1908 год.

      Ньют Скамандер посвятил не один день поискам помещения, достаточно сырого и грязного, чтобы в нём мог поселиться бандиман. С тех пор, как школьным завхозом стал Детест Мотлл (предыдущий завхоз Дирт Нонахи справлялся со своими обязанностями так плохо, что в какой-то момент стены замка начали покрываться порослью пышной плесени); так вот с тех пор, как школьным завхозом стал Детест Моттл, каждый коридор, кабинет и лестничный пролёт засверкали чистотой, так что ни малейшего следа грязи нельзя было обнаружить ни под одним из плинтусов, ни на одной из горизонтальных или вертикальных поверхностей. Новый завхоз сражался с беспорядком с поразительным упорством.       Ньют, однако, был упорнее Мотлла. После долгих поисков один неубранный уголок был обнаружен им в крошечном чулане в Подземельях, и сейчас Ньют стоял там на коленях, низко наклонившись к щели в каменном полу. Из щели несло гнилью – так, как и должно было нести от обиталища бандимана, и Ньют склонился над ней ещё ниже в попытке хоть что-нибудь разглядеть. Однако как он ни старался, увидеть что-либо в тёмном чулане было невозможно. Немного поколебавшись, Ньют достал из кармана брюк палочку и попытался зажечь свет. С первой попытки ничего не вышло; со второй и с третьей – тоже. «Люминос! Люмнос! Люмиус!» Скамандер слышал заклинание света всего один раз, и сейчас нужное слово никак не приходило в голову. Помучившись ещё немного, он шумно вздохнул, и, разочарованный, поплёлся в гостиную Хаффлпаффа, решив, что вернётся сюда завтра. За ночь бандиман никуда не денется.              * * *              Это был второй месяц обучения Ньютона Скамандера в Школе Чародейства и Волшебства «Хогвартс».С однокашниками устанавливались непрочные, но всё же дружеские отношения, при встрече с Пивзом теперь удавалось не попадать каждый раз в больничное крыло, а расположение кабинетов наконец прочно зафиксировалось в памяти. Всё вставало на свои места.       А поначалу Ньюту приходилось несладко. Хаффлпаффцы, чьим основным качеством должно было быть дружелюбие, смотрели на него с плохо скрываемым снисхождением. Ньют казался им странным, непутёвым, везде бывшим не к месту. Вечно витающий в облаках, он передвигался по школе рассеянно, то и дело путая кабинеты и врезаясь в стоящие в коридорах доспехи. Как и у большинства первокурсников, на уроках у него получалось не всё, но, казалось, нелепые случаи вроде свёрнутых в трубочку ушей и плюющихся зельями котлов происходили лишь с ним, вызывая у всего класса приступы дружного хохота. Минуя остальных, несчастья сыпались на голову Ньюта Скамандера с утра до ночи.       У него не было ни одного настоящего друга. Целых полтора месяца потребовалось, чтобы наладить с одноклассниками смутное подобие приятельских отношений. Ньют, однако, почти не ощущал своего одиночества. Каждую свободную минуту он отдавал любимому предмету; единственному предмету, на котором у него всё получалось, на котором он был лучшим. Уходу за Магическими Существами.       Уход за Магическими Существами преподавал профессор Кьюэн Бигль. Это был высокий, худощавый молодой человек с волосами песочного цвета и неизменно сползающими набок маленькими прямоугольными очками. Профессор до ужаса напоминал взрослую копию самого Ньюта: та же добродушная мечтательность во взоре, тот же природный дар попадать в дурацкое положение, та же будто бы непохожесть на остальных, не вполне добровольное одиночество.       