Мне кажется, я никогда по-настоящему не видел, как это красиво. Наверно, потому, что я в первый раз смотрю на всё как на что-то, с чем я должен проститься и расстаться. (с) Герман Гессе. «Игра в бисер».
Первые звоночки, предвещающие катастрофу, Эдди улавливает еще в марте, когда в кофейне напротив кампуса перестают подавать его любимые булочки с вишневым вареньем. «- Извините, сэр, но мы больше не печем их, - сказал одним прекрасным утром официант и предложил яблочный пай». Безусловно, отсутствие выпечки - мелочь, по сравнению с потенциальным отчислением из университета, но все же именно она первоначально немного выбивает его из колеи. В том же месяце письма от Ричи перестают приходить, и Каспбрак окончательно падает, словно Алиса из Страны чудес, в объятия депрессии - такой донельзя весенней и солнечной. Он думает, что это какая-то уже вселенская патология. « - Я буду тебе писать, слышишь? Каждый гребанный день, чтобы ты не расслаблялся, понял? - от волнения Тозиер заваливал его нелепыми вопросами и теребил края выцветшей гавайской рубашки, - и только попробуй найти там себе другого балабола - вырву твою милую челочку с корнем. Угрозы из уст Ричи звучали так же глупо, как и шутки про члены. Но Эдди послушно кивал, заверяя, что другого такого мудака ему больше не встретить, и едва сдерживал смех. - Естественно, - ухмылялся на это собеседник, - я единственный и неповторимый укротитель чужих мамочек. И даже твоей, Эдс. Каспбрак демонстративно закатил глаза, игнорируя тянущегося за поцелуем Тозиера. Дерри не изменился за те несколько лет, что Ричи провел, корпя над учебниками в Чикаго, а вот сам он - да. Бледное, покрытое веснушками лицо вытянулось, детская припухлость исчезла, и проявились скулы, о которые, казалось, можно было порезаться. Кудри стали виться еще больше, но теперь лежали аккуратнее, потому что Рич, о боже, научился пользоваться расческой. Эдди наблюдал эти изменения на протяжении каждого лета, но лишь недавно осознал, что теперь общался не с угловатым подростком, чьи колени постоянно были избиты, а талантливым молодым человеком. - Объявили посадку на твой рейс, Эдс! Проснись! - Тозиер пихнул задумавшегося друга в бок, отчего тот едва не свалился со скамейки. - Ты совсем охуел?! - поинтересовался разозленный Каспбрак и, схватив чемодан, направился к выходу, но чужая хваткая рука не дала ему даже двинуться с места. - Возможно, - хмыкнул Ричи, - но ты, поверь мне, больше, потому что улетаешь учиться в Нью-Йорк и бросаешь меня. - Мы с тобой много раз обсуждали всё, - поморщился собеседник, - нам не удастся впредь видеться чаще одного месяца в год, и не моя вина, что ты поступил в калифорнийский университет на другом конце страны. Отношения нужно поддерживать не только рождественскими подарками и пылкими, ничем не подкрепленными признаниями, поэтому временное отступление и сохранение статуса друзей необходимо. Оно позволяет уменьшить страдания при потенциальном расставании и дает возможность проверить наши чувства на прочность. Мы сойдемся, как только позволят обстоятельства. Рич обиженно поджал нижнюю губу и на секунду замер, не моргая, смотря на Эда. А затем, хитро усмехнувшись, наклонился к его правому уху, собственнически пренебрегая установленным ранее между ними "безопасным расстоянием", и шепнул: - Ты правда веришь в данную фигню, маменькин трусливый сынок? Возбуждение с головой накрыло Каспбрака, который бы врезал Ричи за нарушение правил, очередное дурацкое прозвище и наличие такой привлекательной внешности, если бы мог пошевелить хоть пальцем. - Удачного полета, астматик, - Тозиер быстро чмокнул его в щеку и убежал, не желая затягивать прощание. А шокированный Эдди продолжил стоять посреди зала ожидания, прикрывая покрасневшие глаза тыльной стороной ладони. Лицо горело так сильно, будто ему опять тринадцать лет, и Рич благодарно целует его после инцидента с Лесли Миллиган. Сколько воды утекло с тех пор?" Эд заваривает себе зеленый ромашковый чай, прячет запястья в бесформенных свитерах и, несмотря на нынешнее время года, хандрит по-осеннему - качественно и совсем немного жалко. Местному почтальону почти физически больно отвечать привычным отказом на вопросы Каспбрака о новых письмах. Ричи исчез в череде серых одинаковых будней, словно солнце, спрятавшееся за тучи.***
