Чудовище

Гермиона Грейнджер каждый вечер рыдала, это были не каникулы, а настоящий ад. После праздника по поводу четырнадцатилетия Поттера её отправили на ферму. По приказу Гарри Поттера Гермиона должна была жить и помогать на ферме целых три недели. На магической ферме. На словах всё было замечательно, «возможность влиться в среду, понять законы», ей даже колдовать было можно. Только вот реальность… Реальность была ужасна. Небольшая ферма, где всё делалось силами семьи, требовала массу усилий. Маглы решали такие вопросы с помощью техники, маги помогали себе колдовством. Ферма принадлежала родственнице Кребба. Винсент тоже жил там этот месяц. Несколько раз в неделю их навещали его родители. Дело в том, что миссис и мистер Кребб уехали по какой-то надобности, оставив хозяйство на попечение дочерей и племянника. Поттер решил, что Гермионе будет полезно увидеть реальную жизнь и быт магов, а вассалам какая-никакая помощь. Мнением самой Гермионы он не интересовался. Мисс Грейнджер никак не обижали и не выделяли. Она должна была делать то же, что и этот увалень Кребб. Сама Гермиона была убеждена, с любым заданием она справится в разы легче. Так и было в начале. Заклинания за мисс Викторией Кребб девушка повторила легко. Но повторять требовалось не раз и не два. Через час Винсент продолжал работу, а Гермиона обессилела. К обеду она едва стояла на ногах. Глянув на неё, Амелия, старшая из сестёр, только рукой махнула. Вместо работы женщинам семьи пришлось проводить для Грейнджер ритуал очищения. А вечером за столом говорили о самых разных вещах. Гермиона попыталась высказаться, её обсмеяли. И Винсент, тупой Винсент Кребб, вечный двоечник в школе, ей как совсем дурочке объяснял её заблуждения и ошибки. Подробно и понятно, как маленькой. И так день за днём. Она по-прежнему уставала и была не способна работать как он, но угнетало не это. Хуже всего оказалось, что она, отличница и умница, не знает и половины того, что знает этот противный Кребб. На книги, столь любимые Гермионой, не было сил. Не выдержав, Гермиона однажды хотела ткнуть Винсенту в нос, что и он ничего не знает о магловском мире. Винсент знал. Хуже того, он знал, кажется, больше Гермионы. Это было невыносимо. А ещё эти приземлённые девицы и парень совершенно обыденно использовали руны. То, что для Гермионы было откровением, для них... Они на свинарнике по углам рисовали такие цепочки, что умница и отличница Грейнджер и половины не понимала. А Винсент, тупой тролль Кребб, ещё и изменения вносил. При том, что на Руны он не ходил, он вообще выбрал Уход За Магическими Существами и Прорицание. Гермиона не выдержала и спросила. Ответ поразил. - А на что мне Руны? Я ж не Лорд, чтоб их учить. Чё надо по мелочёвке и так нарисую, а все эти сложные формулы мне не надобны. Пусть Лорд учит, ему ритуалы писать, да и так надо когда. Ты Гарри спроси, он в этом сечёт, как надо. - На этом Кребб счёл разговор исчерпанным и продолжил убирать навоз. Для Гермионы же цепочка, нарисованная им, была запредельно сложной. Думать о том, что же мог Поттер, если это мелочёвка, не хотелось. И применять руны, чтобы освежать воздух в загонах, ей бы и в голову не пришло. Мифические ритуалы, для которых якобы следовало знать руны, в школе вообще едва упоминались. Гермиона думала, рунологи в основном изучают старинные свитки и книги, сакральные знания прошлого. Да ей вообще не приходило в голову применять эту науку в реальной жизни. Как и трансфигурировать вилы в лопату и обратно. Причём Креббу для этого, похоже, и формулу высчитывать не надо было. Часть работ всё равно делалась руками. Винсент только посмеялся, когда она предложила задать корм свиньям Левиосой. - Ну-ну, попробуй, отмываться полдня будешь. Не, конечно, тётя Милли может, ну так она на то и Милисента Кребб. Винсент так превозносил тётку, а Гермиона не понимала, что же тот в этой деревенской тётке находит. Милисента всю жизнь прожила на этой ферме, родила двух дочерей и ничего, по мнению Гермионы, не достигла. Наверное, из желания доказать противному парню, что она ничем