Зима

Нет, Намари никогда не казался Силве безобидным. Он не слыл добряком, не заставлял себя недооценивать. Взглянув на него первый раз, можно было безошибочно угадать, что судьей Турнира его избрали не просто так. Намари не производил ложного впечатления, был честен и за маской прятался только буквально, когда к тому обязывали обычаи племени. Однако, ему случалось шокировать всех своими неожиданными идеями. Более того, почему-то все с ним соглашались, не смотря на уровень абсурдности. Калим всегда говорил, что Намари и Хром – гремучая смесь. Если Намари придумает коварный план, а Хром его поддержит, то остальному племени придется только спасаться бегством. В прочем, они не слишком общались, потому пока такой опасности не возникало. Касательно Силвы – лично он никогда не мог противостоять Намари, если тот пытался вовлечь его в свои планы. Будь то самовольный уход из селения в целях развлечения или охота на волков в горах – Силва всегда оказывался в самом центре событий, и молча недоумевал, как он вообще согласился на эту авантюру. За такие проделки им грозило как минимум отстранение от обязанностей судей, но каким-то чудом Намари постоянно выходил сухим из воды и Силву умудрялся отмазать. Это, наверное, был его особый талант. Собственно, к чему весь этот экскурс? Намари Пустыннику в голову стукнула «замечательная» идея – посетить русскую баню. Что это такое, Силва и зеленого понятия не имел, но лицо повелителя змей светилось таким энтузиазмом, что сопротивляться было невозможно. Силва лишь в очередной раз сокрушенно вздыхал, поражаясь своей слабохарактерности, которая, к слову, проявлялась только рядом с этим сумасбродным парнем. «И отрыл же где-то такое чудо!» - в полу-ужасе подумал Серебряный, созерцая деревянный домик, из дымохода которого во всю валил дым, а окна были мутными от пара. - Ну, что стоишь? – Намари остановился у самой двери домика, глядя на друга полным невинного изумления взглядом. – Давай, время-то идет. Это денег стоит, между прочим. - Денег? – встрепенулся Силва. – Можно поинтересоваться, где ты их взял? - Эм… - Пустынник замялся. – Скажем, я все-все отработаю. - Ты что, позаимствовал денег из фонда Турнира?! – лицо Силвы стало белее снега, лежащего вокруг пушистым одеялом. - Не будь занудой, Силва, - тонкие губы патча растянулись в улыбке. – Нам не мешает время от времени расслабиться. Силва, испытывавший по поводу этой новости целую гамму эмоций, лишь бессильно выдохнул. Намари… он был просто невыносим! Серебряный был слишком законопослушным патчем, чтобы отнестись к такой халатности спокойно. - Что это вообще такое? – меланхолично спросил он, проходя за собратом в теплый предбанник. Намари уже с энтузиазмом раздевался. - Сейчас все покажу. Ты ведь не боишься жары, сударь Патч? – Пустынник улыбнулся так коварно, что у несчастного Силвы по спине мурашки побежали. Что-то будет! - Нет, не боюсь. Турнир Шаманов будет проходить в Токио, а там летом очень жарко. Я закалял свое тело и дух – думаешь, я… - Бла-бла-бла, - бесцеремонно прервал его Намари. – Умолкни и раздевайся. Силва надулся и стал неспешно раздеваться, по возможности прячась за одеждой и полотенцами от соплеменника, который был только рад стащить с себя осточертевший балахон. Обернув вокруг узких бедер полотенце, патч скакнул за дверь, жестом требуя, чтобы друг следовал за ним. Серебряный повиновался. Обстановка в парилке чем-то напоминала ему японский онсен, с тем отличием, что здесь не было водоема с горячей водой. Здесь стояли лавки, на которых были постелены полотенца, рядом с ними стояли несколько чанов с водой. На стенах висели веники из веток и листьев. Воздух в помещении был вязким и мутным от пара, и Силве понадобилось несколько минут, чтобы научиться дышать им. Патчем сразу овладело состояние расслабленности, как будто вокруг стоял не пар, а дым той травы, которую курит Голдва. Намари взял его за плечо: - Что стоишь? Ложись, - он указал ладонью на лавку. – Лицом вниз, мой друг. Выражение его лица не сулило Серебряному ничего хорошего. - Что ты задумал? – неуверенно проворчал Силва, послушно, тем не менее, укладываясь на лавку. В ту же секунду задницу обдало жаром – Намари сдернул с него полотенце. Силва так и застыл в положении полу-лежа (а, проще говоря, на