В разгаре лета

Санса устроилась в кресле и предавалась одному из своих любимых занятий — шитью. Кусок ткани ещё казался бесформенным, но совсем скоро превратится в тёмно-зелёное платье, рукава и лиф которого украшены мирийским кружевом, и юбка плавно струится к полу. Ей бы думать, оценит ли её в таком наряде Гаррольд… Но мысли почему-то возвращались к Джону. «Я не Серсея Ланнистер». Санса сердито воткнула иголку и подтолкнула её напёрстком. Признать, что эти жутко неправильные чувства не испарились со временем, означало бы дать слабину. Означало бы, что она приняла и поняла даже золотую львицу, ступила бы на похожий путь. Они не единокровные брат и сестра, всего лишь кузены, не росли как близкие родственники, и даже не дружили в детстве, но они были детьми Эддарда Старка, и… Иголка всё же уколола её палец, и Санса поморщилась, поднося ранку к губам. За столом, прямо напротив, сидели мейстер Волкан, воспитательница из Королевской гавани Алина и принц Рейегар. Мальчик подпирал пухлой ладошкой щёку и всеми силами старался сосредоточить внимание на именах, девизах и гербах северных домов. Он не капризничал, стойко принимал свою незавидную участь, и морщинка между его бровей (совсем как у Джона!) выражала высшую степень концентрации. — Карстарки, «Солнце зимы», — хорошо поставленным голосом вещала Алина, женщина с твёрдой линией губ, сеткой морщинок на строгом лице и пшеничными волосами, убранными в пучок. Наверняка, она до приезда на родину короля понятия не имела о половине этих семей, для чего и призвала на помощь Волкана, но излучала каменную уверенность. Рейегар уныло повторил за воспитательницей. Мейстер перевернул лист толстой книги «История Севера», переходя к следующему дому. Мальчик, грустно вздохнув, провёл пальчиком по страницам, которых осталось больше половины. Он отчаянно напоминал Брана, коему мейстер Лювин всеми силами прививал усидчивость и любовь к истории, но выходило не слишком-то успешно. — Знаете что, — Санса отложила шитьё. — Я бы хотела предложить свой способ. — Мы все во внимании, леди Старк, — ответил Волкан, и Рейегар обернул к ней лицо, исполненное надеждой, что его скучнейшее занятие скоро закончится. Санса улыбнулась и присела рядом с племянником на лавку. Она вытащила из-под книги чистый лист бумаги и жестом попросила Алину подать мелок. — Срисовывай гербы, как получится, — сказала она Рейегару. Фиалковые глаза мальчика (как у Дейенерис, совсем как у неё) наполнились сомнением, и он неодобрительно прищурился в лучших традициях матери, когда Санса смела предлагать свои идеи. А Джон ещё и соглашался. — Я совсем не умею рисовать, — смущённо буркнул он. — Но это ведь интереснее, чем просто зубрить, ты согласен? Рейегар кивнул, тряхнув тёмными кудрями. Покрутив в пальцах мелок, он старательно принялся срисовывать два скрещенных ключа — герб Локков. Получились две кривые закорючки, и это вновь ностальгически напомнило ей Брана. И Арью, которая точно так же сгибалась над листком и от напряжения слегка высовывала кончик языка, выводя линии. Когда с ключами было покончено, мейстер и воспитательница рассыпались в похвалах, перевернув страницу… Где красовался водяной с трезубцем. Глаза Рейегара наполнились ужасом, он в поисках поддержки вновь обернулся к Сансе. — Герб слишком красивый, — тактично произнёс он, упорно маскируя паническое «у меня так никогда не получится!». — Ну, если ты позволишь тебе помочь… — не дожидаясь окончания фразы, он часто закивал, и Санса не смогла сдержать смеха. Она усадила мальчика к себе на колени и, взяв его ладошку в свою, принялась водить мелком по бумаге. Рука у него оказалась уверенная, твёрдая, и с возрастом он, конечно