Поступление в Нью-Йоркский университет далось Эдди очень непросто. Бессонные ночи над учебниками, истерики матери, мандраж перед экзаменами - и вот он учится в нем, несмотря на отсутствие связей и денег. Мечта стать первоклассным врачом увозит его за сотни километров от дома. К сожалению, Ричи повезло меньше, и грант ему дали только в Лос-Анджелесе, но, признаться, он был сначала даже счастлив оказаться вблизи всех знаменитостей, пока Каспбрак не предложил сделать паузу. " - Мы будем разрываться на части от невозможности быть вместе, - объяснил Эд, - а еще эта пресловутая разница в часовых поясах... - Я понял, - резко перебил его Тозиер, - ответь мне только на один вопрос: почему ты даже не подал документы в мое учебное заведение, хотя между нами была такая договоренность? - Оно не имеет столь крутого лабораторного оборудования, первоклассного состава преподавателей и легендарного выпускника в лице Альберта Сэйбина. Тебе дальше перечислять? - саркастично поинтересовался собеседник, скрещивая на груди руки. - Но в нем есть я, - подытожил Рич, с безграничной тоской глядя на Эдди, - правда твоим амбициям мало этого, знаю. Тозиер ласково коснулся пальцами чужого подбородка без намека на физическую близость, желая лишь продемонстрировать готовность понимать и прощать. Но Каспбрак брезгливо отшатнулся, и этот жест, как ни странно, сказал обо всем за него". В уютной китайской забегаловке Эда знают уже несколько месяцев, поэтому милая официантка, не спрашивая заказа, уносится на кухню, как только видит его за столиком около окна. Сегодня он останавливает её и просит сто грамм виски вместо куриного супа. Девушка, не скрывая жалости, приносит ему алкоголь и оставляет напиваться в гордом одиночестве. Взрослые мальчики не успокаиваются после молока с медом и маминых утешительных объятий. Эдди зазубривает это правило еще в начале года, топя печаль в студенческих вечеринках. Дверной колокольчик неприятно звякает, уведомляя о прибытии нового гостя. - Я догадывался, что найду тебя здесь, - приветливо улыбаясь, произносит Мэттью Хокинс, занимая стул напротив Каспбрака, - телефон не берешь, прогуливаешь занятия... Что случилось? Мэт - славный умный парень, который заботится о каждом своем одногруппнике, но особенно об Эдди. Их, признаться, ранее объединил кружок по истории медицины, где он являлся председателем пару месяцев. Хокинс - полная противоположность безалаберному пошляку Ричи; вокруг него всегда царит такой идеальный порядок, что даже сложнейшие проблемы кажутся решаемыми. Поэтому уставшего от нескончаемого хаоса Эда манит к чужой гармонии не хуже, чем наркомана убивать ради дозы. Каспбрак догадывается, что это ненормально, но надежного плеча Тозиера рядом нет, а желание, бурлящее на уровне инстинктов, найти твердую почву под ногами в бешеном мегаполисе сильнее его.***
Приглашение приехать в Дерри на уикенд приходит от Майкла по электронной почте. Он пишет, что ужасно истосковался в этом захолустье без неудачников, и Эд отлично понимает его. Ричи соблаговолил, наконец, позвонить и узнать, как поживает нью-йоркский ботаник, и собирается ли он ехать на собрание клуба. - Какого хера ты пропал почти на два месяца? - кричит ошарашенный Каспбрак, игнорируя заданные вопросы, - не думал, что я тут с ума схожу? - Хм, признаться, нет, - спокойно произносит Тозиер, - однажды ночью до меня снизошло озарение, что ты больше ничего не чувствуешь ко мне, судя по твоим лаконичным безэмоциональным письмам. Научные доклады веселее перечитывать, ей-богу. Поэтому и перестал тебя беспокоить. " - Клянись на мизинчике, - потребовал Эдс, - что мы будем не только созваниваться каждые пару дней, но еще и обмениваться друг с другом бумажными посланиями. - Зачем? - поинтересовался Рич, недоуменно пожав плечами. - Я хочу, чтобы у меня всегда была рядом частичка тебя. И наоборот". - Идиот, - шепчет Эдди, утирая слезы, - просто отстраненность позволяла мне контролировать медленно ехавшую крышу от нехватки тебя и необоснованной ревности. Но сейчас я настолько сильно соскучился по тебе, что мечтаю отбросить прочь все дурацкие страхи и зацеловать каждую родинку на твоей спине. Ты согласен снова стать моим парнем, Ричард? - Захвати в duty free два блока ментоловых сигарет "Marlboro", пожалуйста, - хмыкает Ричи, избегая прямого ответа,- нам нужно качественно оторваться в городе детства. Интересно, Стенли будет опять психовать, если я начну лапать тебя? Каспбрак заливисто хохочет и заверяет, что Урис просто сгорает от зависти в такие моменты, поэтому и бесится....
