглянув на твою одежду, прозондировал тебя. Обычно люди посылают меня к чёрту, но не ты! Чонгук открывает рот, но Чимин не даёт ему ничего сказать. — И ты уже больше семестра по уши поглощён медициной, Чонгук, — продолжает Чимин. — А то, что у тебя на полках? Ты читаешь медицинские дневники и журналы со средней школы, судя по дате их издания. — Нельзя сравнивать того, кто читает медицинские журналы об экспериментах и исследованиях, с настоящими профессионалами, что не первый год трудятся в этой сфере. Чонгук замирает и переводит взгляд на Чимина. — Ты перекопал мои медицинские журналы? — произносит он сбито с толку через некоторое мгновенье. Чимин вспыхивает. — Я… просто хотел узнать о тебе побольше? Мы же соседи, да? — И, тем не менее, я о тебе знаю только то, что ты на удивление умный парень, выращивающий на чужих кроватях грибы. Чимин надувает щёки. — Я же сказал, что почти закончил. (— Подожди, по-твоему, я умный? — Что ты такое несёшь?) ((— …я третьекурсник биохимического факультета. Люблю мороженое со вкусом зелёного чая и свой микроскоп. Иногда я, с головой погрузившись в эксперимент, пропускаю приёмы пищи и не разговариваю с людьми несколько дней кряду. А ещё я очень ленивый и чересчур прилипчивый. Тем не менее, будь моим соседом? — Ты невыносимая сопля, но так уж и быть.)) (((— Прости, что? Сопля? Я старше тебя на два года, между прочим.)))--
Когда они приезжают на место преступления, их останавливает невысокий темноволосый мужчина в полицейской форме. — Опять ты? — хмыкает он. Чимин сияет улыбкой в ответ. — Да это же Юнги! Привет, Юнги! Давно не виделись, — тянет Чимин чересчур любезно. Юнги хмыкает. — Не достаточно давно. — Что ж, я должен идти, — Чимин наклоняется к Юнги ближе и показательно принюхивается к полицейской куртке. — Хмм… Судя по запаху, это было около тридцати минут назад? Подумать только, вы, и правда, не умеете сдерживать свои порывы. И ещё… — Чимин делает очередной вдох. — Пахнет моющими средствами. В кладовой? Надо же, вы два извращенца. Передай Намджуну, что я одобрил его новый одеколон, — он проходит мимо Юнги и оборачивается с невинными круглыми глазами. — Теряешь хватку? Судя по твоим коленям, Намджуну потребовалось как минимум десять минут, чтобы кончить. После этого он двигается к месту преступления, оставляя наедине пылающего Юнги и Чонгука в крайне неловкой атмосфере. Юнги поворачивается к Чонгуку. — О-о-он… Как ты его терпишь? На этот раз вспыхивает Чонгук. — Я его толком и не знаю. Мы лишь вчера познакомились. Юнги хмурится. — Знаешь, он опасный человек. Лучше не ввязывайся в его дела. Чонгук почти хмыкает, потому что слишком поздно, дружище, он уже выращивает грибы на моей постели. Он, бросив через плечо «буду иметь в виду», спешит догнать Чимина.-->
Раздаётся звонок в дверь. Чимин с Чонгуком обмениваются взглядом прежде, чем Чимин ныряет под одеяло. — Передай ему, что я сдох, — приглушённо раздаётся из-под одеяла. Чонгук закатывает глаза и идёт открывать дверь. — А, Намджун. Чимин просил передать, что он сдох, но, если немного подождешь здесь, я воскрешу его… — Чонгук, я тебя ненавижу, — ворчит Чимин, отбросив одеяла, и капризно плетётся к Чонгуку. Чонгук вздыхает и щипает себя за переносицу. — Штаны, Чимин. Чимин дует губы и мнёт руками боксеры. — Но они меня бесят. Чонгук делает глубокий вдох. — Штаны. Живо. Чимин, пыхтя и ноя, уходит, и Чонгук виновато улыбается детективу Ким. — Извини, Намджун. Просто… это Чимин, — Намджун кривится, потому что, да, это в самом деле оправдание всем выходкам Чимина. — Итак, что на этот раз? Намджун мрачнеет. — Недалеко от реки Хан была найдена мёртвая девушка. Смерть наступила от удара тупым предметом по затылку. Её отец какая-то шишка и хочет, чтобы дело было раскрыто уже сегодня, — он замолкает и трёт пальцами налитые кровью глаза. Должно быть, он действительно в отчаянии, иначе не стал бы Намджун лично заходить за Чимином, от которого ничего, кроме оскорблений в свой адрес, не дождешься. — А мне обязательно это делать? — выкрикивает Чимин из ванной. — Да, Чимин. Штаны — предмет крайней необходимости в обществе. Чимин выходит из ванной в баскетбольных шортах Чонгука. (Чонгук уже давно понял, что он любит таскать его вещи). — Я не про штаны, как бы возмущён я ни был. Они ущемляют мою свободу, — он показательно виляет задницей перед Чонгуком, что игнорирует его. — Мне не очень хочется браться за это дело. Видишь ли, у меня сейчас занимательное исследование о воздействиях удобрения на семя растения и… — Он берётся за это дело, — Чонгук улыбается Намджуну, и тот перед уходом благодарно улыбается ему в ответ. Чимин весь вечер отказывается выходить из домика, построенного из их с Чонгуком одеял, якобы чтобы «наказать Чонгука за принятие решений за него». (До тех пор, пока Чонгук не выманивает его наружу обещанием купить кучу мороженого со вкусом зеленого чая.) ((И после того, как он притаскивает Чимина на место преступления и смиряет взглядом, Чимин сдаётся и, взглянув на тело женщины пару раз и прочитав целую лекцию, какой Намджун тупой, раскрывает дело. — Да возьми ты глаза в зубы! Ну же, разве по волосам не очевидно, что убийца — брат?))<--
Когда Чонгук, в конце концов, догоняет Чимина, тот уже рассматривает и прощупывает труп молодой женщины. Его глаза, штудирующие тело, широки и внимательны, губы сжаты — и эдак он действительно выглядит зрело. Не успевает он зайти в комнату, путь ему большой рукой преграждает высокий светловолосый мужчина. — Что ты здесь делаешь? Посторонним вход запрещён. — Это со мной, — щебечет Чимин. — Он студент-медик. Чонгук, это Намджун — самый бесящий и некомпетентный инспектор на моей практике. Чонгук обходится кротким «Рад знакомству». Намджун вздыхает. — Я и так иду на большой риск, пропуская тебя сюда на осмотр тела, а ты ещё тащишь за собой гражданских, — говорит он с чересчур постным лицом. — Он не гражданский, а студент-медик, которого я взял с собой для осмотра. Намджун снова вздыхает и сердито трёт лицо рукой. — У нас снаружи целая команда квалифицированных судмедэкспертов, Чимин. Чимин дует губы. — Они не хотят работать со мной. Намджун открывает рот, но ничего не говорит. Чонгук готов поспорить, что Намджун только что проглотил саркастичное «Действительно, и с чего бы это?». — Чонгук, подойди сюда, — Чонгук мельком бросает взгляд на Намджуна, который выглядит так, словно ему впихнули что-то крайне неприятное