же, смог бы освоить рисование в совершенстве. — Если не будешь давить так сильно и размахивать так резко, то линии будут получаться более плавными. Видишь? — объясняла Санса. Она знала — её мать никогда не тратила времени на Джона, правильнее сказать — всеми силами старалась сделать вид, будто его вовсе не существует. Но Санса запрятала осуждение в самый дальний угол своих мыслей. В конце концов, фиалковые глаза племянника тоже будили в сердце весьма двойственные чувства. Дверь распахнулась, и на пороге появился Джон. Санса на краткое мгновение поймала его замешательство, удивление на грани шока, будто бы это сказочные грамкины и снарки пировали за столом, или на землю спустилось какое-то неведомое чудо света. В каком-то роде именно так для него и случилось, как ещё объяснить отражения Кейтилин Старк и пятилетнего Джона Сноу у неё на коленях? Алина и мейстер, как истинные блюстители рамок приличия, соскочили со своих мест при появлении короля. Он, впрочем, мгновенно принял свой обычный серьёзный вид, и едва ли хоть кто-то в комнате, кроме Сансы, заметил трещины его самообладания. — Если позволите, я бы хотел остаться с семьей наедине, — твёрдым голосом объявил Джон. — Конечно, ваша Светлость, — ответила Алина, присаживаясь в изящном реверансе. Волкан кивнул сначала Сансе, затем королю, и последовал в коридор за воспитательницей. Джон уселся напротив Сансы, и хоть на его лице уже не читалось прежнего замешательства, но глаза выражали едва ли не сомнение в собственном рассудке. Малыш все еще сидел у нее на коленях и дорисовывал трезубец в руках водяного. Почти безотчётно Санса перехватила племянника поудобнее и прижала к себе поближе. — Я не моя мать, ты ведь понимаешь это? — мягко произнесла Санса. — Я и не имел в виду ничего такого. Я это знаю, — ответил он, все еще не отводя взгляд, и в его голосе, в его глазах сквозила нежность, отчего-то заставляющая смутиться и почти покраснеть. Она не всегда могла прочесть Джона. Но различала в тех редких мгновениях, когда он оказывался эмоционально обезоружен, слишком многое, заставлявшее сердце пропускать удар. — Смотри, это мы нарисовали, — гордо сказал Рейегар, размахивая перед отцом рисунком. — Герб Мандерли! Красиво? — И правда, — Джон внимательно рассмотрел рисунок перед тем, как вернуть обратно. — Очень красиво, — он одобрительно улыбнулся, и малыш довольно хмыкнул, вновь принимаясь рисовать. Кажется, этот северный дом отложится в его памяти на долгие годы. — Добрые вести из столицы? — поинтересовалась Санса. На заре прилетел ворон от Тириона, с одним милым, вежливым посланием для леди Винтерфелла — и с другим, уже не для её ума. — Все в порядке. Несколько обычных вопросов, про дотракийцев и Дорн, — Джон устало ущипнул пальцами переносицу. — Северяне до сих пор не привыкли к соседству с одичалыми. Не жди, что южане приспособятся к своим соседям быстрее. «Почему мы должны делить с этими дикарями нашу еду», — низким голосом, близким к интонациям лорда Гловера, сказала она. Джон фыркнул. — Так и есть. Быть правителем иногда тоже самое, что быть нянькой у кучи детей, которые не могут поделить пирог, — он замолчал на пару мгновений и будто бы невзначай проронил: — Кстати, о правителях. Ты подумала насчет Гаррольда? Санса поерзала на скамье, устраиваясь чуть удобнее. Рейегар недовольно ойкнул, и она извиняющеся провела пальцами по его плечам. — Вернее, о твоих странных подозрениях? — Называй как угодно, — Джон пожал плечами. — Я знаю только слухи. Ты знаешь самого Хардинга куда лучше. — У меня нет поводов думать, что он мог бы сделать что-то подобное. Джон снял плащ и аккуратно сложил его подле себя на скамье. Казалось, его движения