Томми Аткинс

Алтарь Блэков надолго стал главной темой разговоров и сплетен. Древнейшие и благороднейшие, разумеется, не могли спустить это на тормозах и полезли в сокровищницы за чем-нибудь соответствующим – а за свою долгую и весьма бурную историю старые семейства накопили много интересного… Нет, переплюнуть Блэков никому не удалось, но на свет появилось изрядное количество картин, статуй, артефактов и просто драгоценностей. В Атриуме всё это попросту не помещалось, но тут вовремя подсуетился Флимонт Поттер, выкупивший у какого-то магловского клуба здание и зачаровавший его. Маглы туда по-прежнему могли попасть и даже видели часть экспозиции – исключительно немагическую – но особой популярностью новая галерея у них не пользовалась… В отличие от магов, моментально устроивших настоящее паломничество. Ничего удивительного – с культурной жизнью у британских магов дела обстояли так себе… Тома вся эта суматоха совершенно не волновала – у него хватало и других забот. И дело было не в пополнении галереи – всё же большая часть артефактов уже заняла своё место в выставочном зале или в Отделе Тайн. И не в беременности супруги – Глинда отличалась идеальным здоровьем, так что никаких проблем с этой стороны не было. Проблема была в том, что Диппет опять самоустранился от подготовки к встрече новозеландцев, свалив всё на своего зама и скромного преподавателя ЗОТИ… Впрочем, Тома это не слишком расстраивало. Даже наоборот – Диппет активно и с удовольствием рыл себе могилу, и то, что он этого не понимал, только добавляло удовольствия. Ну а беготня и бумаги… Чтобы получить что-то, ты должен что-то отдать взамен, и потраченное на чинуш время – не самая большая цена. Тем более, что отказать ветерану войны, да ещё и служащему в элитном подразделении, многим чиновникам было как-то неудобно… А в результате процесс двигался со вполне приемлемой скоростью, даже несмотря на периодические отлучки за артефактами… Как сегодня, например. – Во всяком случае, – заявил Браун, разглядывая камень, – это лучше, чем та хрень в пещере. Но всё равно хрень. – Абсолютно с тобой согласен, – Том привычно уничтожил падающий окурок. – Хрень. «Хренью» на этот раз оказался менгир футов восьми высотой, который облюбовали для своих сборищ то ли телемиты, то ли ещё какие «язычники» – Том никогда не вникал в хитросплетения фантазии маглов, воображавших себя волшебниками. Дело довольно обычное – чудиков хватало везде и всегда – но внимание магического общества и Отдела Тайн привлекли вовсе не они. Камень, во-первых, светился по ночам едва заметным даже в темноте зеленовато-голубым светом, а в во-вторых – и это самое главное – превращал маглов в радиусе ярдов пяти вокруг себя в слабеньких, но магов. Правда, стоило выйти за границы этой зоны, как эффект исчезал… Но и этого было достаточно, чтобы напрячь Тома, Брауна и Лавгуда. – Что ж, джентльмены, приступим, – Лавгуд поставил на землю саквояж, достал палочку и неторопливо подошёл к камню. – Видите что-нибудь необычное? – Ничего, – сообщил Том. – Отлично, – Лавгуд подтащил к себе саквояж, достал из него медный молоток и принялся простукивать камень, сопровождая это каким-то жутким завывающим пением на несколько голосов. – Мерлинова борода, это ещё что такое? – вопросил Браун. – Горловое пение, – ответил Том. – Азиатский фокус, особенно его монголы любят. Никакой магии. По крайней мере, изначально – что там делает наш коллега, я вообще не понимаю… – А я и не особенно хочу понимать, – проворчал Браун, – как по мне, так всё это неправильно как-то. То ли дело палочка… – Палочка – инструмент универсальный и для действительно тонкой работы не годится, – заметил Том. – Арсенал разрушителей проклятий тоже весьма обширен… и оригинален. – Ну, я-то простой аврор… Лавгуд, тем временем, закончил петь и простукивать менгир, достал из саквояжа свинцовый карандаш и принялся рисовать им какие-то замысловатые фигуры на камне, напевая себе под нос. Том прислушался, опознал «Пьяного моряка» и