Время ожидания

Урсуле ведома подлинная магия: та, благодая которой другие отдают ей свои души; та, которая изменяет жизни к лучшему или к худшему. Но подлиннейшая магия, используемая Урсулой, — та, что живет в её прикосновениях. Даже при том, что Ариэль недостает органов наслаждения, свойственных человеческой женщине, Урсуле удаётся превратить её в дрожащий обломок кораблекрушения, только лишь прижимая губы к её шее, резко надавливая на мягкую плоть сосков, расчетливо пощипывая за бёдра или потянув к себе за волосы. — Моя хорошая девочка, — мурлычет Урсула скрежещущим голосом, змеиная ухмылка расползается по ее губам. Одна крупная рука ложится, поглаживая, Ариэль на поясницу, другая обхватывает нежный изгиб ее шеи, сдавливая ровно до такой степени, чтобы у Ариэль от похоти голова пошла кругом. — Будь для меня тихой, рыбка моя. — Эта её ухмылка становится ещё более извращенной, ещё более грязной. — Как если бы у тебя был выбор. Ариэль знает: это жестокая игра, от начала и до конца — она не сумела найти счастья на суше, так что Урсула оказалась достаточно снисходительна, чтобы вернуть Ариэли хвост. Она обещала однажды вернуть и голос — она непременно вернет его, но пока что Ариэли следует придерживаться своей части сделки. Всего самую малость дольше. И всё же... Когда Урсула притягивает рот Ариэли к своим грудям, когда щупальца Урсулы оставляют болезненные засосы по всему её телу, голос Ариэли так и рвётся наружу. Он здесь: ожидает вскриков и стонов в основании её горла. Однажды он вернётся к ним обеим.