Collision. Chevalier & Philippe

Когда Филипп де Лоррен видел своего драгоценного принца в последний раз, лицо того не выражало практически никаких эмоций, кроме, разве что, некого отвращения или чего-то подобного. В момент, когда герцог Орлеанский кинул на шевалье свой пронзительный, глубокий взгляд, тому даже стало не по себе, словно кровь в жилах застыла от столь леденящего взора его возлюбленного. Арманьяк абсолютно не понимал, что происходит в данный момент и чем он заслужил такого отношения к своей, казалось бы, невинной и ни к чему не причастной персоне. Он мог предположить лишь то, что герцог волей или не волей, разузнал о том, что тот стал участником некой непростительной компании, которая выступала против воли Его Величества. Нет-нет, это было не очередное предательство и не попытка свергнуть с престола законного его владельца, а лишь потуги устроить очередное празднество слегка нетрадиционного характера. А именного такого, которого король абсолютно не жаловал, а о мнении королевы можно было бы даже не заикаться, но видимо Филипп абсолютно не понимал сути сего заговора. Никто никогда не отрицал, что Версаль кишмя кишит кучкой сплетников, лжецов и сказочников, которые в любой момент готовы опорочить и принизить любого, даже самого близкого для себя человека, ради своей собственной выгоды. Такова человеческая суть, а тем более в этом месте, над котором уже давно сгустились тучи алчности, похоти, жадности и других смертных грехов, от которых знатным людям уже никак нельзя было избавиться. Выход был только один — подпитывать свои желания и усугублять ситуацию во вред себе и окружающим. Лоррен никогда не пользовался особой популярностью и любовью среди обитателей дворца и практически каждый не упустил бы возможности уколоть того в самое сердце, надавить, так сказать, на больное, а именно — унизить того в глазах единственного брата короля, человека, которого шевалье любил больше своей жизни и готов был отдать абсолютно все ради того, что бы не потерять его расположения. Видимо в какой-то момент, неизвестная Арманьяку персона, все же решилась на этот шаг. Шевалье стоял молча, по привычке сцепляя перед собой тонкие пальцы рук в крепкий замок и терпеливо ждал, пока принц произнесет хотя бы слово в его адрес, но он лишь смотрел на него, смотрел таким взглядом, что Лоррену хотелось сквозь землю провалиться, здесь и сейчас, исчезнуть и испариться, что бы не быть задавленным таким тяжелым взглядом, который словно чего-то требовал, кричал и метался в гневе. Так и не дождавшись приветственных слов, на которые надеялся шевалье в тот момент, когда направлялся в покои принца очередным теплым вечером, чтобы составить тому компанию с парой бокалов вина, он все же сделал несколько шагов ему на встречу и в тот момент, когда Лоррен словно пересек невидимую черту, разделяющую его с возлюбленным, тому прилетела звучная и довольно-таки сильная пощечина, от чего изнеженная кожа мгновенно вспыхнула огнем, заставляя накрыть пылающее место прохладной ладонью. Застыв в немом удивлении, Арманьяк неосознанно отступил назад, неотрывно наблюдая за тем, как темные брови герцога гневно сводятся, а в глазах его будто вспыхивает очередная волна безумства. Невозможно было объяснить, что он чувствовал в этот момент. Это была невиданная смесь горечи и разочарования — с любовью и восхищением; гнева и негодования — с уважением и страстью; обожания — с ненавистью; похоти — с отвращением. Шевалье был готов бежать прочь, далеко за пределы Версаля от обиды и в тот же момент, он хотел броситься в его крепкие объятия и вкусить сладость до боли любимых губ. Именно по этому он стоял словно вкопанный в центре богатых покоев, а внутри него шла ожесточенная борьба неземной любви с приземленной ненавистью. to be continued.. by Philippe de Lorraine