Миры и Грани Шестигранника. История 25. "Дети вырастают"

— Он слишком много воли взял! — брызгая слюной, кипятился на совете Храма магистр Аруэтти. — Он должен вспомнить свое место и то, что он всего лишь орудие в наших руках! Тот, о ком разорялся магистр, покорно стоял на коленях, опустив голову, внизу, на треугольной площадке у подножия трибун. Его руки были крепко стянуты за спиной короткими оковами, на шее поблескивал металлический ошейник, но цепи, которая должна была крепиться к вбитому в пыльный камень кольцу, не было. В ней не было и нужды — пленник, несмотря на все слова магистра, не ослушался бы прямого приказа. Он за все время совета даже не шелохнулся ни разу, длинные вьющиеся кроваво-красные волосы, грязноватые — после недели в каземате — закрывали его лицо. Савиор видел его не только таким. Точнее, он привык видеть Вэрилана совсем другим, и было почти странно осознавать, что этот жизнерадостный, улыбчивый парень, душа любой компании, на самом деле всего лишь собственность храма, у которого прав меньше, чем у цепного пса. Убийца, карающий меч Храма, «тень в ночи». Если поднять его кудри с затылка, станет видна магическая татуировка, всем и каждому могущая сказать, кто он есть. Клеймо принадлежности, ошейник, лучше любого металла удерживающий Вэрилана в покорности. Та полоска металла, что сейчас «украшала» его шею, была лишь символом, надобности в ней не было ничуть. — Мы услышали вас, магистр Аруэтти, — председатель совета поднял руку, и Аруэтти сел, все еще багровый от злости. — Кому поручим наказание? Савиор мысленно хмыкнул: наказывать пса за то, что тот увильнул от попытки его погладить? Впрочем, стоило называть вещи своими именами: Вэрилан отказался не от ласки, а от банального насилия. Насколько он знал, этого парня еще ни разу не заставали в чьей-либо постели. Он мастерски увиливал от прямых приказов, невозмутимо сообщая приказывающему, что занят более приоритетным заданием этой и следующей ночью, и через ночь. — Пусть мастер Савиор займется им. Савиор возмутился, опять же мысленно: вот еще он не наказывал храмового пса. — Я требую самого сурового наказания! — с места выкрикнул Аруэтти, снова багровея: явно ожидал, что непокорного отдадут именно ему и теперь злился еще больше. — Ваши требования будут удовлетворены, магистр, — безразлично кивнул председатель. — Мастер Савиор, способ и метод наказания выберете сами из арсенала шестого каземата третьего уровня. Вэр, встать! Пленник, словно и не он простоял без движения на коленях добрые два часа, пока решались другие вопросы и его дело ждало очереди, легко поднялся одним текучим движением. — Ступай с мастером Савиором и подчиняйся ему полностью все время, что понадобится для наказания. Вэрилан без единого звука прошел по узкому проходу между трибунами на два яруса вверх, остановившись рядом с сидящим Савиором. Некромант поднялся, кивнул ему. — Следуй на три шага позади меня. Третий уровень… Крепко же Аруэтти обозлился. Шагов Вэра за спиной он не слышал, но было бы куда удивительнее, будь наоборот. Тени полагается передвигаться бесшумно. — Где у нас шестой каземат? — вслух задумался Савиор. — И вход на третий уровень, — добавил он. Вэрилан молчал, впрочем, Савиор бы счел его рехнувшимся, если бы тот вызвался показать ему место собственного наказания. Ему можно было приказать, да. Тогда бы он беспрекословно повел мастера-некроманта на этот проклятый третий уровень. — Показывай дорогу, — Савиор отчаялся самостоятельно разобраться в хитросплетениях коридоров, лестниц и дверей. Мастером столичного Храма он стал не так давно и отчаянно гордился первые пару месяцев тем, что его единственного перевели из захолустной Скафьи в столицу. Лучше бы продолжал совершенствовать навыки дома. Старший магистр