В мае Дерри преображается благодаря различным фестивалям и ярмаркам. Местные жители организуют конкурсы и потешные игры, зарабатывая тем самым деньги на немногочисленных туристах. Тир дяди Томаса пользуется особой популярностью, поэтому неудачники договариваются встретиться около него....
У озера непривычно жарко и шумно; сверчки, попрятавшиеся в кустах, не переставая, болтают между собой и мелькают во мгле. Бен сооружает импровизированный столик из сухих пеньков, а Ричи разливает по пластиковым стаканчикам вино. Майкл раскладывает фрукты и мини-бутерброды. Урис завороженно фотографирует на его камеру кроны шелестящих деревьев. Билл и Беверли занимаются самым главным - ставят виниловые пластинки с песнями Элвиса Пресли. Патефон был одолжен***
Научную конференцию по медицине переносят на середину июля, и Эд не может не чертыхаться на администрацию университета. Ричи звал его поехать в это время на фестиваль кантри музыки в Сан-Франциско, предупреждая, что никакие отказы не принимаются. Мэттью не понимает, почему Эдди отклоняет предложение выступить со своим прорывным докладом о лечении почечной недостаточности, но ему же не объяснишь, что любимые исполнители Тозиера важнее потенциального гранта от спонсоров учебного заведения. - Твой друг, если он не конченный урод, должен понять тебя, - говорит Хокинс, крадя у Каспбрака картошку фри прямо из тарелки. В столовой ничем более съестным не кормили студентов во время летней сессии - повара банально ленились. - Я и сам хочу провести с ним время, - честно признается собеседник, озадаченно почесывая затылок, - но понимаю, что тогда вся моя работа окажется напрасной, если все-таки куплю билеты на фестиваль. Мэт сочувствующе приобнимает его за плечи и настоятельно еще раз рекомендует рассказать приятелю о переносе конференции. Он не знает Ричи лично, но догадывается, что между ним и Каспбраком определенно не чисто платонические отношения, скорее «дружба с привилегиями». Они никогда не обсуждали ориентацию друг друга, но, кажется, это было понятно без лишних слов. Тем же вечером Эд набирается смелости и звонит Тозиеру из кампусного автомата, чтобы соседи по комнате не подслушивали их разговор. - Слушай, Рич, сложилась такая ситуация... тебе придется лететь в Сан-франциско одному. - Неа, Тима Макгро я могу послушать и по радио, а вот тебя, выступающего перед огромной аудиторией, нет. Я сдам последние экзамены и тут же поеду к тебе, договорились? Эдди представляет, как отреагируют его знакомые на чудаковатого парня, носящего броские футболки, рванные джинсы и замусоленные кеды, и ему становится страшно за собственную репутацию. Пошлые шутки Ричи местные ботаники не способны оценить. - Лучше не стоит...,- мнется собеседник, готовясь в любой момент бросить трубку, - тебе будет скучно. - Я люблю всего тебя, Эдс! От родинки на левом плече до великих достижений и пидорского голоска, - отвечает Тозиер голосом Вуди Харрельсона. За маской чужой личности прятать истинные чувства проще. - Ладно, я тоже тебя люблю и жду нашей скорейшей встречи, еще созвонимся, целую, - бормочет на одном дыхании Каспбрак, мгновенно отключаясь....