решил не вникать – от греха подальше, а то так и в психушку загреметь недолго… Впрочем, общение с Лавгудами вообще было небезопасно для душевного здоровья. – Знаете, у меня такое чувство, будто я до белой горячки допился… – сообщил Браун, нервно оглядываясь. – Привыкай, – хмыкнул Том. – когда имеешь дело с Лавгудом, это обычное состояние… Браун на всякий случай отошёл подальше. Том посмотрел на него, перевёл взгляд на Лавгуда – и тоже отошёл. Мало ли что… Где-то через час столь же странных манипуляций Лавгуд отошёл от камня, закрыл саквояж, уселся на него (саквояж не шелохнулся), закурил и сообщил: – Что ж, джентльмены, нас можно поздравить с открытием… – То есть, вы поняли, что это такое? – поинтересовался Браун. – Ни в коем случае, мой юный друг… – Лавгуд затянулся и выдохнул кольцо дыма. – Но я с уверенностью могу сказать, что это тот же самый мегалит, что стоит в Бретани на одном волшебном холме… Том принюхался. Нет, папироса Лавгуда пахла самым обыкновенным табаком. – Рекомендую, – Лавгуд протянул портсигар, – «Герцеговина Флор», большая редкость в наших краях… Впрочем, вернёмся к камню. Итак, как я уже говорил, этот камень стоит на волшебном холме в Бретани, но при этом он ещё и здесь. Нет, это не копия, не такой же мегалит – это именно тот же самый камень… – И как он оказался в двух местах разом? – удивлению Брауна не было предела, да и Том был весьма этим заинтригован. – А он в одном месте, – сообщил Лавгуд, снова затягиваясь, – но это место одновременно и там, и здесь… но при этом не там и не здесь. Том закрыл глаза – его и без того своеобразное воображение превратило Лавгуда в гусеницу, саквояж в гриб, а папиросу – в кальян. Получилось очень реалистично… – Я одно только понял, – выдал Браун, – не надо лезть в кроличью нору… – Кротовую, мой юный друг, – зачем-то поправил Лавгуд. – Что ж, поскольку наши дела на сегодня закончены, предлагаю заглянуть к Аберфорту и отправляться по домам… Помимо всего прочего, Том не забрасывал тренировки – впрочем, тут давно всё отработано и согласованно, и проблем не возникнет – разве что высокое начальство что-нибудь породит… Но пока что начальство не вмешивалось, и Том спокойно сидел в салоне «Дельфина» и ждал выброски. Ещё пять минут… Ровно через пять минут вспыхнула зелёная лампа, и вскочившие десантники рысью бросились к открывшейся двери. На сей раз предстояло прыгать с десяти тысяч футов, а раскрыть парашют на тысяче или даже меньше. Рискованно, конечно – но очень полезно, если снизиться невозможно. Так и разносит десантников меньше, и попасть в них сложнее, ну и сообразить, что творится, враг не успеет… Шаг в пустоту. Ударяет в лицо ветер, стремительно несётся навстречу земля… В свободном падении можно без всякой магии управлять полётом, пусть и весьма ограниченно – но обычно этого вполне хватает. Во всяком случае, отвернуть от довольно густой рощи Тому вполне удалось… Рывок – раскрылся купол, падение превратилось в плавный спуск… Настолько плавный, что, если не сгруппироваться, можно легко сломать ногу, а то и обе – встречались Тому такие неудачники… но уж его это точно не касается. Пока он в своём уме, такого с ним не случится. Земля ударила в ноги, Том привычно погасил купол, выпрямился и принялся собирать парашют. Стрельбы сегодня не предусмотрено… Но он легко компенсирует это на стрельбище немного позже, да и рукопашку запускать не следует… Привычно собрав парашют, Том закинул его в кузов, уселся на капот всё того же «Виллиса» и закурил. Желание заглянуть машине под капот никуда не делось, и хотя Том с ним успешно боролся, судя по всему, смутно знакомый сержант-водитель это заметил и осведомился: – Хотите на мотор взглянуть, сэр? – Не откажусь, – Том слез с капота, и вокруг машины немедленно столпились все десантники – ожидаемо: вдруг кому-то из них придётся с этим чудом техники работать? И это было самое натуральное чудо, ибо кто-то то ли окончательно гениальный, то ли столь же окончательно сдвинутый ухитрился