не зря предупреждал, что столичный Храм — та еще банка с пауками. Вэр неслышно скользил впереди, и шли они все глубже, то и дело спускаясь по высоким пролетам, редко освещенным магическими факелами. — Что, все еще не пришли? — простонал Савиор через четверть часа. — Третий уровень — самый глубокий в Храме. Советую взять факел, освещение там — хуже не придумаешь, — в голосе пленника послышалась насмешка. Ему-то, наверное, никакие факелы не требовались, тени видят в самой полной темноте, как днем. Ну, так говорили старшие. Савиор снял со стены факел, встряхнул, зажигая. Пришли они, судя по тому, что Вэрилан провел его в прямой коридор и остановился в небольшом треугольном зале, по каждой из стен которого располагались две окованные металлом двери, еще минут через пять. Который из этих казематов был шестым, поди догадайся. Двери были абсолютно одинаковыми и без опознавательных знаков. Савиор решил воспользоваться проверенным способом. — Который из них шестой — покажи. Перед тем, как сделать шаг к нужной двери, Вэрилан поднял голову и несколько секунд разглядывал своего будущего экзекутора, и в его светящихся, как туман под лунным светом, глазах с расширенными зрачками угадывалось насмешливое: «может, я и пытать сам себя должен буду?». Но ослушаться прямого приказа тень не мог, чуть заметно дернул уголком губ и встал рядом с искомым казематом. — Никогда таким не занимался, — печально пробормотал Савиор, прикладывая к двери амулет. Амулет был опознан, дверь открылась. — Мда… — только и сказал некромант, рассматривая пыточный арсенал. — С размахом и фантазией у вас тут наказания. — В Скафье было попроще? — усмехнулся Вэр, откуда только и узнал, никто же не распространяется, откуда именно мастера прибывают в столичный Храм? Впрочем, что это он, это же тень, ему полагается все обо всех знать. — В Скафье было три вида наказания: чистка моркови, мытье полов и плеть. Что-то я не вижу тут ничего даже отдаленно похожего на мешок морковки… Ощущение от нахождения здесь было прекрасным: боль, мучения. Если б не то обстоятельство, что Савиор понятия не имел, чем и как пользоваться. Не запекать же Вэра заживо. И не сдирать с него кожу. Они тут могли простоять целую вечность. Ну, тень бы точно простоял, ему-то что, а вот обычному мастеру-некроманту скоро есть захочется. На совете два часа проторчал, и он не сразу после завтрака случился. И спускались еще демоны знают сколько. А про подъем с третьего яруса вообще думать не хотелось. — Ладно, — Савиор вздохнул. — Покайся: что натворил? Вэрилан приподнял бровь, похожую на росчерк обмакнутого в кровь пера по белой, как мелованая бумага, коже. — Ты боишься или просто не желаешь пачкать руки? Приказ он проигнорировал, вернее, Савиор просто сам в свои слова не вкладывал приказа. — В мое обучение и профессиональные обязанности входит поднятие нежити, упокоение нежити и выслеживание нежити. Пытки, казни и прочее — не входит. Так что… — Савиор размахнулся, от всей души закатил тени подзатыльник. — Выводи меня отсюда. — Кое-кто будет очень недоволен видеть меня здоровым, — заметил Вэр, устояв на ногах и даже не слишком поморщившись. — А он может здорово осложнить процесс… обучения. Савиор надрывно вздохнул, огляделся. Плеть с крючьями на концах сама прыгнула в руку. — Раздевайся до пояса. Одежда присохнет на кровь, да и испорчу. Как он и думал, никакие цепи не стали тени помехой, наручные кандалы просто соскользнули с запястий, когда ему это понадобилось. Металл зазвенел по полу. Вэр, не обращая на это внимания, снял широкий пояс, высвободил сорочку и стянул ее с себя, обнажая скульптурно проработанный торс. Сорочку и пояс он пристроил на верстаке горизонтальной дыбы, или что это было за приспособление, Савиор не знал. Сам подошел к