Чудовище

Завтрак второго сентября превратился в фарс. Джеймс Поттер, которому, наконец, сообщили об исчезновении сына, ворвался в Большой Зал и накинулся на своего первенца. - Ты, что ты сделал с Чарли? Я видел, я видел, как ты на нас смотрел на платформе! Говори, тварь, где мой сын? Поттер тряс мальчика, словно собирался вытрясти из него не только информацию, но и душу. Приложили мракоборца заклинаниями одновременно человек двадцать - тридцать, начиная от Снейпа и Люциуса Малфоя и заканчивая студентами. Гарри со своей рассудительностью и взрослыми взглядами общался со многими не только на своём факультете, так что досталось Джеймсу от трёх факультетов разом. Выглядел он после этого специфично. Связанный как колбаса, с хоботом, ослиными ушами, завитыми отросшими волосами, при макияже и в трусах. В смысле в одних трусах. Раздела мракоборца Помфри или кто-то из её помощников, заклинание было медицинским, только ими можно удалить мантию аврора, насколько знал Мастер Зелий. Завивка и макияж — это от девочек, весьма неприятные заклинания, непосредственно при наложении вызывают дезориентацию на пару минут, оригинальный способ нейтрализовать противника. Хобот и уши равенкловцы, они в прошлом году экспериментировали, хобот настолько тяжёлый, что удержаться на ногах не получалось. Мракоборец выглядел настолько комично, что даже Помона не удержалась и хихикнула. Директор оперативно переместил Джеймса в свой кабинет, за ним следовали деканы, мадам Помфри и Люциус Малфой. Гарри вместе со всеми отправился в гостиную факультета. Почти следом за профессорами в кабинет директора прибыл глава Аврората. Джеймса расколдовали, и он потребовал привести Гарри Поттера. Формально поводов отказать отцу во встрече с сыном не было. Гарри привёл староста Слизерина. Пару минут Джеймс сдерживался, а потом вновь кинулся на мальчика. Только совместными усилиями учителей удалось оторвать обезумевшего мага от его сына. Скримджер попытался воззвать к разуму своего заместителя. Мальчика допросили. Гарри утверждал, что действительно видел брата на платформе, но ехали они в разных вагонах. Гарри был в большой компании и не выходил из купе более чем на пять минут, найти за это время Чарльза и вернуться к друзьям он физически не мог. Опросили других учеников, слова Гарри подтвердили все. Получалось, что Гарри Поттер к исчезновению брата отношения не имеет. Увы, Джеймса ничто из этого не убедило, Поттер был уверен, что именно Гарри виновен в пропаже брата. Не выдержав давления, Гарри спросил, в чём именно его обвиняют, в похищении или убийстве. Это простой вопрос вызвал шок у взрослых. Они искали живого мальчика, но возможно, Чарльза уже нет, это гораздо лучше объясняло его исчезновение. У Джеймса взяли кровь и добавили в поисковое зелье, оно показало Гарри и Розу с Виолеттой и больше никого. Все были в шоке, Чарльза Поттера не было в числе живых. Джеймс словно успокоился и пожелал забрать детей домой, всех детей, включая Гарри. Мальчик категорически отказался идти куда-либо с отцом. Дамблдор, словно не понимая причин отказа, начал вещать: - Мальчик мой, как ты можешь отказываться. В такой тяжёлый момент, близкие люди должны поддерживать друг друга, твоя семья нуждается в тебе, - директор с укоризной качал головой, глядя на ребёнка. - Господин директор, вы верно заметили, семья и близкие. Джеймс Поттер к моей семье отношения не имеет, - тон мальчика был ледяным. Минерва ахнула, зажимая ладонью рот. Остальные смотрели напряжённо, спокойствие сохраняли только слизеринцы, Скримджер и директор. Последний вновь укоризненно качал головой. - Гарри, Гарри, разве можно так говорить. Я не стану читать тебе мораль, - маг тяжко вздохнул — но независимо от того, кого ты называешь семьёй, Джеймс твой опекун. И как твой опекун, он имеет полное право забрать тебя домой в подобной ситуации. - Господин директор, мистер Поттер моим опекуном не является и никаких прав распоряжаться моей свободой не имеет, - голос Гарри был спокоен и холоден, но Снейп видел, насколько зол мальчик. - О чём вы говорите, мистер Поттер? - возмутилась Минерва. - Может, и Лили Поттер к вам отношения не имеет? - декан Гриффиндора