***
Прошло три года с переезда Марка в Америку. Поначалу он жил у дальних родственников в Филадельфии, там ему помогли и с жильём, и с работой на первое время, да и с окультуриванием. Занимался он чем угодно, начиная с рассадок цветов и стрижки газонов, заканчивая небольшими строительными работами, параллельно исследуя мир американского стендапа (не то, чтобы он до этого не смотрел Луи Си Кея или Стюарта Ли, но сейчас у него появилась возможность ходить на открытые микрофоны, и окунаться в местный юмор по полной). Через какое-то время он и сам начал выступать, хотя долгое время писал в стол и проверял материал на своих немногочисленных новых знакомых. А ещё через какое-то время, он даже начал немного зарабатывать со своих стендапов, забирая приз за самое лучшее выступление, его нестандартный юмор нравился американскому зрителю в разы лучше. Примерно через полгода у Марка появилась возможность съехать в собственную квартиру, пусть и совсем крохотную, в Нью-Йорке, как он и мечтал с самого начала, так что он, не раздумывая, перебрался на новое место. Самый большой город в Америке встретил парня активной и бурной жизнью, предлагая ещё больше возможностей. Узнаваемость Марка среди комиков со временем начала расти, давая парню мотивацию и стимул продолжать работать в этом направлении, пусть пока и не в очень широких кругах. Ещё спустя пару месяцев его заметил довольно крупный стендап-клуб и пригласил быть их резидентом, а Марк и не дурак, чтобы отказываться от такого предложения. Поначалу они общались с Игорем каждый день. Было, конечно, очень непривычно из-за разных часовых поясов, но со временем они пристроилось. Часто созванивались на выходных, Марку особенно нравилось показывать Игорю разные достопримечательности на камеру, фотографировал ему всё подряд: что нравилось и не нравилось, иногда он просто подходил к незнакомым людям и просил их передать Игорю привет во время видео звонка. Однажды, на него даже вызвали полицию. Ладно, не однажды. По мере того, как Марк становился более загруженным, их общение постепенно сокращалось, но они всё равно пытались сохранить его, как могли. Говорили обо всём подряд, только не об их отношениях, на эту тему они поставили табу перед отъездом Марка. Игорь никогда не спрашивал, собирается ли тот вернуться, хотя Марку очень бы хотелось, чтобы его спросили. Всегда приятно знать, когда тебя ждут, пусть чувства к Игорю медленно, но верно проходили. Ему очень хотелось бы, чтобы и Игорь сам приехал хоть на пару дней к нему, но он постоянно останавливал себя, чтобы не сказать об этом. Они расстались: без ссор, разногласий и измен. Просто расстались в самом прямом смысле этого слова — оказались в разных местах, и словно два одноименных магнитных полюса, уже не смогли бы никак столкнуться. Речи об отношениях на расстоянии даже не шло — никакого будущего у них всё равно не было. Было больно обоим, оба по максимуму загрузили себя работой и старались переключиться, не помогало это тоже обоим. Помогло только время. И встреча с Дэйвом. Они с Марком познакомились на одном из открытых микрофонов в Нью-Йорке, да и не то, чтобы прям познакомились — Марк выступал там со своим стендапом, который настолько понравился Гаану, что тот решил ему лично сказать об этом, но не учел, что был слишком пьян, чтобы связать даже два слова, и по итогу просто чуть не облевал Марка. Охранники бара подумали, что Дэйв пристаёт к бедному парню и вышвырнули его из заведения, а тот на следующей день протрезвел, нашел через организаторов Марка и предложил ему стать резидентом своего стендап-клуба. Как сам Дэйв потом рассказывал, он не помнил абсолютно ничего о Марке — ни его вида, ни того, что он рассказывал тогда на сцене, он просто проснулся с четкой мыслью отыскать