не хуже, Гермиона всё же его не послушала. Отмываться действительно пришлось, вёдра просто перевернулись, окатив её густой и липкой жижей. Объяснения Виктории больно били по самолюбию ведьмы. - Ты же недоучка, да ещё и безродная. Не могло у тебя получиться. Мама, она же старшая, хоть и девочка. Силы в ней было много и контроль, любой позавидует. Она ещё за братом приглядывала, отцом Винса. Годам к десяти уже все бытовые чары сама делала. Родители-то на ферме пропадали, а на ней дом и брат. Её бы и Лорд мог в жёны взять, хоть и приданого особого не давали. Только мама не хотела за Лорда. Она на ферме хотела остаться и папа ей нравился. А он второй сын, у него ничего не было. Род там совсем слабый. Вот дед и решил не отпускать маму, а отца в Род принять. А после свадьбы отдал им ферму. Отец Винса делами Рода занимается, а мы фермой. Но даже мы, как мама, не можем. Там же удерживать надо не ведро, а ручку. Размер мизерный, вес не соответствует. Даже опытные сильные маги не сразу могут. Да и потом… - Виктория махнула рукой, словно отмахивалась от вредной мошки. Гермионе сделалось совсем обидно, её сёстры Кребб сильной ведьмой явно не считали. И почему она даже не думала держать за ручку? Потом, когда попыталась, Гермиона не сумела поднять так даже пустое ведро. Мало ей было ежедневных унижений, её обвинили в элементарной нечистоплотности и лени. Оказалось, все ведьмы каждый день накладывают на волосы специальные чары. Это даже не совсем чары, скорее ритуал. С волос специальным гребнем, с особым наговором как бы вычесывают весь негатив. Ничего сложного. Просто никто не показал и не рассказал ей об этом раньше. А ведь сокурсницы делали так, она видела. Но тогда Гермионе не пришло в голову спрашивать у глупой Лаванды, зачем и почему. Разве могла знать эта пустышка что-то неизвестное отличнице Гермионе? Оказывается, знала и многое. Теперь мисс Грейнджер приходилось выспрашивать о том, что другие маглорожденные узнали, похоже, ещё на первом курсе. Мисс Кребб рассказывали и показывали, как ухаживать за волосами, за собой и своей одеждой. И ритуал очищения после особых дней* показали. Как ей объяснили Виктория и Амелия, с этими днями вообще связано очень много важных ритуалов. И почему первая кровь должна быть пролита на алтарь Рода, тоже сказали. Да не с кем попало, а либо с мужем, либо непременно с Лордом. Оказывается, всё это ей должны были подсказать декан или школьная целительница. Не подсказали. - Странно, у нас за этим строго следят. Всех входящих в магический мир около года специально натаскивает наставник. - Виктория подняла глаза на сестру. - В Хоге не так, там вообще не образование — слёзы. Мы в Шармбатоне учимся, ещё прежний Лорд Блэк оплатил, - пояснила Амелия для Гермионы. - Зато в Хогвартсе магов бесплатно учат, - патриотично высказалась гриффиндорка. В ответ вновь заржали, и долго не могли успокоиться. А потом заговорили разом, Винсент и Виктория. - Ещё как платно и дорого. - Тебе же говорили, чистокровные за маглокровок платят. Амелия прервала взмахом руки их возмущённые возгласы. - Мисс Грейнджер, магическое образование платное. И плата в школах типа Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга почти неразличима. Просто платят за себя и за маглокровных студентов чистокровные маги. Это делается ради того, чтобы необученные маглокровки не обрушили Статут секретности и не повторились века костров. В этом плане в Шармбатоне и Дурмстранге поступают честней, там маглокровки отрабатывают контракт. Выбирают себе покровителя часто в школе ещё, и потом после школы некоторое время работают на него. Часто потом и вассалитет получают. Всем хорошо, и маглокровка в магическом мире прижился, и попечителям хоть какая-то отдача. В Хогвартсе стараниями двух последних директоров так не делают. Итог: маглокровки после школы не находят себе места, кому они нужны, нянчиться с ними, попечители, заплатив за учёбу, ничего с этого не имеют. Всем плохо, но зато прогресс. - Гермиона ошарашенно слушала мисс Кребб. В школе ей не раз чистокровные говорили, что за