Так сегодня все комнаты свободны. И всё-таки почему тут такие странные номера? Семь разных цветов на ключах, но номера, например, 221, 138, 734... Надо хотя бы себе признаться, что я 150-ый раз, в буквальном смысле, думаю об этом лишь потому что на дворе 7 февраля, а это значит, что от отпуска данного мне Пал Палычем осталось три дня. Я же до сих пор не разобрался с нашим новым работничком! Точнее с проблемой наших взаимоотношений. Нет, всё-таки как хорошо размышляется за уборкой...
Началось все довольно прозаично, не так ли? В любимом кафе я работал со второго года кулинарного колледжа. Состав нашего дружного коллектива не менялся из года в год на протяжении целых пяти лет, а тут. В августе к нам заявился совершенно невыносимый тип! Кофе, правда, у него бесподобный. Тьфу! Причем тут это-то?! Стоп, цветок, не падай. Надо успокоиться, а то разобью снова что-нибудь, но все действительно началось с моей страсти — кофе.
Горькая карамель вызывала улыбку. Вместе с приятным ароматом молока и ненавязчивым запахом корицы появлялась мысль о домашней выпечке, о чуть горьковатой карамели, которая подгорела немного. И хотя я, конечно, понимаю, что горечь на языке остаётся из-за самого напитка. Такая чашечка внезапно навевает уют и домашнее тепло. Как то творение невероятно контрастировало с создателем! Если в кофе всего было достаточно, может кто-то даже скажет "не совсем", то бариста был... Слишком. Мужчина слишком раздрающ, слишком любит спорить, слишком нагл, слишком хорошо понимает других, слишком добр, слишком талантлив и слишком красив. Замечу, что последние пункты добавились всего лишь на Новый год.
Шон был вторым человеком, чье кофе в России я оценил. На мою искреннюю похвалу отреагировали странно, что меня задело. И ровно это надо всё-таки назвать причиной. Сейчас я понимаю, что этот мужчина и до этого меня привлекал, хоть раздражал неимоверно. Так вот, после первого же разговора все вышло из под чьего бы то ни было контроля... Мы как с цепи сорвались. В конечном счёте кто-то из клиентов всё-таки написал записку с просьбой прекратить наши нескончаемые пикировки. Счёт был в мою пользу, между прочим! 14:13. Дальше наш любимый и многоуважаемый шеф-повар всея кафе отправил меня в добровольно-принудительный отпуск. Ольга Максимовна, владелица кафе, не желала терять двух высококвалифицированных работников, потому согласилась с предложением.
Об ориентации чертовой баристы я узнал совершенно случайно, уже в отпуске, застав того в компании парня, смутно похожего на меня, но этот двадцатилетний на фоне тридцати одного года Шона смотрелся подростком лет пятнадцати. Тогда со злорадством подумал, что я рядом смотрюсь лучше. Та-а-ак. С этим номером все. Идем дальше.
Бесцеремонно влез между ними — не иначе, черт дёрнул! — в итоге Шон Алика, так ту мелочь звали — хотя у нас же разница три года, какая, к черту, мелочь?! — отправил куда подальше. Каа только тот скрылся, я оказался прижатым к стене разозленным шипящим мужчиной. Бариста наш тогда взбесился, что я их пидорами назвал. Очень угрожающе навис — всё-таки почти два десятка сантиметров в разнице точно есть! Да ещё и его мускулатура покрупнее, порельефней... — прижимая к стене, да взял и поцеловал меня. Уверяю, это все черт дёрнул — хотя кому это я, да... Сам так отреагировал, сам... — ответил... Поцелуй был жёстким и властным. Мои губы сминали в попытке подчинить, при этом напрочь лишая воздуха и возможности здраво мыслить. Но все имеет свойство заканчиваться. Закончился и так необходимый воздух. От меня оторвались и чуть отодвинулись, потому что за тот долгий миг успели вжать в стену. Шон, как и я, жадно глотал воздух, а потом осмотрел мое явно ошалелое лицо и отодвинулся. Бариста осознал происходящее намного быстрее, мученически, но со злобой, выдохнул заветное "чёрт" и, не сдержавшись, ударили стену около моей головы, разбивая в кровь костяшки пальцев. После, мгновенно придя в себя, насвистывая, удалились. Вообще путь я держал, помнится, к Лене. Пришел, вдохновенно рассказываю, а моя девушка, четыре года как, психует и говорит, что я б сам над своей ориентацией подумал да над поступками баристы. Мы расстались, а я уже сто пятидесятый день думаю над всем этим.