только что не шипела от возмущения. - Не имеет, - совершенно спокойно подтвердил мальчик. - Что? - взвилась Макгонагалл. - - Гарри Джеймс Поттер, как вы смеете отказываться от своей матери? - Профессор Макгонагалл, я ни от кого не отказываюсь, я лишь излагаю факты. Джеймс и Лили Поттер моими опекунами не являются. Мои родители и опекуны - Петуния и Вернон Дурсль, о чём имеются соответствующие документы. И имя, кстати, мне давно поменяли. Я не понимаю, что в этом кажется вам столь возмутительным. Альбус впервые задумался о ситуации в семье Поттеров. Получается, они не просто отправили мальчика на перевоспитание к маглам? Ситуация складывалась совершенно не так, как хотел бы Альбус, особенно сейчас, когда Том вновь набирает силу. Плох или хорош мальчик, но согласно пророчеству, он имеет силу, способную победить Тёмного Лорда. Его сторонники Поттеры не являются опекунами собственного сына, и даже имя у ребёнка иное. Возможно ли, что Поттеры так и не преодолели свою неприязнь к сыну? Он знал, что старший сын воспитывается у сестры Лили, но считал это на пользу. Возможно, посмотрев на жизнь маглов, малыш сумеет преодолеть свою тягу к тёмной магии. Но получается, что мальчик полностью был оторван от идеалов Света. Какая разница, любит мальчик маглов или нет, если в магическом мире он общается сплошь с Темными магами. Альбус припомнил, что Гарри не просто распределили на Слизерин, он и общается исключительно с чистокровными и аристократами. Собственную репутацию в аристократической среде Дамблдор представлял прекрасно. Это было ужасно. Даже прошлогодняя эскапада со спасением Джиневры Уизли ничего не меняла. Впрочем, возможно мальчик ошибается, и Поттеры по-прежнему его магические опекуны, магловские документы ничего не меняют в магическом мире. Это следовало проверить, причём не сейчас. Сейчас требовалось успокоить Джеймса и заставить его действовать так, как требуется Альбусу. - Хорошо, Гарри, если ты не хочешь поддержать семью, я не стану тебя заставлять. Можешь идти. - Альбус вновь демонстративно вздохнул. Возмущение Джеймса он остановил жестом. Остальные профессора и колдомедик тоже покинули кабинет директора. Дамблдор остался с аврорами, смерть Чарльза следовало расследовать, да и с Поттером следовало поговорить о сыне, о старшем сыне. *.*.*.* Роза и Виолетта вернулись из дома совершенно убитые, понять и принять, что их маленького Чарли больше нет, было невыносимо. Крики отца о том, что это Гарри виноват в смерти брата, девочки восприняли как бред. Отец очень бурно воспринимает Гарри, они всегда это знали, а ещё они узнали брата за эти два года. Они цеплялись к змеёнышу, но и наблюдали, присматривались. Не мог Гарри ничего сделать их братику. Они не любили Гарри так, как любили Чарли, но он был их братом. Роза и Летта никогда не задумывались о том, почему Гарри не живёт с ними, они его почти не помнили, только то, что мама из-за него плакала. И в прошлом году Гарри их не бросил там, в подземелье, они знали, что именно он их вытащил. Так что нет, это не он убил Чарли. Вообще, почему все уверены, что малого нет? Его же не нашли. Мало ли, что там это зелье показывает. В школе было всё как всегда, только полоумная грязнокровка Грейнджер в очередной раз устраивала развлечение для всей школы. ГАВНЭ - Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов, додумалась же. Ходит, агитирует, морали читает, шапочки вяжет для эльфов. Грязнокровке показалось мало эльфов, она влезла и к ним со своими комментариями: - Ваши родители поступили очень безответственно, забрав вас из школы на целых две недели. Это же пятый курс, СОВы. Как так можно? Вы столько из-за этого пропустили. Зачем лишать вас знаний, вашего брата это уже не вернёт, а вы могли учиться. В этот момент близнецы твёрдо пообещали себе, что Грейнджер заплатит за свой длинный язык. Уизли полностью их поддержали, в прошлом году грязнокровка заявила, что, видишь ли, хорошо, что Рона и Перси забрали, какие-то причины приводила, говорила умные слова, а рыжим хотелось её удавить. Она вообще слишком много болтала, эта Грейнджер, о том, в чём ничего не понимала, её следовало проучить. План родился очень быстро и столь же стремительно стал воплощаться в жизнь. *.