учёбу грязнокровок платят чистокровные, но она не верила. Не верила в то, что вассалитет может быть благом. После простых безыскусных объяснений Амелии прогрессивные взгляды директора не казались больше бесспорными. Амелия между тем продолжала рассказ. - В Шармбатоне традиционно готовили Леди и Хозяйку дома, в широком смысле слова. Расширенный курс бытовой магии, ритуалы, этикет и дипломатия, танцы, искусство вести беседу, экономика и бухгалтерия. Это дополнительные предметы к тем обязательным которые изучают везде. В Дурмстранге выпускают боевиков и охранников, есть факультет пространственников и стихийников, упор соответствующий. Хогвартс раньше выпускал дипломатов, гербологов, целителей, зельеваров. Мастеров, одним словом, и Глав Родов. Боёвка тоже была, но другого уровня, чем в Дурмстранге. В Хогвартсе же учились в основном Наследники и Наследницы, а там вторые-третьи сыновья. Сейчас в Хоге половину предметов сократили, остальные урезали, деление по направлениям фиктивное, программа одна для всех. Так что Мастеров английская школа больше не выпускает. - Амелия глянула на озадаченную Гермиону и лишь качнула головой. Право, странная девушка, вроде и не дура, а очевидных вещей не замечает, всё надо на пальцах показать и рассказать. Гермиона же полночи не могла уснуть, думала. Можно лгать другим, но себе не получится. Хогвартс не просто так показался ей волшебной сказкой, в обычном мире она была несчастна. У правильной девочки Гермионы не было друзей, даже подружек не было. Никто не хотел с ней общаться, похвалы учителей не делали её менее одинокой. Когда появилась Макгонагалл, было так приятно думать, что все её беды от того, что она ведьма, а остальные - обыкновенные маглы. Магия, волшебный замок и масса новых впечатлений, так легко было верить в чудо… Но и в Хогвартсе на факультете умников её не приняли. Гермиона привычно сказала себе, что это они неправы, не поняли, не оценили. Она так старательно себя в этом убеждала, привычно прячась в книжки от проблем, что, видимо, перестала видеть хоть что-то, кроме этих книжек. Разве ей было хорошо в волшебной школе? Совсем нет. У неё появились друзья? Нет, как бы Гермиона ни убеждала себя в обратном. Она вообще нормально общалась только с Поттером и слизеринцами, остальные использовали её как шпаргалку или способ не писать эссе самим. Слизни смеялись, издевались, но говорили с ней и хоть что-то объясняли. Декан, в отличии от Флитвика, в гостиной почти не бывала, слишком занята, чтобы заниматься разговорами со студентами. Все эти годы Гермиона жила в каком-то вакууме, словно вокруг не было людей или она сама была невидимкой, и, как ни странно, не понимала этого. Тогда, когда с ней заговорил Виктор, ей было плевать на его знаменитость, ей просто хотелось общения. Смешно сказать, на этой ферме она наговорилась на месяцы вперёд. Молчун Винсент куда больше говорил с ней, чем весь её факультет вместе взятый. И объяснили ей тут очень многое. Страшно представить, что с ней было бы, не свяжи магия их с Поттером. Теперь Гермиона готова была признать, что ей повезло. Повезло, что нашёлся тот, кто нашёл способ вытащить её из книжек и впихнуть в реальную жизнь. Тот, кто заставил увидеть реальность, а не книжные строчки. Оказывается, маги не просто так столь тщательно выбирают супруга, дело не только в селекции, как думала она. Брак с неподходящим партнёром часто оказывается бесплодным. Хуже того, такие связи могут стать смертельными для ведьмы и ребёнка, которого она носит. За эти недели на ферме мисс Грейнджер узнала о магическом мире больше, чем за четыре года учёбы. Но увы, теперь Гермиона куда лучше осознала, насколько глубока пропасть между безродной маглокровкой и мечтой создать свой Род. Поттер совсем не шутил, говоря, что будет её гонять и ей придётся сутками работать над собой. Только перечисление обязательных ритуалов, которые делают все женщины-магички, с минимальным описанием, заняло несколько вечеров. А было множество семейных ритуалов, ритуалов, которые проводил Глава Рода. Да просто ежегодных, которые