Незнакомец

      Тихо-тихо, почти неслышно цокали невысокие устойчивые каблуки черных сапожек. Тихо, но все же громче, чем сапоги, шелестела опавшая с веток желтая листва. Вообще-то, девушка, о коей и пойдет повествование, очень любила эту пору: середина октября — самое настоящее волшебство. Она будто усыпана золотой пыльцой маленьких фей, пролетевших на легких крыльях ветерка над городом. Над маленьким-маленьким городом, о котором никто из вас и не слышал, но который все же существует. В нем живут такие же люди: серьезные и веселые, умные и не очень, приземленные, мечтатели, гении, пьяницы, простые рабочие и подростки. Они ходили по одним и тем же улица, но видели все же совершенно разное.       Для кого-то этот город — глубинка России, обшарпанные здания, множество дорог и очень мало тротуаров, низкие — не выше девяти этажей — дома, бездомные животные, порой даже бездомные люди, грязь и слякоть. Ничего более.       А вот она, идущая сейчас по улице в сером пальто, отвороты которого покрыты кружевом, думала, что это — чуть ли не самое прекрасное место на Земле: оранжево-желтый ковер, маленькие домики бледно-красного цвета, круглые низкорослые фонари, натыканные вдоль тротуара, люди, закутанные в шарфы-снуды — все это навевало на нее вдохновение. У девушки поднималось настроение, хотелось уже прийти домой, залезть под голубой махровый плед, взять свою тетрадку и испачкать ее клетчатые листы строчками. Правда, девушка еще не знала, о чем хотела написать очередное стихотворение, но то, что оно уже почти на подходе было неоспоримо.       Вот только…       Руки замерзли ужасно. Она уже и терла ладони, и дышала на них, и даже прикладывала озябшие пальцы к шее. Все тщетно. А до дома еще идти, идти и идти… Как бы конечности не отвалились!       Девушка мысленно проклинала и дизайнера пальто, который зашил чертовы карманы, и саму себя за то, что забыла дома митенки.       Внезапно из одного уха выпал наушник, прервав какой-то приятный осенний мотив своим ужасным чпоканьем. Девушка тихо ругнулась и вернула его на место. Спустя секунду история повторилась. Она снова вставила наушник в его законное ухо.       Тык-тык.       Кто-то потрогал ее по спине.       Девушка поспешно вынула уже оба наушника и повернулась. Перед ней, улыбаясь, возвышался юноша. Руки — в карманах красной куртки, серые глаза смотрят по-доброму и немного насмешливо, светло-русые волосы на ветру смешно поднимаются вверх. — Замерзла, что ли? — спросил он. — Лапки только, — девушка продемонстрировала ему ладони, на которых от холода проступили капилляры.       Парень неодобрительно покачал головой и достал из одного кармана черные вязаные перчатки, а после протянул их девушке. — Одевай, — произнес он. — На. — Тут же сказала девушка, но сразу об этом пожалела. Опять не удержалась! — Что? — Надевай, — уже не столь уверенно ответила она, делая акцент на первом слоге. — Слушай, пихай сюда уже свои лапки, и пойдем. — ответил незнакомец, вкладывая ей перчатки в ладонь. — Куда пойдем? — Тебя провожать. — сказал, как отрезал. Будто бы это само собой разумеется.       Воцарилось молчание. Она смотрела на юношу волком, точно если бы тот слыл известным на весь мир маньяком. — Ну, должна же ты мне как-то перчатки вернуть, — пояснил парень, поняв, что женская голова не переваривает такую информацию. — А, это, да… — девушка улыбнулась и протянула назад перчатки. — не стоит, спасибо. — Стоит-стоит, еще как стоит! — Запротестовал парень. — я прекрасно знаю ваши девчачьи мысли, так что сразу говорю: это — желание помочь. Не подкат, не попытка изнасиловать — нет. Од… надевай, и идем.       «Эх, не перевелись еще богатыри на земле Русской!» — такая шутливая мысль родилась в голове у девушки, когда она пыталась попасть пальцами в предназначенные для них отсеки. — Спасибо большое, — с благодарностью произнесла она. — Как тебя зовут? — спросил — и начал движение в том направлении, куда раньше шла девушка. — Рина. — А полное тогда какое? — А вот ты угадай! — мечтательное настроение девушки сменилось игривым, она стала идти спиной вперед, смотря в лицо собеседнику. — Марина? — предположил незнакомец. — Нет. — Дарина? Карина? Арина? — на каждый вопрос ответ был отрицательным. — Екатерина? Рина знала, что разговор будет долгим, ведь процентов девяносто населения страны не знает даже о существовании такого имени. После еще нескольких попыток, юноша сдался. — Может, скажешь все-таки? — почти взмолился он. — Фу, как быстро ты сдулся, — фыркнула девушка. — Северина я. — Кто? — выпучил глаза парень. Она засмеялась, встала по-нормальному, чтобы случайно никуда не врезаться, и теперь находилась на одной линии со знакомым незнакомым. — Северина. «Серьезная», то есть. — Да-а-а, — протянул юноша. — По конфетно-розовым волосам видна вся твоя серьезность. — Имя выбирала не я. — пожала плечами Рина. — А волосы мне очень даже нравятся. — Они классные, — кивнул парень, потрогав неряшливый пучок на затылке девушки. — Поворачивай во двор, — бросила ему тем временем через плечо девушка, уже обогнавшая его. Взору открылись клены. Желто-оранжевые пятиконечные листы устилали все, и, хотя каждое утро дворники старательно сметали их в кучи, толстым слоем лежали по всему двору. Рина пнула их мыском ботинка и заулыбалась: — Обожаю осень! Она такая… уютная. И теплая. — Вообще-то, у кое-кого замерзли руки. — Ну, нет, ты не понял. Теплая, то есть… Я не знаю. Просто люблю это, да и все! — девушка развела руки. — порой хочешь просто упасть в эту листву, поваляться там, а потом вспоминаешь, что тебе как бы шестнадцать.       