стали раздражёнными, едва ли не сердитыми. — Просто тебя вводит в заблуждение его улыбка. Санса вспыхнула. Это что, тычок в её давно потерянную мечтательность, в увлечение принцами, песнями и сказками о любви?! — Ты так говоришь, только потому что тебе не нравится Гаррольд, — ядовито парировала она. — Что я и не скрываю, — ответил он. — Я волнуюсь за тебя и твое будущее. — Может, любой вариант будет недостаточно хорош, может, ты только хочешь, чтобы жених оказался бракованным? — с вызовом выпалила она, гордо подняв подбородок. — Угу. А может, — Джон будто бы с интересом покосился в «Историю Севера» и почти развернул книгу к себе, потерев пальцами заросший бородой подбородок. — Может, я вообще не хочу, чтобы ты выходила замуж. На несколько мгновений тишина стала почти осязаема, слышался лишь скрип мелка о бумагу. Если её лицо до сей поры не было цвета помидора, то сейчас точно стало. — Может, я вообще считаю это ужасной затеей, — буркнул он, и, наконец, поднял на неё взгляд, отрываясь от дико увлекательных строк какого-то мейстера, имя которого напрочь вылетело из её головы в этот момент. Сансе показалось, что воздуха не хватает, и пылают уже не только щеки, но и уши, и сердце стучит так сильно, что готово проломить ребра. — Ты так считаешь, потому что?.. Джон открыл было рот, но… — Мне тоже не нравится сир Гаррольд, — вдруг подал голос Рейегар. — Да вы, верно, сговорились! — воскликнула Санса, Джон только покачал головой, вскидывая руки в примирительном жесте. — Что бы сейчас ни сказал мой сын, я не имею к этому никакого отношения. — Ну, а тебе почему не нравится этот милый юноша? — Санса чуть наклонилась, заглядывая в лицо малыша. Тот закусил нижнюю губу, до боли напоминая Арью. Нет, она никогда не смогла бы вести себя словно злая мачеха, ледяная сосулька, какого бы цвета ни были глаза этого ребенка. — Лиарра сказала, что об этом лучше молчать, иначе будут проблемы, но ведь иногда лучше все равно сказать, да? — протараторил Рейегар. Санса и Джон встревоженно переглянулись. — Пообещай, что ты меня не накажешь, папа! — сходу выдвинул условие принц. Санса успокаивающе провела ладонью по его волосам, почти материнским жестом убирая прядь ему за ухо. — У тебя не будет никаких проблем, это обещаю я, леди Винтерфелла, а мне можно верить, — она подмигнула Рейегару, и тот кивнул, будто соглашаясь. Он глубоко вздохнул, словно перед прыжком в реку. — Мы с Лиаррой убежали с пира вчера вечером и почти дошли до большого дерева. «Девчонке нужно надавать по заду, что зовет ее на поиски приключений». Судя по тяжкому вздоху Джона, он подумал о том же. — Мы хотели посмотреть на озеро. Там же озеро, да? Лиарра рассказала, — он потер ладошкой кончик носа. — Но мы туда не дошли. Там ругались сир Гарродьд и тот, другой сир. — Ролланд? — подсказал Джон, и сын часто закивал. — Он, да. Они спорили про какого-то сбитого сокола. И говорили нехорошие слова. Вот так. «Герб Арренов сокол», пронеслось в голове прежде, чем Джон озвучил ее дальнейшую мысль: — Они либо говорили об охоте, либо… — Мы этого не знаем, — испуганно возразила Санса. — Мы не можем строить предположения только по слухам твоих "пташек", или откуда ты их берёшь, и какой-то непонятной фразе. Джон протянул руку через стол и взял ее ладонь, доверительно сжал пальцы. Её снова наполнило чувство, что ей по силам разобраться в любом, даже в самом невыносимо запутанном деле. — Ты права. Сейчас, конечно, не можем. Но ты прекрасно знаешь, где мы получим все ответы, — твердо произнес он. Пальцы похолодели, мурашки пробежали от шеи до поясницы, и она нашла в себе силы лишь кивнуть, соглашаясь. Конечно, Санса знала. Ответом всегда был Бран Старк.