Ураган

*** Это имя… Майкл Скофилд… его имя… стоит мне услышать его, как внутри все переворачивается… как и моя жизнь в тот момент, когда он вошел нее. Мне казалось – все под контролем, но ураган не спрашивает, когда приходить… - Майкл… - мое прикосновение вызывает заметную дрожь, с видимым усилием он берет себя в руки, старательно мне улыбаясь, - … ты как? - Все… - Только не говори хорошо, потому что тогда я тебя стукну… - сажусь рядом, взглядом проследив объект его наблюдения – Майк с Линком чуть в стороне перебрасываются мяч, о чем-то неторопливо рассуждая, - Дай ему время… он поймет… а главное – дай его себе… то, что ты пережил… - Не пережил, Сара…- повернувшись, он смотрит на меня также, как смотрел когда-то в медпункте Фокс-Ривер, - в этих крысиных гонках я потерял самое важное… - Мы с тобой, Майкл! – опережаю его, ловя мимолетную горькую усмешку, - Ты не один… - завладев моими руками, он прячет в них лицо, - вернись ко мне… «Дождись меня, Сара… Ведь так – будет не всегда… Дождись меня!» Внутри все дрожит и слегка потряхивает снаружи, щеки горят, и из зеркала на меня смотрит влюбленная дурочка с сияющими глазами и улыбкой до ушей. Так нельзя! Знаю – правила Департамента, да и вообще… он же зек! Но как это объяснить глупому сердцу, что зашлось сразу, как только ты поднял взгляд и – улыбнулся… «Кстати, я – Майкл…» Незнание не освобождает от ответственности…все, что я делала… оправдание можно найти всему и желание помочь – уже само по себе причина. Каждую нашу встречу я стараюсь затянуть на подольше, так что мне все время напоминают, что я не тебя одного лечу. Твои частые визиты тоже способствуют, к тому же, во время них ты крайне мил, внимателен… Меня так давно никто не брал за руку, что это твое прикосновение прошивает насквозь. Если бы… я очень стараюсь выбросить это из головы и, как водится, чем больше стараюсь – тем хуже. Мыслями я постоянно возвращаюсь к тебе, твой цветок почти не выпускаю из рук – такая глупость. Если бы… так и бьет шальная мысль – и ты не ты, и я не я… А просто два незнакомца, встретившиеся где-то посередине… Мне не с кем поговорить об этом, чтобы разобраться в этом самой… мама поняла бы, наверное… А отец… он слишком занят выигрыванием игры без правил, чтобы услышать меня. Я пыталась… честно пыталась, даже несколько раз убедить его изменить приговор Линка, но…И, наверное, я понимаю… Но все равно – больно. И обидно. Потому что ты – не любишь меня… Потому что мне – некого ждать… Майкл морщится, как от боли… впрочем, ему и правда больно – душевные раны долго затягиваются. - Майкл… - как можно мягче терпеливо напоминаю о себе, - посмотри на меня… - мучительно-медленно он поднимает голову, ловя мой взгляд. Его глаза – в них я всегда могла прочитать то, о чем он говорить не хочет/не может, в них я тонула с первого дня… его глаза и опущенные ресницы, как закрытые жалюзи – ничего не разглядеть. – Прошу тебя… - Давай мы не будем портить такой день моими проблемами, хорошо? – немного неуверенно он обнимает меня, прижимая к себе, шепчет, - Я все расскажу, Сара, только не здесь! - Видимо, у меня очень испуганный вид, потому что он, отстранившись, тут же вновь притягивает меня назад, - Прости! Я не должен был… ничего страшного… нас никто не преследует, мы никуда не бежим… пока. - Что это значит? – тоже отстранившись, смотрю на него, - все закончилось, Майкл… ведь все – закончилось? Линкольн, заметив, собирается было подойти, но я качаю головой, глазами указывая на сына. Он кивает, - Майк! А поехали – перекусим! Пусть мама с папой от нас с тобой отдохнут. Да! Эл Джей же прислал фотографии с соревнований в Австралии…Идем, старина… Проводив их взглядом, беру Майкла за руку, заставляя встать, - Пойдем… - увожу его из публичной