Self-harm.

Крепко, до побелевших костяшек держу в ладони рукоятку ножа. Надёжно. Провожу по выступающим ребрам, слегка нажимая. Острое лезвие рассекает кожу. Вниз стекает кровь. Я всегда делаю несколько порезов. Первый, чтобы заткнуть эту чёртову пустоту внутри. Второй, чтобы заглушить адскую боль. Третий просто по той причине, что уже по инерции хочется. От этого хочется можно продолжать до бесконечности. По животу струится алая жидкость, раны по-особенному приятно саднит. Я будто несусь прямиком в рай на этой блядской земле. Мне хорошо. Так превосходно. В такие моменты чувствуешь себя наркоманом. Ты стремишься лишь получить дозу боли после с трудом пережитой абстиненции. В очередной раз режешь себя. Ты - жалкое существо, которое так наивно пытается убежать от гнетущей реальности. Вот только от себя никогда не убежишь, ты знаешь. На самом деле, я веду себя как паршивая малолетка-мокрощелка. Долгие месяцы я пытаюсь хоть как-то заставить сгинуть свои мысли о нем. Не получается. Становится лишь ещё тяжелее. Да если бы он только знал, насколько он, сукин сын, нравится мне, клянусь, он бы свихнулся сразу. Порой замечаю, что он меня до жути бесит. А может мне и не кажется. Так иногда бывает, понимаете ли. Серо-голубые бездонные глаза, крупные алые губы, волосы цвета вечернего солнца, спелой ржи и чужого счастья. Я ненавижу их настолько, что утопаю. Поперечный, блять, ты такая скотина. Самый прелестная тварь на свете. Разглядываю красные отметины на и без того израненной коже. Зачем я это делаю? Я не знаю, честно. Я уйму времени ищу ответ на этот вопрос, но не нашел до сих пор. Я ни разу еще не держался больше недели. Ебучая педовка-суицидница. Я до противного слабый, никчёмный. Я его не достоин. Съёмки. Сегодня в идиотских костюмах. Знаете, как неприятно стоять хотя бы несколько секунд с обнаженным изрезанным торсом, ловить на себе недоумевающие взгляды знакомых. Нет? Тогда вам не понять, радуйтесь. Я пытался оправдаться, но, кажется, никто не верил. А самое стрёмное, что именно сегодня нам захотелось позвать именно Данилу Поперечного. Не очень хотелось его видеть при таких обстоятельствах, но в то же время хотелось до безумия. Лишь от одной мысли о нем раны засаднило, из глаз предательски закапали слезы. Успокойся, маленький глупый пидор. Этого ещё не хватало. В комнатку зашел Усачев. Быстро вытираю слезы рукавом. Он, конечно не тот, кто посмеется, но выгляжу-то я максимально нелепо. Рус что-то ищет. Неважно. Заходит Поперечный. Стоит в дверях, а затем делает несколько шагов от двери прямо ко мне, прожигая взглядом. Черт, что? Руслан выходит. Блять, вернись, прошу, я к такому морально не готов. Меня трясет. Интересно, он увидит? Подходит еще ближе. Это уже пиздец. - Раздевайся. Что? Зачем? Как? С чего ради-то? Смотрю в пол, усердно делая вид, что не заметил. Мда, такое вряд ли не заметишь. Как же это тупо. - Эльдар, блять, Джарахов. Раздевайся немедленно. Не поверил. Поднимаю на него глаза. По щеке катится горячая слеза. Наверное, у меня взгляд загнанного зверя. Неспешно расстегиваю ремень на джинсах, ведь чем позже я сниму кофту, тем лучше. Впервые мне так ужасно стыдно. - Нет, это меня не интересует, поверь. Резко хватает полы моего свитера вместе с футболкой своими тонкими пальцами, тянет вверх. Страшно. Даня откидывает одежду в сторону. Тихий звук падения раздается до ужаса громким эхом. Съеживаюсь, пытаясь закрыть грудь. Тщетно. - Значит, не врет... Действительно, блять, это правда. Ну и что это? Эльдар, что? Нахуя? Кто не врет-то?.. В ответ лишь тихо всхлипываю. Хочется наплевать на все и ответить правду, но тогда я вряд ли ему вообще хоть что-нибудь в жизни скажу. А с другой стороны... Я уже исстрадался. Я так устал, что хуже не станет. Почему бы и не рассказать? - Ну вот чего ты молчишь? Ты же делился, "рассказывал" это им, скажи и мне. - Я не могу. Чувствую, как его сильные пальцы хватают мои запястья, как его тёплые губы накрывают мои. Я давно отдал себя ему. Я - его собственность. Я его люблю. Он кусает меня за нижнюю губу, я глухо вскрикиваю. Резко отстраняется. - Молчи, ладно? Почему ты сразу не сказал? Нет, лучше молчи. Зачем так-то? Ты думал, я не замечу? А я все знаю, идиот. Жутко холодно и до сих пор страшно. Трясет, будто вокруг стоит зима. Даня снимает свою толстовку, закутывает меня и прижимает к себе. Теперь тепло. - Ты чувствуешь? Я тебя люблю.