Конференц-зал переполнен уважаемыми профессорами и учеными, которым действительно интересно посмотреть на юные дарования. Эдди от волнения не может завязать даже галстук, но, к счастью, Мэттью вовремя приходит ему на помощь. - Не переживай, все пройдет, как по маслу, - заверяет он, опуская ворот белоснежной рубашки, - ты покоришь этих старперов не только гениальными разработками, но и ослепительным внешним видом. Каспбрак нервно смеется, нащупывая в кармане пиджака запасной ингалятор. Астма настигает его в самые неподходящие моменты. До начала мероприятия остается меньше получаса, а гости все прибывают и прибывают, создавая небольшую давку в душном холле университета. Ричи с огромным трудом пробирается сквозь толпу, приветственно маша Эду руками и довольно улыбаясь. Эдди глубоко вдыхает и считает до десяти, чтобы прийти в себя. Этот кучерявый балабол не придумал ничего лучше, чем надеть на симпозиум футболку с надписью "fuck yourself, asshole", джинсовку и узкие темные брюки, которые, признаться, немного спасали положение. Хокинс одаривает незнакомца презрительным взглядом, но Тозиер, кажется, не замечает этого. - Эдс, чудесно выглядишь! Съездил в Дерри подстричься у мамочки? По-другому я не могу объяснить, почему нормальные парикмахеры не отрежут до сих пор к херам твою челку, - шутит Рич и, не давая парню опомниться, заключает его в медвежьи объятия. От Эдди пахнет дорогой туалетной водой и немного растворимым кофе. Такие ароматы обычно принадлежат взрослым юношам, которые носят лакированные оксфорды и кожаные портфели вместо поясных барсеток. Вчерашний трусливый ипохондрик вырос, и Тозиер не заметил, как это случилось, видимо, из-за толстого слоя пыли, скопившегося на очках. В городе детства Эдс был... другим. Более родным и уютным, что ли. - Знакомься, Мэт, это Ричи. Тот самый друг, о котором я тебе рассказывал. - Надеюсь, только самое плохое, иначе я обижусь, - Рич маскирует возникшую неприязнь к Хокинсу за очередной глупой шуткой и пожимает тому руку. Каспбрак качает головой и понимает, что ближайшие несколько часов ему предстоит перетерпеть настоящую бурю....
- Таким образом, я считаю, что почечная недостаточность - не приговор для пожилых людей. Зал громко апплодирует, кто-то даже встает. А Рич начинает свистеть и кричать: - Ребята, это мой мальчик, представляете? Мой мальчик! Эдди закатывает глаза и уходит со сцены, уступая место следующему оратору. Мэт показывает ему два больших пальца, поднятых вверх, и одобрительно хлопает по плечу. Ревность сжигает легкие Тозиера, наблюдающего за этим, не хуже табачного дыма от дешевых сигарет. После окончания конференции к Эду подходит дряхлый старик и протягивает свою визитку, предлагая сотрудничать. О большем он не смел и мечтать. Хокинс по такому случаю организовывает праздничный ужин, на который приглашает всех приятелей Каспбрака, в том числе и Ричи. Компания из шести человек располагается в ближайшем к университету кафетерии, требуя у официанта лучшее шампанское и четыре огромные пиццы. Рич поочередно кадрит трех подруг Эдди, не оставляя Элизабет, Катрин и Веронике и шанса невзлюбить его. Балабол умел быть галантным английским джентельменом, когда хотел произвести хорошее впечатление. - Господа и дамы, - Мэттью встает из-за стола и поднимает бокал, - я предлагаю выпить за нашего чудесного друга и просто умного юношу, чья работа сегодня произвела фурор на симпозиуме. - Жаль, что я вышел подрочить в то время, пока ты выступал, Эдс, прости, - Тозиер бесцеремонно перебивает Мэта и осушает залпом стакан с лично заказанным им джином. Девушки ошарашено косятся на закипающего Эдди и жестами спрашивают у него, не чокнутый ли слегка этот калифорниец. - Комментарий был груб и неуместен, - произносит Мэт, прерывая затянувшуюся паузу, - особенно в присутствии девочек. - Ты имел в виду шлюх? Нервы Каспбрака не выдерживают, и он насильно тащит Ричи на улицу. Тот достает из кармана пачку красного «Malboro» и раритетную отцовскую зажигалку. - Чем твой одногруппничек лучше меня?