Путём разума.

— Эй, вредитель. Там внизу заметили твои понты. Дорисовывай и пора валить. Весело сообщил Коичи, заметив, как какой-то мужчина, невесть зачем задравший голову, начал показывать пальцем вверх и что-то орать: слышно не было, но, с учетом того, что все начали поворачиваться в ту же сторону — понять, о чем он, было несложно. «Кстати сказать, получилась неплохая тренировка восприятия и скорости мышления — стоит запомнить.» Блондин издал забавный недовольный звук, посопел и, наконец, закинул наверх мокрую от краски кисть — Коичи едва успел увернуться, чтобы его не забрызгало.  — Ладно, и так сойдет. Всё равно все успеют увидеть. Оптимистично заявил он и, судя по пыхтению, начал карабкаться наверх. Коичи снова взглянул вниз и увидев, что народ, похоже, уже морально готов к очередному раунду догонялок, покачал головой:  — Так… это долго. Держись за веревку. Осторожно глянув вниз и убедившись, что тот и без того по ней карабкается, Коичи начал просто-напросто вытягивать её вверх. Это было несложно: парень был пусть и крепкий, но не упитанный, а Коичи был для своего возраста очень силен — а потому Наруто довольно-таки быстро взлетел вверх.  — Это было круто, датебайё! Восторженно сообщил блондин, сияя на редкость обаятельной улыбкой. «Дайте-ка угадаю: поскольку воздействие печати я преодолел, то и блокировка его неумеренных размеров харизмы на меня теперь тоже не действует, а?» Мысленно вздохнул Коичи и кивнул, невольно усмехнувшись в ответ:  — Верю. Но нам определенно пора сваливать. К счастью, один из спусков со скалы находился как раз в одном из многочисленных диких парков Конохи — а потому все преследователи остались с носом. Как обычно, в общем-то — тактическое мышление у парня явно имелось в наличии. В отличие от терпения. Стоило им только оторваться от преследования и убедиться, что за ними никто не гонится — блондина прорвало:  — Давай знакомиться! Я — Наруто Узумаки, и когда я вырасту, я стану Хокаге, датебайе, кто бы там что себе ни думал! Несмотря на попытки принимать пафосную позу (точнее, то, что было пафосной позой в воображении Наруто… очень, очень живом воображении) и попытки придать своей простецкой физиономии воинственно-величественное выражение (опять же… очень, очень живое воображение), в заявление верилось — хотя желание засмеяться от этого меньше не становилось. Сдавленно хрюкнув, Коичи торжественно пожал руку будущему пятому Хокаге и весело отозвался:  — Ну, а я — Коичи Сэй. И — верю, блондинистый. Клановая гордость, да? «Узумаки вперед», «Нет Водоворота — сойдет и Коноха», да? К удивлению Коичи, Наруто недоуменно заморгал и, ошарашенно на него уставившись, спросил:  — Какая еще… клановая гордость? Ты о чём? Я из приюта, вообще-то. Коичи, в свою очередь, ошарашенно уставился уже на блондина, после чего, примиряя своё понимание реальности с действительностью, вздохнул и уточнил:  — Наруто, я вообще-то тоже из приюта, но… проклятье, у вас что, вообще не преподают историю? Блондин скис, с смущенной улыбкой опустил взгляд и, почесав в затылке, сконфуженно признался:  — Ну… на первых трех уроках я уснул, а потом понял, что это ужасно скучно, и… Ответом ему стал смачный шлепок ладонью о лицо и сдавленный стон Коичи: к такому его ни жизнь, ни Система не готовили. Вздохнув, он покачал головой и, наконец, подняв взгляд на смотревшего с озадаченно-любопытствующим взглядом Наруто, сообщил:  — Слушай и просвещайся, балбес. И пусть тебе станет стыдно. На балбесе блондин обиженно засопел — но Коичи, не дав вставить ему ни слова, начал импровизированную лекцию:  — Узумаки — один из трёх кланов, произошедших от детей самого Рикудо Сеннина: Сенджу и Узумаки — от младшего сына, Асуры Ооцуцуки, и Учиха — от Индры Ооцуцуки. Первые в истории создали скрытую деревню — Деревню Скрытого Водоворота, были непревзойденными мастерами фуиндзюцу, то бишь рисования печатей, отличались живучестью, выносливостью, долголетием и невероятными запасами чакры. Были союзниками Конохи, пока в конце второй войны их деревня с большей частью населения не была уничтожена в результате внезапной операции коалиции противников Конохи. Операция оказалась очень неудачной — Узумаки, убедившись, что сражение проиграно, а большая часть бойцов убита, активировали какую-то печать, которая унесла прочь часть выживших (позднее обосновавшихся в Конохе), а после уничтожила практически всех, кто остался — в том числе и прикрывавших отход бойцов, и не успевших к эвакуации, и подавляющую часть атакующих. В силу того, что нападавшими были, в основном, джонины и специальные джонины, достаточно умелые для того, чтобы скрытно и поодиночке пробраться на чужую территорию, это радикально подорвало силы врагов Конохи — что, в свою очередь, позволило стоявшей на грани поражения Конохе в ней, все-таки, победить просто за счет качественного перевеса.       Наруто слушал лекцию, как откровение. В его непривычно-круглых синих глазах отражалась напряженная работа мысли, а челюсть не упиралась в грудь только и единственно из-за того, что ей это не давали сделать высоко вскинутые брови. Замолчав, Коичи с интересом уставился на нерадивого ученика, ожидая, пока тот вынырнет из своего ступора и отреагирует по-настоящему. -То есть… Ух ты. Непривычно задумчиво и медленно сказал Наруто, смотря в небо и что-то про себя решая. Наконец, до конца уяснив услышанное, он оживился: его лицо прояснилось, раскололось ликующей ухмылкой и он торжествующе воскликнул:  — То есть я не просто крут — Я НАСЛЕДСТВЕННО НЕОБОРИМО КРУТ, ДАТЕБАЙЁ! И, не обращая внимания на уткнувшегося лицом в ладони Коичи, чьи плечи судорожно затряслись от с трудом сдерживаемого хохота, запрыгал по небольшой полянке безудержно-счастливым оранжевым мячиком.