Sunrise

      «Блейк»…       Каждое утро начинается одинаково. Каждый гребанный день начинается не с кофе, собаки или даже восхода солнца, а с имени, что слетает с моих губ в пустоту, в никуда, в пустую подушку рядом. Невыносимо, чертовски невыносимо. Звать, просыпаясь, и никогда не получать ответ. Я устал от этого. Просто устал.       По законам жанра я, наверное, должен не терять надежды и ждать, когда же. Когда же этот чертов человек перестанет вежливо и по-дружески прощаться со мной в конце съемочного дня после всего, что он творит на площадке. После того, как его граф просто поедает меня своими бездонными глазами, ведь только слепой не заметит эту тягу в нем, хоть этого и нет в сценарии. Не мог же Гойер отдельно говорить с Блейком об этом, я бы знал, конечно же, знал, правда? Если это было бы так, каким же я был бы идиотом, купившимся на двойную ложь…       Здравствуйте, меня зовут Том Райли, и я идиот.       Абсолютный идиот, день за днем сходящий с ума по коллеге, чья актерская игра не просто убедила — сломала. Вот зачем он вывел восхищение графа на уровень моего помешательства? Как он это увидел в своем персонаже? Да и как вообще смог в одном движении уместить это одуряющее цунами чувств, разносящее меня каждый раз в щепки? Невообразимо. А я ведь тоже актер.       Не раз я задумывался, кто же запал мне в душу — сам Ритсон или всё же его герой, сотканный из, наверное, самых темных уголков души. Пытался себя убедить. Возможно было бы проще сходить с ума по вымышленному легату, как по сумасбродной и недостижимой фантазии, но кто выбирает простой путь? Я? Смешно, где-то были сигареты… Мне нужны эти чертовы взгляды от каре-зеленых глаз Блейка, а не от почти черных Джироламо. И как он это делает? Даже цвет.       Дым привычно заполняет легкие, клубясь под ребрами, как и образ моей одержимости. Глупо, но я стараюсь не курить на съемках, абсолютно по-идиотски переживая о реакции этого идеального человека. Иногда думаю, что Блейк Ритсон — это отрепетированная роль, на воплощение которой тот положил жизнь. Правильная речь, не даром специалист, всегда нужная доза эмоциональности, выверенная до грамма, истинная аристократичность даже в помятой футболке, если утром его застать врасплох. Было однажды, Дэвид попросил его разбудить, а я минут пятнадцать просто ходил вокруг трейлера. Постучал только после третьего сообщения от Гойера.       Знал бы Блейк. Готов поспорить, что его глаза тогда бы превзошли дозволенные природой границы, они и так. Я могу до мельчайших подробностей описать выражение его лица, но не ответ, потому что я просто никогда не могу предугадать его слова. Даже в какой-то мелочи, он будто знает всё и готовит идеальный ответ за неделю до шальной мысли в твоей голове. Идеализирую? Возможно. Но я это вижу уже третий год. Вижу, но не могу разгадать, ящик Пандоры, черт побери.       Полнейший бред, если разобраться. Сколько романов возникало повсеместно на съемочных площадках, мимолетных и продолжительных, счастливых до клятв и трагичных до приписки в контракте о невозможности появляться в одной сцене. Покруче любого любовного сериала. Но это у всех, не у меня, ведь я просто убиваю своё «я» об стену и ничерта не делаю. Браво, Том.       Пора заканчивать это утреннее нытье, или опоздаю на пресс-конференцию. Да, и не забыть взять кофе, себе капучино и американо с молоком для… Для.       — Привет, Том. Спасибо за кофе, — каре-зеленые глаза светятся напротив.       А вот и восход солнца.       — Блейк…