- с вызовом спрашивает Тозиер, нахально выдыхая дым от сигареты прямо Эду в лицо. - Ничем, идиот, - кричит он, отступая назад, - Мэттью учится со мной, только и всего. Что за цирк ты устроил? - Ммм, поверь, Хокинс трахнул бы тебя хоть сейчас. - О боже, Рич, хватит! Как же ты меня достал вместе со своими шуточками и дурацкой подростковой одеждой. Повзрослей, наконец! - Ух ты,- Тозиер театрально хватается за сердце, - ты тоже хочешь Мэта, вот это сюжетный поворот. - Не мели чепухи! - Эдс, ты никогда не умел врать! Парни смотрят друг другу в глаза, понимая, что кто-то должен поставить точку в их ссоре. - Я устал, - признается честно Каспбрак, - отношения на расстоянии - дерьмо, но во мне еще теплилась надежда, что у нас получится преодолеть... кризис. - Знаешь, - хмыкает Ричи, - я приму любое твое решение. В свое оправдание лишь скажу, что негоже стесняться молодого человека и делать вид, что для твоего снобского окружения вполне естественны всякие научные разговорчики. - Мы стали, к сожалению, очень разными людьми, - Эд машинально поправляет волосы, - поэтому, думаю, нам нужно расстаться. Он выносит приговор в свойственной безразличной манере, будто сейчас не сердце разбил любви всей жизни, а заказал Биг-мак. - Что же, -Тозиер ласково проводит теплой ладонью по его щеке и вытряхивает из рюкзака запасные ингаляторы, - забери их себе, ариведерче. Рич перебегает улицу и, не вслушиваясь в мольбы Каспбрака остановиться, ловит такси. Неиспользованные алюминиевые баллончики перекатываются по асфальту, издавая неприятные звуки, но астматику не хватает сил собрать их. « - У сказок не бывает плохих финалов, - возразил Эдди, не отрываясь от складывания бумажного самолетика. Середина июля, каникулы были в самом разгаре. В комнате пахло удручающей жарой и горелым пирогом, как напоминанием о кулинарных способностях Ричи. - Почему это еще? Наша сказка, например, может кончиться плохо, - парировал Тозиер, куря у открытой форточки. - Глупости, - прыснул собеседник, - мы с тобой никогда не расстанемся. Не в мою смену. Каспбрак смеется и тянется, словно изголодавшийся по ласке котенок, за поцелуем. - Я верю тебе, Эдс». Мэт нежно обнимает плачущего Эда и шепчет, что на его пути встретятся друзья гораздо лучше. Но Ричи был не другом. Ричи был целой Вселенной, которую он проебал. Тем же вечером они едут к Хокинсу на съемную квартиру, и Каспбрак, переставая играть недотрогу, вытрахивает из себя все переживания. Секс - второе лекарство после алкоголя, которое действительно помогает ему.***
Проходят месяцы, прежде чем Эдди, наконец, осознает, что знакомый до дрожи в коленях номер теперь навсегда «вне зоны доступа». Он лишь может гадать, как Рич справляется с их разрывом, потому что остальные неудачники ничего не знают. А писать ему письма, значит бередить старые раны - это было бы слишком эгоистично. Мэттью окружает парня максимальным вниманием и заботой, даже предлагает съехаться. Но, как бы Хокинс не старался, ночами все равно с чужих уст срывается не его имя, а днем в глазах Каспбрака ни капли сожаления. Полное фиаско. Старенький радиоприемник, подаренный мамой на шестой день рождения, несмотря на годы службы, еще вполне неплохо работает. Эд по вечерам включает на нем классическую музыку, чтобы не заниматься в тишине, а Мэт тихо посмеивается над этой привычкой, но не возражает против Баха во время зубрежки человеческой анатомии. - А ты не хочешь послушать что-нибудь повеселее? - любопытствует однажды он, меняя радиостанцию. Из динамика слышится сначала мерзкое шипение, а затем бодрый голос ведущего: - Пепси-кола сделает вас такими же стройными, как мамашу одного моего знакомого. А она весила больше сотни, скажу я вам, и была размером с Чубакку, - пародия на бас Харрисона Форда оказывается неудачной, и Эдди улавливает в чужой фразе те самые родные интонации, что читали ему когда-то комиксы и смешили до колик в животе. Мэттью видит его засиявшее резко лицо и решает оставить передачу, уносясь на кухню делать чай. - Ты, видимо, никогда не перестанешь шутить о моей маме? - саркастично интересуется вслух Каспбрак, увеличивая громкость. - It's all ending**,- нараспев произносит Ричи, будто слышит заданный ему вопрос, - и, к сожалению, мой эфир тоже подходит к концу. В следующий вторник мы поговорим о том, как легко и просто можно избавиться от вредных привычек. С вами был мистер Пластинкин. Adiós, amigos! Эд с ощущением полной опустошенности выключает приемник и падает без сил в кресло, накрывая покрасневшие глаза потными ладонями. " - Когда я вырасту, то буду работать ведущим на радио, - рассказал Рич собравшимся на пустыре друзьям, - люди определенно оценят мой юмор. - О да, - ехидно отозвался Урис, - особенно шутки про члены и смерть. - Да пошел ты! - обиженно воскликнул Тозиер, утыкаясь носом