Выбирай

Тихо шелестели в сумерках ветви деревьев, качавшиеся, будто прощаясь с недавно зашедшим за горизонт солнцем. Издалека едва слышно доносилось пение соловья. Тихо, будто бы не желая заглушать птицу, журчал ручей, протекавший по краю поляны, на которой, собравшись вокруг потрескивающего костра, сидели шестеро молодых ребят. Они пришли на эту поляну несколько часов назад, все в шортах и одинаковых футболках с эмблемой туристического клуба, и разбили палатки, рассчитывая провести здесь пару дней. — И жил в том поместье страшный человек, поговаривали. Вроде бы и одевался красиво, и манеры у него были на высоте, и музыку хорошую любил, но все его боялись и недолюбливали, — рассказывал своим друзьям крепко сложенный светловолосый парень. Остальные пятеро завороженно слушали его мягкий и ровный низкий голос. — Что-то в нем было такое… демоническое. И еще, все, кто разговаривал с ним, рассказывали, что от него всегда исходил странный запах. Как будто он протухшие яйца по карманам распихал. Из-за этого запаха и пошли слухи, что он с дьяволом якшается, — на этом моменте один из его слушателей, тощий и ссутулившийся юноша, поправил очки, прикрывая ладонью ухмылку. — И однажды ночью разразилась страшная гроза, какой эта местность уже многие десятилетия не видела. Гром грохотал так, что скотина в стойлах в обморок падала, а молния сверкала настолько ярко, что местные жители решили, что судный день пришел. А наутро, когда гроза унялась, — рассказчик еще сильнее понизил голос, — и люди решились выйти из своих домов, они увидели то, что уверило их в том, что сэр Йеллоувинд был пособником дьявола. Разукрашенное поместье, что стояло на склоне и радовало взгляд всех местных жителей, исчезло без следа! И только выжженный круг на земле, пахнущий тухлыми яйцами, напоминал о Йеллоувинде. Рассказчик зловеще расхохотался, и все его слушатели нервно вздрогнули, а хрупкая светловолосая Мария даже легонько взвизгнула. — Ух, Мишка, ну ты и мастер страшилки рассказывать, — покачал головой Эдуард, играя внушительными мышцами и всем видом показывая, что его-то эти сказки не пугают. — Но это все забугорное, а ты про наши места какие-нибудь страшилки знаешь? — Чего не знаю, того не знаю, Эдик, уж извини. Хотя уверен, у того особняка есть какая-нибудь ужасающая история, — указал Миша на здание за деревьями. Они уже видели его, когда шли к этой поляне, но сейчас, в сумерках, да после страшной истории, особняк выглядел весьма устрашающе. — А еще кто-нибудь что-нибудь рассказать не хочет? Вадик? — долговязый парень поправил очки в тонкой оправе и покачал головой. — Саня? — услышав свое имя, пристально смотревший в огонь черноволосый бородач вздрогнул, возвращаясь из своих мыслей в реальный мир. — Я спрашиваю, ты страшилки какие-нибудь знаешь? — Нет, не увлекаюсь таким, — парень снова оперся подбородком на руку и уставился в огонь. — Что-то случилось? — поинтересовалась Маша, насаживая хлеб на прутик. — Ты выглядишь каким-то грустным. — Все нормально, просто устал за день, — Саша помассировал глаза пальцами. — А, ну хорошо, — Маша надкусила поджарившийся хлеб и обернувшись к хлопотавшей около импровизированного стола невысокой девушке с покрашенными в синий волосами и попросила: — Лера, будь другом, сходи набери воды, чаю попьем. Я тут по пути мяты нарвала… — Давайте я схожу, — подскочил Саша. — Незачем тебе тяжести таскать. — Джентльмен, — усмехнулась Мария. Лера только пожала плечами и продолжила резать хлеб. Саша взял котелок и пошел к ручью. Но стоило ему наклониться над течением, как его голову пронзила ужасная боль. Турист скривился и схватился за виски, не выпуская котелка из рук. Боль начала отступать, и он, умывшись, зачерпнул воду и вернулся к костру. Как только он отдал котелок девушкам и сел к костру, вспышка боли повторилась, а вместе с ней Александру почудилось, что он слышит какой-то шепот. «Выбирай!» — в конце концов разобрал он. Решив, что ему все мерещится от усталости, Саша уставился в огонь, массируя виски. Внезапно языки пламени сложились в слова. «Выбирай, — гласили огненные буквы. — Признайся Лере в своих чувствах, или предложи всем наведаться в особняк». Саша помотал головой, надеясь, что наваждение рассеется. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Вадим, сидящий рядом. — Ничего страшного, просто голова разболелась, — соврал в ответ Александр. Но словно желая отомстить ему за ложь, голову снова пронзила вспышка боли. — Может, пойдешь в палатку, полежишь? Саша в ответ только помотал головой. — Само пройдет. Но боль пропадать не спешила. Периодические вспышки чувствовались как удары кузнечного молота, и становились они все чаще, а в промежутках голову заполняла тупая ноющая боль, будто бы у мозга отросли зубы и все разом заболели. Да еще и эти письмена в огне становились только ярче, и были видны даже сквозь веки. Саша бросил взгляд на Леру. Она ему нравилась, да что там, он искренне любил ее. Но признаться ей он не мог, уж точно не на глазах у всей компании. Да и вообще, она его скорее всего отвергнет, а переживать такой позор перед толпой людей он точно был не готов. Да, признаться ей все равно было необходимо, но потом, не сейчас, наедине. — А давайте сходим к этому особняку? — сказал он. Боль мгновенно ослабла. — Может, там найдем какие-нибудь записи, в которых описано будет, почему его забросили, а это всяко интереснее выдуманных страшилок. — А давайте! — сразу согласился Эдик. — Я с вами пойду! — подала голос Мария. — А я тут останусь, ужин самостоятельно не сварится, да и за вещами надо присмотреть, — Лера не была настроена на приключения. — Не нравится мне эта затея, — пробормотал Вадим. — Именно так начинаются все эти идиотские фильмы ужасов. Но я с вами. — Да что тебе не нравится, — махнул рукой Эдик. — Если там какие-нибудь волки водятся, то у меня со мной пистолет. Пневматический всего лишь, правда, но думаю, им хватит. — Ты принес сюда пистолет? — удивилась Лера. — Не жалко было лишний вес тащить с собой? — Своя ноша не тянет! — парировал он. — А я, пожалуй, тоже тут побуду. Помогу с готовкой, да и на всякий случай лишняя пара рук с головой не повредит, — высказался последним Михаил. — Но вы потом обязательно все расскажите, и сувенир какой-нибудь оттуда принесите, если не сложно! Его заверили, что постараются что-нибудь принести, после чего те, кто решил идти к дому, взяли свои фонари и отправились в путь. В последний момент Вадим развернулся и забрал с собой бутылочку с перекисью водорода и пластыри из аптечки. *** К дому когда-то вела весьма ухоженная тропинка, но за долгое время она поросла травой. Впрочем, идти по ней все равно было легко и приятно, особенно без тяжелых рюкзаков за плечами. — Эх, жаль Мишки нет, он бы сейчас нагнал атмосферы… — пробормотал Эдик. — Ты дурак? И так страшно, аж жуть! — ударила его кулачком в спину Маша. Эдик только ухмыльнулся. Вскоре туристы остановились перед некогда величественными и массивными, а ныне дряхлыми и покосившимися дверями. Из-за потемневшей от времени древесины и огромного размера — добрых три метра в высоту — они казались вратами в Аид. Журчание ручья, ранее казавшееся таким миролюбивым, теперь навевало мысли о водах Стикса, бьющих о борт лодки Харона. Человеческие фигуры, вырезанные на двери и изображавшие, должно быть, праздник и веселье, теперь выглядели корчащимися в ужасных муках. Впечатление портилось только тем, что одна из петель проржавела насквозь и оторвалась, и одна створка висела криво, что никак не подобает такому величественному сооружению. — Ну так это… Давайте заходить, что ли, — подал голос Эдик. Саша, возглавлявший их процессию, сглотнул и потянул ручку на себя. Все ожидали, что раздастся противный протяжный скрип, но дверь повернулась в петлях на удивление плавно и бесшумно. Сопровождаемые шелестом ветра в листве, туристы вошли в поместье. Сквозняк захлопнул за ними дверь с тихим звуком. От этого стука у Эдика внезапно разболелась голова. А возможно, в этом виноват недостаток кислорода в этом здании — неизвестно, когда оно в последний раз нормально проветривалось. Но факт остается фактом — голова начала болеть, причем болела она все сильнее с каждой секундой. — Ого, как тут просторно! — восхитилась Мария. Ее голос эхом отразился от стен и куполообразного потолка. Пульсирующая боль в висках все нарастала, а это эхо отдалось ударами молотка по наковальне. А вслед за ним Эдуард услышал другой голос. «Признайся, что тебе страшно, и попроси своих друзей сбежать отсюда. Или предложи им разделиться и быстрее исследовать это место. Выбирай!» Вадим отошел к дальней стене, где рядом с дверью висела небольшая книжная полка, и аккуратно взял одну из книг. Гулкий звук шагов вкупе с все усиливающейся болью являлся нестерпимым страданием. «Ну же, покажи свой страх. Позови мамочку и сбеги отсюда, уводя друзей за собой. Или предложи разбиться на группы идти дальше, не стой столбом! Выбор за тобой, ну же, выбирай!» Саша подошел к Вадиму и заглянул в книгу, которую тот держал в руках. — И как ты понимаешь этот старославянский? — удивленно поинтересовался он, разглядев еры и яти. — Это не старославянский, это просто дореформенная орфография. Я просто помню, как читаются эти буквы, и игнорирую твердые знаки в конце. Получается современный текст почти. — Ребят, — голос Эдика звучал сдавленно, но остальные списали это на огрехи акустики, а его бледность на местное скудное освещение. — Я вижу тут две двери. А давайте разделимся? Мы с Машей налево пойдем, а вы прямо. Так мы быстрее весь особняк осмотрим и вернемся, а то темнеет уже, скоро спать ложиться. Как только он произнес эту фразу, головная боль внезапно исчезла. — Да, действительно, давайте побыстрее с этим разберемся, — мгновенно согласилась Маша. — Я не против, — только и сказал Саша. — А мне это не нравится. Но внятных аргументов нет, так что спорить не буду, пошли, — Вадим захлопнул книгу, вернул ее на полку и прошел в следующую комнату. Саша хмыкнул и последовал за ним. Эдик с Машей удалились в другую дверь. *** Пройдя длинный коридор, украшенный массивными канделябрами и рамками, в которых некогда были картины, Эдуард открыл следующую дверь. Комната, находившаяся за ней, была гораздо меньше зала, который они только что покинули. Маша, заглянувшая через плечо замершего в шоке парня, тихонько ойкнула. Комнату наполнял запах сушеных трав, висевших под потолком, и еще чего-то неуловимо неприятного. Возможно, так странно пах воск, из которого были сделаны свечи, стоящие в круге на полу, а может, порошок, которым был выложен этот круг и пятиконечная звезда в нем. А может, просто запах старости так странно сочетался с запахом этих трав. Маша резко скривилась от головной боли. Она отстранила Эдика, загородившего дверной проем, и аккуратно села на диван. Боль не затихала, и к тому же в голове начали роиться странные мысли. «Надо рассказать об этом друзьям. Или же можно попробовать соблазнить Эдуарда. Когда же еще удастся побывать в такой обстановке? Ну же, выбирай!» — Очень все это странно, — плюхнулся на диван парень. — Что это за сатанинские ритуалы тут проводились? — Не знаю, — Маша улыбнулась. — Но это жуть как романтично! Давай поиграем немного? Я буду суккубом, а ты чародеем-призывателем? — она пересела на колени к Эдику и обхватила его за шею. — Н-не уверен, что это хорошая идея… — Да все будет нормально, ты же не веришь, что страшный призрак нас отсюда унесет. Только надо эти свечки зажечь, чтобы еще круче атмосфера была. Или ты боишься? — Кто боится, я? — тут же вскочил парень. — Да я вообще ничего не боюсь, пусть хоть сам Вельзевул придет, я и ему отпор дам! Эдик достал зажигалку и зажег свечи. — Молодец! Ну что, чародей, ты меня призвал, и теперь мне придется утащить твою душу в ад! — девушка обвила шею своему партнеру и, улыбнувшись, заглянула ему в глаза. — Я согласен на твои условия, демоница. Но сначала ты должна выполнить одно мое желание! — Все что угодно моему господину, — Маша склонилась в подобии реверанса. Эдуард, дождавшись завершения поклона, приник к