в зад. — Кому говорят, подойди! — сердится Чимин, когда Чонгук не двигается с места. Чонгук снова взглядывает на Намджуна, и тот кивает на тело. — Просто… иди уже. Чонгук обходит его, и Чимин нетерпеливо подзывает его к телу. — Можешь установить приблизительное время смерти? Чонгук берёт руку трупа, прощупывает её, а затем наклоняется и принюхивается к телу. — Судя по трупному окоченению, смерть наступила около трёх часов назад. Чимин напевает с закрытым ртом. — А может, она немка! — Чонгук оборачивается и замечает в дверном проёме слишком жизнерадостного парня с ручкой и блокнотом в руках. — У неё светлые волосы. Чимин встаёт и подходит к двери. — Спасибо за помощь следствию, Тэхён, — сухо произносит Чимин, гладя его по макушке. Тэхён, довольный тем, что пригодился, выходит из помещения. Чимин захлопывает за ним дверь. — Она немка? — растерянно спрашивает Намджун. — Нет, конечно же. Она азиатка, просто покрасилась, идиот. — А-а, — Намджун делает дебиловато-смущенную улыбку. — Выяснил что-нибудь? — спрашивает Намджун через некоторое мгновенье. — Немногое. Она мать-одиночка, учительница, и у неё есть парень, который утрачивает к ней интерес. Намджун хмурит брови. — Чимин, не сочиняй. Мать-одиночка? Парень? Ещё чего? На этот раз хмурится Чимин. — Разве не видно? Чонгук вздыхает. — Чимин, можешь просто… объяснить, пожалуйста? Чимин задерживает на Чонгуке взгляд. — Её волосы пахнут детской присыпкой, а это пятно на пиджаке — детским питанием. А ещё в её кармане было это, — он показывает мятый кусок корпия. — Немного трудно разглядеть, но тут написано «подгузник». Единственным объяснением может быть то, что она ухаживает за ребёнком. Я бы сказал, что за своим собственным; не думаю, что она в том возрасте, чтобы хотеть иметь детей, но, в то же время, если бы она заботилась о чужом ребёнке, то вряд ли покупала бы памперсы сама. Однако на ней нет обручального кольца — получается, она всё ещё не замужем. Судя по возрасту, мать-подросток. — А что, если она просто сняла обручальное кольцо? — спрашивает Чонгук. — Если бы она носила его, на пальце была бы полоска незагоревшей кожи. Её руки в мелу, которым она, скорее всего, писала на доске, следовательно, она учительница. — Чимин, это гениально! — усмехается Чонгук. Чимин розовеет. — А что насчёт парня? — спрашивает Намджун, однозначно не убеждённый. — Взгляни на шею, — скептически настроенный Намджун не двигается с места. Чонгук наклоняется и оттягивает воротник женщины. За ним — тёмно-фиолетовый засос. — Допустим, парень есть. Тогда, почему он утрачивает интерес к ней? — Подними рубашку. Чонгук вспыхивает. — Но… она же… То есть, — Чимин закатывает глаза. — Она мертва. Поверь, ей уже всё равно. Чонгук багровеет ещё больше, но поднимает рубашку и ахает. Под роскошной грудью — два тонких шрама. — Грудные имплантанты. Новые: шрамы ещё не зажили. С чего бы учительнице делать пластику на грудь? Как вариант — чтобы соблазнять студентов, но это определённо из-за человека, что поставил ей засос. Видите ли, она скромна: ни сережек, ни линз. Про одежду вообще молчу, только взгляните на эти бабушкины трусы. К тому же, зачем бы ей понадобилось делать пластику, если бы это был лишь партнёр на ночь? Она не уверена в себе, потому что ей кажется, что парень её больше не любит. — Гений, — выдыхает Чонгук. — Да ничего особенного, — мямлит Чимин, смущённо водя ногой за собой. — Нет, серьёзно. Это великолепно, — Чимин заливается краской. — П-полагаю… — робко произносит Чимин. Он поворачивается к Намджуну. — Где её вещи? Намджун хлопает глазами. — Её… вещи? Чимин закатывает глаза. — Ага, та сумочка, которую она держала. — Сумочка? Чимин начинает закипать. — Да, сумочка. Видишь эти складки на пиджаке? Сумочка натирала ей плечо. Я знаю, она здесь, так где же эта чёртова сумочка? Намджун делает круглые глаза. — При ней не было никакой сумочки, Чимин.-->
Жить с Чимином — кошмар. — Какого. Хуя. — произносит Чонгук с каменным лицом, когда открывает холодильник. — ЧИМИН! — Д-да? — ЧТО Я ГОВОРИЛ НАСЧЁТ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЧАСТЕЙ ТЕЛА В МОРОЗИЛКЕ? — Н-не класть их туда? Чонгук шагает в спальню. Чимин сидит на кровати (уже не забитой бумагами, благодаря Чонгуку), до такой степени укутанный в одеяла, что видны лишь пара больших щенячьих глаз и клочок каштановых волос. Чимин такой очаровательный, что Чонгук не может злиться. Он подходит к Чимину и вместе с одеялами поднимает его на руки. Губы Чимина дрожат. — Прости, — шепчет он в майку Чонгука. Чонгук вздыхает. Чимин, может, не знает этого (ну или знает, ведь Чимин знает всё на свете), но это выражение лица — криптонит Чонгука. — Ладно, просто не делай так больше. Чимин широко улыбается. — Хорошо. На следующий же день Чонгук находит в холодильнике отрезанные пальцы. Чимин, правда, самый худший сосед, думает Чонгук, когда достаёт из холодильника сельдерей и помидоры для салата и отодвигает в сторону банки с глазными яблоками и пластиковые контейнеры с пальцами, освобождая место для остатков ужина. Его подобное уже мало удивляет, и это жутковато. — В смысле, сумочки не было? — совершенно серьёзно спрашивает Чимин. Намджун хлопает глазами. — Не нашли мы никакой сумочки. Чимин распахивает дверь. — В здании была сумочка? Никто ничего не находил? — выкрикивает он. Тэхён радостно машет ему с лестницы. — Чимин, не было тут сумочки, — сплёвывает Намджун. — Может, мы и не такие умники, как ты, но, если бы мы нашли на заброшенном складе сумочку, то подобрали бы. — Может, она забыла её дома или ещё что? — спрашивает Чонгук. — Нет. Если бы она забыла её, на пиджаке не было бы таких складок. У неё определённо должна быть сумка. Получается, если её нет… — Её забрал убийца? На губах Чимина растягивается улыбка. — Да.-->
Чонгук, походу, завалит медицинские курсы. У него херова туча домашки, потому что он в чёртовом мединституте, что по условию загружает до носа работой, а он не может сосредоточиться из-за Чимина, что продолжает написывать ему. если не занят, приходи (~￣▽￣)~ А затем… если занят, всё равно приходи (~✿◠‿◠)~ Чонгук ничего не отвечает. неделю не буду носить штаны, если не придёшь. o（＞д＜）o Чонгук стонет и запихивает бумаги в рюкзак. Он правда, правда ненавидит Чимина.--
