You're just too good to be true

Тучи плывут слишком быстро, чтобы можно быть смотреть вверх без страха, что небо вот-вот обрушится тебе на голову. Я ведь говорил тебе, блять, я говорил тебе, я говорил. Пошел к черту. Пошел к черту. Пошел нахуй. И Денбро в который раз сваливает к черту, а в голове вертится одна и та же песенка, восхищенно-влюбленная, ты слишком хороша, чтобы быть правдой, я не могу отвести от тебя глаз. Беверли уехала куда-то дальше, чем Бангор, и след ее простыл уже давно, она даже не попрощалась, оставила после себя сладкий, медовый запах торчащих поутру во все стороны волос. А ведь у них были дни, когда они говорили друг другу, что никогда не расстанутся, что останутся в этом жутком городишке до самой смерти… или пока их не утащит в канализации, рука об руку, чтобы поженить со сточными водами раз и навсегда. Этот город наполнен дождем, сверху и снизу; Денбро чувствует, как пресная, грязноватая вода затекает в ботинки, и думает, что напишет об этом вечером в своей повести, начатой уже сто лет назад, но так и не законченной. Сейчас он носит пальто, слишком длинное, чтобы его полы не были такими же мокрыми, как и все вокруг, и это делает его похожим на озабоченного чем-то Бэзила Рэтбоуна (в роли старого доброго Шерлока, конечно же), не хватает только глупой шляпы в шотландскую клетку. Ему незачем приходить к Тозиеру, чья сраная карьера со старта пошла в пизду, незачем смотреть на его дешевых девушек в латексе и курить его дорогие сигареты, незачем даже думать о нем – какая разница, что было хуеву тучу лет назад? Сейчас у каждого из них своя жизнь, наполненная своими заботами и своими «какая-тебе-нахуй-разница» делами… но он все же иногда приходит, даже если его не зовут. Беверли уехала. Билл помнил, что ее волосы с каждым годом становились все длиннее, а синяки все чаще появлялись на белоснежной коже, что она все чаще курила, нервничала, плакала и зачем-то посылала Билла к чертовой матери, и Билл в итоге ушел с отобранными у нее сигаретами за пазухой. Гребанные «Пэлл Мэлл», «Мальборо», «Кэмел», дымящиеся палочки дерьмового дыма и смерти. Билл уехал. Смотался из Дерри и поселился в Огайо, в городке побольше с незапоминающимся названием, пытался преподавать, а если приходил в бар поздно вечером, то все рано или поздно заканчивалось дракой. Билл старался держаться от них подальше, но… если задевали его, рвался вперед, ведомый концентрированной яростью, что осталась еще с детства; он зачастую сталкивался с более опытными в этом деле людьми, но уходил победителем, или одним из: в крови, сдерживая стоны от боли, пронизывающей гудящее тело, но победителем. Тозиер. Одному Богу известно, какого дьявола, зачем и каким образом они столкнулись в этом городке, и был ли это он на самом деле. Ты слишком хороша, чтобы быть правдой. Эти слова он помнил, пусть и был в легком тумане, когда разбил костяшки о чужие скулы и сломал долбанные очки, наступив на них каблуком ботинка. Парень толкнул его локтем, когда подсаживался ближе, и Биллу показалось, что на него наехали. Язык без костей, колкость за колкостью, затем – драка. Билл предпочитал молчать и расходовать свою энергию в движение, а вот тот парень очевидно предпочитал словесные баталии… и поэтому феерично просрал эту битву. Им достаточно было взглянуть друг на друга получше, чтобы узнать. Им достаточно было прошипеть друг другу «Я, блять, ненавижу тебя» - и разойтись по разным концам города, чтобы больше никогда не встретиться. Билл помнил только, что у Тозиера были огромные, бешеные глаза, а щеки пылали, возможно, от выпитого, возможно, из-за поражения, и злость, которую он излучал, было невозможно не заметить, но вот понять – тоже невозможно. Но Билл не собирался понимать. Он свалил, как и всегда, и потом долго стоял под дождем, чтобы смыть следы крови – чужой и своей. Пошел к черту. Ты слишком хороша, чтобы быть правдой. Охеренное музыкальное сопровождение, я вам скажу. А завсегдатаи орали: «прикончи этого мудака, прикончи его, прикончи, разбей ему рожу, бей по яйцам, выкинь его отсюда нахрен! давай же, рожа зализанная!» Никто не помогал, они образовали ритуальный круг, в котором предстояло прикончить жертву. Ты слишком хороша… Ты просто слишком хороша. Сделай это, хрипел давний друг из детства, сделай, ПРИКОНЧИ, вытащи из дерьма, в которое засунул, помнишь? Губы у него были в крови. Стекло, вылетевшее из оправы, оцарапало щеку. МАТЬ ВАШУ, КОПЫ, заорал кто-то, и их вынесло толпой прочь, и на его пальто остались красные разводы, которые потом исчезли.