зоны парка. – Что тебя беспокоит? - Возможно, я преувеличиваю и все это – моя паранойя, - устроившись на каменных ступеньках, спускающихся прямо к воде, Майкл смотрит вдаль, - но… когда меня отпускали из Бюро… они предложили мне сотрудничать… по той же схеме, только для них. Иными словами – на правительство. Я отказался… но ты знаешь – какими настойчивыми могут быть агенты подобных структур. - Твоя слава бежит впереди тебя еще со времен Фокс-Ривер… - стараюсь, чтобы голос не дрожал, - если ты считаешь, что кому-то из нас… всех нас, так или иначе близких тебе, грозит опасность… снова… - Я испортил тебе жизнь тогда… - вздохнув, он берет меня за руку, сплетая пальцы, - и – продолжаю делать это… «… Но знаю, как все исправить…» Бумажный журавлик – символ надежды… Тот мимолетный телефонный звонок был проблеском среди плотных туч, что иногда даже не замечает глаз, но он дарит веру в лучшее. Журавлики же несут ожидание… и тревогу… Но не ты тому причина… я сама не заметила, как начала новую жизнь. Ты ничего не испортил, потому что – нечего было… До тебя – я не жила и в ту ночь, когда вы ушли из Фокс-Ривер, я – тоже ушла… и вернули меня не врачи и лекарства, я вернулась из-за тебя… Ведь ты просил – дождаться… «…Для меня это было реально – ты и я…» Связь обрывается сразу, я даже не уверена, что ты это сказал… В почти-упорядоченных мыслях снова хаос, а я не умею жить в таком раздрае. Если бы только… если бы тебя не разыскивали все правоохранительные органы страны… если бы ты вдруг каким-то чудом оказался рядом. Мне страшно – за тебя и за тех немногих, кто вместе с тобой. Страшно за себя… после гибели отца. Я так боюсь ошибиться в своих предположениях, что упускаю момент твоего приезда. - Сара… - в твоих глазах столько боли, что где-то внутри я чувствую постыдное удовлетворение от того, что и тебе есть, о чем сожалеть. - Прости меня… за все, что я… мы сделали с тобой. Меньше всего я хотел стать причиной… втянуть тебя во все это. - Все мы думаем, что наши решения вредят только нам… - с запоздалым раскаянием все-таки пытаюсь быть объективной, - и все – ошибаемся. Просто для кого-то эти ошибки становятся роковыми. - Для слишком многих… - твой взгляд скользит мимо меня, неотрывно следя за быстро-надвигающимся столбом пыли, - Сара! В машину, быстро! Что ты сделал с ним – с Алексом Махоуном тогда, не знаю… просто не помню. Только скрежет металла, тучи пыли и твой отчаянный голос, повторяющий снова и снова, - ты только держись, Сара! Только держись… Позднее, в мотеле, когда я опять перевязываю тебя, ты все пытаешься поймать мой взгляд, заглядывая в лицо – словно внезапно и крупно нашкодивший тихоня-хорошист, от которого ну никто ничего такого не ждет. - Ты не думал, что все это… - подбираю слова помягче, - погоня, фотографии на телевидении, постоянное упоминания в новостях – тебя заводит? Ну… как наркотик – придает сил, уверенности… горы легко свернуть и море по колено… уж я-то в этом разбираюсь… - Нет… - помолчав, ты качаешь головой, как всегда – все взвесив и посоветовавшись с самим собой, прежде чем ответить, - все не так. Мне нужно было спасти брата, и у меня не было другого выхода. Моя ошибка – последствия, я не учел всех факторов и… - Майкл! Остановись… пожалуйста! – заставляю тебя замолчать, накрыв губы ладошкой. Этот почти машинальный жест превращается для нас двоих в чувственную ласку, как и все наши с тобой прикосновения. Спохватившись, я отдергиваю руку, ты перехватываешь и снова прижимаешь к губам, тыльной стороной, пальцами лаская ладонь. Меня примораживает и я просто не в силах отвести взгляд… - Иди в душ, Майкл… - заставляю себя это произнести, подняв глаза, ты киваешь, вставая. – Постарайся не мочить… - говорю вслед, ты