практиковали ради благополучия и достатка. Ничего из этого она пока не знала. Возвращалась Гермиона в дом своих родителей в угнетённом состоянии. Впервые мисс Грейнджер осознала, что за годы в магическом мире она оторвалась от жизни простых людей. Винсент вполне уверенно рассуждал о переносном компьютере, которому даже мышка не нужна. Гермиона о таком не слышала, но, оказывается, у её отца был тот самый ноутбук. Причём это была уже не самая новая модель, два года как выпустили*. Оказывается, мир маглов за эти четыре года сильно поменялся, она пропустила очень многое. А магический мир не стал ближе, она по-прежнему почти ничего о нём не знала. Девушке стало по-настоящему страшно. Гермиона как-то разом поняла, что ей придётся выбрать, сил и времени освоить оба мира у неё может не хватить. Вернее сказать, выбора у неё уже нет. Возможно, Поттер прав, говоря, что она должна забыть о своих прежних взглядах. Теперь Гермиона понимала, Макгонагалл обманула её. Не в том, что наобещала золотые горы. Она даже не намекнула о том, сколько сил потребуется маглорожденной, чтобы просто понять магический мир. Совершенно чужой и совсем не дружелюбный мир, где её никто не ждал. *.*.*.* После крайне неудачного для него судебного процесса, где вместо опеки над строптивым подростком он обрёл неприятности, Дамблдор решил действовать в другом направлении. А ведь всё затевалось в качестве попытки, хоть таким образом повлиять на решение Поттера по близнецам. Бредовая ситуация, не совершив ничего дурного, Альбус, по мнению всех, был виновником несчастья с мальчиками Уизли. Он не мог пока исправить ситуацию с близнецами, но мог повлиять на решение по девочкам, обвинённым в привороте. Именно факт порабощения близнецов он использует. К счастью, в связи с перипетиями в Министерстве суд над Джиневрой и Ромильдой отложили. Теперь никто не посмеет говорить, что вира, выплаченная Поттеру, недостаточна. Альбус даже сам поверил, что его столь сильно интересует судьба девушек, а не сплетни, где он виновник рабских уз на рыжих. Факт того, что над ним фактически тоже висит обвинение, Альбус вовсе игнорировал. Формально с точки зрения Магии получилось, что Дамблдор заменил денежный приз Министерства на более ценный, двух рабов-магов. Правила Турнира это позволяли, так что с этой стороны было нельзя подкопаться. Близнецы, когда полезли в лабиринт, сами подставились, став частью магического испытания, тут тоже никто ничего сделать не мог. Так что ничего существенного ему предъявить не могли. Суд ожидался в самом конце августа или первых числах сентября. Альбус подумывал стать защитником, а может, и вовсе настаивать на председательстве, ведь разбирательство касалось школы. Но к его огромному удивлению его, как и Минерву, пригласили на суд в качестве соответчиков. В чём их вообще могли обвинять, Альбус решительно не понимал. *.*.*.* - Ты не волк, — зло шипит Фенрир, уподобляясь разъярённому коту. - Вы двое, хуже шакалов. Вы ребёнку мстили. Я не говорю даже о том, что тебе он сын. Он ребёнок. Джеймс и Люпин были бы рады прикрыться привычной ненавистью к этому убийце. Обычные обыватели боялись Тёмных магов и змееустов в частности. Но сейчас оборотень дал им понять, что они оба хуже любого Тёмного. Поттер с ужасом понимал, он сам разрушил всё. Страшная мысль перед смертью, знать, что сам уничтожил всё, что тебе было дорого. Нет, Сивый их не убил, он просто не позволил подложить мальчишке ту проклятую безделушку. А потом... потом с Джеймсом что-то случилось, он плохо помнил. Очнулся аврор Поттер в знакомой палате Госпиталя святого Мунго. Правда, не ожидал он сам оказаться в палате под охраной коллег. В этой палате до суда держали тех, кто был опасен, но нуждался в помощи целителей. Что он совершил, что его задержали и теперь охраняют? Как ни старался Джеймс вспомнить, в голове царила гулкая пустота. И спросить было некого, охраняли палату аристократы и те пришлые, которые наводнили в это лето Министерство. Друзей-приятелей, да просто близких знакомых он среди них не имел. Навещал Поттера только незнакомый