*.*.* Всё вроде идёт по плану, и они сами хотели наказать Грейнджер, но это уже гораздо больше того, что планировалось, а рыжие не просто не собираются остановиться, они собираются идти дальше. Гораздо дальше. Неожиданно для себя Роза и Летта оказались заложниками этого глупого заговора, они не могут повлиять на приятелей, но и продолжения допустить не хотят. То, что планировали Форджи, перестало даже казаться злой шуткой. Лёжа на кровати Розы в факультетской спальне, сёстры шептались, пытаясь придумать выход. - Роза, они не остановятся, им крышу снесло совсем. - Да поняла я уже, а делать-то что? Они же не слушают. - Они сами в Азкабан попадут и нас потянут, и к учителям мы пойти не можем. Мы сами идею предложили. - Мы предложили снять компрометирующие колдо-фото, Летта — это совсем не то. Они же её продать собираются. Её же, она же не соглашалась, а они хотят. Летта, я не хочу, чтобы так, даже с ней. - Думаешь, я хочу? - зашипела сестра. - В Азкабан мы из-за этих придурков не пойдём. Я, сестричка, кое-что придумала, ты не ори сразу, вначале подумай. - Летта, не выпендривайся, что ты напридумывала? - Надо информацию братцу слить. - Зачем? Ему-то зачем грязнокровку спасать? - Не, не её спасать и не Гарри, Малфой, они же кровники. Он Уизли с радостью нагадит, а дальше может всё и само как-нибудь прекратится. - Ты правда так считаешь? - Не знаю, но это лучше, чем ничего. *.*.*.* После летнего скандала Гермиона твёрдо решила не возвращаться к маглам на каникулы, если только летом. Обида на непонимание и зашоренность родителей билась тугим комком, мешая замечать окружающих. Вернувшись в родную школу, она сразу ушла в учёбу, почти ни на что не реагируя. Она слышала про исчезновение и гибель мальчика, и даже знала, что близняшек Поттер забрали домой. Это так походило на её родителей, которые отняли у неё возможность учиться летом. Вот зачем было лишать Розу с Виолеттой занятий на целых две недели, этому мёртвому мальчику, что легче станет от того, что девочки не смогут учиться? Взрослые думают только о себе. Стоило близняшкам вернуться, Гермиона подошла выразить сочувствие и высказала, что думает о поступке их родителей. А потом за ней стали ухаживать самые весёлые и замечательные парни в школе. Они смешили её, учили всяким интересным штукам, находили в библиотеке потрясающие книги. Гермиона сама не поняла, как получилось, что встречается она сразу с обоими братьями Уизли. Вроде, согласие встречаться она давала Фреду, но постепенно встречи, где Джордж присутствовал чисто дружески, превращались в свидания, в одну из таких встреч уже оба брата её поцеловали. Девушке льстило внимание популярных близнецов, но в то же время не очень нравилась ситуация. Самое неприятное, она не могла устоять под напором сразу двоих явно опытных парней. Их отношения очень быстро развивались, вроде неделю назад они только целовались, а сегодня Фред затянул её в заброшенный класс и, расстегнув блузку, играет с её грудью, в то время как Джордж стягивает с неё трусики. В голове мутилось от их поцелуев, она даже сопротивляться не могла, или не хотела. Было жарко внутри и хотелось, чтобы они продолжали. - Давай, малышка, мы только немного поиграем. - Раздвинь ножки, сладенькая, тебе понравится. - Ну, давай, покажи, как тебе нравится. Тебе же нравится? - Да. Нет. Это неправильно, мы не должны. - Всё хорошо, разве тебе плохо, и нам хорошо. - Мы же не делаем ничего, немножко поиграем и всё. Горячий шёпот на ухо и пальцы парня проникают в неё. Гермиона попыталась сжать ноги, но ей не позволили. Один из близнецов облизывал её соски, покусывая и сжимая грудь. Другой же целовал её губы, не позволяя говорить и думать. Чьи руки ласкали её внутри, девушка не понимала. В какой-то момент оба парня оказались сзади, широко разведя её ноги, они оба по очереди проталкивали в неё пальцы, мяли, гладили, пощипывали и шептали всякие словечки. Она совсем не соображала, юбка была высоко задрана, мантию и рубашку с неё сняли, и только галстук болтался между грудей. Гермиона стонала и металась, не в силах справиться со своим возбуждением, пару