парня. Марк потом долго смеялся с того, что он его Золушка. Самому Дэйву больше по душе была музыка, он, конечно, писал свои стендапы, правда совсем редко, да метко. Но, когда его друг предложил ему вложится в создание стендап-клуба, он не смог отказать, и не ошибся, дело было довольно прибыльным. Он сам по себе был очень спонтанным человеком, идущим по стопам своих желаний и не горящим мечтой прожить долгую, но скучную жизнь. Под девизом «живём один раз!» он первый и поцеловал Марка. Сначала, разумеется, по пьяни, прощупывая почву, затем увереннее, пригласив на своеобразное свидание в виде сидения на крыше машины под звёздным небом на заправке, потом и вовсе в шутку предложил Марку пожениться, а тот сразу согласился, и они сидели и смотрели друг на друга с вопросом «а ты сейчас серьезно или гонишь?». В итоге они всё-таки расписались по пьяни в первом попавшемся ЗАГСе, а на утро даже не вспомнили этого. Вспомнили, когда нужны были документы для перелёта в Канаду на время тура, ошарашенно поглядели друг на друга и начали битву за то, кто возьмёт себе эту историю в стендап. Выиграл Дэйв, но Марк не особо расстроен был проиграть ему. Марк ещё в самом начале их с Дейвом общения рассказал тому об Игоре, но Гаана больше удивляло, что Марк воспринимал их отношения с Игорем, как нормальные, хотя в поступках Игоря было так много проёбов: предложение, обещание о детях, и это всё при наличии жены! То, что он заставил Марка и какую-то девушку притворяться парой, Дэйва вообще повергло в шок. Марк и сам понимал, как плохо это всё звучит в пересказе, но к Игорю ничего плохого не чувствовал и не смог бы, они через слишком многое вместе прошли. Такие были обстоятельства. Игорь тоже знал о Дэйве и желал им только лучшего. Сам он о своей личной жизни особо не рассказывал, но Марк всё понимал. Пару раз показывал ему уже подросшего Радмира, а ещё однажды прислал видео, где его сын спрашивает, когда приедет дядя Марк. Дядя Марк пообещал приехать на следующий Новый Год.***
Возвращаться в Украину оказалось сложнее, чем уезжать из неё. Проходя по снегу, перемешавшемся с грязью киевских улиц, Марк ни разу не пожалел о своём решении переехать. Обреченность в слабо мерцающих гирляндах только пугала и нисколько не добавляла новогоднего настроения. Отовсюду веяло холодом безысходности и дешёвым глинтвейном, который он мог почувствовать только сейчас, имея с чем сравнить (не глинтвейн, конечно, а холод). Вспоминая о их весёлых новогодних тусовках в компании американских друзей и таких же комиков, Марку хотелось укутаться в куртку полностью, с головой, чтобы не видеть этих недовольных жизнью людей. Америка определённо поменяла его мышление и его самого. Но не хотелось уходить совсем уж в меланхолию. Проезжая в такси уже по выученной наизусть дороге, которую не выкоренишь из памяти, он как бы не хотел, да всё-таки впадал в ностальгию от нахлынувших воспоминаний — столько мест и улиц, имевших для него так много значения раньше, а сейчас отдающих смешанными чувствами внутри. Это определённо были приятные ощущения, хоть и странные: смесь тепла, тоски по дому и предвкушения. Ему безумно хотелось встретиться с Игорем после трёх лет разлуки, и это приятно волновало больше всего. Сейчас, добираясь из центра до квартиры Игоря, под завывания чего-то ужасного из радио, он мог думать только о том, как произойдёт их встреча. Получится у них найти хоть минутку, чтобы поговорить наедине? Да и нужен им этот разговор? Что обсуждать? Мандраж отпустил уже на пороге. Открыла Аня, жена Игоря. Марк был рад её увидеть спустя такое долгое время — они всегда были в хороших отношениях, и человеком она была сама по себе приятным и очень умным, Игорь не ошибся в выборе, Марк знал это всегда. Девушка тут же кинулась его