Сломать судьбу

Он стоит на балконе крепости — один — глядя в безоблачное, беспощадно-синее небо Ультрамара. Кажется — он видит, как это небо сворачивается, точно свиток, как открывается за ним черно-алая бездна шторма, поглощающего звезды и планеты... Но это — не предвидение. Больше нет. Я никогда не верил в судьбу. Так не верят в солнечный свет, различая его даже сквозь закрытые веки. Я был ее орудием, я знал свой путь... Судьбы больше нет. Значит ли это, что я свободен? Значит ли это, что я изменил то, что не должен был менять? Хорус, Хорус. Почему я говорю с тобой, даже если на самом деле меня некому слышать? Впрочем, ответ столь же очевиден, сколь и банален: не было никого ближе среди братьев ни для тебя, ни для меня. Теперь же... я не могу называть тебя братом. Все другие — будь они трижды предатели, сколько бы они ни отрекались — они остаются моими братьями. Не ты. ...Но все же — мои бессвязные монологи обращены именно к тебе. Я знал, что паду от твоей руки. Я видел это тысячу раз, я смирился и принял, я почти был уверен, что моя гибель не станет напрасной... Судьбы больше нет, и я уничтожил предназначение одним безрассудным ударом меча. Одна-единственная смерть — но этого достаточно. Брат мой, мое черное зеркало, кто умел видеть и знать так же, как и я — но, в отличие от меня, осмелился нарушить ход судьбы... Или нет? Или он, всегда видевший свою гибель, был уверен, что я — не посмею?.. Отрубленная голова Кёрза на плитах тронного зала. Черные волосы — змеями по белому мрамору, густая алая кровь вытекает медленно, будто бы нехотя... Улыбка на его лице — радостная и умиротворенная. Словно в краткий предсмертный миг он успел понять что-то, что всегда ускользало прежде. Едва ли не в первый раз в жизни он улыбался так. В первый и в последний. Теперь я больше не вижу снов. У меня не осталось ни ненависти, ни боли, ни даже отчаяния. Разве что тоска, но и она бессильна и бесцельна. Может быть, это — свобода, которой я никогда не знал прежде. Свобода похожа на оборванные нити, ускользающие из рук, на струящийся между пальцами песок. Я был орудием судьбы. Оружием. Я не знаю, как быть чем-то еще.