в Эддино плечо. Майкл бросил на Стена испепеляющий взгляд, и тот виновато заткнулся. - Знаешь, - ласково прошептал Каспбрак, - а я в тебя верю". Ричи, наконец, достиг своей мечты, и Эд невероятно им гордился. "Поздравляю с успешной авторской программой. Ты был на высоте. Я очень рад за тебя, Пластинкин", - гласит набранное им впопыхах сообщение. На предыдущие свои смс Каспбрак так и не получает ответа, поэтому меньше всего он ожидает увидеть через несколько минут уведомление на экране дисплея о новом письме. "Спасибо, Эдс", - лаконично благодарит Тозиер, не добавляя ничего лишнего. Краткость - сестра таланта. Значит, Рич его простил, раз не проигнорировал в очередной раз. Эдди счастливо улыбается. Значит, у них еще есть шанс.***
Телефон на прикроватной тумбе настойчиво трезвонит несколько раз, прежде чем заспанный юноша соизволяет взять его. - Алло, - хрипит он, демонстративно зевая,- я слушаю вас. - Эдди, - встревоженный голос пожилой маминой соседки миссис Уолес заставляет сжаться все его внутренности, - Соня умерла сегодня ночью. Оторвался тромб, мы вызвали скорую, но... Дальше Эд перестает воспринимать информацию, отстраненно пялясь на потолок. « - А что будет со мной, когда тебя не станет? - полюбопытствовал сын перед сном, когда мама уже погасила ночник. - Сплюнь, - проворчала она, - я всегда буду рядом, сладкий». Ни о чем не подозревающий Мэт входит в комнату, напевая песни из мюзикла "Кошки", и выводит его, наконец, из транса: - Что случилось, малыш? - взволновано спрашивает он, подбегая к заплаканному парню, - тебя расстроило мое великолепное соло? - Неудачная шутка, - хмыкает Каспбрак, - моя мама... Договорить ему не дают покатившиеся градом слезы. Хокинс ласково прижимает его к себе, не произнося больше ни слова. - Я должен лететь туда, забрать её тело из морга, заказать гроб..., - бормочет, всхлипывая, Эдди, еще сильнее прижимаясь к чужой груди. - Тш, не волнуйся за это, я все сделаю в лучшем виде. Мэттью действительно сдерживает обещание и организовывает похороны, пока Эд учится заново жить с зияющей в сердце раной. Он также бронирует им гостиницу, билеты, и самым ближайшим рейсом они вылетают в Дерри....
Соня Каспбрак не всегда была идеальной матерью. Излишне строгая и опекающая, но Эдди все равно любил её, хоть и нечасто говорил об этом, за что ему неимоверно стыдно. Ведь именно она лечила его ободранные коленки, делала фирменный пирог, когда он по-настоящему болел, и разрешала иногда смотреть вместе с ней телевизор допоздна. У Сони Каспбрак много ошибок за спиной, но сына ей удалось вырастить трудолюбивого и порядочного. Всю церемонию погребения Мэт держит его за руку, не давая свалиться в обморок. Собравшимся гостям, к счастью, и в голову не приходит осуждать их за «столь тесную связь». Эд в последний раз кидает взгляд на бледное тело матери, и крышка гроба плавно опускается вниз. Священник дочитывает последнюю молитву, начинается дождь, и люди, выражая соболезнования, постепенно расходятся. Среди безликой толпы Эдди замечает знакомую худощавую фигуру, и его сердце совершает кульбит. - Что ты здесь забыл? - обращается он к нервно курящему Ричи. Они не виделись чуть меньше года, а, кажется, что целую вечность. - Для меня эта женщина, знаешь ли, тоже была не последним человеком на свете, - произносит обиженно Тозиер, нахально туша сигарету о прополотую траву, - видел бы ты, что мы вытворяли с ней в постели, тебе такое и не снилось. Каспбрак рычит загнанным в клетку зверем, но присутствие Мэта удерживает его от драки. - Ты... пролетел тысячу миль, чтобы меня позлить в очередной раз? - Возможно, - усмехается Рич, - вот только не играй скорбящего сыночка, ладно? Ты мне каждый день жаловался, как она тебя затрахала, эта жирная свинья без... - Мудак. Резкий удар приходится в челюсть, и Тозиер, пошатываясь, падает на землю. Эдди тяжело дышит, пытаясь унять дрожь в пальцах, и Хокинс открывает сумку, чтобы достать ингалятор. - Легче? - интересуется Ричи, потирая скулу. И Эд понимает, что да - гнев выместил на мгновение боль, тлевшую в его душе не один день. - Поднимайся, - командует он, подавая другу руку. - Мэт, ты классный, - делает комплимент Рич, соизволив заметить, наконец, парня, - надеюсь, уже догадываешься, что тебя ждет в этих отношениях? Головокружительный подъем и не менее офигительное падение. Удачи вам, ребята. Тозиер, не дожидаясь ответа, уходит в сторону других