девушке и крепко поцеловал ее. Страстный поцелуй был прерван странным шипением и резким запахом тухлых яиц. Пара резко отпрянула к стене. Пол в центре пентаграммы вспучился и начал резко подниматься, формируя ужасающую фигуру. Высокое тощее тело, прикрытое подобием драного плаща, черные паучьи лапы, длинные пальцы с острыми когтями и голова, напоминающая голый череп коровы или оленя. Это существо медленно встало и начало прислушиваться и принюхиваться, пока еще не заметив незванных гостей. Головная боль нахлынула на Машу с новой силой. «Кричи или беги! Выбирай!» — эти слова заполнили все мысли девушки, и она, не выдержав, завизжала так высоко и так громко, как только могла. Существо резко обернулось на звук. Эдик резко достал из-за пояса пистолет и, закрыв собой девушку, прицелился в монстра. Существо приближалось неспешно, а Эдуард медлил. Его руки тряслись от страха, и он боялся промахнуться. Да еще и эта головная боль вернулась. Тварь сделала еще один шаг. Эдуард отрывисто вздохнул. Она такая тощая, что даже с такого расстояния легко промахнуться. «Выбирай, дружок», — вдруг послышался голос. «Откуда этот голос? Не может же этот демон говорить!» — пронеслось в голове у Эдуарда. «Ты можешь прикрыться своей подружкой и выиграть себе немного драгоценного времени, а можешь попытаться прогнать это существо. Пули все равно ему не причинят вреда». Монстр не спешил подходить, а дрожь в руках Эдика не унималась, так что он тоже не торопился. «Решай быстрее, он же сейчас прыгнет!» — вдруг рявкнул тот голос. Эдик рефлекторно нажал на курок. Затем, зажмурившись и прошепав: «Мамочки», — нажал еще три раза… *** — Ну что ты высматриваешь в этих книжках, второй том «Мертвых душ»? Ладно если бы это золото было, хоть обогатились бы, — пробурчал Саша, когда Вадим, увидев, что следующая комната когда-то была библиотекой, с горящими глазами бросился рассматривать книги и фотографировать отдельные страницы на телефон. — За найденные материальные богатства придется государству отдать три четверти. А жемчужины ума останутся со мной, даже если я отдам их властям целиком! — гордо ответил тот, листая очередную книгу. Фонарик приходилось держать в зубах, так что фраза звучала не особо отчетливо. Александр, сложив руки на груди, отвернулся к картине, висевшей между двух окон. Солнечный свет почти не попадал на нее, так что цвета сохранились достаточно хорошо, да и от влажности полотно, казалось, не пострадало. «Интересно, получилось бы у меня ее унести в качестве сувенира? Или лучше не трогать, а потом привести сюда экспертов? Нет, пусть все-таки висит, а то еще впаяют вандализм…» — размышлял Саша, как вдруг его мысли были прерваны Машиным вскриком и четырьмя хлопками. Переглянувшись, друзья побежали туда, куда удалилась вторая часть их компании… *** Михаил смотрел на нарезающую овощи Леру и, откровенно говоря, любовался ею. Глубокие синие глаза, аккуратный носик, родинка на левой щеке. А какая красивая фигура! Не налюбуешься. Даже синие волосы и множественные сережки в ушах ее не портили. Обычно Михаил недолюбливал девушек, так меняющих свою внешность, но Лере это необычайно шло. Много разных красивых девушек повидал Михаил в клубах, но все они были похожи. Одинаковый стиль, одинаковые манеры, даже фигуры у большинства были как под копирку. А у Леры красота была своя, не так ярко выраженная, но оттого не менее завораживающая. — Миш, принеси из рюкзаков специи, я забыла их взять, — прервал его размышления голос Леры, не менее чарующий и завораживающий, чем ее внешность. — Конечно, минуту! Специи лежали рядом с рюкзаками, видимо, кто-то уже достал их загодя. Ну что ж, меньше придется их искать. Миша схватил пакетики и передал их девушке. Та поблагодарила его кивком головы. Парень же, нахмурившись и потирая виски, вернулся к рюкзакам. Почему-то разболелась голова. Наверное, от переизбытка кислорода, он давненько не выезжал на природу из задымленного города. Пока он шел, кислород тратился, и было незаметно, а сейчас, в