skinny ghluine

Арсений — наркоторговец, на след которого напали власти. Его бизнес не слишком велик, хотя и довольно прибылен, однако присесть за решетку вовсе не хотелось. «Программа защиты» сама на него вышла и предложила за пятизначную сумму денег создать новый облик, документы и вывезти из страны. Попову терять было нечего, в России его совсем ничего не держало, поэтому он сделал пару закладок, совершил несколько обменов и сделок и перевел деньги на счет. Как он, блять, докатился до такой жизни? Вплоть до девятого класса получал похвальные листы за то, что в году (и в четвертях) ровным строем стояли одни «отлично». В девятом сдал экзамены лучше всех в классе, потом лучше всех в параллели сдал единый государственный, после закончил школу с золотой медалью и поступил в престижный университет. Его окончил с красным дипломом, будучи гордостью учителей, профессоров и родителей. Тогда-то, наверное, все и пошло по пизде. Нет, он не стал гулять со сверстниками по барам, захламляя жизнь, легкие и печень. Просто жил, а потом в какой-то момент, сидя на диване в съемной однушке, понял, что заебался. Надоело жить ради других, достигать целей, которые даже не он себе поставил. Хотелось уже получать какое-то удовольствие от жизни, делать то, что реально нравится, от чего он бы получал кайф. Конечно, актер — здорово. Эту профессию Арс себе выбрал сам, родители не давили. Но работать в театре или ходить по кастингам вообще не хотелось. Ну, не видел себя парень на сцене. Попов сам не помнил, как стал приторговывать. Сначала просто оставлял небольшие закладки в мусорках и сточных трубах, потом стали доверять штуки побольше. А там и начал он перевозить партии из города в город и из области в область. Потом приблизился к начальнику, начал сам следить за многими передачами. Уже работал на расстоянии, комфортно устроившись дома или в каком-нибудь расслабляющем заведении, а не морозил жопу в грузовике рядом с тремя коробками порошка, прикрытыми ящиками с макаронами и подобной хуетой. Все это в пизду не надо было, но хоть какие-то эмоции в жизни. Сперва он знакомится с Серегой. Программа свела четверых рандомных людей, чтобы вывезти из страны партией. У каждого из них были контакты друг друга, но никому по сути не было нужно писать другим участникам. Однако Матвиенко строчнул в чат какой-то анекдот про говно, и Арс решил ему написать. Вот они, взрослые знакомства. Мужчины встречаются в Москве. Арсений никогда до этого в столице не был, так что решает сделать эту поездку ритуалом прощания со страной. Никакого особенного впечатления друг на друга мужчины не производят, хотя заводят хорошие отношения. Сережа — бывший полицейский с какими-то личными проблемами, которыми он не стал делиться. Арсу не очень-то хочется выслушивать все его дерьмо, так что спрашивать не стал. На вопрос, знает ли Матвиеныч кого-то из программы, хвостатый отвечает отрицательно. Через несколько месяцев их четверых все же сводят вместе. Все впечатление «мы как крутые шпионы будем выбираться за границу» тут же разрушается. Арсений в солнечных очках (январь) и с двумя средних размеров сумками пьет отвратительный кофе из автомата. Настроение говняное, но сойдет. Программа не стала утруждать себя тем, чтобы связаться с кем-то лично, так что мужчина просто находит у себя в почтовом шкафчике документы и билет на самолет. Орущие дети в аэропорту бесят неимоверно, хотелось треснуть каждого по башке и убить их родителей, не соизволивших следить за своими чадами. Первым подходит Серега, как всегда грозный (напускное), но веселый. Парни пару раз встречались за это время, поэтому толкаются плечами, как старые знакомые. Через двадцать минут появляется мужчина в очках, тоской в глазах (может быть просто блики на линзах) и усталостью в плечах, на которых висел объемный рюкзак. Представляется Димой, осматривается и встает спокойно, изучая стенд с информацией. Говорить никому не хочется, все стоят молча и ждут последнего, чтобы уже не чувствовать эту сосущую под ложечкой интригу. Четвертым оказывается не какой-нибудь Джеки Чан, который добавил бы их путешествию драйва, а щупленький долговязый мальчишка. Нормально рассмотреть его лицо не удается из-за широкого капюшона, надвинутого на голову. Подходит, немного трется рядом, стреляет на всех зелеными глазами и встает, наконец, спокойно. На плече у него висит спортивная сумка, по виду очень легкая, словно там почти ничего нет. Арсений, давно допивший кофе, перекатывает во рту мятную жвачку и бродит взглядом по его ногам, пытаясь понять, насколько они тощие под штанами, висевшими на мальчишке свободно, не будучи широкими. Билет из Москвы в Питер лежит в кармане у каждого. Планировалось, что каждый из них из своего города приедет в Москву, после чего они вместе отправятся в Питер, откуда Программе будет проще их контролировать и направлять дальше. Молча они занимают свои места в самолете, и каждый погружается в себя.  — Давайте договоримся так, — начинает Дмитрий, когда они бросают шмотки на полу в общей квартире, выделенной Программой, — Наш тандем — временная мера, пока все не устаканится. Никто ни к кому не лезет с вопросами, не доебывается и прочее. То, что было до этого момента — личное дело каждого. У всех из нас есть свои причины, чтобы потратить деньги на новую жизнь. Все кивают и расходятся по комнатам. Трехкомнатная бедноватая квартира с убогим ремонтом и тараканами, но жить можно. Арсений поздновато понимает, что на три комнаты у них четыре человека. Как позже выясняется, подросток постелил себе матрас в коридоре, тут же рядом кинув свои немногочисленные пожитки. В холодильнике находятся какие-то продукты, но всем лень готовить. Однако ближе к вечеру с кухни слышится шкворчание и громкие звуки, заставившие всех собраться в одной комнате. Оказывается, парнишка вытащил половину продуктов и принялся за поварскую деятельность, что-то нарезая и укладывая на сковородку. Сережа, Арс и Дима усаживаются за столом. Дима закуривает, молча кидая пачку на середину стола, предлагая остальным. Незнакомец отворачивается от столешницы, берет из пачки одну штуку и поджигает сигарету обшарпанной черной зажигалкой, вытащенной из кармана, после чего возвращается к готовке уже с сигаретой между губ. Подумав, Дима вдруг говорит:  — Я бывший врач. Арсений вздохнул. Сережа пожал плечами.  — Полицейский. Попов промолчал, не собираясь начинать исповедь. Все глянули на мальчонку, молча колдующего над курицей с макаронами. Тот прокашлялся и сказал:  — Антон. Информативно. Стряпня Антона оказывается вкусной, за что парнишке в коридор поставили единственный имеющийся в квартире старый радиатор. Остальные мужчины открывают двери своих комнат, чтобы тепло шло и к ним тоже. Несколько дней они существуют так, бок о бок. Дмитрий слоняется по квартире, много курит и решает толстый сборник кроссвордов, привезенный с собой, затупившимся коротким простым карандашом с отвалившейся стирательной резинкой на конце. Сережа копается в телефоне, время от времени с кем-то разговаривает, иногда отрабатывает приемы каких-то боевых искусств с воображаемым противником. Арсений читает произведения, хранящиеся на электронной книжке, тяготится желанием выйти на улицу и погулять, и не может отвести свое внимание от четвертого их соседа. Мальчишка либо спит, либо дымит на кухне во время готовки. Он все время молчит, ни разу не достает телефона или чего-нибудь, что могло бы его отвлечь. Иногда каждый из них ходит в душ, поэтому ребята видели друг друга если не голыми, то мало-мальски обнаженными (не надевать же шмотки на мокрое тело, нужно сначала пройти до своих "апартаментов" и обтереться), то Антон всегда заходит и выходит из ванной комнаты одетым. В конце концов, Арс пробирается к Сереге в комнату и предлагает выйти из их шикарных хором хотя бы на пару часиков. Консилиум из трех соседей собирается на кухне, Антон валяется на матрасе в коридоре и глазеет на соседей оттуда.  — Ну, мы могли бы написать Программе. Может, они не будут против разрешить нам небольшую вылазку, — нерешительно пожимает плечами Матвиенко. Дима выпускает особо большое количество дыма, прежде чем взять старенький самсунг с мизерным экраном и, прищурившись, начать что-то печатать. Через три минуты и несколько тяжелого молчания, он отчитывается:  — Они разрешили нам гулять без посещения каких-либо кафе и больших магазинов. Арсений радуется впервые за долгое время. Ему очень хочется прогуляться по культурной столице, поглазеть на достопримечательности. После этого можно и из России уезжать, наверное. Ну, он бы в любом случае уехал, но теперь уже со спокойной душой. Дмитрий просто выходит из квартиры, не переодеваясь, и отправляется в неизвестном направлении. Серега с утра жаловался на больное горло, поэтому Арс обещает купить ему что-нибудь в аптеке и направляется в свою комнату. По дороге его взгляд цепляется за Антона, который, кажется, успел снова провалиться в сон.  — Антон? — громко спрашивает он. Парень тут же распахивает зеленые глазищи и смотрит на него.  — Нам разрешили прогуляться. Не хочешь выйти на улицу? Антон слегка кивает, медленно вставая. На нем растянутые треники и не очень тепло выглядящая кофта. Попов, решая не притеснять его, возвращается к своей задаче. После некоторого времени сборов он возвращается в коридор. На парне теперь какая-то толстовка, но в целом его вид не изменился. Арсений чувствует себя слегка неловко с ним и даже не уверен, что стоило отвлекать мальчишку ото сна, но тот вполне бодро поднимается и идет надевать куртку и легкие зимние сапоги. Одет он очень просто, но не совсем-совсем дешево. Впрочем, это не его, Арса, дело. Он сам не знает, почему вдруг захотел прогуляться с мальчишкой. Может, чтобы перестать чувствовать дискомфорт оттого, что о соседе знает только имя и наличие навыка готовки. А может, ему просто скучно выходить на улицу одному. Копаться в себе Арсений не любит, так что просто сует в рот пластинку мятной жвачки и выходит за дверь вслед за парнишкой, который уже успевает спуститься на пролет ниже. На улице холодно, и Антон тут же сует руки в нагрудные карманы легенькой парки светло-коричневого цвета. На нем какая-то хиленькая шапка с небольшим помпоном, и в целом он выглядит как обычный подросток-обсос, которому насрать на то, как он выглядит. Стиль "просто надел то, что мама заставила". Интересно, откуда у него такие деньги на участие в этой программе? Они направляются в сторону метро. К счастью, если у Антона телефона при себе нет (или он просто совсем им не пользовался?), то у Арса он имеется, даже с подключенным интернетом. Так что по картам они начинают добираться до транспорта. Живут почти на конечной, в полном отстое и даже не спальном, а очень спальном районе. Уже в метро Арс снимает деньги в терминале и покупает им четыре жетончика: по два на каждого. Антон морщится и достает из кармана сильно помятую сторублевую бумажку, но Попов его притормаживает:  — Считай это презентом в честь знакомства. Все равно я уже их купил. Разговор не идет ровно до того момента, пока они выходят на станции «Невский проспект». Взгляд тут же упирается в Казанский собор, поэтому пара берет курс к нему. Антон не спешит заводить дружескую беседу, но Арс видит, какой сильный огонь восхищения горит в его глазах. Да уж, пожалуй, эта штука выглядела величественно.  — Был здесь когда-нибудь до этого? — решает начать Арсений.  — Нет, — оказывается, парнишка умеет говорить.  — Я кроме родного города до этого бывал только в Москве, — Арс шмыгает носом, разглядывая колонны. Города, в которых он задерживался не больше, чем на несколько часов, чтобы сделать передачу, не в счет.  — Я всю жизнь жил в Воронеже и не выезжал из него куда-либо, только в пригород пару раз, — спокойно говорит Антон, задирая голову, рассматривая купол. Обернувшись, он видит Спас-на-Крови. Парни медленно возвращаются к пешеходному переходу, чтобы пойти и к тому собору тоже.  — Я из Омска, — за информацию принято платить информацией, поэтому Арсений говорит, откуда он родом. Очень хочется разговорить парнишку. Узнать, кто он и как оказался в этой ситуации, хотя все вчетвером договорились не докапываться друг до друга. Парни бродят по центру, иногда делясь впечатлениями и маловажными фактами из жизни. Арс рассказывает про золотую медаль и любовь к глинтвейну, а Антон про наличие кота и любовь к кроссовкам. Через три часа жопы отваливаются, так что они садятся на метро и едут обратно, мечтая о теплой квартире. Оказывается, приходил человек из Программы. Обычный щуплый ботан в хипстерском прикиде, принес продукты и конверт с пятьюстами рублями. Мол, на особо важные расходы. Конверт был пухлым из-за обилия некоторой мелочи, пятидесятирублевых и десятирублевых купюр.  — Не могу взять в толк, почему мы так мало заплатили за такую дорогую хуйню, так нам еще и деньги на расходы дают. — Сережа подтягивает хвостик покрепче и хмурится, размешивая молоко в растворимом кофе. Дима, прижавшись плечом к желтым обоям с некрасивыми узорами, пялится в китайский кроссворд и не обращает на них внимания. Арсений следит за тем, как Антон готовит, зажав в губах сигарету и не заботясь о том, куда падает пепел. Правда, иногда ради приличия стряхивает его в раковину. Мужчина облокачивается о столешницу и потягивает свой черный чай с полутора ложками сахара. Антон иногда бесстрастно посматривает на него, словно чтобы быть в курсе, пялятся на него все еще или нет. На ужин греча с гуляшом и овощной салат. Арсений сметает подчистую всю порцию, сыто облизываясь и делая большой глоток чая. Антон молча кладет ему добавки. Для этого парню даже вставать не нужно, так как он имеет странную привычку есть стоя, опираясь о плиту, хотя в наличии имеется свободный стул, даже не один. Такой же привилегии не были удостоены другие ребята, но тем было по сути все равно, поэтому никто не задавал вопросов. Попов выглядел еще довольнее, на что Антон только слегка закатывает глаза, думая, вероятно, что этого не заметят. Дима теперь уходит куда-то и пропадает часами, наверное, гуляя. Сережа пьет свой сироп и жует лечебные леденцы, запивая это невкусным кофе и иногда решая кроссворды Димы, который не жабится и разрешает. Антон по-прежнему нездорово много спит (или делает вид, что спит) и иногда впустую бродит по квартире, а Арсений разрешает себе глазеть на него и читать книжки на кухне, оправдывая это тем, что не хочет носить чай в комнату. Через день в нем просыпается желание погулять по ночному городу, так что он начинает собираться около пяти.  — Ты куда? — спрашивает Серый, запивая сироп теплой водой.  — Хочу прогуляться, посмотреть, как разводят мосты. Хочешь со мной? Сережа корчит кислую мину и мотает головой. Мужик все еще чувствует себя на тройку из десяти, если не на два с половиной. Арсений не знает, стоит ли звать Антона с собой. Тот вроде бы вообще собирался готовить ужин.  — Тох, не хочешь прогуляться с Арсом? — спрашивает у того Матвиенко. — Хоть погуляешь по городу нормально, а то ведь уедешь, так и не посмотрев. Антон поднимается с матраса и спрашивает, на сколько они хотят уйти. В целом его все устраивает, так что уже через две минуты он, полностью готовый, стоит в прихожей и ждет Арсения.  — Арс, ты как баба собираешься, ей-богу, — ржет Матвиенко. Попов, проходя мимо него, распускает его кичку, чтоб особо не расслаблялся. Серега обиженно жужжит, уходя к себе в комнату. Вместе парни добираются до центра. В основном деньги были выделены на новый сборник кроссвордов, сигареты, лекарства и проезд, так что в этот раз Антону не приходится хмуриться на купленные жетоны. В восемь часов они уже идут вдоль Фонтанки, осматривая дома вокруг. Антон громко дышит, выпуская изо рта клубочки пара. В этот раз он держится спокойнее и выглядит менее безучастным.  — Жаль отсюда уезжать. Было бы гораздо приятнее гулять по Питеру без мысли, что этот раз может быть последним, — без всякого подтекста говорит Арс.  — Так зачем уезжаешь? — спрашивает Антон, делая интонацию не слишком настаивающей. Немного помолчав, мужчина отвечает.  — Проблемы с законом, знаешь. Вместе они проходят еще несколько улиц, прежде чем Арс замечает небольшую палатку, где делают глинтвейн. Прикинув, сколько у него с собой налички, он направляется туда. Антон рассматривает потемневшее небо и прохожих, впитывая в себя красоту северного города. Они даже не замечают, как солнце исчезает за горизонтом. Он принимает свой стаканчик из плотного картона и приязненно благодарит Арсения. Мужчина немного рассчитывает на то, что после выпитого алкоголя у парнишки хотя бы слегка развяжется язык. К счастью, так и происходит. Проходя мимо сквера, они усаживаются на скамейку, и Антон подает голос:  — Мои родители меня ненавидели, — произносит он, — поэтому я сбежал. Арсений кивает, не выпуская из виду сгорбленную фигуру.  — Делал небольшие закладки, хватался за любую работу. Так и накопил некоторую часть суммы. Остальную стащил у родителей. Так и оплатил всю эту хуету, — признается он. Достав из безразмерного кармана пачку кента и зажигалку, он прикуривает.  — Я наркоторговец, — отвечает на эту небольшую исповедь брюнет. — Мне пришлось это сделать из-за проблем с законом. Антон делает глубокий вдох.  — Насколько крутой?  — Достаточно. Почти десять лет в этом бизнесе, это дохуя. Правда, на самую верхушку меня так и не пустили.  — Мне такое хуевое имя в документах сделали, — вдруг делится информацией Антон, — Феликс Баскин.  — Приятно познакомиться, я Отто Гофман.  — Ужас.  — У тебя не лучше.  — Неужели кто-то поведется на эту хуйню? Возвращаются уже в достаточно уютной обстановке, притираясь плечами в метро. Мальчишка Арсению нравится, он проникся к нему симпатией и некоторым состраданием. Хочется вот так вот находиться рядом с ним, когда он немного поддатый и спокойный, со слегка покрасневшим лицом. В квартире уже есть Дима и Сережа, которые играют в найденные где-то на внезапно обнаружившейся антресоли шахматы. Антон лениво принимается за ужин, медленно начиная раскуривать сигарету. Арсений переодевается в футболку и мягкие спортивные штаны и усаживается на табуретку рядом с Димкой, погружаясь в книгу. Через три с половиной страницы перед ним с негромким стуком о стол оказывается чашка с чаем и плавающим в нем круглым кусочком лимона. Антон уже разворачивается обратно к плите, а Попов подавляет желание шлепнуть его по заднице и возвращается к книге. Поймав себя на мысли о чужой заднице, Попов слегка дергает бровями, но больше ничем своего недоумения не выдает. В воскресенье около восьми приходит человек из Программы.  — Завтра под окнами вас будет ждать красная машина. Вот ключи от нее, — связка со звоном оказывается в ладони Сережи. — На ней доедете до Минска. Там найдете этот адрес, — он показывает адрес, написанный на бумажке, который так же отдается Матвиенко. — В машине датчик, так что мы сможем следить за вашей безопасностью. Вот ключи от квартиры, кстати. Когда будете там, ждите, пока с вами свяжутся. На следующий день полностью собранные ребята пихают весь скоропорт из холодильника в салон, все долго хранящиеся продукты в багажник вместе со шмотками и под надзором работника Программы усаживаются в тачку. Сережу сажают за руль, так как он хорошенько отоспался за день. С ним рядом садится Дима, чтобы вслух читать ему вопросы из кроссвордов, не давая задремать. Арс с Антоном садятся на заднее сидение вместе с продуктами. Через несколько часов Антон спит, привалившись к стеклу, а Арсений лениво помогает Диме разгадывать кроссворд и время от времени ест сметану прямо из банки. Они останавливаются на заправке, и Антон просыпается, чтобы выйти и размять ноги. Попов подходит к нему, смакуя кисловатый вкус сметаны во рту. Парень стоит и разминает конечности.  — Неудобно было? Мальчишка кивает пару раз и сонно хмурится. Они снова садятся в машину, но на этот раз Арс сдвигает продукты к окну и садится так, чтобы Антон мог облокотиться на него. Парнишка несколько секунд думает и сомневается, но все же ложится на предложенное место.  — Ландтаг, — мимоходом отвечает Антон на вопрос «Как называется австрийский парламент?». Дима чешет затылок карандашом, кивает и записывает слово в клеточки.  — Откуда ты знаешь? — шепотом интересуется Попов в ухо парня.  — Всегда хотел свалить в какую-нибудь страну, изучал географию, рылся на туристических сайтах, — зевая, отмахивается Антон. Арс думает, что, может быть, хотел бы свалить с ним. Парень почему-то пах домом и дарил чувство спокойствия. Таможню проходят спокойно, и уже в десять утра они в квартире в Минске. Хата еще беднее, чем первая, в ней две комнаты и хиленький душ, который держится на соплях. Сережа сразу же достает упаковку таблеток и запивает один кругляшок минералкой, не тратя времени на заварку чая. Когда Арсений заносит продукты на кухню, Матвиенко уже храпит в одной из комнат. Димка, особо не заморачиваясь, занимает соседнюю кровать. Антон слегка растерян, когда понимает, что придется с кем-то делить пространство. Очевидно, что в коридоре ему было гораздо уютнее. Попов решает не принимать это на свой счет и раскладывает продукты в холодильник и по шкафчикам, принимаясь за свои вещи. Его сосед просто кладет спортивную сумку рядом с дверью и бухается на матрас, отворачиваясь к стене.  — Антох, — неожиданно даже для себя самого зовет Арс, усаживаясь на край своего матраса. Парень вздыхает, показывая, что он весь — внимание, — Может, мне мои волосы того… чикнуть? Шаст что-то мычит, но больше ничем своей поддержки не выказывает. Попов отписывается в Программу, ему переводят деньги на парикмахерскую, так что он со спокойной душой идет отстригать свои патлы до плеч. Хотелось, знаете, стать похожим на мужика. Плюс, в фотке на новых документах он с нормальной мужской стрижкой. Очевидно, что в Программе работают те еще фотошоперы. В квартиру возвращается через час, когда все скооперировались на кухне и занимались своими делами. Антон дымит в форточку, помешивая лопаточкой овощи на сковородке, Сережа и Дима найденным где-то новым карандашом решают кроссворды. Войдя в комнату, Арс кашляет, привлекая к себе внимание. Антон роняет лопаточку, и та слегка пачкает ему футболку жиром, но до пола не долетает, так как Дима ловит ее над самым полом.  — У врачей должна быть хорошая реакция, — говорит он.  — Я думал, у полицейских, — выразительно подмечает Арсений.  — Тебе так очень идет, — выпаливает Антон так, словно сам не ожидает, что произнесет это вслух. Мужики одобрительно кивают, а вот мальчишка все смотрит на него, разглядывает. Арс остается доволен произведенным эффектом и удостоверяется в том, в чем сомневался. После ужина Антон уходит спать, не в силах помыть посуду. Сережа большими глотками выпивает стакан малинового фервекса и, захватив с собой кроссворды и Диму, уходит в комнату. Попов мнется у раковины, но посуду все же моет, после чего заваривает две чашки чая и шаркает в дряхлых тапочках в комнату. Там Антон уже валяется на своей кровати в одних темно-серых труселях, зажав одеяло между ног.  — Не хочешь завтра сходить прогуляться по городу? — спрашивает Арсений, отдавая ему одну чашку.  — Да он нас и не любил никогда, — рассказывает ему Антон после того, как они несколько часов шатаются по городу. — Мама вроде и не пила с горя, но лучше бы пила. Потом они вроде как опять сошлись, потом хуй знает что. Старшая сестра нашла себе кого-то, съехала к нему в Германию. У нее вроде как сейчас двое детей, но мы давно не общались, так что… я не знаю, не уверен, как она живет. Я просто сбежал от людей, которые меня не любят, вот и все. Меня все душило в Воронеже, понимаешь?  — Погоди, то есть реально Шастун? Без шуток. Антон закатывает глаза и сует в руки в карманы, пока Арсений сдерживает смех.  — Это все, что ты запомнил из того, что я говорил?  — Не обижайся, Шастун.  — Отвали.  — Да ладно, Шастун, чего ты. Через несколько минут молчания Арс жует губу и снова начинает разговор:  — Антон Андреевич, а не пора ли нам в квартирку-то? — спрашивает он.  — Может, и пора. Попов сгибает руку в локте, и Антон (так уж и быть) за нее хватается. Так они и доходят до квартиры. И Арс правда рад, что узнает о прошлом Шаста, хотя даже почти не спрашивал. Может, парню просто нужно было кому-то это рассказать, но Арсению приятнее думать, что тот ему немного доверяет. Когда Антон в очередной раз подкладывает Арсу еды в тарелку, димкины глаза начинают хитро блестеть. Он усмехается в свою густую щетину и глазами указывает Серому на то, как Антон заботливо наливает Попову чай. Мужчины переглядываются еще пару секунд, прежде чем свериться во мнениях — двое из них теперь будут занимать одну комнату. С утра, когда Шастун просыпается раньше всех и приходит на кухню готовить завтрак, его встречает небольшой букетик ромашек, стоящих на столе. Он не знает, что Арс сейчас греет жопу под одеялом, потому что отморозил ее, пока бегал и искал ромашки, а в горшке на десятом этаже оборваны цветы. Парень улыбается, сам того не замечая, и дотрагивается до белых озябших лепестков кончиками пальцев. Антон слышит чих из его с Поповым комнаты, и через минуту мужчине приходится войти в кухню. Брюнет пытается как можно натуральнее зевнуть, по-быстрому заварить чай и уйти, но Антон вдруг предлагает приготовить вместе блины. Возможно, в другой ситуации он бы этого не сделал, но Попов — ужасный актер. Неизвестно, как он вообще окончил университет. Разумеется, парень понимает, откуда взялись цветы.  — Ты совершенно не умеешь готовить, — смеется Антон в сжатый кулак.  — Ага, — не отрицает мужчина, фигурно размазывая муку по футболке Шастуна.  — Гомогеи, — слышится в кашле Сережи, заходящего в туалет. Антон смеется снова, но никто из них двоих ничего не отрицает. Их совместные блинчики возможно есть, поэтому они садятся завтракать. Шаст усаживается рядом с Арсом и накладывает ему сахар в чашку, после чего самостоятельно размешивает, чтобы крупицы растворились в чае. Попов улыбается ему, и парень тоже слегка улыбается в ответ. Никто из них не отмечает, что Антон никогда раньше не садился со всеми за стол. Дальше дело продвигается быстрее: уже на следующий день они выдвигаются в Польшу. На этот раз за рулем Арс, а вот по правую руку от водителя сидит Дима. Серега трескает цукаты и иногда сует Антону орешки, «чтоб не кис», но тот все равно утыкается в окно со сморщенной миной. Арсений ловко разгадывает кроссворд, не отвлекаясь от дороги. Через два часа они останавливаются, потому что в машине почти нет бензина. Сережа уходит купить еще цукатов в минимаркете, а Димка курит за мойкой, пока Арс заправляет тачку. Он стучит в заднее стекло, и Антон слегка приоткрывает его, чтобы можно было переброситься парой слов.  — Чего? — хмуро спрашивает он.  — Чего это у тебя настроение испортилось? — интересуется Попов. — Спать хочешь, что ли? — сейчас около часа ночи, и Антон почти не спал в течение дня.  — Ага, — отмахивается Антон и собирается было уже закрыть окно, но Арс просовывает руку внутрь салона.  — Че случилось? — делает вторую попытку мужчина. В этот момент подходит Димка, который внезапно предлагает:  — Тох, пересядешь вперед? Я тебе и сборник кроссвордов свой отдам. Антон тушуется и мотает головой из стороны в сторону. Тогда Дима незаметно дает Арсу подсрачник с ноги, пока проходит мимо него. Крик боли Арс маскирует под энергичное «Да!».  — Садись, а то с Димкой вообще тухло сидеть, — добавляет он. Странно, но когда все снова сидят в салоне, у Антона отличное настроение. Арсений посылает Диме непонимающий взгляд, но тот только дает понять, что думает о его мозгах, не давая никакого конкретного ответа. Следующий час Антон вслух разгадывает кроссворд, и Попов удивлен, честно говоря. Мальчик ни разу не смотрит в конец журнала, где все решено, но при этом дает правильные ответы. Серега давно храпит, уткнувшись в рюкзак, а Дима курит в приоткрытое окно, когда Шастун засыпает, привалившись на плечо Арсения. Тому это не мешает, да и спать не хочется: Дима снова берет на себя обязанность следить за тем, чтобы водитель бодрствовал. Когда они подъезжают к дому, Антон совсем не тушуется, что заснул на мужчине. Он только зевает, берет свою сумку и рюкзак Арса, после чего отходит к подъезду. Попов берет свою сумку и думает о том, что ему все нравится. Той же ночью, выйдя в туалет, Сережа проходит мимо кухни, где на подоконнике сидит Антон. И Матвиенко бы поздоровался, но парень явно больше занят тем, что обхватывает ногами торс Попова, зарывается пальцами в его волосы и пыхтит в его губы. У Арса начинают сползать штаны, открывая миру то, что Серега точно хотел бы увидеть последним в очереди из семи миллиардов людей, так что мужчина побыстрее убирается из коридора, чтобы, наконец, отлить. На следующее утро Арсений выходит к завтраку последним, будучи растрепанным и имея яркий засос на шее. Антон тут же вскакивает и, сияя, доброй рукой наваливает ему в тарелку овсянки. Потом любовно посыпает все сверху сахаром и кидается заваривать чай. Дима вздыхает, поджигает сигарету и отправляется к форточке, чтобы не заработать себе диабет от этой сладкой сцены. Матвиенко довольно лыбится и поглядывает на парочку, довольный.  — Куда мы дальше-то? — спрашивает Сережа.  — Чехия, — почти сразу отвечает Димка, — Потом Австрия и все, расходимся. Арс с Антоном ничего не слышат из их диалога, слишком занятые тем, чтобы накормить Арсения. Сережа мажет по ним взглядом и слегка печально поджимает губы, уходя к себе в комнату. В обед вся компания собирается, чтобы поиграть в монополию. Попов бесстыдно поддается Антону, но разъебывает Диму с Сережей, поэтому уже через полчаса игры становится понятно, кто выиграет.  — Кем же ты работал, что такой стратег? — вскользь спрашивает Дима, ни на что такое не намекая.  — Наркоторговцем, — неожиданно признается Арсений. Было почти не страшно, что его обвинят в чем-то или осудят.  — А у меня фамилия Позов, — пожимает плечами Дима. Сережа хохочет и уходит готовить какао на четверых. Тем же вечером Арсений обнимает Антона за талию, пока они вчетвером гуляют по Варшаве, разглядывая все вокруг. Попов уже думает о том, что хочет позвать парня с собой, когда настанет время расходиться, но еще не уверен, что тот согласится продолжить путь вместе. Однако кто-кто, а вот Сережа с Димой были уверены, потому что тем вечером они впервые видят улыбку Шастуна.  — Как он может улыбаться, пока Попов засовывает язык ему в рот? — с интонацией ученого, который рассматривает подопытных кроликов, вслух произносит Позов. Сережа пожимает плечами и молча жует цукаты, захваченные с собой на прогулку из квартиры. Попов прижимает Шастуна к фонарному столбу, и Сережа почему-то обнаруживает в себе желание сделать фото. Димка обещает, что никому не скажет, так что Матвиенко делает снимок. В квартиру все возвращаются в прекрасном настроении. Арсений пристает к Антону с дурацкими вопросами, пока тот готовит, и все время забирает сигарету из его рта, заставляя делать затяжку, пока дымящаяся палочка зажата между пальцев Попова. Дима спорит с Сережей о том, кто больше элементов из периодической