Что в профессоре было замечательнее всего, так это его сумасшедшая увлечённость магозоологией. Частенько бывало, что, напрочь забыв про тему урока, он начинал вдохновенно рассказывать самые невероятные истории про существ, не имеющих никакого отношения к занятию. Гиппогрифы и мантикоры, драконы и химеры, нунду и смеркуты – все эти создания, будто живые, вставали перед глазами первокурсников во время этих рассказов. Иногда проходили добрые полчаса, прежде чем профессор Бигль наконец возвращался к действительности и продолжал объяснять анатомию докси или методы избавления от чизпурфлов. Но никто на это не жаловался.       Больше всего занятия профессора Бигля обожал, конечно же, Ньют. С малых лет привыкший к магическому зверью благодаря профессии матери, он не боялся быть укушенным или поцарапанным, лучше других чувствовал, что именно означает жалобный вой шишуги, видел, как быстрее и проще отличить лукотруса от хворостинки. Ньют жадно ловил каждое слово профессора и после занятий всегда подходил, чтобы задать несколько дополнительных вопросов. Ему нравились магические существа, и нравился Кьюэн Бигль. Пламенная увлечённость профессора подпитывала его собственную увлечённость; добродушие помогало не замечать отсутствие друзей.       Профессор Бигль быстро приметил Ньюта в толпе других взъерошенных первокурсников. Может быть, он почувствовал в нём родственную душу, как почувствовал её Ньют; может быть, нет. Но он несомненно видел, как живо Ньют интересовался магозоологией, и как здорово она помогала ему улыбаться. Профессор догадывался, что ему одиноко. Заметить в классе белую ворону всегда просто.       И тогда Бигль стал давать Ньюту дополнительные задания: чаще всего они заключались в том, чтобы найти какое-то существо на территории замка или его окрестностей. Ньютон приходил от этих заданий в полный восторг. Это была игра, каждый раз – новая; бродилка, позволявшая отвлечься от школьных неурядиц. Так, он уже нашёл мурлокомля, карликового пушистика, импа и даже одну до крайности агрессивную топеройку.       Теперь нужно было найти бандимана.              * * *              Ньют еле досидел до конца занятий. Мысль о том, что нужный зверь, он готов был поспорить, сидит-таки в том Чулане, не давала Ньюту покоя весь день. Время ползло с черепашьей скоростью, а последний урок – История Магии – казалось, затянулся на три часа вместо положенных полутора.       Но, в конце концов, звонок прозвенел. Пока вся школа радостно стягивалась в Большой Зал на обед, Ньют, закинув вещи в гостиную Хаффлпаффа, почти бегом направился в Подземелья. Под мышкой у него была коробка, в которую он намеревался засунуть бандимана в случае успеха. А ещё на Чарах он уточнил у профессора Кармина заклинание света. Теперь ничто не могло его остановить.       Через пять минут Ньют был на месте. Он поставил коробку на пол и припал к щели. Из неё воняло сильнее, чем вчера, и это было хорошо – значит, бандиман, если он там есть, не успел никуда сбежать. Полный радостных предчувствий, Ньют привстал на колени, чтобы достать из мантии волшебную палочку. Прошептав «Люмос!», он вновь наклонился к полу и посветил в щель.       Ньют не успел рассмотреть существо как следует, но, судя по быстрому, едва уловимому движению и негромкому ворчанию, раздавшемуся в ответ на огонёк света, оно там точно было. Существо явно было недовольно и хотело спрятаться.       Но прятаться ему было негде. Под щелью в полу было лишь небольшое углубление, и только то, что щель была слишком мала для руки Ньюта, мешало ему схватить бандимана сию же секунду.       К счастью, Ньют знал, что делать. Надев защитные перчатки, он направил палочку на убежище бандимана и – «ДИФФИНДО!»       Обломки плит разлетелись в стороны, и из образовавшейся дыры тут же выползло зеленоватое существо неопределённой формы, больше всего напоминающее кусок плесени. Оно было размером с тыкву и, как выяснилось, умело невероятно быстро удирать. Бандиман рванул прочь на своих многочисленных коротеньких ножках, и Ньют побежал следом. Так он добежал до конца коридора, пока наконец не поймал проныру во впечатляющем прыжке, сильно ушибив при этом колени.       