приспособить на «Виллис» немецкий двигатель с нагнетателем. Как всё это удалось разместить на штатном месте и заставить работать без помощи магии, не понял никто, даже Роулинг, лучше всех разбиравшийся в технике… Но оно исправно работало, и даже лучше, чем предполагали его создатели. Возвращались всё на том же «Виллисе». При этом в машину ухитрился набиться весь отряд – как, Том даже не пытался понять. Это же просто закон природы – в кузов влезает столько человек, сколько надо, и никакая магия для этого не нужна. И о магии Том не вспоминал до самого особняка… Где магия о себе напомнила, причём весьма неожиданным образом. Вот уж кого он совершенно точно не ожидал встретить, так это Филча. Сержант сидел на крыльце, курил и блаженно щурился… Впрочем, едва увидев Тома, он вскочил и отдал честь. – Вольно, – отмахнулся Том. – Рад вас видеть, сержант. Решили вернуться на службу? – Да я и не уходил, сэр. Подучился, да и послали меня к вам водителем, а Эйлин зелья варить подрядилась – она в этом деле мастер. Но я, сэр, как раз вас ждал – мы хотели у вас гонтовские бывшие земли выкупить и дом построить, если вы не избавились от них ещё. – Хм… – от участка Том избавиться не успел – тот всё-таки находился слишком близко к базе, чтобы продать его кому угодно, но раз уж Филч переведён к ним, ему там обосноваться можно. Самому Тому он не нужен совершенно, много за него всё равно не выручить, да и деньги у Принцев водились. – Почему бы и нет? Мне эта земля ни к чему, а вам пригодится, правда, к базе слишком близко… – С майором всё согласовано, – тут же сообщил Филч. – Он разрешил, только забор велел глухой поставить с той стороны. – Тогда вообще никаких проблем, – пожал плечами Том. – Зайдите завтра ко мне, договоримся да и оформим всё. Деньги-то есть? А то могу в рассрочку… – Да деньги – не проблема, должно хватить, – пожал плечами Филч. – Вы, кстати, сколько просите за неё? Том назвал цену – вообще-то такой участок стоил сильно дороже, но неудачное расположение сильно ограничивало круг возможных покупателей, причём именно теми людьми, кому Том мог и бесплатно его отдать… – Да это, считай, за полцены! – воскликнул Филч. – Сэр, вы серьёзно? Я ведь и нормальную цену могу заплатить… – Сержант, зайдите завтра ко мне домой – оформим бумаги. Деньги вам ещё пригодятся – там ничего нет, всё надо строить заново. Свободны! – Есть, сэр! Разговор с Филчем навёл Тома на одну мысль, и он, заглянув домой, спросил: – Не хочешь прогуляться в окрестности Хогвартса? – Почему бы и нет? – пожала плечами Глинда. – И куда именно? – К одному знакомому, – ответил Том. – У меня появилась одна идея, а ты, кстати, можешь помочь – ты же, кажется, разбираешься в зельях? – Есть немного, даже высший балл получила в своё время… А что? – Что из ваших австралийских растений может у нас в открытом грунте расти? – спросил Том. – Дело в том, что есть недалеко от Хогвартса ферма – прежние её хозяева кое-что для Хогвартса выращивали, вот я и думаю договориться с новым о том же… – Тогда я тебе сразу скажу: ничего, – сообщила Глинда. – Кое-какие тасманийские травы на юге ещё расти могут, но в Шотландии – вряд ли. Особенно у вас… Зимы в Шотландии, может, и мягкие, но всё-таки холоднее тасманийских. А вообще, надо в справочниках покопаться, так, навскидку, я толком не помню… Ладно, я готова, отправляемся. Валентайна искать не пришлось – он сидел на крыльце и ковырялся во внутренностях мотокультиватора. – Помочь? – спросил Том, остановившись в паре шагов. – Да нет, тут только цепь соскочила, – отмахнулся оборотень, – привет, кстати… Вы заходите, я сейчас закончу. И действительно, через пару минут Валентайн закончил, заскочил в комнату и вернулся, избавившись от замасленной спецовки, под которой оказалась полосатая матросская рубаха. – Чай пить будете? – спросил он. Чай Валентайн пил на русский манер – разводя непотребно крепкий настой кипятком прямо в чашке. Тому и не такое приходилось пить, да и с русскими он не раз имел дело, а