Катализатор: Крылья

       Встреча с Королем Героев породила самый настоящий шторм, который ушёл вместе с лязгом его лат. И, как и любой шторм, он принёс с собой перемены. Не могу сказать, что изменилось в остальных, а я ощутил, как во мне заработали шестерёнки скрытого до этого механизма. Не то, чтобы он раньше не работал, просто я не замечал его действия, воспринимая то в качестве фонового шума. Так люди большую часть жизни не слышат стук своего сердца, пока тело не получит нагрузки, чтобы заставить гоняющую кровь мышцу взреветь мотором и начать отдаваться кузнечным молотом в висках.        Образно говоря, Духовное ядро, сердце моей заёмной силы вышло на пиковые нагрузки, и я еле его сдержал, взамен получив над ним контроль. Такое странное чувство... Будто имеешь второе сердце, у которого можешь контролировать скорость сокращения. Необычно, тяжело, но приятно.        — Арчер, хочу тебя поздравить, — вмешался в мои размышления голос Сейбер.        Поворачиваю голову, чтобы увидеть, как лицо рыцаря приобретает траурное выражение. Только увидев его, сразу же осознаёшь: тебя уже похоронили. Причём, с искренней печалью. Я даже на мгновение поверил в это.        Королевская харизма.        — Не пояснишь?        — Ар... — она резко мотнула головой. — Гильгамеш назвал тебя и моего Мастера шутами. А шутов короли казнят первыми. Особенно такие короли, как он.        Шестерёнки в моей голове сделали свой ход.        — Так это просто прекрасно! Если Гильгамеш не будет участвовать в Войне и пообещал казнить нас, то я и Эмия точно выживем до самого конца. Верно, пацан?        Мой вопрос вывел Эмию из состояния прострации, в котором он пребывал с момента ухода героя. Посмотрев на нас секунд так пять, он почесал свой затылок и глубокомысленно выдал:        — Не думал, что вы такой фаталист.        Тосака вылупилась на Пацана и прыснула в кулачок. Сейбер удивлённо приподняла брови. А я... Я пожал плечами.        — Есть такое выражение, — сказал я в ответ. — "Осуждённый на расстрел не утонет." Вот это называется фатализмом. Я же умирать от рук этого самовлюблённого придурка не собираюсь. Хотя сразиться с ним хочется, это да.        — Хватит болтать, — символически пихнула меня своим острым локотком Тосака. — Я ещё рассчитываю сегодня отоспаться.        Ну, мы и пошли. В чём-то Мастер была всё же права. Мы с этой встречей слишком задержались. Не хорошо это. Весь оставшийся путь до церкви прошёл в тишине и осмысливании произошедшего. Даже непрошибаемая Сейбер была предельно серьёзна, а с её лба не исчезала задумчивая складочка.        Перед коваными воротами на территорию церкви, Сейбер взмахнула полой своего жёлтого дождевика, одним этим привлекая к себе всё внимание присутствующих.        — Мастер... нет, Широ, — поправила она себя, но даже это действие было наполнено внутренним величием. — Ответь мне, желаешь ли ты Грааля?        — Э-эмм?.. — проблеял парень под перекрёстным взглядом присутствующих. — Нет, конечно. Я же уже говорил.        — Я тебя услышала, — как-то обречённо, но не менее величественно кивнула рыцарь. Дьявол, я обязан научиться такому! Всё решено, после Войны уйду в театр, нарабатывать актёрские навыки.        Пока я намечал себе в жизни очередную цель, Сейбер подошла к своему мастеру и положила свои закованные в сталь руки ему на плечи.        — Сейбер?        — Широ, — серьёзно посмотрела на него блондинка. — Скажи, тебе есть ради чего жить?        Стоило прозвучать вопросу, как растерянный парнишка уступил место Воину. Причём, не простому головорезу, а знающему то, за что он готов сражаться и ради чего будет жить несмотря ни на что.        — Да, — его ответ был твёрд и решителен.        — Хорошо. Тогда ты должен знать. Как только ты выйдешь из этой Войны, Гильгамеш придёт за твоей головой. Сейчас тебя защищает только его слово.        У меня непроизвольно всплыло из памяти выражение: "слово короля — закон". Не знаю, как это происходит в реальности — скорее всего, всё не так однозначно и имеет множество нюансов, — но в случае Гильгамеша и Сейбер эти слова можно трактовать прямо.        — Но ты же сказала, что... Постой, — Эмия напрягся. — Тот золотой парень сказал, что не будет вмешиваться в Войну. И, по твоим словам, завуалированно пообещал нас казнить, — на его лице можно было большими буквами прочесть: "вот же в дерьмо я вляпался".        — Хорошо, что ты осознал ситуацию. Наконец-то, — с некоторым внутренним садистским довольством встряла Мастер. Или это был мазохизм? Всё же она желала избежать жертв и, в частности, смерти этого пацана. Не понять мне этих женщин.        — И что мне делать?        — Эмия Широ, примешь ли ты мой меч и мою защиту? — снова увидев растерянность на лице пацана, Сейбер перефразировала свой вопрос: — Станешь ли ты моим Мастером?        — Я...        Видя мечущегося между двумя выборами Эмию, я буквально видел, как в его черепной коробке по кругу мечется ассоциация: "предлагает защиту — красивая девушка — мне, здоровому парню — это я должен её защищать — не хочу умирать — предлагает защиту". А он бегает по этой цепочке мыслей, как хомячок по колесу и всё никак не может осознать, что ценность его, Эмии Широ жизни поставили выше своей. Вот за это он меня и бесит. На подсознательном уровне считает себя ниже других. Никакого эгоизма.        БЕСЯТ!!!        Что этот альтруист, что тот золотой мудак.        Сосредотачиваюсь на своём "втором сердце" и насильно замедляю его ритм. А затем тихонько вздыхаю. У меня никогда не было существенной антипатии к людям. Ну, кроме совсем уж поехавших безумных учёных, которые используют детей в качестве мяса. А тут... Платить приходится за всё, особенно за силу.        Ладно, оставим философию. Меня сейчас должен интересовать другой вопрос. Какого чёрта Сейбер предложила пацану участвовать в войне? Нет, понятно, что она хочет защитить Эмию. Но ведь обладая альтернативой в виде Тосаки, Грааля будет достичь намного легче. Решив получить ответы на свои вопросы, я сосредоточился на скоростях блондинки.        "Железобетонная уверенность в себе, своих идеалах и своём долге, приправленная хорошей щепотью вины," — пришла из подсознания краткая выжимка по состоянию рыцаря, и мне захотелось прикрыть лицо рукой в классическом фэйспалме.        — Сейбер, — наконец-то решился на что-то рыжик, пока я анализировал скорости мозга Сейбер и тихонько обтекал от рыцарства головного мозга Сейбер. — Давай сражаться вместе?        — Да, — кивнув, радостно улыбнулась Сейбер.        ...И только сейчас до меня дошло. Тосака... нет, наша команда потеряла Сейбер. Слугу, с которой победа в этой Войне гарантированно была у нас в кармане. Одним своим появлением Гильгамеш сломал всю мою игру на этой Войне.        ...И почему у меня такое ощущение, что один золотой засранец сейчас попивает вино и довольно ухмыляется?

***

       Это место пропахло смертью. Стоило только переступить порог, как её сладковатый, отдающий металлом аромат прошёл через носоглотку и осел на языке мерзким послевкусием.        — Добро пожаловать в дом Господа нашего, — мягкий и уверенный баритон священника стал завершающим штрихом, эдакой изюминкой, которая делала картину этого места цельной и ещё более отталкивающей.        Мёртвый дом мёртвого Бога... Говорят, что дом является отражением своих жильцов. Могу с уверенностью заявить, что эти слова истинны. Котомине Кирей был буквально продолжением этого... склепа.        Второе сердце снова ускорило свой ход, начав транслировать мне желание стереть с лица земли это место. И я с ним в этом желании был един. Церковь и преподобный Котомине будут уничтожены. Но... не сейчас.        — Мастер, — я мягко коснулся плеча Тосаки, а затем очертил кончиком пальца линии Командных заклинаний. — Я составлю компанию Сейбер.        Девушка несколько секунд не отводила от меня своего взгляда, а затем согласно кивнула. Подростки зашли в помещение, а я вышел за ворота и встал по левую руку Сейбер.        — Не хочешь присмотреть за ними? — неожиданно завела разговор рыцарь.        — Рин ничего не угрожает.        — А мой Мастер?        — Он под защитой Гильгамеша. Даже если захочет, Котомине не рискнёт, — выдал я итоги своего краткого анализа ситуации. Сейбер помолчала пару секунд. Кивнула.        Я коснулся шершавого и немного влажного кирпичного столба забора, который ограждал церковь. Удивительно, но даже на ощупь этот камень будто обжигал меня своим холодом. Вот только я готов был поклясться, что он оставался совершенно нормальной, уличной температуры. Что же со мной сотворил этот непонятный Грааль?        Или это Духовное ядро?        — Почему ты решила охранять пацана? — я задал вопрос неожиданно даже для себя. — После обретения тобой Грааля он всё равно погибнет. Не от рук Гильгамеша, так сама ведь прикончишь.        — Что ты имеешь ввиду? — насторожилась воин.        — Твоё желание. Оно должно перелопатить реальность на фундаментальном уровне. Одни родившиеся люди никогда не родятся. Нерождённые будут жить. И чем дальше от точки искажения, тем больше будет расхождений. От поколения к поколению. Рин, Широ... они гарантированно не родятся.        