таблицы Менделеева знает, и все вчетвером они по-своему счастливы. Переезд из Варшавы в Прагу назначен уже через день, и на этот раз они все вместе решают кроссворды, поют Арсу прямо в уши, «чтобы тот не заснул», но на самом деле просто так, а еще все едят цукаты из большого пакетика, игнорируя недовольный взгляд Матвиенко. На заправке все втроем скидываются на еще один большой пакет, и Сережа встречает их счастливыми глазами, когда те возвращаются в машину. На этот раз они живут в однушке, и никто не против, что Арсений с Антоном занимают диван, а Дима с Сережей две кровати. Арсений читает «Отцы и дети» вслух, а Антон уходит от них на кухню, потому что не любит русскую классику. Все смывается в одну кучу, и время проходит так быстро, что никто не замечает, что они уже переезжают в Вену. На этот раз оба парня на «А» сидят сзади, и Антон прижимается спиной к груди Арсения. Шастун все время дергается и вообще с самого утра выглядит нервным. Вся компания знает, из-за чего, и только Антону кажется, что его молчаливая истерика остается для всех незаметной. Все молчат, потому что знают, что разговоры ни к чему. Однако Дима вдруг кашляет:  — Предлагаю обменяться контактами. Я… — он слегка запинается, но тут же продолжает. — Я не хочу вас терять, парни. Арс с готовностью пишет ему свои данные на бумажке, такую же дает и Сереже. Антон дергается в его руках, утыкаясь лицом в обивку салона. Попов принимает по бумажке от Матвиенко и Позова, бережно убирая их к себе в карман. Когда они выходят из машины, их уже ждут четыре человека из Программы.  — Каждый из вас может назвать город, в который хочет отправиться, и вас туда проводят. Вот и настал этот момент.  — Валенсия, — говорит Дима. До этого момента никто не знал, что он хочет осесть в Испании.  — Какое-нибудь тихое, но не безлюдное местечко в Хорватии, — произносит Матвиенко, что для всех тоже является неожиданностью. Антон прячет влажные глаза и судорожно сжимает пальцами двух рук лямки от спортивной сумки, но не плачет. И вообще не произносит ни звука. Все ждут двух последних ответов, и Арсений наконец-то делает несколько шагов вперед. Мужчина кладет ладони на щеки парнишки и прижимается своим лбом к его. Он говорит тихо, чтобы не услышал никто, кроме них, но чтобы все отчетливо слышал главный человек в его жизни на данный конкретный момент:  — Я хочу улететь с тобой. В Германию. Ты сможешь видеться со своей сестрой, мы найдем ее. Если ты согласишься, я буду самым счастливым, правда. Шастун шумно и облегченно выдыхает. Он был готов ответить «да» уже после первой фразы, но не думал, что найдет в себе силы говорить. Парень быстро-быстро кивает несколько раз и утыкается Арсению в плечо. Дима с Сережей наконец расслабляются.  — Я боялся, что они сейчас просто разойдутся, — поделился опасениями Матвиенко. Дима кивает.  — Выбирай любой город, — между тем предлагает Арсений.  — Рядом с Берлином, но не совсем там, — говорит Антон. Все довольно просто. Работник Программы усаживает их на самолет и желает удачи, кажется, даже искренне и от души. На этом их сотрудничество с Программой заканчивается. У парней еще все болит от групповых прощальных объятий, но это ощущается в теле хорошо и правильно. Антон не хочет отпускать руку Арсения и не отпускает до тех пор, когда они не выходят из автобуса, который отвез их из аэропорта до гостиницы. Попов впервые рад, что на его счету приличное количество денег, и им не обязательно жить где-то на окраине страны. Уже через пару недель у них есть небольшая однушка в городе в нескольких часах езды на машине от Берлина, хорошие соседи и продуктовый магазин недалеко. В скором времени Арсений устраивается на работу. Антон поступает в университет, где практикует немецкий язык и учится на дизайнера ландшафтного интерьера. Через месяц у них в почтовом ящике обнаруживается сборник кроссвордов с подписью Димы (как и каждый месяц после этого), а еще через неделю их фотография из Праги, сделанная на той самой прогулке, с адресом и новым номером Сережи. Все вчетвером они не теряют друг друга, и даже умудряются найти сестру Антона, которая счастлива обрести брата и живет не так уж далеко от них. Арсений вспоминает, сколько заплатил за эти перемены в своей жизни. Копейки, честно говоря, по сравнению с тем, что он обрел в итоге. Меньше, чем он заплатил за ремонт соседской машины, в бампер которой въехал Антон, когда учился водить год спустя после их переезда.