четвереньках), шокировано глядя на друга. Намари весело расхохотался. - Да что с тобой?! Ведешь себя, как девственница. - Заткнись, - огрызнулся патч и улегся на лавку, сердито уложив голову на руки. - Ладно, ладно. - Что ты собрался делать? - Расслабься и получай удовольствие. Ответом ему был злобный взгляд через плечо. Намари выдохнул и поскреб затылок веником: - О Великий Дух, намучаюсь я с тобой. Я буду делать тебе расслабляющий массаж, балда. С этими словами он ощутимо хлестнул веником товарища по заднице. Силва, естественно, не был рад такому развитию событий. Намари не слишком реагировал на гневные вопли друга, продолжая шуровать вениками по всему его телу. Постепенно возмущение Силвы сошло на нет. Ритмичные шлепки листьями, волнами ходящие по его телу от пяток до плеч и обратно, действовали на него умиротворяюще. Силва закрыл глаза и в кои-то веки позволил себе расслабиться. Мысли одна за другой покидали его голову, привычные уже морщинки меж бровей и в уголках рта стали разглаживаться. Патч уже почти уснул, когда ощутимый шлепок по ягодицам вернул его в реальность. Кожа уже покраснела от жара, и стала очень чувствительной, потому получилось довольно больно. Силва дернулся и сердитыми, но сонными глазами уставился на Намари. - Не спать! Угореть хочешь? – на губах того играла самодовольная улыбка. - Да… то есть, нет, - Серебряный поднялся и хотел было протереть лицо от пота, но вовремя остановил себя. - Что, полегчало тебе? – Намари оскалился шире. - Да, - чуть виновато ответил Силва. – Ты прав, это было кстати. - Тогда твоя очередь, - Пустынник сунул ему в руки веники и, сняв полотенце, плюхнулся на соседнюю лавку. Почему-то такое непосредственное поведение насмешило Силву, но он ограничился лишь коротким смешком в кулак. - Если что, кричи, - весело сказал он, занося веники над блестящей от пота спиной товарища. – Хотя, вряд ли тебе кто поможет. Намари расхохотался, но тут же закашлялся, так как едва не обжег себе легкие. Было 31-е декабря 1999 года. Турнир Шаманов должен был вот-вот начаться. Скорее всего, летом – так прогнозировали патчи. От одной мысли об этом у Силвы все сжималось внутри. Он не знал, кто будет участвовать в турнире, у кого придется принимать экзамен. Он отчаянно хотел, чтобы новым Королем стал хороший человек. И еще он боялся, что его наследственность возьмет над ним верх. А еще… - Эй, орбитальная станция «Силва». Земля вызывает, - Серебряный получил ощутимый тычок ногой по голени. - А? Намари сидел на лавке напротив и сверлил друга пронзительным взглядом. Его волосы давно намокли, и он собрал их в дурацкий пучок. На макушке Пустынника лежало полотенце. Он сидел, вытянув ноги, одной из которых и пинал Силву. - Бэ, - фыркнул он. – В твою голову опять дрянь какая-то полезла. - Я думаю о… - О Турнире? – Намари оборвал его настолько резко, что Серебряному даже стало не по себе. – Ты можешь хоть ненадолго забыть об этом? Будешь столько думать – станешь похожим на Голдву. На все воля Великого Ду-у-уха! – Пустынник очень похоже изобразил скрипучий голос вождя, и Силва не смог не улыбнуться. - Прости, Намари, - патч повесил голову. – Чем ближе Турнир, тем тяжелее у меня на душе. Одним из моих предков был Демон Патчей. Я уверен, что он не пропустит это событие, и уже даже готов к нему. Когда я думаю об этом, я просто не могу найти себе места. Голос Силвы становился все глуше, а голова опускалась все ниже, будто бремя предков давило на него неподъемной ношей. Внезапно виски патча накрыли горячие ладони. Силва в изумлении распахнул глаза. Намари стоял перед ним на коленях, обеими руками сжимая голову товарища. Взгляд друга был необыкновенно серьезен, и Силва внезапно почувствовал, будто Пустынник и в самом деле разделяет его переживания. От этого тугой узел в груди заметно ослаб. Намари подтянулся вперед и коснулся губами влажного лба Силвы. Тот закрыл глаза и глубоко вздохнул. Температура в парилке уже упала, так как никто не поддерживал огонь, и теперь дышать было значительно легче. - Так, кислятина. Знаешь, что теперь полагается сделать? – Намари отстранился, но лишь на пару миллиметров, так что их носы соприкасались. Распаренному мозгу Силвы такое положение вещей совсем не казалось странным. Наоборот, сейчас оно было как никогда уместным. - И