— Проходи, Хосок. — Спасибо, — Хосок — парень из его танцевальной школы с большущей улыбкой и, казалось бы, неиссякаемым оптимизмом, но, по сравнению с Чимином, он ещё очень даже нормальный. — Наши пути пересеклись снова, мой старый враг. О чём и идёт речь. Чонгук оборачивается и вздыхает. — Чимин, это Хосок. Ради бога, что ты… Господи, Чимин, штаны. Чимин пропускает его слова мимо ушей. Он испепеляет взглядом Хосока и тычет в него пальцем. — Как ты смеешь пускать сюда моего заклятого врага? — А? — Хосок рассеянно улыбается. Терпение Чонгука медленно иссякает, и он вздыхает. — Чимин, он мой партнёр по проекту, и нам нужно поработать над ним. Мы же вчера это обсудили, забыл? — Но ты не упомянул, что это мой заклятый враг! — Кто, Хосок? — Привет, Чимин! — машет ему Хосок. Чимин пронзает воздух пальцем, направленным в Хосока. — Как смеешь говорить со мной? Чонгук вздыхает и поворачивается к Хосоку. — Ты понимаешь, почему..? — Хосок отрицательно мотает головой. — Он написал тест лучше меня! — не выдерживает Чимин. Он, уцепившись за плечо Чонгука, повисает на нём. — Только попробуй встать на его сторону! Он обогнал меня! Так не должно быть! Обычно самый высокий балл у меня! Чонгук с недоверием переводит взгляд на Хосока. — Ты написал лучше него? Лучше Чимина? И что это за тест такой был? Хосок робко чешет затылок. — Ну, по клеточной биологии? Да и это было всего-то раз. — Но ты написал лучше Чимина? — Чего так смотришь? — дуется Хосок. — По-твоему, я не умный? — если честно, Хосок тот человек, что от души отрывается под песни женских групп и улыбкой излучает мегаватты, и вряд ли смахивает на умного, но Чонгук держит язык за зубами, потому что, если честно, Чимин тоже не похож на гения. Он поворачивается обратно к Чимину, прицепившемуся к его плечу, и гладит по голове. — Чш… Всё хорошо. Ты же, не считая этого раза, всегда пишешь лучше Хосока, да? — Чимин, хлюпнув носом, кивает. Хосок негодующе гудит, но Чонгук не обращает внимания. — Значит, всё в порядке, правда? — Чимин, шмыгнув, произносит «да» и поднимает на него взгляд. — Мороженое. Сейчас же, — всхлипывает он. (Всё заканчивается тем, что Хосоку с Чонгуком приходится перенести их встречу на другой день. И в квартире Хосока). ((А Чонгуку доводится вымывать стол после того, как Чимин перестает шипеть «предатель» и «изменник» над тремя ведёрками мороженого со вкусом зелёного чая)).<--
Чимин рванул искать сумочку бог знает куда, поэтому Чонгук возвращается домой. Когда он достаёт пару книг и начинает учиться, в мыслях ненадолго задерживается его интересный сосед. Когда часы бьют шесть, он отправляется в закусочную, что в конце квартала, и покупает сэндвич с ветчиной и сыром. Но после минутного раздумья покупает ещё один. Просто… на случай, если он проголодается позже. И определённо не для его чокнутого соседа, что бросил его на месте преступления. Когда он возвращается в квартиру, Чимин сидит на диване. Его диване. После того, как Чимин без труда отжал у Чонгука кровать, он мог бы поиметь совесть и оставить ему этот несчастный диван. Чимин поднимает взгляд и широко улыбается, словно это не он бросил Чонгука, не сказав ни слова, на месте преступления. — Ты же и мне купил? — Как ты… Забей, — Чимин, наверное, догадался по второй пуговице на его пальто или ещё как. Чимин, приняв протянутый ему сэндвич, переключает своё внимание обратно на предмет. В его руках поношенная сумочка. Глаза Чонгука округляются. — Это та самая..? — Чимин согласно мычит. — Как ты… — Не важно, — он смотрит блестящими глазами на Чонгука. — Важно то, что теперь я знаю, кто убийца.--
— Ты знаешь, кто убийца? Чимин кивает. — Дворник из её школы. — Как это? Чимин раздумывает немного, а затем протягивает Чонгуку сумочку. — Угадай с трёх раз. Чонгук опускается на диван и высыпает из неё всё содержимое. Пустышка, изношенный блокнот, пара ручек и карандашей, связка ключей, мобильный и кошелёк с парой купюр внутри. Чонгук пролистывает блокнот и бумажник, но оттуда ничего не выпадает. Он пробует включить телефон, но тот разряжен. — Ничего необычного, — говорит Чонгук. Чимин закатывает глаза и выдыхает. — Ну же Чонгук, у тебя же вроде на месте глаза. Просто посмотри. — Честное слово, не вижу. Чимин вздыхает. — Ладно. Я, Чимин Великолепный, готов объяснить тебе всё. — Пожалуйста, объясни, о, Чимин Великолепный, наш бог и спаситель, — сухо говорит Чонгук. Чимин оставляет без внимания его язвительность. — Помнишь место преступления? Я объяснил тебе, как понял, что у неё была сумочка и почему преступник забрал её. Раз убийца делает что-то, не связанное непосредственно с убийством, значит, это важно. Следовательно, зачем ему сумочка? — В ней есть что-то, связанное с ним? То, что может скомпрометировать его? — Именно так я и подумал, — Чонгук опускает взгляд на вещи, лежащие между ними. Ничего выявляющего личность преступника. — Ладно… — Как было установлено раньше, убийца — мужчина. Ножевые ранения, от которых и наступила смерть, являются доказательством тому. Чтобы загнать нож в кость, нужно довольно много силы. Если точнее, около 27 ньютонов. Я установил это путём экспериментов. Чонгук определённо не хочет знать, каким образом. — Допустим. Итак? — Итак, мужчина забирает женскую сумочку и покидает место преступления. Смерть наступила в районе полудня и трёх часов вечера. Что бы ты подумал, если бы увидел мужчину, расхаживающего средь бела дня с женской сумочкой? — Что он… подозрительный? — Именно. Мужчина среднего возраста в студенческом городке и с сумкой в руках может привлечь к себе ненужное внимание. Поэтому ему нужно избавиться от сумки. И быстро, — Чимин наклоняется ближе. — Быстро, но осторожно. Поэтому я порылся в паре мусорок в переулке и нашёл эту сумку. Чонгук мозолит взглядом разбросанные между ними предметы. — До сих пор не понимаю, как это уличает его. Чимин самодовольно улыбается. — Может, чего-то не хватает? Чонгук хлопает глазами и просматривает предметы снова. Он пролистывает блокнот: одни расписания, ничего не выпадает. И всё на месте. Он открывает кошелёк снова. — Оу. Чимин наклоняется ближе и усмехается. — Где же её водительское удостоверение?-->