захоронений, а Каспбрак еще долго стоит, поддерживаемый Мэттью, и смотрит, не моргая, на мамин могильный камень. Черточка между двух дат хранит больше, чем можно себе вообразить. - Ты не жалеешь, что бросил его? - спрашивает внезапно Хокинс, притягивая Эда ближе. - Нет, - легко врет он, подставляя щеку для поцелуя. Мобильный неприятно вибрирует в кармане, оповещая о новом смс, и Эдди, несмотря на смертельную усталость, берет его в руки. "Как экс-бойфренд твоей мамочки, я скорблю вместе с тобой. Просто, чтобы ты знал". Истерический хохот звучит неуместно на хмуром кладбище, но Каспбраку, если честно, плевать. Образ лежащего на истоптанной сырой траве Ричи не выходит из его головы.***
Первые солнечные лучи робко заглядывают в окна прокуренной спальни, потому что Эдди сидит, мучаясь с подготовкой к семинару, и уничтожает сигарету за сигаретой. Мэттью просыпается из-за его тихого бормотания зазубренных терминов вперемешку с матерными словами. - Ты еще не ложился? - вяло интересуется он, любуясь сгорбившимся над учебниками парнем. - Некогда, - бросает коротко Каспбрак, потирая устало виски. - Знаешь, тебя даже мешки под глазами красят, Эдс, - усмехается Хокинс, падая обратно на кровать. - Завались, Рич, - хмыкает Эдди, и на секунду в комнате повисает напряженная пауза, прежде чем он окончательно понимает, что сказал. - Видимо, Тозиер тоже был хорош в комплиментах, - неловко бурчит Мэт. - Откуда ты узнал о моем детском прозвище? - строго спрашивает Эд, прожигая собеседника взглядом. - Прочитал на обороте фотокарточки, что ты прикрепил над рабочим столом. Каспбрак смотрит на снимок семерых счастливых неудачников, которым предстояло пройти вместе немало испытаний, и улыбка невольно озаряет его лицо. - Ты до сих пор любишь своего балабола? - в вопросе Мэттью ни капли горечи или обиды - лишь полное смирение с неизбежным ответом. - Да, - шепчет Эдди, - люблю. Хокинс отбрасывает одеяло и жестом просит Эда подойти к нему: - Следуй за своей мечтой, милый, иначе будет слишком поздно. Каспбраку нечего возразить, поэтому чемодан пакуется меньше, чем за пять минут....
В Лос-Анджелесе Эдди сразу направляется по адресу, который ему высылает смс-кой приятель Тозиера из университета. Одноэтажный маленький домик стоит практически на отшибе Мейбл-стрит и выглядит немного устрашающе из-за обшарпанных стен и запущенного сада. Каспбрак робко звонит в дверь, готовясь к тому, что его не пустят даже за порог. - Доброе утро, чем обязан? - любопытствует Рич, не удосужившись посмотреть в глазок и узнать незваного гостя. Эд отмечает про себя, что в домашней футболке с Бэтменом и узорчатых шортах он выглядит, как ни странно, старше своих лет. - Привет, - здоровается он, - я приехал вернуть тебя. После этих слов Ричи заметно мрачнеет и неприятно хмурит брови: - Оу, - восклицает парень, - не уверен, что у тебя получится. И Эдди, наконец, замечает алые засосы на чужой бледной шее и звук работающей в глубине квартиры кофеварки. - Сладкий, кто там? - интересуется из кухни женский голос, - если попрошайка, то шли его в задницу - у нас самих нет ни цента. Каспбрак шокировано вертит головой по сторонам, пытаясь найти в кармане брюк ингалятор и сдержать рвотные позывы. - Это Маргарет, - подсказывает Тозиер, стыдливо опуская глаза, - но я зову её просто Марго. - И зачем мне такая личная информация? - саркастично спрашивает Эд, мысленно круша мебель в чужом коридоре. - Я не знаю, - честно отвечает Рич, - мне не хватает опыта общения в таких ситуациях. Эдди смаргивает непрошеные слезы и шепчет, что совершил ошибку, сойдясь с Мэттью. - Хей, - Ричи притягивает его к своей груди, - сделанного не воротишь. Гони прочь чувство вины. - Почему? Ведь я потерял единственного человека, которого по-настоящему любил. И люблю до сих пор. Тозиер заботливо смахивает со лба собеседника отросшую челку и целует в левый висок. - Когда ты бросил меня, признаться, я впал в депрессию. Долго бесился, обвиняя тебя во всех смертных грехах. А потом осознал, что нужно двигаться дальше, несмотря на трудности. - Да, и стал гетеросексуалом, класс. - Вообще-то, би, попрошу. - Не имеет значения, - произносит Эдди, цепляясь за ручку чемодана, - извини за беспокойство, я пойду, пожалуй. Пять лет назад Рич бы ринулся за ним в одних тапочках, не задумываясь ни о чем. Теперь же он хлопает перед его носом дверью, вежливо желая удачи. Эд понимает, что карма все-таки существует....