Нет, спрашивается, какого черта Шон на мою похвалу не мог сказать, что рад? Почему именно "я знаю"? Хотя это был бы не он тогда. Дожили. Я рассуждаю, что в его характере, а что нет. Ещё десять дней назад я думал лишь над собственной ненормальной реакцией по отношении к этому мужчине. Ну вот почему он не мог пойти работать куда-нибудь ещё? Почему именно к нам? Если б не это, я б уже давно женился на Лене и расслабился, а теперь мы друзья. Хоть это радует, потому что как человек она мне очень нравится. О! Я уже признал, что я ее не люблю. Может, к концу отпуска я признаюсь самому себе в чувствах? Уф, мой мизинчик! Подумаю об этом по пути домой.
***
И все равно не иду сразу домой. Захожу в кафе и беру чашку кофе специально для меня. Пал Палыч ухмыляется в усы, а я любуюсь на очередное творение латте-арта. Это не банальная "Розетта", а задумавшийся котенок!.. мило, и по-видимому это я. Улыбнулся и попробовал все ж на вкус этот подарочек. Как и всегда, невероятно вкусно. В этот раз не карамель, правда, а сверху не корица, а... Шоколад? Интересный выбор. Почему котёнок? Потому что мал, но царапается. Как давно я других понимаю?! Черт... Тьфу. Допил кофе и отправился домой.
Мне ещё в октябре сказали держаться подальше, я же с каким-то садистским удовольствием продолжал выводить Шона из себя, а он при этом переворачивал с ног на голову мои представления о самом себе и моих пристрастиях. Раньше я не очень латте любил. Да и вообще людей старался не трогать! Это все чертов бариста, который с конца января от меня бегает. Это поражает... И расстраивает, потому что как показала новогодняя ночь он довольно-таки милый и очень приятный человек. Так! Я об этом не думал!
Стою в своей квартире перед окном, смотрю на начинающийся дождь и понимаю, что мне стало совсем скучно без Шона. Да и остывший кофе — не то же, что и свежеприготовленный. Да, все дело в кофе, а не во мне...
***
Ну вот. Последний день. Нет, сегодня я не пойду в кафе, закончил сильно раньше, к тому же... Жизнь полна неожиданностей. Мне нравилась хорошо понимающая людей, поддерживающая меня хрупкая низенькая девушка, любящая еду, а в особенности сладости, приготовленные мною; сейчас мне нравится двухметровый мужчина, хрупкости в нем и в помине нет, понимает он людей? Поддерживает меня? Любит мою готовку? Три "ха"! Он действует только так как хочет, при этом любит выводить меня из равновесия... И вряд ли он пробовал мою стряпню. Забавно, что последнее меня расстраивает сильнее всего. Попрощавшись с невероятной хозяйкой бара и барменом, я пошел домой, мельком улыбнувшись фигуре за стеклом в любимом кафе. Так-так. Где тут зонт, обещают дождь завтра. Календарь. Упс, я обсчитался. На работу мне послезавтра. Вот и хорошо. Отмечу день рождения в тишине и спокойствии да в квартире приберусь.
***
Ой качественная в Берлоге выпивка-а-а. ИК. Иль я пить не уме-ик-ю. О!.. звоня-я-ят. В две-е-ерь. Класс. Шо-о-он?.. На пороге. Мокрый, зло-о-ой и облегчённо вздохнувший?! Эй, чего это на меня наезжать, ты же рад. И я рад тебя видеть, так почему даже в день рождения ты не можешь честно сказать, что чувствуешь?! Возьму и поцелую! И плевать, что это выглядит как Моська со слоном. Я дёрнул это гада на себя. Удалось лишь потому, что Шон не ожидал, и я впился в его губы. О, снова чувствую этот нереальный вкус молока, кофе и шоколада. Это все, приправленное выпивкой, нехило так крышу сносит, да. Я дурак? Это ты дурак! Тут тебе понимаете в любви признаются и отдаются, а ты... Ты ржешь?! Справедливо обидевшись, круто развернулся, но куда-то меня повело, и я ощутил приятный запах корицы. Рассмеявшись и ненадолго прижав меня, мы переместились на кровать. Какой же ты красивый! А? Чего? Причина выпивки? День варенья! Не знал? Жа-а-аль... А подари себя! Уверен ли я? Я?! Молчи и действуй! И не надо мне тут нежностей, и "что я не готов"! Жалеть не буду! А дальше я погрузился в пучину невероятных ощущений, приправленную вкусом кофе, цвета молока и запахом корицы.
Черт. Какого я напился?! И почему это у меня пятая точка болит? И нечего ржать, Шон, сейчас оторву руку от кровати и тут же прибью. Благо, на твоей белоснежной коже все видно. Упс. Это я так что ли?! Ой сты-ы-дно! Точно прибью, к счастью, ты совсем рядом. Всего ничего тянуться. Что?! Ты меня любишь?! Ладно, уговорил. Самобичевание, убийство и разговоры отложим на потом. Помоги встать, а?