— Чонгук? Чонгук оборачивается. — Да? — Полежи со мной. Чонгук хмурит брови. — Чимин, я занят. — Но мне холодно, — бормочет Чимин. Чонгук переводит на него взгляд: Чимин зарыт в шести одеялах и видна лишь верхняя половинка его вспыхнувшего лица. Чимин шмыгает носом, и Чонгук, вздохнув, отключает ноутбук от питания. — Ладно, — он, взяв с собой ноутбук, ложится рядом с Чимином. Им не совсем удобно, ведь кровать предназначена для одного человека, но они приноравливаются: Чимин кладёт голову в изгиб плеча Чонгука и обвивает своими ногами его. — Лучше? Чимин устало улыбается и едва заметно кивает, мгновенно засыпая. Он весь день ходил на ушах Чонгука, потому что Чимин негодник, а больной Чимин — негодник паче того. Чонгук едва ли сделал свою домашнюю работу, потому что весь день был на побегушках: подносил Чимину воду, одеяла, суп, уговаривал его принимать лекарства и по самые не балуйся старался сопротивляться его большим глазам, когда тот просил мороженое. — Ну и негодник, — шепчет он, убирая со лба Чимина влажные пряди. Ему немного не по себе от мысли, что он так привязался к Чимину, несмотря на то, что тот день за днём верёвки из него вил. Вероятнее всего, виной тому было то, что Чимин 70% времени ведёт себя как очаровательный пятилетний ребёнок, а остальные 30% — как сексуальный пугающий гений. — Спокойной ночи, Чимин. Он возвращается к ноутбуку и добросовестно берётся за работу. Чонгук не знает, но Чимин широко улыбается и глубже зарывает голову в его плечо.<--
— Это ничего не доказывает, — возражает Чонгук. — Может, она просто не водит. Чимин закатывает глаза. — Намджун установил личность жертвы после того, как просмотрел список лиц, пропавших без вести. Машина жертвы припаркована около её дома. Намджун хоть какую-то часть своей работы выполняет верно. — Ладно. Но это ведь не значит, что убийца забрал удостоверение. — В её кошельке есть для него специальное место, и там пусто. Думаешь, она просто достала его и не всунула обратно? Чонгук хмурится. — Твоя правда. Тогда, зачем оно ему? Чтобы мы не смогли опознать её? Чимин кивает. — Её личность каким-то образом вывела бы на его след. Она была найдена в пятидесяти милях от школы. Не знай мы этого, дело бы прошло как случайное убийство и осталось нераскрытым. — Верно, — Чонгук выжидающе смотрит на Чимина. — И что дальше? Чимин опирается о спинку дивана. — Я опросил людей. Она была милой. Чересчур благочестивой, но милой. Её любили как студенты, так и их родители — ничего особенного. — Получается, ты в тупике? — Не совсем, — Чимин подгибает под себя ноги. — Помнишь, я говорил, что она боялась, что парень бросит её? Чонгук кивает. — Очевидно, он работает в школе. Дворником. — Оу. — Не успел я вывести его на чистую воду, как он сам во всём признался. Тупой убийца, — вздыхает Чимин. — Не люблю таких: чересчур скучные. Даже не повеселишься. Да ниспошлёт господь бог мне серийного убийцу в один прекрасный день. Такого, чтоб знал, как заметать свои следы, — он вдруг замолкает и поднимает виноватый взгляд на Чонгука. — Эм, ну, то есть… Аренда этой квартиры неплохая, как и местоположение само по себе. К тому же, уже слишком поздно искать другое пристанище. Будет лучше, если он просто свыкнется. — Всё нормально, — говорит Чонгук. — К тому же, я у тебя кое-что хотел спросить всё это время, но увы. Где твои штаны?-->
— Вот мы и встретились снова, — шипит Чимин, и Чонгук едва ли не морщится от стыда. — Привет, Чонгук… и Чимин, — щебечет Хосок. Он бросает на Чонгука нервный взгляд. — Эм. — На завтрашнем тесте тебе не победить, — гордо заявляет Чимин. — Я тебя одолею. — Эм… ну… ладно? — Чиминни, — в панике, что Чимин снова устроит сцену (люди уже начинали поглядывать на них), Чонгук почти не заметил красивого парня, что сидел напротив Хосока. Секунду, Чиминни? — Сокджин, — неохотно произносит Чимин, сузив глаза. Сокджин улыбается, обнажая острые белоснежные клыки. — Мы вроде как на свидании, так что… не мог бы ты уйти? — он берёт руку Хосока в свои, и тот вспыхивает до ушей. Видимо, Чимин ни в чём не любит уступать Хосоку. — А мы тоже! — быстро говорит он, закольцовывая руку Чонгука и притягивая его ближе. Чонгук охает, но, когда Чимин пихает его острым локтем в бок, быстро подбирает челюсть с пола и послушно кивает. Сокджин поднимает бровь, и Чонгуку только спрятаться и хочется. Сокджин обводит его взглядом темных, опасно поблескивающих глаз, а затем улыбается. — Ну что ж, тогда счастливо. Чимин решительно кивает, а у Чонгука лицо огнём пылает настолько, что он хочет сквозь землю провалиться. (— Ненавижу этого козла, — ядовито шепчет Чимин. Чонгук хлопает глазами. — Почему ты так ненавидишь Хосока? Это же просто тест. Чимин сжимает губы. — Не этого скуластого тупицу, а Сокджина. Чонгук щурится. — Ты… ненавидишь Сокджина? Почему? Потому что он так тебя назвал? — Он мой брат. — Что?! — Он студент юридического факультета, и практически весь кампус, включая факультет, у него под колпаком. А ещё он обращается со мной, как с ребёнком, видите ли он старше, — надуто говорит Чимин. — А ещё он встречается с моим злейшим врагом, так что он худший. Чонгук замолкает. — И что ты собираешься делать после того, как сказал, что мы встречаемся? Чимин застывает на месте. Чонгук терпеливо ждёт. — …да ладно, я уверен, он забудет.) ((Спустя неделю Сокджин заглядывает к ним. И это, наверное, один из самых напряжённых моментов в жизни Чонгука. — Так значит… вы встречаетесь? — как бы невзначай спрашивает Сокджин. Чимин, сжав губы в тонкую линию, кивает. Сокджин разглядывает Чонгука с ног до головы, и под пронизывающим взглядом темных глаз Чонгук чувствует себя немного поруганным. — Мы полностью проверили его биографию — он чист как банный лист, поэтому, полагаю, у меня нет оснований немедленно избавляться от него. Однако, очень скучный малый. Представить не могу, с чего бы он тебе приглянулся. Скука для тебя хуже смерти, не поэтому ли ты ходишь в морг расчленять людей? Чонгук хлопает глазами. Полностью проверили биографию? Чимин несчастно поджимает губы. — Мне он нравится, так что избавиться от него ты не можешь, — и это вселяет в Чонгука немного радости, несмотря на то, что это сказано из-за определённых обстоятельств. Сокджин поднимает бровь. — Чудесно, — он скрещивает ноги и наклоняется к сумке. — Я хочу, чтобы ты раскрыл одно дело, — говорит он, доставая папку. — Следующие пару дней я буду занят, так что у меня не будет возможности наблюдать за твоими действиями, но я хочу, чтобы это дело было раскрыто к следующей среде. Чимин хмурится, но папку в руки берёт. — А что, если не раскрою? — Исключу Чонгука из медицинской программы. — Что? — ахает Чонгук. — Так что не подведи меня, — напевает Сокджин, подскакивая с насиженного на кровати Чонгука места. — До встречи, Чиминни, — щебечет он прежде, чем исчезнуть