оборачиваешься, - … повязку… не нужно, чтобы она мокла. - Хорошо… спасибо… - уже зайдя в ванную, ты возвращаешься, - Сара… я рад, что ты – здесь… Сквозь неплотно прикрытую дверь слышен шум воды, почти перекрывающий разговаривающий сам с собой телевизор. Мне нечем занять беспокойные руки, и думается так легче – когда ходишь из угла в угол номера мотеля… Что вообще я тут делаю? Рассудок вяло напоминает о том, что за стенкой в душе сейчас осужденный на пять лет строгого режима преступник, пусть и никого не убивший… но… Это вечное противное «но», что портит все здравые суждения! Я же видела твое дело… «он – парень с моей улицы», так я тогда сказала Кэтти. Мы могли бы быть соседями по общаге… И – снова эта безумная карусель из «если бы», «могли бы» и «я не я и ты не ты»… И впервые мы увидели друг друга не в лазарете Фокс-Ривер, а в каком-нибудь анти-кафе, со странно-привлекательной музыкой и бесплатным кофе для постоянных посетителей… Ты мог бы спросить – как дела – и улыбнуться, как ты умеешь, стреляя глазами из-под ресниц похлеще любой заправской кокетки, в ответ на мое неопределенное – ничего – движением плеч. Ты бы сел, не спрашивая, за мой столик и несколько минут спустя мы бы уже говорили о твоей архитектуре и о моей медицине… Если бы… Не знаю – как давно стою на пороге, рассматривая твой размытый силуэт в запотевшем зеркале, когда твой взгляд наконец-то сталкивается с моим в отражении, и ты – протираешь зеркальную гладь рукой, ни на секунду не отводя глаз. Словно зачарованная ими, я нахожусь вдруг с причиной своего присутствия здесь, - Повязка… Майкл, я хотела проверить… Вздрогнув, когда я произношу твое имя, ты разворачиваешься, удерживая полотенце на бедрах, - Все в порядке, мне кажется… я старался держать ее подальше от воды. - Дай, взгляну… - снова нащупав почву под ногами, двигаюсь увереннее. Поднырнув под твою руку, оказываюсь запертой между тобой и раковиной, в опасной близости от… от тебя. - Сара… - кажется, выдыхаешь ты прежде, чем все-таки сжать руки, притягивая к себе. А я и не сопротивляюсь… разве что – застываю, не двигаясь, разглядывая такой близкий сейчас рисунок твоих татуировок… и, конечно, случайно повторяю его, легко касаясь пальцами кожи… Ты с шумом втягиваешь воздух, склоняясь явно в поиске моих губ – я поднимаю лицо тебе навстречу, - Молчи… - снова закрывая твой рот ладошкой, - пожалуйста… Стянув с меня футболку, ты закрываешь дверь, прижимая меня к ней спиной и, опершись ладонями по обе стороны от моей головы, мучительно-медленно целуешь, до последнего не прерывая зрительный контакт… Меня тянет к тебе с первой минуты нашей первой встречи… только я это не сразу поняла. Тянет с непреодолимой силой и сопротивляться этому я не могу да и не хочу, если честно. Стоит твоим губам коснуться моих, как перед закрытыми глазами словно что-то взрывается, разбегаясь по телу волнами электрического наслаждения… меня трясет и зубы постукивают так, что хочется сжать челюсть… но ты не позволяешь мне придти в себя, коленом раздвигая мне ноги, подхватываешь под бедра, оказываясь между ними. Полотенца давно нет, а джинсы на мне – преграда ненадежная… - Подожди… - шепчу я, соскальзывая снова вниз нащупав пол, - я сейчас… - сама расстегиваю тугую застежку и молнию... Ты опускаешься на колено, перехватывая мои руки, и стягиваешь штанины по очереди с каждой ноги, превратив и это в чувственную ласку. Под футболкой у меня не было белья, взглядом получив разрешение, ты поддеваешь пальцами резинку трусиков, стягивая и их до щиколоток. Мне остается только переступить, пока ты медленно поднимаешься по мне сперва взглядом, а следом – рукой, скользя ладонью вверх по икре… колену… внутренней стороне бедра… заставляя мышцы живота непроизвольно сокращаться… Тут ты