стене, закрутив волосы в узел на затылке, и взялся руками за свисающие цепи, раздвинув ноги и опустив голову. Некромант пару раз взмахнул плетью на пробу. Неудобно лежит в руке, ну да ладно. — Раз… Мастерство владения плетью Савиор после переезда не пропил и не утратил. Высшее искусство — приласкать ей кого-то, словно продолжением собственной руки. Крючья скользнули по спине тени, ювелирно вспоров. Не слишком глубоко, но достаточно кроваво. — Два… Роспись получалась художественная. Кровь красиво выступала и застывала. После каждого удара тень на мгновение прижимался грудью к камню стены, его руки напрягались, сжимая цепи. Но ни одного звука он не проронил, и даже дыхание почти не срывалось. —…пять. Все. Глядя на скатывающиеся вниз струйки крови, Савиор подумал, что это просто замечательно — кожаные штаны тени. Потому что были бы обычные — кровь бы испортила. Вэр отпустил цепи, развернулся, подхватил сорочку и пояс. — Дай руку. Савиор протянул ему руку раскрытой ладонью вверх. И снова в усмешке чуть дрогнул уголок рта тени. Он обхватил цепкими пальцами запястье Савиора, свет факела на мгновение померк… А потом некромант понял, что они находятся где-то у выхода второго уровня подземелий, откуда до поверхности — рукой подать. — Ты и такое проделывать умеешь? Здорово. Вэр усмехнулся более явно. — Я мог бы перенести тебя в твою комнату… Но в Храме везде есть глаза и уши, даже у стен. — Идти уже недалеко. Так… Мне надо отчитаться, наверное. — Да, магистру Трилло. Тебя провести? К необидной, какой-то добродушной насмешке в голосе тени Савиор, пожалуй, даже начал привыкать. — Проведи, — некромант снова протянул руку с вечным браслетом синяков на запястье: бился Савиор левой рукой обо все, что мог. Обо что не мог, бился два раза. Насмешка стала более явной: — Ну нет, мастер Савиор, тут придется ножками-ножками. Магистр меня кастрирует, вздумай я ввалиться к нему тенями. — Хм. Тогда показывай дорогу. На них глазели все, от распоследнего раба-уборщика до магистров, попадающихся навстречу. И если первые больше злорадно ухмылялись, глядя на разукрасившие кожу тени раны и потеки крови, то вторые… Взгляды вторых разнились очень широко — от восхищения до злобы. — А ты тут весьма известен, я смотрю, — Савиор эти взгляды тоже подмечал. — Старшая тень Храма? Естественно. — И что, все так и норовят затащить бедняжку в койку? Вэрилан закусил губу. Со стороны могло бы показаться, что это от боли, но Савиор отчетливо видел в глазах тени смех, который даже ему было трудно сдержать. Наконец, Вэр вздохнул с показным смирением: — Мое тело принадлежит Храму, мастер. — Какая прелесть. Я тут имущество Храма под кантийскую роспись подпортил. Что ж ты не сказал, я бы тебе там символ умерщвления упырей нарисовал. — Имуществом храма волен распоряжаться любой мастер, старший мастер и младший магистр, если на то будет приказ магистра Трилло, — напомнил тень. — Мы пришли. Стук в окованную полосами бронзы дверь был явно не простым — три быстрых удара, пауза, еще два, пауза, снова три. Дверь отворилась, приглашая визитера войти. — Милорд, — Вэр опустился на одно колено, склонив голову и прижав сжатый кулак к груди. — Я привел мастера Савиора. Магистр Трилло сидел в кресле у окна, свет падал так, что рассмотреть выражение его лица не представлялось возможным. — Хорошо. Попадись на глаза магистру Аруэтти, сам знаешь, как, и можешь быть на сегодня свободен. Тень исчез, не сходя с места. — Магистр, — Савиор склонил голову в приветствии. — Я выполнил ваше распоряжение. — Вижу. Глава вашего храма в Скафье не погрешил против истины, расписывая вас, мастер. — Отрадно слышать, что магистр Канья высоко ценит мои способности. — Ступайте, на сегодня я освобождаю вас от занятий. Вот и гадай теперь — что