за дверью. Чонгук молчит оставшуюся половину дня, безгласно делает свою домашку, ложится в кровать, и не ведёт даже и бровью, когда Чимин начинает расхаживать по дому в одних трусах. Дело раскрыто к следующему утру.)) (((— Подло с твоей стороны, — скучно тянет Хосок. Сокджин отрывает взгляд от ноутбука и слегка улыбается. — О? С чего бы? Хосок пожимает плечами. — Чонгук хороший парень. И Чимину он правда нравится. Сокджин откидывается на спинку и, скрестив ноги, пригласительно хлопает по своему бедру. Хосок забирается к нему и кладёт голову на колено Сокджина. — Мне просто было интересно, насколько сильно, — Сокджин проводит пальцами по бежевой папке. Дело, которое он дал Чимину, было не лёгким. Он ожидал, что оно займёт у младшего брата, самое меньшее, пару дней, если он вообще разберёт его в приоритетном порядке. То, что папку на своём столе он увидел день спустя, было как минимум поразительно. — И? Сокджин снова усмехается и проводит пальцами по волосам Хосока, отчего тот покрывается мурашками. — Он правда нравится Чиминни.)))--
На следующий день в школе Чонгук оказывается в крайне странной ситуации. Все профессора удивительно вежливы с ним, а на экзаменационном листе — 100 баллов, хоть он и сделал пять заданий неправильно. Сверстники не решаются говорить с ним, даже его друзья, и Чонгук оказывается словно отрезанным от мира. Чонгук срывается, когда подобная странность проявляется даже на внешкольных занятиях по танцам, и выдёргивает после тренировки Хосока, требуя объяснений внезапному странному отношению окружающих к нему. — Вот что случается, когда ты нравишься Чимину, — Хосок выдёргивает руку из хватки Чонгука. — Чимин проявляет к тебе интерес — и его брат посылает сообщение всему кампусу: либо держаться подальше, либо пенять на себя. Брат? Сокджин? Чонгук ахает, и Хосок продолжает. — По-началу будет странно, но со временем привыкнешь. — Кто сказал, что мы встречаемся? — Чимин? Когда мы с Сокджином встретились с вами? — Погоди. Нет. Это не… — Чонгук запрокидывает голову назад и сердито стонет. Хосок хлопает глазами. — Ну что ж… Даже если так, весь универ думает наоборот.--
— Весь универ думает, что мы встречаемся. Чимин мнётся под невесёлым взглядом Чонгука. — …это всё Сокджин? — Может быть, кто знает, — слова Чонгука пропитаны сарказмом. Чимин надувает губы, и Чонгук переключает своё внимание на другие дела. — …и что теперь? — спрашивает он, и Чонгук уклончиво хмыкает. Чимин смотрит на Чонгука из-под чёлки. — …будем встречаться? Чонгук останавливается и делает круглые глаза. — Встречаться? — Ну, понарошку! — Чимин пятится назад. — …раз весь универ и Сокджин так думают, давай устроим им шоу! Иначе Сокджин никогда от тебя не отстанет. — Хмм… Полагаю. Когда они ложатся спать, Чимин, кажется, слишком счастливо ухмыляется, но Чонгук не забивает голову. ((— Можешь сказать Сокджину, что мы не встречаемся? — просит Чонгук. Хосок робко мотает головой. — Не сработает. Слова были из уст самого Чимина — Сокджин уже не подумает иначе. Да ладно, все будет не так уж и плохо? Чонгук, отвернувшись, бьётся головой о ближайшую стену, и Хосок морщится от глухого буха.))--
А Тэхёну, тому самому странноватому репортёру, до лампады — он единственный, кто не опасается Чонгука. Они ходят вместе на английский, и Тэхён не такой уж и плохой, хоть и приходит к дохрена странным заключениям, но Чонгук уже просто привык. Он садится с Тэхёном в обед: Чимин слишком занят где-то своими научными вещами. — Так вы уже ходили на свидание? — спрашивает Тэхён, когда Чонгук посвящает его в план Чимина встречаться понарошку, пока Сокджин не успокоится. — Нет? — Чонгук хлопает глазами. — Куда ему захочется пойти, кроме морга, где можно отрезать парочку пальцев, чтобы засунуть в наш холодильник? — Тогда, наверное, тебе следует сводить его на свидание, — мычит Тэхён. Чонгук вздыхает и затыкает себе рот кимпабом.--
— Вперёд, за новое дело! — первые слова из уст Чимина, когда Чонгук возвращается домой после изнурительного экзамена. Чонгук устал и в жопу выдохся, поэтому ему смотреть тошно на Чимина, бурлящего энергией, когда тот хватает его за руку и вытягивает за дверь. Когда они едут в такси, Чимин чуть ли не отплясывает на месте, и Чонгук удивлённо рассматривает его некоторое время. — Чего счастливый-то такой? — спрашивает он. Чимин подпрыгивает. — Серийный убийца, — говорит он с горящими глазами. Чонгуку так же тошно от того, как его сердце ёкает, ведь Чимин чересчур очарователен, когда говорит совсем не об очаровательных вещах. — Серийные убийцы лучшие! Ну, серийных убийц намного труднее ловить, что и делает их занимательными. Чонгук хмурится, и Чимин тут же старается оправдаться. — Не то чтобы убивать кого-то это хорошо, — Чонгук поднимает бровь. — Ладно, если бы никто никого не убивал, я бы заскучал и на стенку полез, но сам я — ни-ни. Мне просто нравятся убийства и головоломки, — натужно заканчивает Чимин, и Чонгук кивает и гладит его по голове.--
— На этот раз юноша восемнадцати лет и, по факту, скорее всего из твоего универа. Смерть наступила от ножевого ранения, нет обоих глаз — прямо как и у остальных. Убит примерно около полудня и до сих пор не опознан, — сообщает уставший Намджун, когда они приезжают на место. Чимин по-взрослому показывает язык Юнги, стоящему за Намджуном, а тот, в свою очередь, награждает его ядовитым взглядом и уходит, когда кто-то зовёт его по имени. Тэхён парит вокруг Намджуна с блокнотом в руке. Каждый раз, когда Чонгук бросает на него взгляд, Тэхён подмигивает ему, поэтому Чонгук перестаёт смотреть. Чимин наяривает круги вокруг тела, просматривая карманы и тыча тело в странных местах, а Чонгук стоит на месте, сохраняя постоянную бдительность. В прошлый раз Чимин порезался бумагой из куртки жертвы и ни с того ни с сего начал ныть, требовать пластыри и мороженое со вкусом зеленого чая и не желал прекращать этот спектакль, пока Чонгук не заставил его замолчать, подув на его «бо-бо» и пообещав купить мороженое после того, как дело будет раскрыто. — Нелюдим, специализируется на искусстве, — в конце концов, говорит Чимин. — У него было занятие утром… по… — он заглядывает в рукав парня, — математике… У него был тест. И сегодня утром или прошлой ночью он сжёг свою кухню. Этого достаточно, чтобы установить личность? — он с надеждой поднимает взгляд, чтобы увидеть, начал ли Намджун уже делать звонки, но мужчина сконфуженно глазеет