Бандиман вырывался, как мог, и каждые несколько секунд выстреливал скользкой зловонной жижей, похожей на сопли. «Нужно побыстрее убираться отсюда, пока Моттл не засёк», - подумал Ньют, глядя на мерзкую лужицу у себя под ногами. Он вернулся в Чулан, запихнул бандимана в коробку и, довольный, поспешил прочь из Подземелий. Всё, что теперь оставалось сделать, - это показать находку профессору Биглю.              * * *              Ньют нашёл профессора Бигля у Озера. Он сидел на траве и задумчиво ел яблоко, глядя на воду.       Остановившись чуть вдалеке, Ньют отдышался, пригладил волосы и, покрепче зажав коробку, подошёл к профессору.       - Э… профессор Бигль, сэр…       Тот, должно быть, так крепко задумался, что не услышал.       - Сэр!       Вздрогнув от неожиданности, профессор обернулся и, увидев Ньюта, просиял.       - А-а, мистер Скамандер! Я Вас ждал. Что-то Вы долго в этот раз...       - Всего неделю, сэр, - обиженно промямлил Ньют.       - Что ж, хорошо. Ну же, показывайте скорей, мне не терпится его увидеть! Где Вы его нашли?       Ньют сел на траве рядом с профессором и торжественно приподнял крышку коробки. Они с профессором заглянули внутрь.       Бандиман сидел на месте, но, видимо, успокоенный, сильно уменьшился в размерах и теперь был не больше апельсина. Ножки тоже куда-то исчезли; посреди грязно-зелёной массы виднелись лишь маленькие круглые глаза. Дно коробки вокруг существа разбухло и выглядело подгнившим.       - Удивительно, как Вы донесли его в такой тонкой коробке, мистер Скамандер. Сок бандимана – очень неприятная штука, способен разъесть даже самый прочный каменный фундамент. Нам очень повезло, что он не вывалился по дороге. Так всё же, где Вы его нашли?       В голосе профессора звучало искреннее любопытство, и Ньют, стараясь скрыть волнение, ответил, что в Подземельях.       - Там был один Чулан, сэр, очень маленький и тёмный… Мистер Моттл, наверное, ещё не успел до него добраться. В полу была дырка, и я понюхал её, и оттуда воняло гнилью… И я подумал, что там может жить бандиман, вернулся на следующий день, и расширил дыру, и бандиман выскочил, сэр… И я его поймал, и вот, - сбивчиво закончил Ньют, покраснев от ушей до пяток.       Профессор Бигль внимательно его выслушал. Закрыв крышку коробки, он встал на ноги и отряхнул мантию. Ньют поспешно вскочил.       - Я знал, что Вы справитесь, мистер Скамандер. Ни секунды в Вас не сомневался. Думаю, не будет преувеличением сказать, что у Вас настоящий талант к моему предмету. Пожалуйста, не позволяйте людям думать, что Вы ни на что не годны. Что же касается бандимана, думаю, можно просто оставить эту коробку здесь. Он вот-вот окончательно растворит дно и уползёт в какую-нибудь новую вонючую нору. И да. Вы же понимаете, что в Хогвартсе ещё полным-полно существ, которые только и ждут, когда Вы их найдёте?              * * *              Ньют лежал на спине в своей кровати и блаженно улыбался, глядя в потолок. Со всех сторон доносилось мирное посапывание спящих хаффлпаффцев. Лишь он один не спал: всё думал о том, что сказал ему сегодня профессор Бигль. «У Вас талант, мистер Скамандер». «Не позволяйте людям думать, что Вы ни на что не годны».       Ньют перевернулся на бок и крепко зажмурился от счастья. Из приоткрытого окна доносился шорох травы, и дул свежий ночной ветерок. Пахло скошенной травой и чем-то терпким. «Наверное, одуванчики», - подумал Ньют и тихонько уснул.       Это был очень, очень хороший день.