меняешь пальцы на язык, надолго застревая внизу. Вцепившись тебе в плечи, я ловлю собственные стоны, не в силах сдержаться… Ты неожиданно оказываешься рядом, целуя со всей силой давно-сдерживаемого желания, проникая так глубоко, как только возможно… Прервавшись на мгновение, ты произносишь вдруг, - Сара… посмотри на меня! - я открываю глаза, сталкиваясь с твоим взглядом и – ты входишь… все вокруг блекнет, размываясь, будто нет ничего, кроме этого мгновения и нас двоих, слитых воедино… и все так, как должно быть… Первый толчок… он самый важный… ритм, темп, сила… все в нем… желание принять и ответить тем же… Ты кусаешь губы и я, не задумываясь, притягиваю тебя к себе, целуя в этот кривящийся рот, пока вбиваешься в меня, грозя снести хлипкую дверь ванной… Толчок… еще… еще один… и почти одновременно нас роняет в полет… ты прислоняешься лбом к плечу, пережидая волны наслаждения, от которых нас обоих все еще потряхивает… Ощутив под ногами твердый пол, чуть отстраняюсь, ловя твой взгляд, - Дашь мне минутку? – и дождавшись утвердительного кивка, выскальзываю за дверь… И пока привожу одежду в видимое подобие порядка, в голове полный хаос и пустота… Надо подышать… всего несколько минут наедине с собой… чтобы разобраться… Кто знал – во что выльется эта передышка… - Привет, Сара… - от его голоса у меня холодеет внутри, а его хищная улыбка заставляет коленки предательски дрожать… - Так как насчет пирога? Если бы я не вернулась к машине – смешно, за сигаретами, что валялись в бардачке, не хотелось ради пары нервных затяжек новую пачку покупать. Полу Келлерманну не удалось бы застать меня врасплох, да и напугать до состояния тупой овцы, наверное, тоже. Но я не знаю – как иначе увести его подальше от тебя… Ванна, полная воды… утюг… это не те воспоминания, которые мне хотелось бы сохранить… Но – без них бы не было твоей пламенной речи в эфире, Майкла Журавлика и короткого и слегка сумбурного телефонного звонка, встречи на перроне и нашей незабываемой поездки в пустом вагоне – тоже не было бы… Как и моего неловкого, особенно после всего, что было в том безымянном мотеле, признания… - У меня в голове это, определенно, звучало не так убого… - бормочу я, пытаясь одновременно и отвести от смущения глаза, и не в силах отвести взгляд, пойманный тобой. У тебя дрожат руки, я чувствую подрагивающие пальцы, когда ты берешь мое лицо в ладони, затягивая в поцелуй. Поезд слегка качает и раковина мешает тебя почувствовать, я встаю, поворачиваясь к тебе, а ты – только этого и ждешь, притянув к себе накрываешь мои губы своими, языком проходишь по небу, прикусываешь губу, тут же целуя… - Я подумал, что больше не увижу тебя… - шепчешь ты между жаркими короткими и быстрыми поцелуями, - когда ты ушла из мотеля… - Я ошиблась… - тоже задыхаясь от накрывающего желания, отвечаю, - и едва не поплатилась за это… Ты – мой наркотик, Майкл, и это вряд ли излечимо… - У нас обоих – тяжелая зависимость, Сара… - произносишь ты, явно собираясь продолжить… но нас снова прерывают… и опять нет даже лишней секунды, чтобы что-то сказать… Все наши признания, ухаживания и флирт, то самое – через что проходят обычные пары… Но мы – не как все и, наверное, в этом все и дело… Ты – это ты, а я – это я… и встретились мы в лазарете тюрьмы строгого режима, куда ты попал лишь для того, чтобы спасти брата… А в итоге – спас и меня… - Нельзя испортить то, чего нет, Майкл, - раскрываю его ладонь, пальцем очерчивая линии на ней, - с тобой – я счастлива… всегда… даже когда очень трудно и нет выхода… я верю… - поднимаю глаза, ловя его пасмурный тревожный взгляд, - нет, я – знаю, что все будет… - останавливаюсь, ловя его слабую улыбку. - … хорошо… - договаривает он, притягивая меня к себе, - Все будет хорошо…