вот Глинда удивилась, не сразу поняв, зачем тащить сразу два чайника… За чаем сперва обсудили погоду и виды на урожай, потом Хагрида с его тварями, потом Хогвартс, потом пришёл Хагрид, а на столе появилась бутыль… В общем, до дела дошли далеко не сразу. – Ну, попробовать-то можно, – почесал Валентайн в затылке, выслушав предложение. – Если что из старого – так это хоть сейчас можно, оно тут по-прежнему растёт. А вот новое… Тут почитать надо, что ему нужно, да обдумать как следует, как это всё обустроить. Тут я один не справлюсь, это тебе не овощи… – Так можно Бири попросить помочь, – предложила Глинда. – Подскажет, что и как делать, или посоветует, к кому обратиться, или старшекурсников пришлёт помочь – он же сам герболог. – Эт верно, – поддержал Хагрид. – Профессор Бири – он такой, завсегда поможет… Только вот увлекается, бывает, да как начнёт чудесить – тут уж всё… – Бывает, – согласился Валентайн. – Я же, когда из плена сбежал, к русским прибился да с ними почти три года партизанил – и вот, значит, был в том отряде один парень… Фронтовые и контрабандистские байки заняли ещё пару часов, но в итоге Том с Глиндой распрощались и ушли, а Валентайн и Хагрид прикидывали, кого бы ещё позвать, чтобы, как выразился оборотень, «сообразить на троих»… – Вот поэтому-то русских и боятся, – наставительно заявила Глинда, как только дверь за её спиной захлопнулась, – как свяжешься с ними, так и сам не заметишь, как русским станешь… – Это точно, – вздохнул Том. – Сам у них всякого нахватался… – Слушай, может, по краю леса пройдёмся? – неожиданно спросила Глинда. – Ну… – Том остановился. – А давай! Может, что интересное подвернётся… Только глубоко заходить не станем. Запретный Лес совсем недаром именовался Запретным. Остаток лесов, когда-то покрывавших почти весь остров, он был пропитан магией и служил домом множеству магических существ… Говорили, что в самой глубине леса, в его сердце, не действуют законы ни природы, ни магии, и там, где реальность пирует с вымыслом, восседает на троне Кернунн, рогатый владыка лесов, и ждёт во сне часа возвращения. Другие же утверждали, что именно там, в пещере под холмом, спит король Артур… На самом же деле Запретный лес был обычным волшебным лесом – насколько волшебный лес вообще бывает обычным. Правда, углубляться в него всё же не стоило – по крайней мере, без соответствующего снаряжения… Но как раз заходить глубоко никто не собирался. Прогуляться по опушке. Пройтись по бархатистой траве. По старому школьному поверью напиться из трёх ручьёв, впадающих в озеро… Только и всего. И никаких тайн, чудес и приключений… Потому что единственное настоящее чудо – рядом. – Как красиво… – Глинда замерла, разглядывая пёстрые гладкие камешки, по которым стремительно бежал ручей. – Смотри, яшма! А я думала, её тут не бывает… Она подняла крупную пёструю гальку, стряхнула воду, покрутила в руках и убрала в карман, совершенно серьёзно поблагодарив ручей. Том промолчал – в конце концов, это был волшебный лес, а значит, и ручей не простой… А даже если и простой – от лишней благодарности язык не отвалится, а тебе спокойней будет – неважно, простой ручей или нет. – Дальше пойдём? – Ага, – согласилась Глинда. – Я тут была-то недолго, да ещё и по делу, так что ничего, кроме озера, и не видела… Пошли дальше. Глинда, подставляя лицо тёплому летнему солнцу, закрыла глаза и держала Тома за руку и улыбалась, а Том любовался ей. Думать абсолютно не хотелось… Потому что он наконец-то смог выкинуть из головы бесконечный поток дел, постоянно обрушивающийся на него и впустить в свой разум небо и ветер. Просто идти, просто смеяться, подставив лицо солнечным лучам, наслаждаться каждым шагом, каждым вдохом… И понимать, что тот, прежний Том, боялся не смерти – жизни. Боялся быть самим собой, а не тем, кем его хотел видеть кто-то ещё… И если для того, чтобы понять это, пришлось заглянуть в глаза чудовищ – что с того? Невеликая цена за возможность вот так бродить по лесу с небом в голове…