на него. Он закатывает глаза и щёлкает пальцами перед Намджуном. — Алё? Может, дадим Васе Пупкину имя? — Сначала всё нам объясни, — говорит Чонгук. Чимин надувает губы. — Всё просто… Ладно, — сдаётся он, когда Чонгук хмурит брови. Чимин наклоняется над телом снова. — Пена от зубной пасты около рта, следы от крема для бритья около волос, изо рта пахнет кофе — все следы утренней рутины. В таком случае, вероятнее всего, пара утром. Никто не обратил его внимание на эти мелочи, значит, всем было слишком плевать, — он закатывает рукав парня. — Он пытался смыть это, но это наверняка формулы. Как ещё одно доказательство — круги под глазами. — С чего ты взял, что он специализируется на искусстве? — спрашивает Намджун, и Чимин указывает на пальцы парня. — Запачканы краской, — кротко говорит он, — а ещё пахнут льняным маслом. Также, его волосы подпалены, и майка в саже в некоторых местах — так что он скорее всего попал в неприятность, связанную с пожаром. Однако, у него нет значительных ожогов, значит, пожар произошёл где-то в маленьком месте, например, маленькой кухне, и, так как зола всё ещё на нем, получается, это произошло после того, как он принял душ прошлой ночью или этим утром. Намджун в конце концов делает звонок, и Чимин поворачивается к Чонгуку. — Серийные убийцы! — снова восклицает он, хватая Чонгука за руку и размахивая ею из стороны в сторону. — Давай поедим барбекю, если я раскрою это дело! Если. Чонгук закатывает глаза, потому что ещё не было такого дела, которое бы Чимин не раскрыл. — Конечно, — говорит он, уже размышляя, в каком ресторане забронировать столик. — Давай поедим барбекю.--
— Может… хочешь пойти на свидание понарошку? — выкашливает Чонгук, и Чимин с широкими глазами отрывается от своего микроскопа. — Ведь… мы встречаемся понарошку… Забудь, — Чонгук разворачивается, но Чимин подскакивает с места и хватает его за руку. — Нет-нет, подожди! — Чонгук приходит в изумление, и Чимин алеет. Он цепляется маленькими пальцами за толстовку Чонгука. — Давай… да… Мы можем сходить в кино? Или ещё чего, — неуверенно говорит он и много-много раз моргает, как постоянно делает, когда волнуется. Грудь Чонгука тучнеет от тепла, и он улыбается. — Да. Кино. ((В кино скучно. Чимин до сих пор, как маленький, по уши влюблён в мультики и анимационные фильмы, а Чонгук уже после десяти минут просмотра сыт по горло жёлтым нечто, говорящем на марсианском. Но это ничего: он наблюдает за Чимином, за тем, как он время от времени оживляется, хихикает в экран — и Чонгук совсем не жалеет, что купил билет.))--
Чонгук, возбуждённо ероша волосы, рассматривает схемы в учебнике. — Так, нервные окончания… тут… если отрезать… горизонтально… насквозь… — он поднимает взгляд. — Ебаны рот! Пара студентов оборачиваются, и Чонгук нервно кивает головой, извиняясь, прежде, чем перевести прожигающий взгляд на причину его неудобства. — Я так тебя напугал? — с забавой спрашивает Сокджин. — Господи, мог бы и предупредить, — бубнит Чонгук. — Нельзя же подкрадываться к людям. Сокджин пожимает плечами. — Веселее, когда ты пугаешься, — Чонгук не удостаивает его ответом. — Слышал, ты сводил Чимина на свидание. — А-а…да… Я… Мы ходили в кино. — На миньонов, да? — спрашивает Сокджин. — Он такой ребёнок, если честно. Чонгук вздыхает. — Что ты хочешь? — Я хотел попросить твоей помощи. — Моей — что? — Мне нужно, чтобы Чимин раскрыл одно дело для меня, — говорит Сокджин, подталкивая в его сторону папку. Чонгук лениво осматривает её, но не берёт в руки. — Почему сам не попросишь? Сокджин вздыхает. — Он помогает мне, только когда дело интересное. А это, к несчастью, нет. Я мог бы пригрозить твоим исключением снова, но, если я постоянно так буду говорить, это потеряет свою актуальность. Попроси его сделать — и он сделает. — Если он тебе говорит "нет", то с чего вдруг скажет "да" мне? — спрашивает Чонгук. Сокджин улыбается. — Скажет.--
Чонгук бросает рюкзак в угол, прямиком идёт к дивану и устало рушится на него. — Куки? — он слышит тихие шаги и с затуманенным сознанием открывает глаза. Из-за угла на него выглядывает Чимин. — Ты вернулся, — говорит Чимин, улыбаясь, отчего губы Чонгука тоже непроизвольно складываются в улыбку. — Привет, — устало произносит Чонгук, бессильно махая рукой. — Тест на носу? — спрашивает Чимин, шлёпая ближе и устраиваясь на подлокотнике около его головы. На задворках сознания он туманно замечает, что на Чимине его шорты. Снова. Чимин проводит пальцами по волосам Чонгука, которые, скорее всего, отвратительны, ведь Чонгук весь день напролёт трогал их руками, но Чимин не брезгует. Чонгуку от его прикосновений приятно, и он, вздохнув, закрывает глаза. — Мгм. — Тебе приготовить ужин? Чонгук хмыкает. — Лапшу? — даже с закрытыми глазами он почти слышит, как Чимин дует губы. — Конечно, но потом. Это приятно. — Это? — спрашивает Чимин, немножко потянув его за волосы и продолжив поглаживать их. — Мгм. В итоге Чонгук засыпает. А когда просыпается, в квартире пахнет лапшой, и он не может сдержать улыбку.--
((— Кстати, — говорит Чонгук, проглотив. Чимин, продолжая запихивать лапшу в рот, поднимает на него взгляд. — Тут… одно дело. Эм. Наверное, оно скучное. Не знаю. Возможно, ты не захочешь браться за него… — Чимин смотрит на него широко раскрытыми глазами. — А знаешь, забей… — Ты хочешь, чтобы я его раскрыл? Чонгук поднимает глаза. — А? Ну… да… То есть, полагаю… Но… — Хорошо. — Что? — Я сказал «хорошо», — говорит Чимин, проглотив и впихнув в рот больше лапши. Он ухмыляется Чонгуку, что, потеряв дар речи, изумлённо смотрит на него. — Раз ты просишь, то ладно.))--
Обниматься стало чем-то обыденным. Кровать Чимина попросту всегда чем-то засрана, несмотря на то, что Чонгук все усилия прикладывает, чтобы она была чистой. Чонгук пытается уговорить Чимина спать в собственной кровати, но через некоторое время и вовсе сдаётся. (— Может, она не была бы такой грязной, если бы ты убирал её? — Но у меня всё так организовано! Что, если я потеряю что-нибудь, если уберусь? — Оправдание так себе.) ((Но, как по Чонгуку, просыпаться рядом с тёплым телом, обвёрнутым вокруг и мягко дышащим в шею, приятно.)) Чимин устроился у Чонгука под боком, забросив на его бедро ногу и ткнувшись в его шею, тихо посапывая. Кровать маленькая, поэтому рука Чонгука, уткнувшегося в чужую макушку, на бедре Чимина. Звенит будильник. Тупые восемь утра. Но сегодня у обоих расписания пусты, поэтому они могут продлить это мгновенье. Чимин начинает шевелиться первым, и Чонгук слабо открывает глаза. — Утра, Куки, — сонно говорит Чимин со взбитыми волосами, вытирая с подбородка слюни, что он пускал на Чонгука. Чонгук вяло улыбается в ответ. — Утра.-->