что же? - Идем за мной, - Пустынник, вернув своему лицу привычное озорное выражение, потянул не сопротивляющегося друга на улицу, где без особых церемоний толкнул в сугроб. Вопль Силвы, наверное, было слышно за километр. Он пулей выскочил из сугроба, стуча зубами. - Т-ты ч-ч-что делашшш? – сквозь непрерывное клацанье понять его речь было весьма сложно. Намари не ответил – он с воинственным кличем плюхнулся в этот же сугроб и тут же выскочил. Оба патча довольно быстро укрылись в предбаннике, где Силва мгновенно закутался в большое махровое полотенце. Намари рассмеялся, глядя на него. - Ну ты и слабак, Силва! Первым желанием Серебряного было размазать эту наглую морду по стенке. В принципе, он почти сделал это. Патч остановился на полпути, обнаружив, что сжимает запястья соплеменника. Намари перестал смеяться. Улыбка на его лице приобрела оттенок, ранее Силве совершенно незнакомый. Глаза сузились как-то не так, как обычно, взгляд был такой мягкий, завлекающий, но не без привычной дерзости. Внезапно Силва обнаружил, что он несколько выше друга, шире в плечах. А еще у Намари на запястьях тонкая кожа и под ней так упоительно бьется пульс. На груди и плечах – наоборот, толстая, сквозь которую угадываются правильные очертания мускулов и сухожилий. На плече сквозь бронзу кожи просвечивает синеватая венка, а под подбородком внезапно обнаружилась едва заметная родинка. Губы Пустынника всегда казались грубо высеченными из камня, а на деле оказались мягкими и податливыми, и Силве показалось очень приятным это открытие. От его волос пахло костром и травами, а кожа на вкус была солоноватой от пота. Ему нравилось открывать Намари с таких неожиданных сторон. Ранее он и не подумал бы делать такое, но все казалось таким правильным, будто именно этих «открытий» их отношениям и не хватало. Силва целовал его исступленно, жадно, наслаждаясь прерывистым хриплым дыханием на коже, а ощущение длинных пальцев, то копошащихся в его волосах, то царапающих плечи до красных полос отправляло его на седьмое небо. Он знал, что у Намари сильные руки, но в полной мере ощутил это сейчас, когда Пустынник вцепился в него, как утопающий за соломинку. Силва знал, что у Намари сильный голос, хотя тот редко повышает его, но только в этот момент понял, как на самом деле умеет кричать его друг. Много разных выражений видел Силва на его лице, но ни одно из них не вызывало у него такую бурю эмоций, как то, с каким соплеменник встретил экстаз. Сейчас, распластавшись на смятом полотенце, под ним лежал совершенно другой Намари. И, в то же время, прежний... - И как ты мне это объяснишь? – хрипло проговорил Силва, как-то непривычно для себя бережно убирая с лица друга прилипшие к нему пряди волос. - Что-о-о? – Намари разлепил один глаз, став похожим на сонного кота. – Звучит так, будто я тебя заставил сделать это. Силва нахмурился в смущении, а Пустынник лишь тихо рассмеялся. Не выдержав по-детски пытливого взгляда Серебряного, патч, наконец, заговорил: - А ты сам-то как думаешь? Через лицо Силвы прошел весь спектр выражений, начиная от глубокой задумчивости, и заканчивая полным ступором. Намари прыснул и выполз из-под товарища, кряхтя от дискомфорта. - Намари, ты… - По крайней мере, - снова самым грубым образом прервал его Пустынник, - ты больше не заморачиваешься по поводу турнира. - А?! - У тебя есть другая тема для заморочек, - Намари отвернулся к шкафчикам, доставая оттуда свою одежду. - Ты совсем дурак, или пока еще притворяешься? – оскорблено проворчал Силва, поднимаясь с пола. - Да что такого-то? – соплеменник на секунду повернулся к нему и ухмыльнулся. Особой радости в этой улыбки не было заметно. - Намари..! - Слушай. Я всегда прикрою твою спину, ясно? – Намари принялся одеваться, будто хотел сбежать отсюда как можно быстрее. – Будь ты хоть двести раз потомком этого урода. Силва молча обнял товарища со спины и уткнулся носом ему в плечо. - Дуралей. Ты не мог придумать повода глупее. Он отчетливо увидел, как напряглись скулы Пустынника – тот стиснул зубы на секунду. - Да, наверное. Силва непривычно для себя ласково коснулся губами уха товарища. - Тебе вымыться бы сначала, а потом уже одеваться. Намари напрягся, а потом хлопнул себя по лбу. Серебряный громко расхохотался. - И правда, дуралей…