это было? То ли наказал, то ли поощрил так — непонятно. Савиор долго думать не стал, помчался к себе в комнату. Поесть! Поспать! Нечасто выдавалась такая возможность младшим мастерам. В следующий раз тень он встретил там, где его вообще быть не должно. В занятиях молодых мастеров началась практика, и, как водится в традициях старших преподавателей, была она беспроигрышной лотереей: тянешь камень-портал, переносишься — вот и приз. А каким он будет — это уж от личного уровня удачи зависело. Савиор эту капризную богиню, видимо, чем-то прогневил, потому что в одиночку целое кладбище беспокойников высшего уровня упокаивать — задача не для молодого мастера, а для старшего, а то и магистра. — Ах, как неприятно! Неожиданно-то как! — Савиор, отринув мысль уложить всех магией, сидел на крыше склепа какого-то аристократа и время от времени метко пинал по головам собравшееся внизу стадо мертвецов. Когда его плечо сжала чья-то рука, от взлетания на верхушку росшего рядом вяза только она и удержала. — Развлекаешься? — в голосе пришельца промелькнула знакомая насмешка. — Нет, жду рассвета, чтобы выломать вон ту сухостоину и начать всех лупить. Но ты можешь мне помочь… — А как же экзамен? — тень ухмылялся, умудряясь не показывать при этом зубы. — Он-то на рассвете заканчивается. — Тогда мне тем более нужна твоя помощь! Ты их по одному держишь, я их подчиняю и заставляю улечься. Вэр рассмеялся. — Есть идея получше. Скольких ты за раз можешь взять под контроль? — Семерых под полный, десяток с перебоями. — Здесь сорок два мертвяка. Хорошо, — и тень спрыгнул с крыши склепа. А дальше Савиору оставалось только крепко держаться за святой символ, намертво вмурованный в крышу, чтоб не свалиться, наблюдая, как почти невидимая в темноте тень танцует в призрачном сиянии посеребренной стали и разлетающихся пылью брызгах гнилой плоти и крови, а потом исчезает. Мертвяков, кстати, эта скотина Савиору оставила ровно десять. Подчинить их оказалось легко, удерживались они уже сложнее, пришлось гонять хворостиной как гусей, растаскивая по могилам. Вымотался, конечно, как тряпка, пока всех не упокоил. А если б всех сорок и двух пришлось укладывать? То-то порадовался бы кто-то, отыскав утром его иссохшую тушку. — Узнаю, кто перепутал портальные камни — прокляну. Уже позднее, искупавшись, пожрав и закутавшись в одеяло на своей койке в келье, Савиор понял, что тень помог без приказа. Он, конечно, попросил о помощи, но не приказывал же. Значит, квиты. Интересная личность: его выпороли, а он благодарит. Хотя вспоминать тот сеанс расписывания Вэра было лишним. Кровь от головы ушла пониже. Алое на белом, строго выверенные линии каждой мышцы, словно в произведении гениального скульптора, напряженные мускулы на руках, тихие вздохи в момент, когда грудь тени касается ледяной стены… Савиор сунул руку под одеяло. В ближайшее время стоит наведаться в бордель, поразвлечься там. А пока что можно вспоминать Вэра. Неудивительно, что его хотели тут через одного. Хотя Савиора больше заводили следы плети, а не сам Вэр. Алое на белом выглядело великолепно. Без крови было бы ещё лучше… А если бы дотронуться до этой кожи… Интересно, она шелковая или бархатистая? Савиор выплеснул семя и прерывисто вздохнул. Да уж. Ряды поклонников тени пополнились. Если бы это только имело смысл… Вэр даже не раб — хуже, он просто имущество, с которым по распоряжению магистра Трилло любой может сделать что угодно. Другое дело, что магистр это имущество бережет и лелеет. Тени — далеко не расходный материал, элита элит, именно затем каждому магией вбивают в тело подчиняющую татуировку. А если Вэрилан не простая тень, а старшая тень Храма… Интересно, сколько ему? На вид ведь совсем молодой парнишка, даже помоложе самого Савиора смотрится. Ему