обнимать, отмечая, как сильно изменился Куцевалов. Она сама, напротив, совсем не поменялась с их последней встречи. Марк улыбнулся и спустя несколько мгновений уже шёл в квартиру за ней. Тут не изменилось ничего от слова совсем, разве что украшенной к новому году он её не заставал. Они с Игорем не отмечали такие семейные праздники вместе. Словить на себе шокированный взгляд Ласточкина было более чем приятно. Марк отбелил волосы и завил их в кудри для более эпатажного вида, потому что в Америке выглядеть выделяющимся для медийной личности было крайне важно, да и ему самому всегда хотелось ярче экспериментировать во внешности. Ещё и вещей из гардероба Дэйва понатаскал — цепи, кожанку, ремень с черепами — ощущение, что он у них вообще стал общим. Игорь пялился на него, как баран на новые ворота, и только потом в его голову пришло поприветствовать бывшего парня. — Привет! — почти прокричал он из-за уже играющей из колонок музыки, пожал ему руку, завороженно глядя в уверенный взгляд напротив, и всё-таки крепко обнял, отмечая, что рукопожатия, да и объятия Марка стали намного твёрже. В них не было ни капли нежности, но они были самыми тёплыми и приятными. Игорь не нашёл, что сказать ещё, поэтому в ответ на тихое «привет, Игорь» просто улыбнулся на выдохе и отошёл, пропуская других поздороваться с ним. Таня, не стесняясь, повисла на шее Марка, хотя раньше не проявляла свои тёплые чувства так открыто. — Ну прямо ю-эс-эй суперстар! Когда уже в тур по всему миру? — улыбнулась девушка, выпуская его из объятий. — Только если ты поедешь со мной с лекциями по психологии, — парировал парень, замечая позади Надю, девушку Тани, с ребёнком на руках. — Боже, что это за мартышка у нас тут! — вскликнул он, подходя ближе. Игорь мягко улыбнулся, он уже и забыл особую любовь Марка к детям. — Надь, да я же не про тебя! — улыбнулся Куцевалов, заметив в глазах девушки недоумение. — Привет, я Марк. Как тебя зовут? — представился он, протягивая девочке ладошку. — Маша, — протянула та неуверенно и дала ему пять. — Маша, какое красивое имя! А я тебе подарок принёс, — Марк протянул ей один из пакетов, взятых с собой. Через секунду девочка уже счастливо бегала по квартире с новым бластером на 28 зарядов. Марк озадаченно взглянул на оставшиеся пакеты, понимая, что перепутал их, но девушки его успокоили, что их сыну мягкая игрушка тоже понравится, пока Игорь и Аня на фоне заливались смехом. Ему повезло, что трёхлетняя Маша характером вышла полностью в Таню. На душе у парня сразу стало хорошо и спокойно. С переездом ему казалось, что время тут будто остановилось, но сейчас, стоя в компании старых друзей, он понял, как много всего успело произойти без него. Мимо них пробежал уже подросший Радмир с телефоном в руке, даже не замечая Марка. — Радмир, посмотри, кто пожаловал в наше королевство! — окликнул его Игорь, отвлекая от невероятно интересной битвы в «бравл старс». — Дядя Марк, дядя Марк! — мальчик радостно запрыгал и полез обниматься, бросая свой телефон. Теперь уже Радмир радостно бегал по квартире, хвастаясь новеньким лего перед сыном Тани и Нади, и Машей, которая не сильно понимала, что это такое, но радостно хлопала в ладоши за компанию. — Наконец хоть от телефона отлипнет, — улыбнулась Аня, кладя руку на плечо Марку. — Спасибо тебе большое. Так, дети, — обратилась она уже к компании младших научных сотрудников, которые, словно завороженные, распаковывали коробку с подарком. — Сначала нужно поесть, как же вы вырастете, если не поедите кашу? — А я уже вырос! И вообще, сами идите ешьте свою кашу вонючую, — засмеялся Радмир, вскочив и начав убегать от Ани, пытающейся поймать его, мотаясь по квартире, как в жопу ужаленный. Сын Тани и Нади со смехом побежал за ним, заставив всех девушек в компании вздохнуть, а Маша, снова ничего не понимая, просто захлопала в ладоши для привлечения внимания детей. — Да забейте вы, — наконец подал голос Игорь. — Когда начнут умирать от голода, сами придут. Ну, или нёрфом застрелятся. Ай, ну Аня, я же просто пошутил!***