Лишь однажды Чонгук видел Чимина испуганным. Да, он видел раз, как Чимин визжал при виде паука, но то не было настоящим страхом. Вот что настоящий страх. — Давай поговорим, — медленно произносит Чимин. — Только без глупостей. В висок Чонгука глубже впивается металлическое дуло, и он немного морщится. — Стой где стоишь. Брось всё оружие на пол. — У меня ничего нет, — всё так же медленно произносит Чимин. Он кажется спокойным, но Чонгук чуток к голосу Чимина, потому и слышит едва уловимую дрожь. — Просто опусти пистолет. Мы можем договориться. — Нет, не можем! — шипит похититель. — Всё кончено! Либо тюрьма, либо смерть. Ни то, ни другое меня не устраивает: я должен закончить свою коллекцию. Его коллекцию. Точно. Серийный убийца, пытающийся собрать коллекцию всевозможных цветов глаз, прижимает к голове Чонгука дуло заряжённого пистолета. На удивление, он не так уж и испуган. По факту, он едва ли чувствует давящую руку вокруг шеи. Его больше тревожит Чимин и страх в обычно ярких и лучистых глазах. — У Чонгука карие глаза. У тебя такие уже есть, — говорит Чимин. — Прямо сейчас он для тебя бесполезен. — Он мой билет на свободу. С дороги. — Я не могу, — и, о нет, Чимин сейчас заплачет? Чонгук видит, как дрожат его бледные губы, и, ладно, кажется, ситуация немного выходит из-под контроля. — Да ладно тебе, Чимин. — А? Чонгук бьёт ногой по колену похитителя и перебрасывает его через себя на землю. Пистолет выпадает из чужой руки, и Чонгук быстро пинает его в сторону. Мужчина, дезориентированный падением на бетон, стонет. — Я некоторое время занимался тхэквондо, — отвечает Чонгук на шокированный взгляд Чимина. — Наверное, стоит позвонить Нам… Он даже не успевает закончить предложение, как сгибается пополам. Чонгук морщится от пульсирующей боли в копчике. — Идиот! Почему ты не сделал это раньше? — Я собирался, — признаёт Чонгук. — Но когда ты включил режим «пытаться защитить меня», я захотел посмотреть, что ты будешь делать, — он тычет Чимина в нос. — А ты в итоге просто расплакался. Чимин всхлипывает и теперь начинает плакать по-настоящему. — Я уже оповестил Намджуна по телефону и просто хотел потянуть время, но боялся, что не смогу выиграть его достаточно, — он слабо бьёт Чонгука в грудь. — Чёрт, я так боялся, что ты умрёшь, — он снова бросается в руки Чонгука, зарываясь лицом в его груди. Он весь дрожит, и Чонгук уже чувствует, как его майка пропитывается влагой. — Прости, — бормочет он в волосы Чимина. Чимин не отвечает. Спустя пару минут Намджун с его командой врываются внутрь и надевают на похитителя наручники. Намджун, когда видит Чонгука, убаюкивающего на коленях Чимина, что яростно вытирает своё лицо, бросает на них странный взгляд, но ничего не говорит и просто выводит мужчину из помещения. Чонгук с через раз тихо икающим Чимином ещё долго сидит на полу. Он так и засыпает со слезами на лице. Чонгук, вздохнув, взваливает его на свою спину и так и несёт домой. Ну и негодник. Но Чимин из-за Чонгука наплакался до изнеможения, так что это меньшее, что он может сделать.--
— Может… ты хочешь пойти… на ещё одно свидание понарошку? Может? — нервно спрашивает Чимин одним днём. Чонгук, убиравший кровать Чимина, застывает от удивления. Он не знает, почему всё ещё продолжает убирать: всё равно завтра там снова будет бардак и Чимин, так или иначе, спать в своей кровати, даже чистой, не будет. — А? — То есть… ну… Ведь надо поддерживать эту видимость для Сокджина, и, эм… Тут недавно открылся ресторан? Поэтому я подумал… может… а-а… ну… — Конечно, — рассеянно говорит Чонгук. Он поднимает вверх майку. — Я искал её несколько недель. — Это моя! Чонгук щурится. — Её ещё мой брат носил. — Но я хочу, — Чимин дует губы. — Отдай! Чонгук вздыхает. — Я просто постираю. — Но она моя? — обнадёженно спрашивает Чимин. — Твоя.--
— …а как он испугался — лопнешь со смеху. Прицепился к моей руке, пряча лицо. Кто бы мог подумать, что человек, что так обожает трупы и преступления, испугается какого-то ужастика, да? Тэхён пристально смотрит на него. — Ты слушаешь? — Мгмм, — его друг слизывает с губ рис. — Похоже, свидание прошло на славу. — О, нет, — говорит Чонгук. — Это было свидание понарошку. — Точно, — говорит Тэхён. — Свидание понарошку. Какое оно там уже по счёту? Чонгук хмурит брови. — Не знаю. То есть, это же просто понарошку. Чтобы Сокджин думал, что мы встречаемся, не озверел и дал мне пинка из медицинской программы. — Мгм. — К чему ты клонишь? — подозрительно спрашивает Чонгук. Тэхён не роняет ни слова. — Что? — Ну не знаю, чувак, — говорит Тэхён, глотая кимпаб. — Эти ваши фальшивые свидания для меня ничем не отличаются от настоящих. — Но это не так, — возражает Чонгук. — Мы просто… — Чонгук замолкает. Каким словом можно назвать их? Друзья? Коллеги? Родитель и его отпрыск? — Думаю, слово, которое ты пытаешься подобрать, — это парни.--
((Хаха. Исключено. Да не может быть, чтобы Ким Тэхён был прав, потому что Ким Тэхён глупый и легкомысленный и считает, что пришельцы и привидения существуют, да и вообще… хаха! Парни. Чушь какая! Телефон вибрирует: сообщение от Чимина. Куки, я сделал кое-что плохое. (T ^ T) Ты запретил мне есть всё печенье, но я, вроде как… съел всё печенье. Не злись на меня? Ему следовало бы злиться. Он должен быть рассержен, потому что он запретил Чимину есть всё печенье. Потому что Чимин плюс много сахара равно плохое сочетание и на следующее утро он будет чувствовать себя сломлено, с горя станет есть ещё больше сахара, а так и живот вскоре заболит. Но на деле ему это так нравится. Боже, и что ты будешь делать с Чимином. Грудь распирает от нежности, когда он представляет Чимина, что, как нашкодивший ребёнок, мозолит виноватым взглядом пустую коробку печенья и, как и всегда, пытается придумать, как избежать наказание Чонгука, и… — Блять, я, кажется, влюбился. ((Осознание этого ничего не меняет. Чимин всё ещё негодник, Чонгук всё ещё убирает за ним — всё как и раньше. Ему не нужно скрывать свою симпатию к Чимину, потому что любить Чимина и отношения между ними сейчас — почти одно и то же. Чонгук думает, что признание ничего не изменит. Ему нормально и так.)) (((Только если Чимин не хочет этого тоже.)))--