покое, накатило… Он выпил таблетку и бросил очередной взгляд в сторону Леры. «Она такая красивая, — внезапно пронеслась мысль. — Такая желанная. Почему бы тебе не попробовать овладеть ею? Или, если хочешь, можешь предложить ей все-таки сходить в это поместье, мало ли друзьям помощь нужна. Выбирай…» Да что там с ними может случиться-то? Старый дом, никого там нет, кто мог бы им навредить, а если бы что-то случилось, один из них мог бы сюда прибежать. А вот Лера… Да, она очень желанна. И она девушка, а значит, слабая. И никого рядом нет… Хотя почему бы ей вообще ему отказывать? Ни одна девушка, отношения с которой он хотел перевести в более плотскую плоскость, ему не отказывала, его харизма разила всех, и Лера не будет исключением. — Ай, ты что делаешь?! — вскрикнула девушка, когда сильные руки обхватили ее сзади и повалили на землю. — Ты совсем дурак? — на последнем слове ее губы крепко накрыла ладонь. — Тише, тише, дорогая, — с сальной улыбочкой пробормотал Михаил. — Мы же не хотим лишнего внимания, не так ли? Это будет приятно, обещаю!.. Он задрал ее футболку и начал гладить и сжимать ее груди. О, это было чертовски приятно. Такая красивая девушка, и полностью подконтрольна ему. Игнорируя ее мычание, он поцеловал ее в лоб. От блаженства он даже прикрыл глаза. Но плоть требовала продолжения банкета. На секунду он привстал, чтобы расстегнуть ремень и приспустить штаны, но Лера, извернувшись кошкой, резко ударила его в пах. Михаил заскулил и осел на землю. Лера вскочила на ноги, схватила со столика нож и выставила его перед собой, тяжело дыша. Голова болела, кажется, от напряжения крови к мозгу с избытком притекло. «Надо отрезать ему все, что можно. Чтобы он ни к кому больше не домогался! А возможно, стоит броситься на помощь друзьям в то поместье. Кажется, кто-то кричал. Выбирай!» Девушка поморщилась от первой мысли. И как она вообще могла о таком помыслить? Слишком жестоко. Но связать его не помешает. Лера отложила нож, схватила со стола сковороду и огрела поднимающегося насильника по темечку. Веревки в лагере было с запасом, приходилось иногда преодолевать сложные участки пути, где без нее не обойтись, вязать узлы девушка тоже умела, так что Михаил был вскорости зафиксирован. Схватив нож и фонарик, девушка бросилась к мрачному поместью. *** Вадим застыл в дверном проеме на полувздохе, вытаращив глаза. — Что там? — заглянул через его плечо Саша. — Твою ж… — он тут же отвернулся, пытаясь справиться с накатившей тошнотой. Вадим медленно подошел к Маше и попытался нащупать пульс. Хотя и было видно, что это бесполезно: и ее, и Эдуардова грудь была разорвана, и сердце, похоже, было выкушено оттуда, хотелось верить, что это лишь игра теней, рана не такая уж и глубокая, и друзья живы. Но количество крови, пролившейся на пол, говорила об обратном. Вадим проследил глазами цепочку следов, не похожих ни на животные, ни на человеческие, которые вели от тел к окну, и нервно сглотнул. От такого зрелища у него разболелась голова. «Надо бежать отсюда, и как можно скорее! — подсказывал внутренний голос. — Или, пожалуй, стоит сначала собрать с их тел все самое ценное. Выбирай!» Вадим потряс головой, отгоняя противные мысли о мародерстве. Это же его друзья, в конце концов. Да и полицейские не будут рады. — Пошли отсюда, — он быстро сделал несколько фотографий места происшествия, надеясь, что они смогут помочь следствию, схватил Сашу, с переменным успехом боровшегося со рвотными позывами, и потащил его к выходу. — Живее, надо побыстрее выбраться туда, где есть связь, и сообщить куда следует об этом. — Стой, давай хотя бы пистолет возьмем! — Эдику пистолет не помог, а он с ним умел обращаться. Как он поможет нам? Идем уже, я не хочу больше здесь находиться. Саша, секунду поколебавшись, кивнул и направился к выходу. В этот момент дверь, ведущая в главный зал, открылась, и на пороге показалась Лера. — Лера, разворачивайся и иди отсюда! — рявкнул Вадим, но девушка выставила перед собой нож, не давая им пройти дальше. — Где Маша и