Аня пригласила всех за стол. Находясь в приятной семейной атмосфере, все общались на абсолютно разные темы, потягивая шампанское. Игорь рассказывал о новом проекте, в который его пригласили участвовать: там нужно было петь в костюме, да и не самому вообще, а под фонограмму, и Игорь был совершенно уверен, что стоит идти на съемки этого маскарада в костюме какашки, что одновременно символизировало бы его отношение к подобному роду передач и не лишало бы денег. Таня и Надя делились планами о том, что хотели бы переехать в Германию и наконец уже расписаться. Аня в основном молча ела, слушая остальных, то и дело поглядывая на мужа. Игорь не уставал всем наливать алкоголь по кругу и при этом смотреть на Марка в любой удобный (и неудобный) момент. Марк не смотрел в ответ — погружённый в диалог, он смеялся, делился какими-то историями из Америки, делая это максимально уместно, и Игорь ловил каждое его слово, стараясь запомнить парня таким… живым. Он слишком изменился, чтобы сейчас Ласточкин боролся со своим желанием так увлечённо его слушать. Да и выглядеть деланно спокойным не хотелось, очевидно же, что все понимают, почему Игорь чуть ли не в рот Марка заглядывает. К двенадцати компания была изрядно подвыпившей, на бой курантов все сидели с улыбками до ушей, переглядываясь между собой, Таня поцеловала Надю. Кажется, это традиция в Болгарии — начинать новый год с поцелуя. Ну да, да, как встретишь, так и проведёшь… Марк даже не обратил внимания, что Игорь и Аня и не собирались последовать примеру девушек, он погрузился в мысли о Дэйве, о том, что стоит ему написать. Тот остался в Америке на каком-то рабочем корпоративе, поэтому позвонить своему парню не мог. Когда все налегли на оливье, а Аня отправилась укладывать детей, Куцевалов предупредил, что идёт на перекур и тут же, не ожидая ответа, вылетел на балкон. Игорь и Надя встали, чтобы пойти следом, но Таня взяла девушку за руку, одним взглядом показывая, что не стоит. Она понимала, что Игорю и Марку нужно поговорить наедине, потом ведь не выдастся такой возможности. Марк, перевесившись через балкон, отправил короткое «у нас уже новый год. с праздником тебя! мне тебя не хватает. люблю», когда дверь на балкон закрылась и рядом с ним появился Игорь. — Куришь теперь? — облокачиваясь об стену, поинтересовался Игорь, заглядывая немного помутневшими глазами на Марка. — Нет, но да, — слабо улыбнулся тот, поворачивая голову к парню. — Ты? — Нет, но да, — кивнул Ласточкин. — Стрельнешь? Марк, кивнул и протянул ему пачку сигарет с зажигалкой. Старый добрый «Парламент». Игорь хмыкнул. — Я даже не знаю, что сказать, — начал Игорь, поджигая сигарету. — Я тоже, если честно, — облегченно вздохнул Марк, закуривая. — У нас всё хорошо? — Когда-то было плохо? — и попал в Марка его же оружием. — Честно говоря, я долго обо всём думал, анализировал… Я должен перед тобой извиниться за столько вещей, так много всего, о чем я сожалею, оглядываясь назад. — Игорь, скрестив руки, задумчиво глядел на Марка. Он был слишком серьезен для самого себя. Куцевалов неосознанно скопировал его позу, затушив свою сигарету. — Игорь, перестань. Я не обижен на тебя и мне не нужны твои извинения, всё в порядке. — Марк коснулся его плеча рукой, мягко поглаживая, успокаивая. — Мне они нужны. Мне нужно знать, что ты меня простил, — Игорь тяжело вздохнул, прерывая их зрительный контакт. — Я... я сейчас хожу на терапию, пытаюсь принять себя и все свои ошибки, начать новую жизнь. — Новую жизнь? — Да, мы разводимся с