Навский кузнец Дэрига

Четверо мужчин с комфортом разместились вокруг низкого прямоугольного столика. Трое из присутствующих были типичными навами: очень высокими, скорее жилистыми, чем мускулистыми черноглазыми брюнетами. Средних лет, то есть, в их случае, от тысячи до десяти. Четвёртый — столь же типичный шас: тоже черноволосый и темноглазый, довольно смуглый, очень носатый, невеликого роста и узкоплечий, с уже заметным, не смотря на молодость, брюшком. Сервировка стола — не без шика, но крайне минималистичная: бутыль коллекционного коньяка и несколько роз в узкой вазе. В свете единственного светильника тёмно-зелёные листья и чёрно-багровые лепестки роз отливали металлическим блеском, но сидящих за столом больше интересовала игра бликов в коньячных бокалах. А напиток оказался хорош! Ещё бы: для сюзеренов и постоянных деловых партнёров (а также для себя, любимого!) Биджар Хамзи не поскупился. Председатель совета директоров Торговой Гильдии явился в Цитадель, чтобы обсудить с тремя навскими кузнецами спрос на ножи, катаны и другие изделия, традиционно поступавшие на рынок Тайного Города с клеймом Тёмного Двора: белкой, грызущей орехи. Шас начал с общеизвестного. Спрос на прославленную чёрную сталь ограничен платёжеспособностью покупателей: очень дорого! Однако, из века в век спрос сохраняется: лучшего качества просто не бывает. Оружие, инструменты из навской стали рассчитаны на долгую навскую жизнь, на активное использование. Конечно, лучшие изделия — зачарованные на крови будущего владельца, готовые в полной мере стать частью его тела — никогда не покидают Дом. Торговая Гильдия берёт на реализацию товар попроще. Так было издревле и да пребудет впредь, но... Рынок Тайного Города практически насыщен. Все, кто желал иметь нечто из навской стали, кто может себе это позволить, уже владеют изделиями с клеймом-белкой и пожизненной гарантией на них. И по наследству передадут — или перепродадут: если не попадут под магический удар, способный уничтожить клинок вместе с владельцем... — Короче, платёжеспособный спрос падает, медленно, но верно? Ты это хочешь донести до нас, Биджар? Мы знаем, — перебил шаса старший из кузнецов, Улурунга. — Потому давно работаем не в половину и даже не в четверть силы. Больше сотрудничаем с артефакторами, чем куём катаны и ножи. Второй, Руга, язвительно ухмыльнулся: — А некоторые из нас, от нечего делать, выкупают старые клинки с тяжкой историей и дурной репутацией, чтобы дать им новую жизнь. Правда, Дэрига? Самый молодой из троих навов... По навским меркам — среднего возраста или старше, но из троих почтенных кузнецов — очевидно, самый молодой, ответил спокойно и обстоятельно, не реагируя на очевидную «шпильку» от коллеги: — Не совсем правда: на этих образцах я изучаю скрытые магические повреждения. Вечность наших изделий — хвастливые речи торгового зазывалы... — Реклама. Сейчас принято говорить: реклама, — шёпотом поправил Биджар. — Реальность — они всего лишь довольно долговечны и прочны, — невозмутимо продолжал Дэрига. Тут кузнецы заспорили, возможно ли ещё капельку улучшить то, что улучшали тысячи лет? Биджару-то нужно было от них нечто прямо противоположное, но как заикнуться об этом и уцелеть... Шас некоторое время слушал перепалку на навском, которую почти не понимал, достал из кейса некий рекламный проспект и, дождавшись паузы, напомнил о себе: — Уважаемые, меня интересует ваше мнение вот об этом. Улурунга, по праву старшего, сцапал брошюрку первым, пролистал и презрительно фыркнул: — Жалкие подражатели! Спародировать общую форму и зачернить клинок... Надеюсь, никто из Тайного Города не имеет к этому прямого отношения? Шас чуть поёжился, так как недавно, по случаю, выкупил часть акций предприятия — но не контрольный же пакет, значит, он не солжёт суровым сюзеренам, отвечая: — Только косвенное. Один мой знакомый из Службы Утилизации очень рад моде на подобное подражательство среди челов. Он говорит: «Где лучше всего прятать лист? В лесу». Для несведущего взгляда, ваше изделие затеряется среди вот этих, — Биджар кивнул на буклет, который теперь изучал Руга. — А знающий, конечно, не перепутает. — Любопытно, насколько отвратительно сделаны эти клинки? — спросил Улурунга. Шас готов был к ответу: — Попадаются разные, мода уже достаточно широко распространилась. Но конкретно эти челы выпускают качественную продукцию. Конечно, на уровне, доступном им без магии. Руга презрительно наморщил нос: — Надо признать, за последнюю сотню лет челы научились варить неплохую сталь и даже заранее планировать её свойства. А главное, металла приличного качества у них МНОГО. Могут печь такие поделки, как блины... Биджар, от нас-то ты сейчас чего хочешь? — Я буду очень благодарен, если кто-то из вас согласится взглянуть на продукцию «живьём» и проконсультирует этих челов по общему дизайну. Клеймо Тёмного Двора ставится только на изделия строго традиционного вида и формы. Но думаю, у каждого из вас есть