По мере моего рассказа на лице Сейбер проступали понимание, шок и неверие. Она с силой, буквально до судорог вцепилась в эфес своего клинка.        — Постой, — до меня начало доходить. — Ты не планировала последствий? Ты, та кто правила целой страной не учла столь долгоиграющей перспективы своих действий? — я тряхнул головой. — Я удивлён. Честно. Не думал, что короли могут быть настолько недальновидны.        Я уже хотел было продолжить поддразнивать, как увидел по подбородку Сейбер, начали бежать две тонкие струйки крови. А её лицо... Это было лицо человека, душу которого разрывают надвое. Столько муки и отчаяния на нём было.        Это меня потрясло.        Не поймите неправильно, к женским страданиям мне не привыкать. Да и вообще страданиям. Но видеть подобное на лице столь волевой женщины... Я это не понимал. Желания — это проявления нашей эгоистичной природы. Стремясь к их исполнению, мы несём изменения в этот мир. Можно стараться, проявлять волю и идти лишь "светлой дорогой". Это правильно и достойно. Вот только истинного Чуда лишь правильными поступками не достичь. Меня потрясло то, что Сейбер... Нет, Король, тот кто несёт на себе всё добро и зло своей страны, не осознаёт столь простую истину.        А затем я вспомнил легенду о Короле Артуре. Мальчишке, который не желал власти и не стремился к ней. Артур Пендрагон желал спасти свою стану от саксов, а не править ей. Что он в конечном счёте и сделал.        Его выдрессировали на прекрасного рыцаря и отправили к Калибурну. А затем всучили палку-убивалку и страну.        — Действительно, благочестивый Король Рыцарей, — прошептали мои губы и сложились в сардоническую улыбку.        Впрочем, эти слова отвлекли Сейбер от её мыслей и заставили сосредоточиться на мне.        — Что ты хочешь сказать?        — Лишь то, что ты — Король Рыцарей. Твоя власть строилась на тебе и твоих идеалах. Она была подобна бриллианту. Такая же прекрасная, твёрдая и хрупкая. И ты была её столпом. Лишь ты, твой меч и твои идеалы. Стоило тебе оступиться, показать перед народом слабину... — у меня непроизвольно вырвался смешок. — Ведь какой Король позволит сношать свою жену другому? И ладно бы измена неверной жены. С кем не бывает? Но не покарать виновника... Те, кто желали власти и достижения своих целей, не могли не воспользоваться показанной слабиной. Истинно верные, те кто является рыцарями по духу, остались с тобой. А остальное дворянство, бывшее людьми, подняло восстание, — я замолчал, чтобы проглотить слюну и подвести черту озвученным вслух размышлениям: — Ты — Король Рыцарей, но никак не людей. Твой предел — Военный министр или Король Рыцарей. До Короля Людей тебе ещё расти и расти. Во всяком случае, с моей стороны это выглядит именно так.        — Ясно.        Мы постояли так ещё минут пять. Момент слабости Сейбер прошёл, а лицо высохло. Рядом со мной вновь стояла непоколебимая рыцарь, которая решила найти решение своих проблем, а не предаваться отчаянию. Кремень женщина. Не удивительно, что её захотел Гильгамеш.        — Этот разговор мне многое дал, — действительно многое. Осознав исток её желаний, теперь я осознаю, почему эволюция эспера имеет четыре стадии. — Поэтому я поделюсь с тобой информацией о Граале, — я облизал несколько пересохшие губы.        — Я тебя внимательно слушаю.        — Видишь ли, Грааль не является палочкой-выручалочкой, которая выполнит любое твоё желание. Его механизм несколько более приземлён.        — Записи Тосаки?        — И они тоже, — кивнул я. — Просто мои способности работают по похожему принципу. Поэтому я просто чувствую, — пауза. — Есть такая фраза: "бойся своих желаний, они могут исполниться". Например, ты можешь не вытаскивать Калибурн, и иной кандидат сделает тебя своей женой.        — Это приемлемая цена, — невозмутимо ответила Сейбер.        Я вздохнул.        — Я не о том, — я экспрессивно взмахнул рукой. — Грааль делает невозможное достижимым. Но чтобы достичь чего-то, надо знать, как этого достичь. Если ты не знаешь и не понимаешь, как достичь желаемого, Грааль возьмёт вариант из твоего сознания и исполнит указанное по своему усмотрению. А у машины морали нет.        Сейбер повернулась ко мне, сделала лёгкий поклон в европейском стиле и произнесла:        — Благодарю, это было очень познавательно. Теперь я лучше понимаю, что мне надо делать и куда стремиться.        — Мда, а я бы на такую отповедь от постороннего обиделся.        — Я тоже, — согласилась Сейбер. — Но всю свою злость я выплесну в нашем поединке.        О. Вот значит как.        — Буду ждать.