целитель, после визитов которого Джеймса мутило и дико болела голова. Он и самого-то целителя почти не помнил, только то, что появлялся тот сразу после завтрака, а потом провал. Через неделю, а может больше пришёл Руфус. На привычные жалобы и нежелание сидеть взаперти начальник даже не улыбнулся. Глава аврората был мрачен и немногословен. - Джеймс, прекрати выпендриваться. Даже не думай сбегать. Ты всерьёз вляпался. Лучше лежать тут, чем отдыхать в Азкабане. Я бы и сам с удовольствием тут отсиделся, - Скримджер скривился. - Что я…, - Джеймс закашлялся от волнения. - Что я сделал? - Не помнишь? Может, так и лучше. Я расскажу. Но ты учти, не сам ты. В голову тебе залезли. Вот и получилось, что получилось. В общем, ты попытался убить вначале Гарри Поттера, а потом вроде как жену и дочерей. Кричал, что тогда станешь достоин. Тогда у тебя будет Наследник. Не в себе ты был. Никто особо не пострадал, оборотни вовремя скрутили. - Чего? - Джеймс честно подумал, что начальник неудачно пошутил. Очень хотел думать. *.*.*.* Руфус Скримджер банально устал. Летние месяцы были не просто напряжёнными, глава аврората практически дневал и ночевал на работе. Расследование, начавшееся с допроса Петигрю, словно волна захватывало всё новые и новые области и людей. Выявили не менее десятка чиновников, подвергнутых серьёзным ментальным коррекциям. Долорес Амбридж, уличённая в убийствах и превышении служебных полномочий, оказалась лишь частично вменяемой. Несколько ментальных закладок с противоположными посылами основательно разрушили психику ведьмы. Дамочка не принимала, вернее, даже не допускала мысли, что её желания не будут удовлетворены. Плюс страх, переходящий в ненависть ко всему, что хоть чуть-чуть выбивалось из неких рамок. Как бы там ни было, а Долорес была заместителем министра, это не просто клерк. Это огромная власть, даже при том, что реально страной правил не Фадж. Причём сама Долли была свято убеждена в своей правоте и в том, что самостоятельно принимает решение. Слушание по делу было закрытым, всплыли такие детали, что утечка грозила бунтом. Хищения, шантаж, присвоение имущества и мошенничества, убийства аристократов, маглов и магиков, злоупотребления, которые не лезли ни в какие в рамки. Хуже всего, что замазаны оказались все, включая Визенгамот и аврорат. Настолько дискредитировать систему в условиях угрозы иностранного вторжения власти не могли. Представитель королевского двора при Совете Лордов полностью поддержал в этом магов, но настоял на дальнейшей проверке и чистке. Ситуация с тем, что у власти оказалась не контролировавшая себя особа, полностью подрывала авторитет правоохранительной системы магов. Это не Империус, такие закладки в разы страшней и снять их сложнее. В таких условиях доверие было возможно только под магическими клятвами. Совет Лордов вынужденно привёл к стандартной магической клятве всех служащих, задействованных сейчас в работе Министерства. Руфуса в том числе. Клятва была от тех времён, когда само Министерство создавалось. После принесения таких клятв только безумец попытается пойти против, ради какой-то выгоды. Учитывая времена, когда составили клятвы, и дотошность составителей, теперь все они будут честно служить и подчиняться Королеве, закону и Совету Лордов. Выбора не будет. Руфус зло оскалился, сами, наслушавшись Альбуса, загнали себя в капкан. В лучшем случае Лорды сумеют ликвидировать угрозу, а то и власть, и богатство будут уже никому не нужны. Их чудом не отдали на съедение Тварям. Точнее, сами себя они туда чудом не засунули. На фоне всего этого внезапное нападение оборотней на Джеймса Поттера стало шоком. А уж когда Руфусу объяснили, что не было нападения... Его заместитель Джеймс Поттер сам вначале пытался подбросить Гарри Поттеру проклятую брошь. Где только достал? Был остановлен Фенриром. После этого Джеймс напал на Молли Уизли, её дочь и вторую девочку. Мало того, Поттер принял Молли за свою супругу, а девочек за дочерей. Повезло, что Сивый заподозрил, что Поттер невменяем. Унюхал, как сам он сказал. Руфус был в