***
Драко и Рон изучали главную находку — письмо Фламеля. Письмо было разложено на подоконнике. Гермиона, прочитав его, закопалась в книжки и что-то задумчиво мычала себе под нос. — Ничего себе! — присвистнул Рон. — Это ведь выходит, что существует настоящий эликсир жизни и бессмертия! — И это далеко не все его свойства, — добавила Гермиона, шелестя страницами. Гарри запнулся. Ценность того маленького мешочка, который он с Хагридом забрал из Гринготса, была такой огромной, что не укладывалась в голове. Бессмертие, сила, власть — и всё это в каком-то камешке? Но он одного не понимал. Кому этот камешек нужен? — Зачем кому-то бессмертие? — спросил он у резко замолчавших друзей. — Гарри, ты что?! — изумился Драко. — Бессмертие — это дар! Неограниченная власть и свобода. — Так-то оно так, — пожал плечами Поттер. — Но кому это надо в Хогвартсе? Вопрос был уместным. Учительский коллектив, за исключением преподавателя по защите от тёмных сил, был неизменным уже долгие годы. И сомнительно, что кто-то из них мог оставаться на рабочем месте только из надежды, что когда-нибудь Николас Фламель по старой доброй дружбе отдаст свой драгоценный камень на хранение Дамблдору. — Версия с Квиррелом отметена, как я понимаю? — спросил Драко. — Не совсем. Он… — девочка замолчала, подбирая слова, — в свободном падении. — Тогда кто ещё? — Рон смотрел то на Гермиону, то на Гарри. — У меня есть одно предположение, — он дотронулся до шрама на лбу. Друзей передёрнуло. — Не думаю, — ответил Малфой. — Он же исчез давно. Столько лет тишины. — А как же фигура на третьем этаже? — напомнил Поттер. — Я не отрицаю, что кто-то ищет твоей смерти, но чтобы ОН… — слизеринец замолчал. — У нас нет доказательств, — развёл руками Рон. — А ведь это было бы логично, — вдруг ответила Гермиона. — Кому ещё мог понадобиться эликсир бессмертия? Если он слаб и прячется, то вполне возможно. — Но, постойте! — Драко слез с подоконника. — Он не мог бы сюда пробраться один! А это говорит о том, что есть кто-то, кто ему помогает. — Тогда дело ещё опаснее, — Гермиона задумчиво взглянула на письмо, в котором известный алхимик делился своими опасениями о безопасности своего изобретения. Просил быть бдительным и осторожным.***
Утро у Снейпа было ранним. Он поднялся, когда часы не показывали ещё и шести, и спустился вниз. Однако хозяин дома был на ногах и уже что-то готовил. Увидев зельевара, он расплылся в широкой белозубой улыбке и пригласил к столу. Попивая ароматный чай и завтракая сдобными булочками, мужчины вели почти светскую беседу. — Давно я в Лондоне не был. Лет этак десять точно, — изобретатель улыбался. — Поверьте, он не изменился. Всё такой же унылый и серый, — Снейп не мог похвастаться любовью к столице своей родины. Он вообще был не из тех, кто придавал значение таким вещам, как родина, отчий дом и прочее. Он мог сказать, что, наверное, хранит теплые чувства к Хогвартсу, но не вдавался бы в подробности. — Тем лучше, — усмехнулся Агон. — Я туда всё равно не скоро собираюсь. — Вам не бывает тут… одиноко? — с трудом сдерживая кислую ухмылку, спросил профессор, пытаясь вывести разговор на интересующую его тему. — Если честно, то почти нет, — волшебник устроился поудобнее на стуле со спинкой, заканчивающейся где-то на уровне лопаток. — Да и иногда, вот как вы, ко мне захаживают исследователи, бродячие волшебники. — Профессор Квиррелл, к моему великому сожалению, совсем ничего не рассказывает о своём путешествии. — Он очень скромный! — тут же ответил Агон. — Поверьте, пока он тут жил, я его даже не замечал. Он либо сидел в комнате за книгами и свитками, либо целыми днями прогуливался по нашим лесам, иногда даже оставаясь ночевать в домах у лесников. — Я многое слышал о ваших лесах и волшебных существах, их населяющих, — Северус внимательно следил за собеседником. — И правильно слышали! Здешние леса необыкновенно богаты на живность! Подробно об этом вам могут и лесники наши рассказать. Ещё рано, но вы могли бы к ним прогуляться чуть позднее. Они очень словоохотливы. После завтрака Снейп долго и досконально изучал небольшую, чисто прибранную комнатку. Сомнительно было, что тут могло хоть что-то сохраниться. Но Северус всё равно, в лучших традициях английского детектива, простучал все стенки, выбрался на чердак, приподнимал половицы. Если тут и было что-то, то Агон давно это уже спрятал или выбросил, благополучно забыв. Промаявшись так до двенадцати, Снейп отправился в небольшую гильдию лесников. Леса Албании — несомненно, её богатство. Густые, обширные, нетронутые цивилизацией, с огромным количеством различных животных. Но кроме знакомых всем обычных зверей, жили там и весьма специфические создания. — В старые времена тут даже драконы были! — восхищённо рассказывал плечистый великан по имени Фатос*, которого настоятельно рекомендовал Агон. — И неудивительно! Тут такие дебри, что угодно может спрятаться. Снейп согласно кивал. Интерес к флоре и фауне у него был весьма рассеянный. Будь времена спокойнее, а визит более свободный и бесцельный, он с удовольствием носился бы по лесам в поисках редких ингредиентов для некоторых зелий, возможно, даже