раз она пыталась прикрыться, но парни упорно заставляли её вновь забыть обо всём. Девушке было так стыдно от мысли, как она выглядит и что с ней делают, но остановиться сил не было, голову окутывал сладкий туман. Она даже не поняла, что за вспышки видела несколько раз. Буквально через неделю прямо в Большом Зале Малфой сунул ей в руки снимки, где она с близнецами, в том классе. - Подпишешь? Я слышал, у магловских звёзд принято давать автографы, а ты порнозвезда теперь. - Малфой гадко ухмыльнулся. - Нет, нет. Это не я, я не знала. - Гермиона сама не соображала, что несёт. - Не ты? - Малфой взмахнул палочкой, прошептав что-то, и её окутало бледно сиреневое свечение. - А может, и правда не ты, - хмыкнул блондин и, отвернувшись, пошёл к своему столу, оставив в руках Гермионы фотографии, где она в одной юбке извивается и стонет, насаженная на пальцы Фреда, полностью открытая взглядам зрителей. Как она покинула Большой Зал и добрела до туалета, Гермиона не помнила. Какой ужас, он, этот ужасный Малфой, сказал, что она порнозвезда. Несколько часов девочка сидела на подоконнике и плакала, при мысли, что придётся выйти, начиналась истерика. - Ты чего ревёшь? - Поинтересовалась равенкловка, Гермиона не помнила её имя. - Малфой опозорил меня, он на весь зал заявил, что я сама, в этом… - девушка вновь зарыдала от стыда и отчаянья. - Вот дура, - поразилась равенкловка. - Он тебя пожалел и спас, он же при всей школе диагностическое заклинание наложил. Все видели, что ты девица, не порченная, а ты говоришь, опозорил. Только ленивый на эти колдофото не глядел, и профессора видели. У Флитвика точно снимок есть, он коллекционирует. Уизли же их за пару кнатов уже дней пять продают. Что, никто не знает натуру мародёров? И все, кроме блондинчика, промолчали. Притом поговаривают, что вы никакого соглашения не заключали, и тебе обманом одежду с метками подсунули. Да если бы не он, тебя бы после этих снимков любой прямо в Большом зале на столе нагнул, и ему бы и слова не сказали. Распутная девка, согласилась у Уизли в обязанных быть, с ней всё можно. А ты не порченная, и сейчас это все видели, и что про снимки ты не знала, все теперь догадались. Ну, а дальше сама думай. Равенкловка ушла, оставив Гермиону одну. Самой думать было не о чем, мисс Грейнджер впервые осознала, что магический мир совершенно не похож на тот, в котором она выросла, не было у Гермионы нужных знаний. Кого спрашивать, и захотят ли ответить? Решилась написать Ханне и Сьюзен, они были единственными девочками, которые с ней общались за пределами факультета. Письмо она писала прямо там, в туалете, и в совятню бежала уже перед отбоем, чтобы никто её не видел. Возвращаться в гостиную не хотелось, видеть этих тварей. Ей не хотелось верить словам равенкловки, но в тот класс её привели близнецы и, задумавшись, Гермиона поняла - она очень плохо помнит всё там происходившее. Ещё меньше она понимала, что на неё нашло, почему она согласилась? До этого они пару раз целовались, но не более, а тут вдруг сразу такое. Получается, близнецы действительно это подстроили и эти снимки делали тоже они. И продавали… Ей повезло, Сьюзен и Ханна ответили и даже встретились с ней. Вначале её выслушали, Гермиона и сама понимала, что её рассказ скорее похож на истерику. Она не спала ночь, просидев её все на том же подоконнике в туалете. Хорошо, что сегодня был выходной, и можно было остаться тут. Дав ей выговориться, Сюзен и Ханна потащили ее из туалета, Гермиона плохо запомнила дорогу. Этой комнаты она прежде не видела, пара кресел, столик, диван, небольшой ковёр и отсутствие пыли говорили, что помещением часто пользуются. - Где мы? Я не хочу, чтобы меня видели. - Гермиона была слишком выжата, чтобы начать сопротивляться раньше. - Сюда никто не придёт, это только наше место, - успокоили девушки. - Не в туалете же говорить. Садись. - Гермиону толкнули в кресло. - Что ты хочешь? Ты же не только пожаловаться нам хотела? - Сьюзен спокойно и доброжелательно смотрела на гриффиндорку. - Я…, мне вчера сказали подумать, одна равенкловка, а я, я ничего не понимаю, всё как-то странно, она о чём-то непонятном говорила. Про метки Уизли и