Девушка говорила это с таким вдохновением, что даже зажмурилась. Она не заметила, как к ней подошел парень. Совсем близко, даже как-то слишком близко для людей, которые видятся первый раз в жизни. Открыла глаза, а перед ними — красная куртка. — Рина, ты… — тихо, почти шепотом произнес юноша и положил одну руку ей на плечо.       И тут бы отойти, отодвинуться, да нет же! Не получается, будто в землю вросла.       Резко — зажим, толчок, бросок. Даже ойкнуть не успела, а уже лежит в опавшей, приятно пахнущей листве. Юноша уложил ее туда аккуратно, Рина даже боли от приземления не почувствовала. Смотрит вверх, а там — он. Возвышается, как башня какая-то, и смеется. В серых глазах чертики пляшут. — Ты сдурел совсем? — негодовала Северина, смотря на незнакомца снизу вверх. — Ты же хотела в листве поваляться! — невинно развел руками юноша. — Жду благодарности.       Вместо благодарности Рина ухватила рукой горсть листьев и кинула в парня. пока он отряхивался, девушка уже вскочила на ноги и бросила еще раз. Парень засмеялся и ответил на этот заряд. Завязалась небольшая потасовка, в которой оба шутили и смеялись. На улице совсем стемнело, не было видно лиц друг друга, но оно и не надо — черные силуэты вполне подходят для мишени. Но их детское веселье прервал скрипучий голос из-за спины девушки: — Ша-ла-ва. Рина так и замерла, как была, в полусогнутом положении и с кучкой желтых лапок в руках. Зато вот ее новый друг выпрямился и немного наклонил голову набок. — Извините, а кто именно? — вполне вежливо спросил он, но в голосе уже звучали нотки недовольства и нахальства.       Рина медленно приняла нормальное положение и обернулась на голос. Местная старуха стояла в нескольких метрах от нее, уперев руки в бока. Вязаная шаль поверх черного, воняющего гуталином пальто, была завязана в небрежный узел на груди. — Ясно кто! — крякнула бабка. — Девчонка твоя, кто еще? Парень сделал шаг вперед, оказываясь совсем рядом с Риной. Он будто хотел защитить растерявшуюся девушку. — Чем же она заслужила такое неодобрение? — Какой галантный! — вскинула бабка руки. — Аж противно! А девка твоя вчера с другим гуляла! Выкрасила патлы в розовый и собирает каждого кабеля! Тьфу, фуксия! тут стоит ответить, что до фуксии Рине еще ой как далеко. Волосы ее имели скорее конфетно-розовый оттенок. — Ну и что, что гуляла? — Пожал плечами юноша. — Какое вам вообще дело? Она что с ним, при людях непристойными вещами занималась? — Да, как же! Будет она при людях, щаз-с! Она с ним на хату пришла и ноги раздвигала! — Что вы такое говорите? — в изумлении вскрикнула Северина. — Правду! Сталина на ваше поколение нету! И матери твоей все расскажу! И в аду для тебя костер! В церковь пойду, свечку за упокой поставлю! — Идем, — парень потянул остолбеневшую девушку за руку. — Нечего на нее внимания обращать. Рина понимала, что старуха несет полную чушь, но до чего же было обидно! Что такого она сделала, чтобы о ней так говорили? Дико, ужасно неприятно. В животе появилось странное нарастающее чувство. — Эй, ты расстроилась, что ли? — спросил юноша, когда они уже отошли от бабки, все еще орущей вслед проклятия. — Ты бы не расстроился? — Подняла на него глаза Рина. — Ну-у, — неуверенно протянул он. — Если это правда, то… — Это неправда! — девушка даже отскочила от него на пару шагов. — Даже не смей обо мне так думать! — Да я и не думал… — парень пожал плечами. Рина пнула мыском ботинка мелкий камешек, валяющийся на асфальте. Тот упал в сток для дождевой воды и был таков. Девушка печально глянула ему вслед. — Это мой друг. Одноклассник. Не знаю, как правильно его назвать. — Тихо говорила она. — Ты не должна оправдываться не перед кем. Это в любом случае не мое дело. И не дело той бабки.-- Он заглянул своими серыми глазами в глаза Рины. — У-спо-кой-ся, — произнес юноша по слогам. — Спасибо, — улыбнулась девушка. На душе вдруг стало легко-легко, как будто и не было той старухи с ее проклятьями. — Мне, наверное, пора. Она развернулась и неспешно зашагала к парадной своего дома. — Эй! — окликнул ее новый знакомый. Она развернулась и на секунду замерла. Это показалось ей чем-то невероятно красивым: высокий, статный, довольно красивый парень в красной куртке, на лице которого играют желтые блики от фонаря, а сзади ветер поднимает в воздух многочисленные листья, танцуя с ними свой легкий вальс. — Ты даже не спросишь, как меня зовут? — юноша немного наклонил голову набок и улыбнулся. Улыбка эта получилась совершенно невероятной и солнечной, казалось, что она протягивается от уха до уха. — Еще спрошу, — покачала головой Рина. — Я люблю сказки. Оставайся, пожалуйста, таинственным принцем. И, послав ему улыбку, убежала в желтый осенний хоровод.