шоке. Сам факт того, что Джеймс принял за супругу женщину на много лет старше, другой комплекции, в целом совершенно не схожую с Лили, говорил о многом. Девочки же даже отдалённо не походили на близняшек, у них даже волосы были разного цвета. Руфус не стал никого слушать и лично допросил Поттера. Что тот невменяем, было очевидно: Джеймс не узнавал Руфуса, не понимал, где он, с трудом мог назвать себя. Объяснения своих действий Поттер приводил специфические. - Я должен, должен. У меня должен быть Наследник. Их надо убрать, тогда я стану достоин, да, у меня будет Наследник. Будет. Они должны уйти, я должен исправить, должен стать достойным. Их надо убрать, и тогда всё станет правильно. Вызванные целители обследовали Поттера и вызвали Менталиста, благо теперь это не представляло сложности. Ответ Мастера был однозначен: ментальное воздействие, вступившее в конфликт. Подробней Мастер обещал сказать после приведения Поттера в норму. Лезть в голову совершенно невменяемого аврора было чревато безумием, требовалось для начала вернуть разум пациента. Со всем этим переполохом суд над Джиневрой Уизли и Ромильдой Вейн отложили ещё на сутки. Хорошо хоть от действий Джеймса никто не пострадал. Накачанный зельями аврор Поттер спал в специальной палате Госпиталя святого Мунго, а Руфус читал предварительный отчёт, составленный Менталистом. Увидел он эту бумагу только потому, что был непосредственным начальником Поттера и Главой Аврората. Если коротко, то обследование выявило ментальную закладку, оставленную менее полугода назад Альбусом Дамблдором, сие воздействие вступило в конфликт с клятвой, которую Джеймс, как и все мракоборцы, принёс в последнее время. Мастер писал, что есть явные следы более ранних ментальных коррекций, но пока ни автора, ни цели таковых выявить нельзя, разум Поттера был слишком нестабилен. Собственно, чего хотел от Поттера Дамблдор, тоже пока узнать не получилось. Впрочем, завтра будет суд, Альбусу придётся ответить на многие вопросы... * ритуалы очищения после особых дней свойственны многим культурам, более того, в мусульманских странах женщина в этот период считается грязной. Например, на Руси в период женщины не посещали баню - «банник утащит», «банник снасильничает» и множество подобных верований, зато потом женщина топила баню только для себя и мылась одна. Причины как мистические (якобы способность повлиять на мужчину, его здоровье и эмоции), так и вполне физиологические (в жарком климате действительно была возможность заражения) были. Во многих культурах с этим периодом были связаны ритуалы плодородия, например, женщины с определёнными ритуальными песнями и наговорами шли в поле, дабы оно лучше родило. Первой крови (имеется в виду дефлорация) и самому акту лишения невинности, в зависимости от культуры, тоже приписывались мистические свойства. В некоторых странах демонстрация окровавленной простыни была призвана показать чистоту невесты и мужскую состоятельность супруга (в том числе во избежание наследственных споров). В Индии считалось, что она может навредить супругу, и родители нанимали специального человека, который брал на себя обязанность дефлорировать девушку. В иных странах считалось, что первый партнёр оставляет след в теле девушки и её дети от других будут нести часть его генов и крови. Право первой ночи сюзерена из этой же серии, правда, в этом случае и правда ребёнок мог оказаться не от мужа. ** Ноутбук IBM ThinkPad 700 был выпущен в 1992 году, к 1995 он вполне мог быть у владельца стоматологической клиники. В 1992 году серия IBM ThinkPad 700 считался самым прогрессивным ноутбуком, в котором был установлен отличный экран, самый большой жесткий диск и самый быстрый процессор из всех доступных в те годы. Инновационный «джойстик» находится в центре клавиатуры, позволяя пользователям управлять курсором с большей точностью, исключая необходимость использования мыши или сенсорной панели (тачпада) Подробней эволюцию электроники можно прочесть здесь http://mcomp.org/hronologiya-istorii-komp-yuterov-ot-1939-goda-do-neobozrimogo-budushhego/