Эдик? — Их… Их больше нет. Какое-то животное их загрызло, — Вадим заморгал, пытаясь прогнать выступившие слезы. — Поэтому надо бежать, пока оно и нас не настигло. И вызывать спасателей. Услышав такие вести, Лера выронила нож и прикрыла рот руками. Саша только переводил взгляд с Леры на Вадима и обратно, но не мог подобрать слов. — Они там, да? Я хочу это увидеть, — девушка оттолкнула парней и двинулась в сторону комнаты. — Лера, нет! — Вадим бросился за ней и схватил за руку. Хлопок распахнувшейся двери прервал их прежде, чем они смогли сделать что-либо еще. На пороге стоял монстр, убивший из друзей. Когти и морда его были испачканы в свежей крови, между зубов застряли куски мяса, а брюхо, слегка выпуклое на фоне тощего туловища, пульсировало, будто в нем бились проглоченные сердца. Все застыли в оцепенении. Существо не спешило нападать и лишь прислушивалось и принюхивалось. Люди в шоке смотрели на демона, и его вид вселял в них дикий первобытный ужас. Александр вновь ощутил приступ головной боли, точно такой же, как и тогда, у костра. «Надо бежать. Ты стоишь ближе всего к двери, беги же отсюда. Либо же подтолкни своих друзей в пасть к зверю; пока он на них отвлечется, ты сумеешь убежать далеко», — прозвучало у него в голове. — Ребята, — сдавленным полушепотом обратился Александр. — Простите меня. — Что такое? — таким же тоном переспросил Вадим. — Это я во всем виноват. Когда я сидел у костра, у меня разболелась голова, и мне кто-то предложил выбор. Одной из опций было предложить вам всем пойти сюда. А другой… — Саша сделал паузу. Боль становилось почти невозможно терпеть, но он продолжал говорить. — В общем, Лера, я люблю тебя. И из-за того, что я не смог сказать тебе это тогда, мы во все это и вляпались. А теперь бегите отсюда, а я попытаюсь его задержать. Он схватил нож и направился к монстру. И Вадим, и Лера попытались его остановить, но он даже не заметил их попыток, встав в шаге от монстра и смотря ему в глазницы. «Ой, дурак», — протянул Вадим, но все же вытолкнул в дверь Леру, со слезами на глазах пытавшуюся одернуть Сашу, и убежал сам. — Ну здравствуй, тварь, — прохрипел Александр. Монстр лишь слегка наклонил голову. — Я, может быть, и трус. Но не предатель. Если бы я знал, я бы ни за что… Но я сюда не оправдываться пришел, а ты не слушать меня. Так чего ты ждешь, нападай! Существо фыркнуло и бросилось на парня. Он выставил перед собой руку с ножом в защитном жесте, но монстр просто сжал челюсти на предплечье. Хруст — и рука уже пережевывается ужасными зубами. Предплечье отзывается болью, но по сравнению с тем, как болит голова, это мелочи… *** Как только дверь закрылась, Вадим почувствовал вспышку боли. «Выбирай. Продолжай убегать, или возьми с полки третью слева книгу и открой закладку». Не понимая, что происходит, Вадим несколько раз моргнул, остановившись, но все же бросился к дальней стене и схватил нужную книгу. Это был рукописный дневник, и заложенная страница начиналась с очень крупно выведенного заголовка: «Я нашелъ способъ одолѣть бѣса!» — Я надеюсь, это не ловушка… *** Прожевав руку, существо приготовилось вцепиться Александру в горло, но дверь резко отворилась. — Изгоняю тебя, дух нечистый, мразь подколодная, мерзость пакостная! Чтоб тебя собачья свадьба драла, стервец вшивый! Уходи прочь, чтобы мои глаза твою обрыглую морду вовек не видели, шаврик! — начал поливать монстра ругательствами Вадим, периодически подглядывая в книжку. Существо сначала замерло, а с тем, как ругательства становились грубее, начало подвывать и пятиться назад. После пары минут такого охаживания, некогда ужасающая тварь развернулась и, скуля, сбежала. Завершив последний оборот, Вадим вздохнул и осел на пол. Руки и колени тряслись, на лбу выступила испарина, но губы расплылись в улыбке: сработало. Лера же, как только монстр сбежал, бросилась к Саше. Увидев, что стало с его рукой, она выпучила глаза и ойкнула. — Привет, — улыбнулся ей Саша. — А почему ты не ушла? На Леру снова напала головная боль. Вместе с ней