привёз бы что-нибудь из трав для мадам Помфри и Помоны Спраут. Но такой возможности у него сейчас не было. — А ничего странного не замечали в последние годы? — Северус рисковал, задавая такой вопрос прямо. — Да нет, — пожал плечами лесник. — Я знаю, почему вы это спрашиваете, — вдруг сказал он. — Разве? — Да. Слухами земля полнится… — И что вы на это скажете? — Снейп остановился, они шли по лесной тропинке, недалеко от хижины лесного мага. — Были странности. Но связать их можно едва ли. Эти леса древние. И в них могут водиться вещи куда страшнее. — Понимаю, — они снова принялись бродить в тишине. — Но кое-что вас должно заинтересовать, — вновь заговорил Фатос. — И? — прищурился зельевар. — Вы знаете, в наших лесах одно время было много единорогов… — Единорогов? — Северус вытянулся в ожидании. — Да. Пару лет назад их популяция сократилась. Я находил тела, и крови в них не было. Надеюсь, вы понимаете, куда я клоню, — он в упор уставился на преподавателя своими глубоко посаженными светло-карими глазами.***
Гермиона шла по освещённому факелами проходу, прижав книги к груди. Она специально выбирала самую долгую дорогу к гостиной Гриффиндора, чтобы подумать. Девочка хорошо понимала, что и дальше откладывать их и без того весьма опасное и нарушающее с десяток школьных правил дело было ошибкой. Сейчас, перед праздниками, замок пустеет. Многие уже собрались и уехали к родным, досрочно сдав контрольные и эссе, чтобы продлить себе время каникул и отдыха, другие же только готовились так сделать. Сама Гермиона с удовольствием поступила бы точно так же. Она успела сильно соскучиться по родителям, и, как бы ни привлекал волшебный мир, домой всё-таки хотелось. Девочка очень хотела поделиться своими впечатлениями, а простых писем было недостаточно, чтобы полностью выразить свой восторг. После Рождества эта благоприятная лениво-тягучая атмосфера исчезнет. Снова приедут студенты, вернётся профессор Снейп, начнутся экзамены. Там уже не до поисков, расследований и приключений. Надо будет корпеть над докладами и без конца зубрить. Мало того, к тому времени многое может измениться. Если идти, то сегодня-завтра или в ближайшие дни. Но при этом было нечто такое, что витало в воздухе, смешиваясь с праздничной суетой и не давая себя распознать. Что-то важное, что и она, и её друзья упускали. Грейнджер нахмурилась, на секунду останавливаясь и пытаясь поймать эту рыбкой бьющуюся мысль. Ещё секундочку. Ещё мгновение. Факел возле неё резко замерцал, будто на него подуло ветром. Холодок пробежал по позвоночнику. Гриффиндорка зябко повела плечами, крепче прижимая к себе книги. Страх сковал её. Она боязливо обернулась, вглядываясь в полумрак коридора. В самом его конце, на небольшом пятачке, куда не попадал слабый свет огня, где таилась дверь с портретным входом, казалось, что кто-то стоял. Гермиона тихо двинула ногой, проверяя, может ли она двигаться. Осторожно сделала робкий шажок, щуря глаза и сжимая книги. Уголки больно впивались в кожу через тонкую ткань кофты. Совсем близко с неясными очертаниями фигуры лился холодный лунный свет. Фигура тоже мягко подбиралась ближе. Скоро она оказалась у самой серебристой полоски, и Гермиона ясно увидела огромный капюшон. Фигура была небольшой, как пятилетний ребёнок, и странно горбилась, но при этом передвигалась бесшумно. Ужас растекался холодом по венам. Фигура приближалась все быстрее. Гермиона резко развернулась и бросилась бежать. Сердце как будто засело где-то в горле. Кровь бешено стучала в ушах. Взгляд нервно скакал по запертым дверям и поворотам. Девочка, зажмурившись, лихорадочно пыталась придумать план спасения. Обернуться и взглянуть на преследователя она боялась. Вдруг студентка с криком вписалась во что-то и бешено засучила руками, выбрасывая книги. — Мисс Грейнджер? — раздался удивлённый вскрик. Гермиона опасливо открыла глаза. Над ней возвышался профессор Квиррелл. — П-п-профессор? — заикаясь, пролепетала девочка, без сил падая на колени. Сердце ненормально билось в груди, а бока и гортань свело болью. — Ч-ч-что случилось? — волнуясь и заикаясь, спросил мужчина, опускаясь к девочке и тормоша её за плечи. — Там… там… оно, — она замолчала, сипло дыша. Щёки, словно измазанные перцем, горели. — О-о-но? — испуганно уточнил профессор, опасливо выглядывая за поворот и вглядываясь в полумрак. — Там никого нет. — Что?! — Гермиона, дрожа, поднялась и, пошатываясь, подошла к Квирреллу. Ноги были словно налиты свинцом. Коридор был тихим, в редкие открытые окна просачивался холодный воздух. — Как так? — поражённо спросила она, протирая глаза. — В-в-вы п-п-ере-е-езанимались, н-на-а-аверное, — сам профессор выглядел не так в этом убежденным. На его лице застыла улыбка, напоминающая предсмертную ухмылку, а взгляд настороженно исследовал темноту. — Простите, профессор, — вернув дыхание в норму, Гермиона принялась поспешно собирать книги. — Всё хорошо, — кивнул мужчина уже куда теплее. — Не з-за-а-асиживайтесь допоздна. — Хорошо, — она поднялась и вдруг спросила — А куда вы идёте, профессор? Снова изучать пикси? — Нет, я к Дамблдору, — неожиданно ответил Квиррелл.