какое-то соглашение, что Малфой меня спас, про то, что я не порченная и ещё… - Грейнджер покраснела под двумя внимательными взглядами. - Ясно. Ты, наконец, решила узнать про магический мир хоть что-то. - Гермиона поразилась интонации, прозвучавшей в словах Ханны. Словно Гермиона была очень глупой и действительно не хотела ничего знать. - Лучше поздно, чем никогда, как говорит Гарри, - согласилась с подругой Сьюзен. - Метки на одежде, ты в прошлом году носила, ты знала, что это значит? - Ну, миссис Уизли вышила, для красоты, наверное… - по лицам девушек Гермиона догадалась, что это явно не так, и к концу почти шептала. - Ты что, серьёзно это говоришь? Серьёзно. Драко правду тогда говорил, не было соглашения. - Какого соглашения? - Гермиона не понимала, отчего её пытаются выставить какой-то тёмной и неразумной. - Мисс Грейнджер, в магическом мире любая вышивка, знак, украшения, рисунок на одежде мага имеют смысл. Даже цвета некоторые не все вправе носить. Принять на свою одежду чужой знак могут, только если есть некие договорённости. Уизли собирали тебя в школу, и ты носила метку на одежде весь год. Тот знак, который носила ты, он означает, что ты обязалась служить Роду Уизли телом, жизнью и магией. Практически рабское служение. Все недоумевали, почему твои родители согласились, Уизли не могли дать ничего, ради чего стоило идти на такое. Но это было ваше дело. - Сьюзен говорила очень спокойно, но от её слов Гермиона постепенно бледнела. - Но мы не соглашались. Миссис Уизли, я у них гостила, мне родители прислали деньги на покупки, а она забрала, чтобы я не потеряла. Она их не вернула, а меня домой отправили, вот она и купила…, отец ругался, говорил, что она не должна была брать деньги. Говорили они очень долго. Наверное, до этого Гермиона не хотела понимать, магический мир если и был сказкой, то очень страшной. Постепенно мисс Грейнджер начинала осознавать, в насколько страшное положение она попала. Учителя, которых она привыкла считать образцом для подражания, явно не собирались ей помогать. Декан, которую Гермиона безмерно уважала, спокойно позволила близнецам Уизли продавать эти мерзкие снимки, она даже не спросила, знает ли маглорожденная девочка о том, что значили метки на одежде. Макгонагалл утверждала, что достаточно учить то, что говорят на уроках и даже не намекнула, что магический мир живёт иными устоями и традициями, нежели те, к которым привыкли маглы. Мисс Грейнджер впервые осознала, что никому в магическом мире она не нужна, да и сам этот мир весьма враждебен. Ей не лгали, но и узнать ничего не позволяли, теперь она понимала, что ничего не знает, и при этом успела совершить практически непоправимые проступки. Совет ей девочки дали, весьма неожиданный для неё. - Напиши Попечителям, Малфою, он может захотеть помочь, чтобы позлить Уизли. Они враждуют. - Он же ненавидит маглов. - Гермиона считала, что Малфой ни за что не согласится ей помочь. Она боялась его, если светлые маги совершили с ней такую гнусность, чего ждать от тёмных. - Грейнджер, он попечитель, он может повлиять. Ты что, не понимаешь, все считают, что Уизли вправе даже продать тебя? И она написала. *.*.*.* Месть? Хотел ли он её? Справедливость? Что она для такого как он? Сорвен Сильверстоун был не совсем человеком и представления о человеческих понятиях имел специфические. Прощать случившееся с его семьёй он не собирался, но и бездумно истреблять Род своего врага не собирался также. Он собирался учить и воздавать в соответствии с виной и своими представлениями о праве и справедливости. А потому Сорвену понадобилось время, чтобы узнать всё о своём враге. Зачем отбирать у врага золото и земли, если он ими не дорожит? Найди то, что будет равноценно ему, как была ценна для тебя твоя потеря и забери. Сильверстоун изучил жизнь Джеймса Поттера и теперь знал, что тот ценит и чем дорожит. Сорвен не был человеком и жестокостью человеческой не обладал, потому и убивать детей Поттера не собирался. На мысль, что помимо мести он сможет поправить, хоть как-то, тот вред, который принёс Джеймс, его натолкнул старший сын Поттеров, вернее то, что проделал Лорд Блэк. Покрутив так и этак эту