личные, экспериментальные наработки — разной степени удачности... Улурунга бросил из-под бровей угрожающий взгляд и отрицательно мотнул головой: он не любил нынешних хозяев Земли, предпочитал лишний раз с ними не пересекаться. А уж делиться сокровенным, пусть даже последнего разбора... — Биджар, сколько ты готов платить за консультацию? — осведомился Руга. — И что у тебя за интерес в этом деле? — Посреднический, — улыбнулся шас. — Платить буду не я, а челы. Они привезут свои изделия на выставку-ярмарку «Арсенал». Мы встретимся там, ты посмотришь, и мы обсудим дальнейшее сотрудничество... — Не интересно, — скривил губы нав. — С тобой, Биджар, я готов иметь дело, с челами — нет. Они же не тайногородские, я правильно понял? — Да, они ничего не знают о нас. Но я готов организовать встречу в приватной обстановке, в удобное для тебя время... — Нет, — сказал Руга, как отрезал. Всё это время Дэрига молча листал рекламный проспект. Досмотрел до конца, закрыл, аккуратно положил брошюру на стол и долил себе коньяку. — Биджар, скажи, когда и где эта ваша ярмарка? Шас сказал и тут же предложил лично подвезти нава и сопровождать. — Да, пожалуй, прогуляюсь туда с тобой. Давненько не бывал я на человских ярмарках. Прошлый раз ты, Биджар, ещё и не родился. Поехали! Вернее, с тебя — портал до места. Шас знал, Дэрига — редкостный домосед: он годами не покидает нижние ярусы Цитадели, где расположил свою мастерскую. Общественным транспортом брезгует, машину не водит, быстро меняющуюся человскую Москву знает плоховато. Не знает — и знать не хочет. Даже уговаривать подвезти его самому — бесполезно. Портал, так портал: главное, удалось выманить из логова. Рассчитывал-то на Ругу, но как получилось — даже лучше, характер у этого кузнеца гораздо спокойнее... — За успех? — поднял бокал Биджар? — За интересную прогулку, — кивнул Дэрига. Допил коньяк, довольно облизнулся и, протянув длинную руку, выдернул из вазы один цветок. Придирчиво осмотрел его — и с угрожающим хрустом откусил полвенчика. До этого мгновения другие навы не обращали на букет ни малейшего внимания. Шас мельком подумал: «Странно: цветы, в Цитадели, и почему-то не вянут». Впрочем, малая переговорная была одним из самых безобидных помещений в обители Тьмы. Не только хозяева дома, но и пришлый шас находил её весьма уютной. Может, розам тоже нормально? Или это не простые, а малкавианские розы — по цвету-то похожи? После эксцентричного жеста Дэриги Улурунга с Ругой присмотрелись к букету внимательнее и в один голос фыркнули на товарища: — Опять баловался фигурной ковкой? Дэрига уже сжевал венчик цветка и с невозмутимым видом скусывал со стебля листики. Металл — это же металл? — хрустел и скрежетал на крепких навских зубах. Шас пребывал в некотором шоке: он знал, что навский организм многое способен переварить. Но навы при нём ни разу не ели ничего ТАКОГО. А чтобы жрать собственную работу: тончайшую, виртуозную, ДОРОГУЮ? Ведь цветы-то... Чудо, как хороши! От настоящих — почти не отличить... — Дэрига, что ты творишь, ты же сам себя разоряешь! И меня заодно! — воскликнул шас в крайней экзальтации. Нав закончил с листьями и принялся за стебелёк. Улурунга смотрел на сородича и коллегу с явным подозрением, а потом вытащил из вазы второй цветок. Покрутил в руках, прикинул на вес — хмыкнул. Надкусил, ухмыльнулся, подмигнул Руге, и тот немедленно присоединился к дикой трапезе. От прекрасного букета остались жалкие два цветка. Неужели, их участь тоже предрешена? — Разорение! Разорение! — причитал шас. — Их же можно было выгодно продать! Да, на декоративные изделия вы бы не поставили клеймо Дома, но такая работа! Такая работа! И как вы можете жевать металл? Он же твёрдый и невкусный? — А ты попробуй, — подмигнул Биджару Дэрига. — Попробуй, не пожалеешь, — подтвердил Улурунга. А Руга просто потянулся за предпоследним цветком. Биджар выхватил из вазы последний и бережно прижал свою добычу к груди. Сгоряча не рассчитал силу — один из листьев отломился от стебля. Как-то подозрительно легко для любого металла, да и роза в руках не ощущалась металлической, хотя выглядела именно такой. Шас, с опаской, рискнул попробовать на зуб отломанное — монетки-то его учили так проверять... Тоненькая, нежная корочка едва хрустнула, это простое заклятие усиливало звук до мерзкого, душераздирающего скрежета... А на вкус — восхитительно! Биджар давно не пробовал такого великолепного, такого пряного, такого тающего во рту... ПЕЧЕНЬЯ!!! Он сжевал несчастный цветок едва ли не быстрее навов: под мысли, КАКИЕ деньги можно делать, если уговорить Дэригу создавать подобное хотя бы изредка и правильно организовать маркетинг... Но кто бы подумал, что навский кузнец может оказаться таким шикарным кондитером? А Дэрига улыбался, смакуя новую порцию коньяка. Он видел: шас «клюнул», и теперь новое увлечение нава обеспечено сбытом. Главное отстоять штучность своих сладких творений и брать заказов ровно столько, сколько хочется.