вот, к примеру, едва сравнялось сорок девять, через год — совершеннолетие и звание полноправного мастера-некроманта. А Вэр выглядит от силы на сорок, и то много. — А почему я о нем вообще думаю? Наваждение какое-то, так и стоит перед глазами. А как он двигается… Прекрасен… Савиор вздохнул и перевернулся на другой бок. После экзамена снова потянулась учеба, совмещенная с обычными для молодых мастеров занятиями. Переписать книгу, проверить кладбище или старый дом, а то и заброшенную водяную цистерну. Первое было куда проще, но требовалась практика, и Савиор на ежедневном распределении старался выбирать практические задания для некроманта. Магия для мага то же, что меч для воина, требует искусства владения. И тренировок. Постоянных и изматывающих тренировок. После которых можно со спокойной совестью плюхнуться в бассейн в купальне и приказать какому-нибудь рабу себя вымыть. А потом отправиться в один из тренировочных двориков, где собирается вся храмовая молодежь, и мастера, и слуги из свободных, и тени. Теней от слуг не отличишь, они маскируются, мимикрируют. Савиор наверняка знал только одного. И не раз уже ловил себя на том, что быстро оглядывает собирающиеся компании в поисках аловолосого, с демонскими глазами. Находил редко: Вэр, видимо, на такие посиделки вырывался нечасто, исполняя задания магистра Трилло и прочих. В последнее время Савиор еще и на сокашников поглядывал с интересом. Воспоминания о Вэре хороши, но и телесной любви хочется. В бордель идти было дорого. Он сунулся туда… и чуть глаза не потерял, услышав цену самого дешевого раба. Да уж, это тебе не провинциальная Скафья, это столица. А тут вон, такие же пылкие парни. Согласные на многое. Сговориться легко — пальцы колечком сложил, вот тебе и знак. Кому надо — углядит. А про то, у кого в келье, да кто сверху — другие знаки есть. Савиор задумался, провести ли весело уже сегодняшнюю ночь. — Скучаешь? Это ты зря, — в голосе, почему-то хрипловатом, как после болезни — знакомая насмешка. Тень возник рядом на грубой каменной скамье, как всегда тут сидел, нога на ногу. Волосы в узел, сорочка расшнурована, из-под нее бинты видно. — Присматриваюсь, ищу рожу посимпатичнее. М-м-м, кровь, тлен, уныние. Как сексуально. Вэр закусил губу, сдерживая смех, наверное, ребра болели. — Ага, дальше некуда. Что, мастер Савиор, дорого под зеленые шторки заглядывать в столице? — Дороговато. Так что родная келья и что-нибудь поприятнее на ощупь из окружающих. — И какое оно — поприятнее? — в серых глазах те еще демоны танцевали, зрачки узкие расплывались, то ли от боли, то ли потому что стемнело изрядно. От Вэра пахло кровью и лечебными травами. — Не слишком костлявое. С гладкой кожей. Упругое. И живое. Вэр и через боль ржал, как породистый конь. Аж обидно стало. Но это быстро прошло, стоило напомнить себе, на кого вздумал обижаться. Пусть посмеется, пес храмовый, у него тут не так много поводов для радости есть. Вэрилан отсмеялся, придвинулся поближе, плечом к плечу, шепнул: — Любую тень выбирай, не прогадаешь. Впрочем, выбирай кого хочешь, в храме-то всяко безопаснее, здесь хоть все чистые. Савиор хмыкнул и сложил пальцы в кольцо, устроив руку на коленях. В эту ночь поспать удалось разве что пару часов перед самым рассветом, когда любовник ушел. Савиор не останавливал — правильно ведь, если застукают их вместе, оба в карцер загремят. Храм — гадючье гнездо, но сверху все должно быть чинно и благопристойно. Секс придал сил, на следующее утро Савиор только что не летал. Хор-р-рошо, жаль только, что не сокашника выбрал, а тень. Когда трахал — татуировку краем глаза заметил. С тенью часто не получится. Проклятые тени, чтоб им! Но как же хороши в постели… Савиор потянулся, закинув руки за голову, блаженно улыбнулся.