мысль, Сорвен осознал, это и есть решение. Чарльз Поттер сможет принять магию и кровь Сильверстоунов. Потеряв сына и пару, Сорвен долго думал, как дать Наследника Роду. Усыновить бродяжку из Лютного было не вариантом, не сможет большинство деток принять магию Сильверстоунов. Только чистокровные тёмные и очень сильные, да кто же таких ему отдаст? А потом, он увидел Гарольда Поттера, принявшего Род Блэк, и прозрел. Всё честно, Поттер забрал у него Дикки, он возьмёт Чарли, по праву талиона, а уж убедить мальчишку он сумеет. Почти год ушёл на подготовку, но даже тут Поттер ему помог: Джеймс не пошёл с сыном покупать всё к школе, Сорвен умудрился подсунуть мальчишке порт-ключ. Жена мракоборца никогда не проверяла покупки. Мальчик появился в точно назначенное время. Вначале пытался кричать, потом плакал, а потом слушал. Сорвен не лгал, просто рассказал всё. Всё, что узнал о Джеймсе Поттере за эти годы. То, что мог понять взрослый, хотя его бы это и коробило, для ребёнка оказалось слишком. Как показалось Сорвену, решающим для мальчика стал рассказ о старшем брате, которого Поттеры выкинули из своей жизни. К вечеру этого же дня у Сорвена был сын и наследник. Чарльза Поттера больше не было. *.*.*.* Для Чарли Поттера десять дней, начиная от финала Чемпионата мира по Квиддичу, стали самыми тяжёлыми в жизни. Всё начиналось так хорошо: мама, сёстры, отец и дядя Рем, они все вместе готовились смотреть финальную игру. Чарли носился по лагерю болельщиков, смотрел на палатки торговцев и на команды. А потом увидел отца и дядю Рема, входящих в палатку мракоборцев и побежал к ним, но его отвлекли болельщики ирландцев. Совсем недолго, минут пять и он побежал дальше. В палатку он влетел бегом, не увидев отца и Рема, уже спокойно пошёл во вторую комнату, то, что он там увидел…, это было, это было…, Чарли не знал, как с этим жить. Его отец и Рем, они…, Чарли был совсем взрослым, он уже знал, чем они занимались. Из палатки Чарли вылетел быстрей снитча. Вначале хотел бежать к маме, а потом испугался. Он долго ходил по лагерю, почти до самого начала матча. А потом, сидя в ложе, Чарли вдруг понял, мама знала про отца и Ремуса. Она всё знала. Именно поэтому она не любит Люпина, Чарли сейчас тоже его ненавидел, он их всех ненавидел. Зачем они врут? Он игру почти не видел, переживая то, что узнал о собственной семье. Следующая неделя прошла, словно в тумане, Чарли ходил, спал, ел, что-то делал и все время думал, анализировал. Отца дома не было и, наверное, это хорошо, его видеть мальчик совсем не желал. Даже покупка палочки прошла как-то буднично. А на платформе 9 и ¾ отец был с ними и теперь Чарли видел, что родители постоянно врут и притворяются. Ему так хотелось закричать, сделать что-то ещё, заставить их…, заставить не врать. Он даже расплакался от злости и бессилия, от обиды и мама успокаивала его. В поезд Чарли садился с тяжёлым сердцем. Он был слишком взвинчен, чтобы нормально общаться, и потому накричал на друзей, в итоге в купе он был совсем один, когда его выдернуло в тёмную комнату, где ждал тот мужчина. Вначале Чарли сильно испугался. А потом этот мужчина говорил и говорил, и самое страшное - Чарльз ему верил. Ещё месяц назад он не поверил бы ни единому слову, а теперь он просто знал, что этот Сорвен говорит правду. Это очень больно, узнать, что твой отец, которого ты боготворил, убийца и подлец, что он берёт взятки, избивает людей, постоянно ходит в бордель, что он и мама отказались от твоего старшего брата. Чарли несколько раз слышал про того мальчика, сёстры, Люпин и родители — все они знали, а Чарли никак не мог понять, они говорили о его родном брате. О его старшем брате. Как они могли? Как мама могла отказаться от своего сына? Все эти мысли кружились, ломая его. Наверное, сложись всё иначе, Чарли бы не согласился. Но этот человек, Сорвен, он сказал, что Джеймс Поттер убил его единственного любимого сына, сказал, что хочет, чтобы Чарли стал его сыном вместо убитого, сказал, что он вправе взять Чарли, и родители обязаны отдать. Чарли плохо понимал, а ещё он думал о своём брате, которого они все бросили. Он согласился, согласился стать сыном Сорвена Сильверстоуна.