Милая стюардесса просит его посадочный талон и желает приятного полета. От её слащавой улыбки тянет блевать, если честно. Каспбрак занимает место у иллюминатора и заранее кладет в рот мятный леденец, чтобы при взлете не заложило уши. - Эдс, - кричит знакомый голос из другого конца салона, и парень аж давится слюной от неожиданности. Кудрявая макушка Тозиера нависает прямо над ним, и Эдди сначала кажется, что это галлюцинация. - Какого черта ты здесь делаешь? - Пришел тебя возвращать, - ухмыляется Рич, хватая его за руку. "Тозиер мчится за ним в одних сланцах и мятой пижаме, не думая о том, что может промокнуть или заболеть перед важной поездкой. - ТРУС! - разворачиваясь, кричит Каспбрак и, хлюпая по лужам, бежит ему навстречу. - Ты чего, Эдс? - спрашивает напуганный Ричи. Мокрые капли стекают по лицу, а волосы и одежда прилипают к телу. Они стоят и между ними реальная пропасть, заключенная в жалких нескольких метрах. - Я люблю тебя, придурок, - признание срывается с уст так легко, что Эдди хочется повторять его снова и снова, пока не заболит голова, - а теперь вали на все четыре стороны, и... Рич внезапно притягивает друга за плечи и впервые дарит ему по-настоящему взрослый целомудренный поцелуй. Каспбрака знобит то ли от капель, затекающих под ворот футболки, то ли от вкуса черничного пирога на чужих губах. - А я без ума от твоей мамки! Вот это любовный треугольник! – восклицает, отстранившись, Тозиер и прижимается лбом к чужой мокрой щеке. Он, вообще, не умел нормально реагировать на чьи-то теплые слова или комплименты. Правила игры под названием "жизнь" ему никто до конца так и не объяснил после рождения. Да и некому было. Его никто никогда не любил. - Что же мы творим...?! - игнорируя шутку, сетует Эд. - А что, по-твоему? - Хм, пожалуй, некую безумную вещь, за которую нам не миновать девятого круга ада, - улыбается Каспбрак, повязывая вокруг шеи собеседника свой шарф, - как раз в твоем стиле. Ричи смеется. - Ты - самый невыносимый зануда во всем Дерри, Эдди-спагетти. И я буду так же невыносимо скучать по тебе... И Каспбраку становится больно дышать, потому что они только-только заново обрели друг друга, а Рич уже завтра покинет его. - Хей, погнали посмотрим у меня какой-нибудь сериал в компании теплого молока и печенья? Я, как раз, припас твое любимое - без сахара, глюкозы и консервантов. Эд позволяет Тозиеру взять себя за руку и отвести обратно домой". - Я считаю, что каждый заслуживает второго шанса. И мы не исключение. Ричи наклоняется к опешившему Эдди, примыкая к его дрожащим губам. - А как же Марго? - отстранившись, интересуется Каспбрак. - Она умная девочка, найдет себе бойфренда гораздо лучше, не переживай, - заверяет собеседник, - а теперь давай, наконец, сойдем с этого гребанного самолета. Эд заливается звонким счастливым хохотом, мысленно благодаря судьбу за подаренную возможность начать все сначала. С чистого листа.