пришли мысли, будто внушенные ей со стороны: «Ты будешь сидеть перед ним, плакать и говорить, что все будет хорошо? Или возьмешь в сундуке у двери медицинские принадлежности и поможешь ему?» Лерин взгляд устремился на дверь. Действительно, рядом с ней стоял небольшой сундучок. Она подбежала к нему и заглянула внутрь. Бинты, медицинские иглы с веревкой, кювета для кипячения инструментов и бутылка виски, видимо, для обезболивания. Все предметы выглядели неиспользованными. — Надо отвести его к нашей стоянке, — обратилась она к Вадиму. — Надо все обеззаразить и перевязать ему рану. Тот кивнул, с трудом поднялся на ноги и подошел к Александру. У него, кажется, наступил болевой шок, он очень вяло реагировал на попытки Вадима поднять его. Лера подбежала к ним с бинтом и туго перетянула руку в районе локтя, чтобы ослабить кровотечение. Общими усилиями Саша был поднят, после чего Вадим, закинув его руку себе на плечо, повел его к лагерю. Лера, взяв медицинские принадлежности, поспешила вперед. *** — О, вернулась! — мерзко захихикал Миша, когда Лера прибежала в лагерь. — Какая же ты жестокая. Избила меня, связала, оставила здесь замерзать, а сама пошла к остальным, тусоваться. Мразь! Девушка не реагировала на его оскорбления, заново разжигая почти погаснувший костер и готовя медицинские принадлежности для дезинфекции. — А ты, наверное, еще и извинений от меня хочешь. Сама меня бить начала, так еще и жертвой себя выставить хочешь, да? И не отнекивайся, я все знаю! Вода на огне закипала медленно, даже то небольшое количество, что поместилось в кювет. — Мне все про тебя рассказали. И, владея этой информацией, я испорчу тебе жизнь, ух, как испорчу. У меня теперь другой правитель, куда могущественнее, чем те, кому поклоняетесь вы, и он мне поможет! — Ты что несешь? — удивилась Лера. — Ты спятил? — Голос в моей голове! Он спросил, хочу ли я перед тобой извиниться. А я не виноват! Это ты меня избила, ты должна извиняться, не я! Тогда он спросил, не хочу ли я ему служить. И я согласился! Он пообещал мне, что я избавлюсь от пут и смогу отомстить тебе. И первую часть он уже выполнил! С этими словами он вскочил и бросился на девушку. Веревок, которыми он был связан, не было, хотя Лера была уверена, что связала его хорошо. Взвизгнув, она отпрыгнула в сторону и оттолкнула обидчика. Михаил не удержался на ногах и, ругнувшись, упал прямо в костер, чудом не опрокинув на себя греющуюся воду. Заорав от боли, он бросился бежать в лес, пытаясь потушить тлеющие волосы. Лера тупо смотрела ему вслед до тех пор, пока Вадим и Саша не доковыляли до костра. Саша был бледен и тяжело дышал, но кровь из руки уже не текла, что, несомненно, было хорошим знаком. Лера встрепенулась и достала из походной аптечки новый бинт, а Вадим поставил бутылочку с перекисью водорода рядом с виски. Когда вода вскипела, Лера бросила в кювету иглы и нить. Прокипятив их, она обратилась к Саше. — Сейчас будет очень больно. Но терпи. Тебе нужно это вытерпеть, понял? Саша кивнул. Лера налила виски в походную кружку и протянула ее пострадавшему. Тот, поморщившись, выпил несколько глотков. — Придержи его, — попросила она Вадима. Тот кивнул и попытался хоть как-то зафиксировать руки друга. — А где Миша? — Кажется, он сошел с ума и сбежал, — Лера, вкратце рассказав, что с ней произошло, промакнула рану смоченным полотенцем и. — Мда, — протянул Вадим. — Но, честно говоря, меня таким уже не удивить… Девушка кивнула и, глубоко вздохнув, принялась сшивать края раны. Саша дергался, шипел, но болевой шок и алкоголь делали операцию относительно безболезненной. Когда последний стежок был сделан, Лера обрезала нитку и облегченно вздохнула. — Молодец, герой, — похвалила Лера. — Вот тебе награда, — и крепко поцеловала Сашу. — А теперь пойдем отсюда. И, надеюсь, нам никогда не придется сюда вернуться… — Вадим снова поднял Сашу, закинул его здоровую руку на плечи и двинулся в обратный путь. Лера, не имея ни малейшего желания спорить, включила фонарь и пошла впереди, освещая путь.