Этих свиданий понарошку было столько, что Чонгук уже сбился со счёта. Чимин предложил сходить в место, про которое он вычитал в интернете — так они и оказались тут. — Вот это! — восклицает Чимин, прежде, чем усомниться. — Ох, но и это тоже ничего. А может, это? Эм… — он поднимает на Чонгука взгляд, словно тот знает, чего он хочет. — Я просто закажу специальное блюдо, — говорит Чонгук. — Не торопись. Чимин хмурится в меню. — Вы готовы заказать, парни? — упс, подошла официантка. Что ж, он может заказать первый. — Я — да, — говорит Чонгук. — Мне, пожалуйста, специальное блюдо, — он бросает взгляд на Чимина, что всё ещё хмурится в меню, прежде, чем посмотреть на официантку. — Пока только это. Он ещё не выбрал. — Я могу подождать, — она ухмыляется. — Не часто к нам заглядывают такие привлекательные парни. Зачастую это мужчины в возрасте. Чонгук смеётся. — Это место далековато от нашего университета, но в интернете на него хорошие отзывы. — Там и на официанток хорошие отзывы? — с улыбкой спрашивает она. — Полагаю, мне придётся самому их оставить, — говорит Чонгук, и оба начинают смеяться. — Мне то же, что и ему, — говорит Чимин, вгвоздив меню в стол. Чонгук хмурит брови. — Чимин, в специальном блюде морепродукты. Ты же не любишь их. — Люблю! — говорит Чимин. — Вот. Мы заказали. Она записывает заказ и забирает меню Чимина. — Хорошо, скоро будет готово. Воды? — Нет, — говорит Чимин, удивляя её. — Всё нормально. — Ты захочешь пить, — говорит Чонгук. — Специальное блюдо будет острым для тебя. — Выживу, — коротко бросает Чимин. Чонгук хмурится. — Ты… злишься? Что-то не так? Из-за чего ты вдруг так помрачнел? — Ничего, — бурчит Чимин. Чонгук вздыхает, но больше не расспрашивает.--
Чимин не выживет. После пары кусков он уже тяжело дышит, высунув язык и махая на него. — Говорил же, ты захочешь пить, — вздыхает Чонгук и подзывает официантку. — Можете принести воды? — Не вопрос! Чонгук замечает, как Чимин прожигает её взглядом, когда она уходит. — Что, она тебе не нравится? — Бесит, — ворчит Чимин. — Слишком… болтливая. — Полагаю, быть дружелюбной с посетителями — её работа. — Но не настолько же, — говорит Чимин, но, когда она возвращается, замолкает. Она уже практически уходит, когда останавливается и неуверенно поворачивается. — Право, мне очень жаль, — говорит она. Чонгук хлопает глазами. — За что? Она вздыхает. — За этот флирт. Мне показалось, что вы просто друзья… но вы… что-то большее, ведь так? Это было грубо с моей стороны. Извините. — Мы не встречаемся, — говорит Чонгук, глядя на Чимина. — Мы просто друзья. Чимин смотрит на него большими глазами. Чонгук растерянно встречает его взгляд. Это… боль? В глазах Чимина? Но из-за чего? — А! Полагаю… Кажется… я просто полна предположений, что поделаешь, — нервно говорит она. — Я просто… а-а… Зовите, если что-нибудь понадобится. Ещё раз, мне жаль, — она уходит, и Чимин пинает Чонгука по ноге. — Ауч! — Просто друзья? — шипит Чимин с бурлящими гневом глазами. — Мы тут на свидании! — На свидании понарошку! — защищается Чонгук. — Ты так сказал! Чимин раскрывает рот. — Но… то есть… Принцип всё тот же! Ты не можешь флиртовать с другими, когда ты на свидании с кем-то, даже понарошку! — Нет, между настоящими свиданиями и свиданиями понарошку есть разница, — говорит Чонгук. — А что? Хочешь, чтобы это не было свиданиями понарошку? — он затаивает дыхание, надеясь, что Чимин не заметит. — Я… — Чимин открывает рот, но ему не удаётся ничего из себя выдавить. — Просто ешь лапшу, — разочарованно выдыхает Чонгук, — пока не остыло.--
— Это её номер? — спрашивает Чимин, выдернув чек из рук Чонгука. — Как она смеет! — А она смелая, — бормочет Чонгук. — Круто, — он забирает чек у Чимина обратно, чтобы рассмотреть нацарапанные на нём цифры, прежде, чем скомкать и выбросить в мусорку. — Зачем ты это сделал? — Что? — Чонгук оглядывается на мусорку. — А. Я гей, Чимин, если ты забыл. И даже если бы и не был, у меня всё равно нет времени на девушку. Особенно между учебой, заботой о тебе и мыканьем по всему городу в погоне за загадочными убийствами. — О-ох. Получается… у тебя нет на неё времени? Из-за меня? — И учёбы, — вздыхает Чонгук. Господи Иисусе, в понедельник у него очередной тест. Он вдруг останавливается, осознав, что Чимин стоит позади. — Что такое? — Ты бы выбрал... меня. Вместо неё? — Чимин, кажется, сбит с толку, растерян даже и смотрит глаза в глаза. — Никто ещё не ставил меня на первое место. — Что ж, — растерянно говорит Чонгук. — Наверное, я особенный. —Так и есть, — тут же говорит Чимин. — Ты особенный. Для меня. Ты даже важнее моего микроскопа. Важнее мороженого. Чонгук хлопает ресницами. Кажется, это подходящий момент. — Знаешь, — мягко начинает он. — Если чего-то хочешь — просто попроси. Я не откажу. Чимин неуверенно кивает — и теперь всё в его руках. Оба понимают: теперь решать Чимину. А тому лишь нужно спросить. Они молча идут домой, и воздух между ними жужжит от предвкушения.--
Не успевают они переступить порог, как это случается. — Я… Я хочу… Я хочу… — Чонгук с забавой наблюдает, как Чимин впивается пальцами в его куртку и пытается выразить свои мысли. — Да, Чимин? — редкость видеть Чимина, поставленного в неловкое положение, потому он и хочет насладиться этим моментом как можно больше. — Я х-хочу… — он поднимает взгляд, видит, что уголки губ Чонгука немного вздёрнуты, и дует губы. — Чонгу-у-ук, — ноет он. — Ты же знаешь, ну? Чонгук делает непонимающее лицо. — Нет, не знаю. Что такое, Чимин? — М-можно мы…? — Чимин пытается изо всех сил, и это так мило. — Можно мы — что? Чимин, ничего из себя не выдавив, лишь громко выдыхает. Оставшаяся часть вечера проходит во мгле разочарования для Чонгука. Наверное, ему не следовало так давить на него. Они оба идут спать расстроенные. Чимин не находит оправдания забраться в кровать к Чонгуку: его кровать чиста — поэтому они спят по отдельности. А потом Чимин плюхается на Чонгука в три утра, зарывается лицом в его шее и бормочет: — Можно мы будем встречаться по-настоящему? — и Чонгук сонно целует Чимина в лоб. — Мгм, конечно.<--
Чонгук не знает, но Чимин влюбился в Чонгука ещё на первом месте преступления, когда тот сказал, что его умозаключения гениальны. (И Чимин не носит штаны лишь потому, что ему нравится, когда на лице разгневанного Чонгука расцветает полная нежности улыбка, когда он говорит Чимину надеть штаны.)