***
Патрим. Муропис. 23 октября 1781 год. В доме семьи Монтгомери несколько часов назад родился наследник титула и будущий глава семьи — Джозеф. Мальчик с глазами зелёного, тёмно-изумрудного цвета. Редко когда увидишь такой цвет глаз у новорождённых детей. Сейчас мальчик, закутанный в белую пелёнку, посапывал с кем-то из прислуги, в то время как Адалин отдыхала после родов. Но отдыхала она лишь телом, а мозг усердно переваривал информацию, думая над тем, что же ей делать в сложившейся ситуации. Её муж умер пять месяцев назад, оставив её одну вместе с ещё нерождённым ребёнком. Конечно у них остались деньги на проживание, но этих сбережений едва ли хватит на всю прислугу в этом огромном доме, а теперь ведь ещё придётся оплачивать и кормилицу. Ни тогда ни сейчас её не волнует смерть мужа. Брак был по расчёту, и никаких "стерпится-слюбится" не было и в помине. Ребёнок был рождён не в любви, а исключительно для продолжения рода. И сейчас она даже жалеет, что у неё вообще есть ребёнок. Если бы его не было, она спокойно могла бы выйти замуж за графа, возможно даже за какого-нибудь маркиза, а теперь, какой уважающий себя джентельмен возьмёт себе в жёны разоряющуюся баронессу, с ребёнком на руках. А ведь вариант с ещё одним замужеством был действительно неплох. Женщина мотнула головой. Что это ещё за непростительные мысли в её голове? Дети — это ведь счастье и жалеть о их существовании не стоит. Она умна, молода, красива, её обязательно кто-нибудь да заприметит. В крайнем случае отправит письмо кузине в графство Хайнс с просьбой о долге. У них довольно неплохие отношения, к тому же у неё самой есть двое детей, она должна её понять. Грустно вздохнув, молодая мать уставилась в окно. Яркие, огненные краски переполняли город, и на душе сразу становилось так тепло. Она откинулась на подушку продолжая мечтательно вглядывать в осенние пейзажи столицы. Прикрыв глаза, Адалин провалилась в глубокий сон.***
Патрим. Арджентум**. 30 июня 1568 год. Этим летом жара стояла неимоверная. И в эту летнюю жару родился поистине холодный ребёнок. Он родился почти мёртвы, его выносили всего шесть месяцев. Он умирает, а родители не знают, что делать. Уже битый час мать ревёт над ним, сжимая его хрупкое тельце в своих руках. Её плечи продолжают содрогаться от плача. Она уже даже не пытается сдерживать отчаянные крики или глотать свои слёзы, которые быстрым потоком стекают по её щекам. Она не может. Сил на это уже нет. Знахарка сказала, что ребёнок умрёт и даже церковник здесь помочь не в силах, он может лишь упокоить его безвинную душу. Летний ветерок пролетает мимо зёлёных листьев, унося женский плач в самую глубь леса. Птицы затихают, а мелкие зверьки прячутся по своим норкам. Из леса в ответ раздаётся треск сухих веток и хруст поломанной травы. Плач ребёнка прекращается. Он молчит. Кажется пульс остановился также, как и дыхание. Женщина начала плакать с удвоенной силой. И столько боли, отчаяния и горечи было в тех обжигающих слезах, в том навзрыдном крике, что у самого глаза становятся влажными. Первая капля крови попала в глотку, а карие глаза навсегда покрыла морская синева.***
Патрис. Тенбрильва***. 6 апреля 1843 год. Сегодня, в этот довольно прохладный день в семье обычного крестьянина родилась девочка по имени София. Малышка плакала у уже рожавшей ранее женщины на руках, а та в свою очередь пыталась её убаюкать. Сама мать ребёнка отсыпалась в кровати под тёплым одеялом, отдыхая от столь сильной физической нагрузки. Скрипнула дверь, а затем раздались грузные шаги вместе со скрипом досок. В комнату вошёл счастливый мужчина. Он держал в руках два недавно купленных мешка муки. Пальцы его рук покрывали многочисленные мозоли и ссадины, где-то слегка перепачканные в земле. Женщина грустно посмотрела на отца ребёнка. Все ожидали увидеть мальчика, а родилась девочка. Однако самого крестьянина это ничуть не огорчало. Его жена осталась жива, родила ему ребёнка. Что может быть лучше? По приходу отца девочка сразу успокоилась, а тот в свою очередь подошёл к ней и большим пальцем погладил её румяную щёку. Мужчина взял малютку на руки и уложил её в колыбель. Женщина, что временно следила за ребёнком решила удалиться. Всё-таки сейчас пришёл отец, он и проследит за ребёнком, пока его мать не очнётся. Мужчина поблагодарил временную сиделку. Возможно именно благодаря ей его жена и дочь всё ещё дышат. Не стоит забывать и о Боге. Женщина лишь скромно улыбнулась и вышла из тёплого деревянного дома на улицу, по которой ходили радостные крестьяне. Они собирались отпраздновать рождение ещё одного ребёнка, как пологается. Со свежим хлебом, мясом и выпивкой. Мужчина же присел в кресло, всматриваясь в бледное лицо своей супруги. Она выглядела невероятно уставшей. Тени под глазами, впалые щёки, слипшиеся волосы. Но не смотря на всё на это крестьянин считал её идеально красивой, и он будет оберегать её и свою дочь др самого конца. *(с лат.) Страна. **(с лат.) Сильвер, в данном случае графство. ***(с лат.) Тёмный лес.