Аней. Минуту они простояли в тишине, обдумывая каждый своё. Марк не был шокирован, но эта новость выбила его из колеи. По виду Игоря можно было понять, что тому сложно об этом говорить, и Марк внутренне обрадовался, что у них всё ещё сохранились такие доверительные отношения. — Это твоё решение? — первым нарушил тишину Марк. — Да… Я обо всём ей рассказал, — встретив озадаченный взгляд Марка, уточнил: — не про наши отношения, только о том, что я уже давно ничего не чувствую к ней в романтическом плане, и что я, скорее всего никогда не почувствую подобное к женщине… Мы долго говорили обо всём, она и предложила мне пойти к психологу, разобраться во всём. Никаких скандалов, просто я искренне хочу, чтобы она была счастлива, и я сам хочу уже наконец стать счастливым, — заканчивал Игорь почти шепотом, задумчиво глядя на снежный Киев за окном и суетящихся людей. В конце предложения так и хотелось добавить «хотя вряд ли уже смогу», но грузить Марка этим не хотелось. Жизнь продолжается. Марк просто обнял Игоря, медленно поглаживая того по спине. Для него это было сейчас важнее любых слов. — Я рад за тебя, — отходя от Игоря, заключил Марк, улыбаясь. — Послушай, что было сделано — не воротить, и я абсолютно ни о чем не жалею и ни в чем не виню тебя. Всё произошло именно так, как и должно было. Я верю, что ты со всем справишься, и, если я тебе понадоблюсь, я всегда рядом, пусть и не физически. Ты всё ещё один из самых важных людей в моей жизни, и я всегда буду готов прийти к тебе на помощь, хорошо? Ты всегда можешь положиться на меня. — Я скучал, — грустно улыбнулся ему Игорь. — Знай, что всё что ты сказал, взаимно. Если бы ты только знал, насколько я тебе благодарен за всё. — Поверь, я знаю. Они оба тяжело вздохнули, затем оба усмехнулись этому. Поначалу Марку было страшно даже думать о встрече с Игорем, он не знал, что почувствует. Но сейчас он был спокоен — кроме согревающего дружеского тепла в нём ничего не осталось — всё остальное, однажды вспыхнувшее, уже догорело. Игорь тоже с облегчением понимал, что перегорел. Стоило, наверное, перевести тему. — Серьёзно собираешься идти на то шоу в костюме Арестовича? Игорь сначала глупо смотрел на Марка, затем громко расхохотался, облокачиваясь на стенку. Он и правда соскучился за этой балдой, спрятанной за крутыми шмотками. — Ты сам вообще как? — Странно, — Марк покачал головой, — странно и очень страшно. — Почему? — Мы с Дэйвом собираемся усыновить ребёнка, собираем сейчас все необходимые документы для этого, — была у Марка способность рассказывать важные новости совершенно непринужденными тоном. — Вау, это же очень круто! И ты столько молчал об этом? Ужасно, — Игорь сразу повеселел и несильно толкнул того в плечо. — Боже, ты же таким хорошим отцом будешь. Надо было начинать с этого! Марк засмеялся, наблюдая за тем, как сразу Игорь переменился в лице и возбудился от этой новости. Но Ласточкин совершенно искренне был рад за Марка, тот всегда был намного семейнее самого Игоря, как бы парадоксально это не звучало. Куцевалов очень любил детей и давно мечтал стать отцом, но только в последнее время стал чувствовать себя уверенным и в финансовом положении дел и стал чувствовать психическую стабильность, во многом благодаря Дэйву. Марк относился к своему будущему отцовству с особым трепетом, ведь сам рос без отца и никому не желал такого же. Парни обсудили ещё немного на балконе будущее отцовство Марка, и собирались уже возвращаться, как тот неожиданно остановил Игоря. — Стой, чуть не забыл, это тебе, — и с улыбкой протянул небольшой конверт. — С новым годом. Игорь раскрыл конверт. Внутри лежало то самое плёночное фото с подписью «мой пездюк», только «мой» было аккуратно перечёркнуто, а сверху над ним кривым почерком Марка красовалось «ты».